В статье главного редактора издательства «Наследие Православного Востока» Андрея Петровича Власюка вкратце повествуется об истории написания и издания пяти «классических» житий прп. Паисия Величковского, три из которых были написаны на румынском языке (монахом Виталием, иеродиаконом Григорием Даскалом и схимонахом Исааком Даскалом), а два — на славянском (схимонахами Митрофаном и Платоном). Автор описывает как основные различия этих произведений, так и их связи и зависимости. В конце статьи автор дает свою версию ответа на вопрос: какими соображениями руководствовались отцы Оптиной пустыни, когда выбирали для публикации именно житие, написанное Платоном.

Архимандрит Дамаскин (Орловский) начал собирать сведения о новомучениках и исповедниках ХХ века еще в советские годы, задолго до их прославления. Благодаря ему со слов очевидцев были составлены и записаны десятки биографий современных подвижников. Сейчас отец Дамаскин — член Церковно-общественного совета при Патриархе Московском и всея Руси по увековечению памяти новомучеников и исповедников Церкви Русской, а также научный руководитель Фонда «Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви». Мы поговорили с ним о том, как отличать подлинные сведения от неточных, почему почитание новомучеников должно быть неотъемлемой частью духовной жизни, а также о том, возможны ли подобные гонения сейчас.

В статье кандидата философских наук, научного сотрудника Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта Максима Александровича Приходько исследуется модель святого императора, сформированная Евсевием Кесарийским в одном из первых памятников христианской агиографической литературы «Жизнь Константина». За основу анализа берется предложенное Евсевием типологическое сопоставление императора Константина с библейской фигурой Моисея. В рамках этого сравнения прослеживается развитие «священной истории» в биографии христианского василевса как своего рода продолжение библейского нарратива. Используя теорию Филона Александрийского о законе природы как «неписаном образце» законодательства Моисея, Евсевий выявляет священный образец, лежащий в основе жизни императора Константина, объединяющий его с фигурой Моисея. Следование имп. Константина Логосу позволяет ему осуществить на новом уровне тот же образец, который был реализован Моисеем в давнем времени. В развитии типологической линии Константин — Моисей прослеживаются три момента становления фигуры Константина в священной истории: получение царства, принятие служения священства и обретение дара пророчества.

О том, чтим ли мы на самом деле новомучеников, «Богослов.Ru» побеседовал с протоиереем Кириллом Каледой, настоятелем храма святых Новомучеников и исповедников Церкви Русской (Воскресения Христова) в Бутове.

О низовых инициативах «мучениколюбцев» и богословском осмыслении памяти беседуем с Игорем Владимировичем Гарькавым — директором Мемориального центра «Бутово». Беседа состоялась в дни Рождественских чтений, в рамках которых Мемориальный центр провел семинар, посвященный методологии сохранения памяти новомучеников.

В статье кандидата богословия иеромонаха Митрофана (Божко) (Киевская духовная академия и семинария) рассматривается почитание Архистратига Михаила в Киеве в контексте представления о стольном граде Руси как Новом Иерусалиме. Данная концепция сложилась под влиянием принятия христианства и отразилась в ряде письменных и архитектурных памятников. В них русичи по-новому осознавали себя в мировой истории и соответственно организовывали свое жизненное пространство. Автор пытается показать, что возникновение культа Архистратига Михаила являлось одним из элементов, утверждавших эту идею. Его почитание было не только княжеско-воинским, что характерно для всей христианской ойкумены, но имело свои особенности. В народном сознании святой Михаил сражался с диаволом и помог избавиться русичам от его власти, когда они принимали Крещение. Эти мотивы отразились в строительстве храмов, посвященных Архангелу: один — рядом с местом, где стоял идол Перуна, второй — за Киевом, где идол прибился к берегу и был окончательно повержен. Эпизоды, связанные с победой над язычеством при помощи Архистратига, имели свои параллели в библейской и церковной истории.

В статье магистра истории, старшего преподавателя Рязанской духовной семинарии Сергея Геннадьевича Холопова затронута тема русской святости в XIX веке как одна из важнейших в классическом труде протоиерея Георгия Флоровского «Пути русского богословия». Автор подчёркивает, что среди критики немалого количества исторических церковных и светских деятелей отцом Георгием заметно выделяются положительные образы русских святых. Для Флоровского совершенно невозможно заниматься богословием или церковной деятельностью в отрыве от реальной духовной жизни — в противном случае это приносит только вред и разрушение самого церковного организма. Можно определенно сказать, что для отца Георгия русские святые являлись своего рода показателем духовного состояния русского общества, живыми ручейками, благодаря которым духовная жизнь не совсем угасала и продолжалась.

Раскол западной и восточной церквей, формально произошедший в Константинополе, породил богатую полемическую литературную традицию, однако в агиографию как отдельный литературный жанр антилатинская проблематика попала сравнительно поздно. В Византии это произошло не раньше 30-х годов ХIII века. В греческом круге письменности (в Византии, Палестине, на Кипре, Крите и Афоне) ХIII-XVI веков нет ни одного жития, полностью посвященного обличению латинян, соответствующая тематика связана исключительно с биографическими деталями и упоминается в житиях эпизодически. Ни один из памятников поздней греко-византийской агиографии с антилатинскими фрагментами не попал в древнерусскую книжность. Напротив, в древнерусской книжности не только наблюдается рост интереса к данной тематике, но даже есть житие, написанное целенаправленно как антилатинский памфлет — житие священномученика Исидора Юрьевского. В статье кандидата богословия, кандидата исторических наук, доцента, проректора по научно-богословской работе Санкт-Петербургской духовной академии протоиерея Константина Костромина сделан вывод, что византийская агиография не сыграла роли в становлении антилатинской проблематики в древнерусской агиографии.

На какие темы писал в дневнике Иоанн Кронштадтский и менялись ли они со временем? Почему его записи — практический учебник догматики? С какими трудностями столкнулись публикаторы дневников? Почему советская власть не уничтожила тетради, автор которых был её злейшим врагом? Чему может научиться молодой священник у праведного Иоанна? Публикуем продолжение беседы с протоиереем Максимом Максимовым, руководившим публикацией дневников святого в издательстве «Булат».

Самая большая, но наименее известная часть наследия праведного Иоанна Кронштадтского — его дневники, отобразившие духовный мир святого. Они были изданы в 2019 году, и это стало плодом почти 20-летних усилий. Группу исследователей, работавших над публикацией, координировал протоиерей Максим Максимов — настоятель Казанского храма города Реутова, член Синодальной комиссии по канонизации святых, преподаватель догматического богословия в Коломенской духовной семинарии. О том, чем дневник святого Иоанна часто смущает читателей и в чём его ценность, отец Максим рассказал порталу «Богослов.Ru».

Ассистент кафедры филологии Московской духовной академии, исследователь жития преподобного Стефана Махрищского иерей Кирилл Прихотько рассказал порталу «Богослов.Ru» о языке как живой истории, методах исследования рукописей и воцерковлении как «неизбежной угрозе» повысить уровень образования.

Статья кандидата исторических наук, доцента исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова Андрея Анатольевича Левандовского посвящена начальному этапу грандиозной полемики, охватившей русскую прессу в 1903 году в связи с канонизацией и прославлением преподобного Серафима Саровского. В центре внимания — жесткая дискуссия, разгоревшаяся в связи с обретением мощей нового святого; она была вызвана тем, что останки старца плохо сохранились. В статье прослеживается, как разворачивалась эта дискуссия, резкий и даже кощунственный зачин которой дали нелегальные органы печати. Анализируется «Необходимое разъяснение», с которым от лица Святейшего Синода выступил митрополит Санкт-Петербургский Антоний; подробно рассматриваются выступления консервативных, проправительственных органов печати. Обращаясь к воспоминаниям в дневниках и переписке современников, а также к архивным материалам Департамента полиции, автор дает представление о том, как вопрос об обретении мощей и связанная с ним полемика воспринимались в разных кругах русского общества. Особое внимание в статье обращено на ожесточенный, непримиримый характер дискуссии, на полярность позиций, занятых ее участниками. Желчная ненависть, с которой левая пресса высказывалась о состоянии мощей преподобного Серафима, не интересуясь при этом его личностью, демонстрирует кризис веры и благочестия общества начала XX века.

В статье доктора филологических наук, профессора, члена-корреспондента АН Республики Татарстан, научного сотрудника Перервинской духовной семинарии.Владимира Ивановича Мельника исследуется вопрос о связях Троице-Сергиевой Лавры и Спасо-Вифанского монастыря с фактом опубликования первых житий преподобного Серафима Саровского. Подчеркивается, что первые жития, написанные в 1840-х гг. учениками прп. Серафима, создавались в стенах Лавры и Спасо-Вифанского монастыря, поскольку после кончины старца в январе 1833 г. в течение полугода все его ученики были вынуждены покинуть Саровскую пустынь и перейти под покровительство настоятеля Лавры прп. Антония (Медведева), а значит, и свт. Филарета (Дроздова), активно участвовавших в продвижении публикаций через Духовную цензуру. Цензуровал духовные наставления прп. Серафима и первое житие 1841 г., автором которого был лаврский иеромонах Сергий (Васильев), ректор Вифанской духовной семинарии архимандрит Агапит (Введенский).

О жизни преподобного Ефрема Новоторжского, основателя Борисоглебского монастыря в городе Торжке Тверской области, известно мало. То же можно сказать и ранней  истории Новоторжского Борисоглебского монастыря, который называют «одним из древних, а может быть, и самым древним», не находя при этом никаких письменных источников о нем вплоть до XVI века. Опираясь на историю текста Жития Ефрема Новоторжского, младший научный сотрудник Отдела Древнерусской литературы Института русской литературы РАН Татьяна Николаевна Галашева разбирается, как могла выстраиваться история прославления и почитания святого в Русской Православной Церкви.

Николай Васильевич Гоголь в своей жизни много путешествовал, объездил всю Европу, совершил паломничество в Иерусалим, собирался ехать на Святую гору Афон. Не раз бывал он в известных русских монастырях, в том числе в Оптиной Пустыни.