«Восток и Запад. У них разная кровь и разное кровообращение. Но иногда переливание просто жизненно необходимо»

Джон Голсуорси (Сага о Форсайтах)

Начиная с IX века Запад оказался под сильным влиянием восточной культуры. Античная наука была воспринята и сохранена в лоне арабской культуры. Только через арабские переводы западные народы смогли утолить (если можно так выразиться) «свой умственный голод» и проникнуть в суть греческой философии. А происходило это все так.

Волей судьбы первым местом взаимопроникновения восточной и западной культур стал город Салерно. Еще в IX веке здесь расцвела медицинская школа, а жители этого города (в том числе греки и евреи) поддерживали тесные связи с Востоком[1].

Город Салерно известен еще такой личностью, как Константин Африканский (1017–1087), родом из Туниса. После нескольких лет службы секретарем норманнского конкистадора, он в 1070 году уединился в монастыре в Монте Кассино, где перевел множество книг с арабского на латинский, в том числе еврейских авторов (Исаака Иудея), писавших на арабском языке, родом, как правило, из северной Африки. После его смерти, последовавшей в 1087 году, его работа в Монте Кассино по переводу с арабского была продолжена Иоанном Афлациусом (Johannes Aflacius)[2]. Даже когда появились более точные переводы Герарда из Кремоны, переводы Константина не потеряли своего значения.

Хотя уже с VIII века сарацины вели завоевательные войны на Сицилии, но именно в XI веке, когда остров оказался в руках норманнов, ситуация изменилась, и снова стал возможен долгожданный с обеих сторон диалог.

По образцу арабской высшей медицинской школы в Салерно возникли такие школы в Монпелье (1220 г.) и Неаполе (1224 г.). Кстати основатель последней, император Фридрих II Гогенштауфен, знал арабский язык и читал в подлиннике сочинения арабских ученых. Один из преподавателей Неапольского университета, а именно врач Арманго (Armengaud), сын французского врача Блэза ( Blaise ),  переводил в 1284 году сочинения Авиценны и Аверроэса[3]. В частности, им была переведена «Поэма о медицине» Авиценны с арабского языка на латинский и названа « Avicennae Cantice ».

Переводы с арабского на латинский делались в Неаполе и позже, в XIV веке, для королей Анжуйской династии. Кроме того, восточные языки изучались европейцами насколько это было нужно для торговых и миссионерских целей.

Однако знакомство с арабской наукой и философией началось значительно раньше. Так, уже Папа Сильвестр II (999 – 1003), до своей интронизации – Герберт, архиепископ Реймса, а потом Равенны, начинавший свое образование простым монахом в аббатстве Ориньяк, отправился в Северную Испанию, где занимался под руководством арабских ученых математическими и техническими науками[4].

Арабы завоевали также Испанию (за исключением городов Леона, Наварры, Арагона). Но тут снова неожиданный поворот событий. В 1085 году Альфонс VI с помощью Кида отвоевал Толедо, ядро которого составляло арабоязычное население, где было немало и евреев. Так, именно из Толедо началось систематическое распространение арабской и греческой культуры.

Аделард Батский (1090 – 1150), живший в Испании и на Сицилии, математик по своим интересам[5], перевел на латинский трактат «Арифметика» тюрка Абу  Абдаллаха (или Абу Джафара) Мухаммада ибн Мусы Аль Хорезми, от которого и вошло в употребление арабское числовое обозначение, хотя по происхождению оно скорее индийское. Арабские цифры входили в обиход достаточно медленно. Сам термин «алгоритм» связан с именем Аль Хорезми, обозначает ту же самую арифметику[6]. Кроме прочего, Аделард перевел с арабского работы Евклида, сблизив латинский мир с геометрическими теориями великого грека.

В Испании сформировался еще один известный переводчик – Роберт из Честера (1110 – 1160), который впервые перевел в 1143 году Коран[7], затем в 1144 году алхимический трактат, в 1145 году «Алгебру» Аль Хорезми, а также работы Аристотеля.

Но, пожалуй, самым известным переводчиком был все же Герардиз Кремоны (1114 – 1187)[8]. Много лет Герард преподавал в Толедо арабский язык, будучи сам христианином. Перу Герарда из Кремоны принадлежат переводы «Медицинского канона» Авиценны, «Альмагеста» Птолемея, нескольких работ знаменитого «философа арабов» – Аль Кинди. Он начал перевод арабской версии «Аналитики», «Физики», «О небе и мире», «О возникновении и уничтожении», «Метеорологии» Аристотеля, «Об измерении круга» Архимеда, «Элементов» Евклида, работ Галена, Гиппократа, Исаака Иудея, трактатов по алхимии Габири (760–815), по математике и астрономии Аль Кинди (813–880), по оптике Аль Газена (965–1038), где впервые заявлена идея хрусталика глаза, преломляющего лучи, работ Аль Фараби (умер в 951), еврея Мессахала из Багдада (770–820) и других. В общей сложности Герардом было переведено около 80 арабских книг[9].

Младшим современником Герарда был Марк Каноникиз того же города, который перевел работы Гиппократа и Галена с их арабских версий[10].

Ох уж этот город Толедо, баловень судьбы. Ему было суждено прославиться еще одним событием. Именно здесь архиепископ Раймонд (1126–1151)[11] организовал так называемый «Коллегиум переводчиков», среди которых известны такие  имена, как Доминик Гундисальви, Ибн Дахут (Авендеут), Иоанн Испанский. Толедская школа переводчиков сделала латинскую версию не менее 92 арабских работ.

Первые переводы философских трудов ибн Сины появились в Европе в XII веке, когда в испанском городе Толедо была основана школа переводчиков, в задачу которой входило ознакомление христианского мира с трудами греческих и арабских мыслителей[12]. Среди первых переводов с арабского языка, выполненных представителями этой школы, были «Метафизика» и «Книга о душе» Авиценны. По сути дела, именно благодаря этим трудам Европа впервые познакомилась с философией ибн Сины[13]. Психологическая часть «Книги исцеления» получила известность в Европе под латинским названием « Liber de Anima » («Книга о душе»), « Opus egregium de Anima » («Блистательный труд о душе»), « Liber sextus naturalium », или « Liber sextus de naturalibus » («Шестая книга физики»).

Латинский перевод «Книги о душе» содержит посвящение архиепископу Толедо. Поскольку в ряде рукописей в этом посвящении упоминается имя архиепископа Жана (Иоганна), можно предположить, что перевод был сделан при нем, то есть в период между 1152 и 1166 гг. В посвящении, помимо епископа Толедо, упоминаются еще два лица: Авендеут, сделавший устный перевод на вульгарную латынь (диалект города Кастилии), и архидьякон Доминик, осуществивший обработку текста на классический латинский язык.

Доминик , упоминаемый в посвящении, – это Доминик Гундисалинус[14], или Доминик Гундисальви[15]. В 1180 году им была переведена и завершена (есть все основания подозревать его в переработке текста, так как перевод на этот раз осуществлялся без посредника) «Метафизика» Авиценны. Под влиянием ибн Сины Гундисальви написал собственный труд «О душе». Доминик перевел также «Физику» и 10 книг «Метафизики» Аристотеля, «Метафизику» Авиценны, «Философию» Аль Газали, «О науках» Аль Фараби, «Источник жизни» Авицеброна[16].

Что касается Авендеута, то, по-видимому, это был Авендаут, или Абраам ибн Дауд, философ, живший в Толедо примерно с 1148 г. (умер там же в 1180 г.). Он известен своим сочинением «Возвышенная вера», написанным по-арабски, а также историческим сочинением «Книга традиций». Однако ряд исследователей склонен возражать против идентификации ибн Дауда с Авендеутом[17].

Некоторое время работал в Толедо Михаил Скот (1175–1235), который после длительного обучения в Падуе, Болонье и Риме обосновался при дворе Фридриха II в Сицилии. Вместе со своим другом Беренгаром из Валенсии († 1313) он перевел многие труды Авиценны (ибн Сины)[18]. Вместе с еще одним своим соратником Германом Немцем он с 1217 по 1256 год перевел большие комментарии Аверроэса к аристотелевским сочинениям «О небе», «О душе», «Метафизика», средние комментарии к книгам «Риторика», «Поэтика», «О возникновении и уничтожении», «Никомахова этика» и малые комментарии к мелким естественнонаучным работам Стагирита[19]. Были у него и самостоятельные переводы. Он перевел книгу по астрономии Аль Батраки из Севильи (известного также под именем Альпетрагий), в которой предвосхищены многие идеи Николая Коперника. Скот познакомил латинский мир с идеями Аверроэса, работами по биологии Аристотеля. Друг Фридриха II и враг Церкви, он, гласит молва, занимался черной магией. Данте поместил его на четвертый круг ада между пророками и колдунами. Он был из тех, скажет Данте, кто магию умел превратить в дьявольскую игру.

Следует упомянуть также еще о двух толедских переводчиках: англичанине Альфреде из Сарешела ( Alfred of Sareshel , Alfredus Anglicus ) и его соратнике Даниэле из Морли (Daniel of Morley), благодаря которым были переведены научные труды, ошибочно приписанные Аристотелю («Книга о причинах» и «Теология»)[20].

Около 1160 года адмирал из Палермо Эудженио перевел с арабского «Оптику» Птолемея, хотя известно, что он был знатоком греческого языка. 12 годами раньше Герарда Эудженио перевел именно с греческого «Альмагест». Эта версия использовалась вплоть до конца XV века.

Первым распространителем арабской науки в Англии стал испанский еврей, в крещении названный Petrus Alphonsi, который был лечащим врачом Генриха I[21].

Гораздо позже, по заказу Карла Английского, сицилиец, еврей по происхождению Моисей Фараки (умер в 1285 году) перевел «Liber continent» – «Книгу объемлющую» Закарии Аль Рази, обширную антологию греческих, сирийских и арабских медицинских трактатов.

Отношение европейцев к Востоку, уже тогда имевшему мощную научную культуру, было почтительным. Интересный исторический факт приводит академик В.В. Бартольд: «На соборе в городе Виенна в южной Франции (1311–1312 гг.) было постановлено учредить профессуры языков арабского, еврейского и халдейского при университетах Рима, Парижа, Болоньи, Оксфорда и Саламанки; но до XVI века это постановление вследствие отсутствия специалистов не могло быть осуществлено»[22].

Поглощение арабо-греческого наследия, начатое в Испании в одиннадцатом столетии, продолжалось вплоть до шестнадцатого и семнадцатого столетия уже в различных частях Европы. Так, мы находим в начале XVI столетия в Италии Андрэа Альпаго (Andrea Alpago) († 1520), глубоко занятого новыми переводами Авиценны, Аверроэса и других исламских авторов[23]. Латинские версии арабских книг немедленно становились темой изучения в Болонье, Монпелье, Париже и Оксфорде. И если первые две вышеназванные школы в основном были сконцентрированы на изучении арабской медицины, то две последние – Париж и Оксфорд – были больше заинтересованы философией и богословием арабов.