В начале доклада А. Ю. Полунов привел цитаты из писем Л. Н. Толстого, В. С. Соловьева и К. П. Победоносцева,демонстрирующие высокую степень напряженности взаимоотношений между указанными авторами. По мысли докладчика, резкость формулировок и взаимных обличений указывает на то, что ситуация не может быть объяснена естественным процессом цензуры и должна быть связана со значительным идеологическим столкновением. Далее автор прояснил причины и мотивы той принципиальности, с которой Победоносцев проводил свою цензурную политику. Эта принципиальность, как показал докладчик, была обусловлена острым эсхатологическим сознанием Победоносцева. Ощущение приближающейся национальной катастрофы вело обер-прокурора к нетерпимому отношению к религиозным «пророкам» с их рационализмом и индивидуализмом, мотив которых он усматривал в самолюбии. При этом единственную опору для сохранения государственности и традиций Победоносцев видел в простоте и тишине органичной народной жизни (что некоторым образом сближало его с Толстым и что позволяет охарактеризовать его позицию как консервативное народничество). При этом, по мысли докладчика, Победоносцев, считая себя уполномоченным на учительство и власть народом, и сам был носителем мессианского сознания. Однако, как заключил докладчик, несмотря на масштаб столкновения, каждая сторона в конечном счете серьезно относились и так или иначе учитывала значение оппонента:  Победоносцев иногда был не в силах не признать силу аргументации Толстого, Толстой же и Соловьев обращались к нему как «к христианину» в личной переписке. И хотя каждый предлагал обусловленное своей внутренней логикой решение насущных церковно-общественных проблем, диалог между ними не удался.

В дискуссии после доклада участниками коллоквиума было отмечено значение народничества как умонастроения эпохи, свойственного и «левым», и «правым» и создававшего общее языковое пространство. Также в обсуждении были затронуты вопросы, связанные с личностью Победоносцева: от биографических эпизодов, свидетельствующих о нем как о талантливом ораторе и мягком в личном общении, почти магически привлекавшем человеке, до вопроса о парадоксальности и последствиях влияния столь трагического человека на политику.
В первый день коллоквиума было представлено 6 докладов.

Первый доклад первого модуля был представлен доктора филологических наук А. Г. Гачевой (ИМЛИ РАН) и посвящен кругу идей, генезису и персоналиям, представлявшим русскую активно-христианскую мысль. Доклад был посвящен памяти С. Г. Семеновой, введшей в употребление само понятие «активно-христианской мысли». По мысли докладчицы, основные идеи русских религиозных мыслителей можно охарактеризовать как активно-христианскую мысль, поскольку, реагируя на безбожно-секулярные общественные проекты своего времени, эти авторы предлагали теории, направленные на активное преображение мира. В основу антропологических и историософских концепций этих авторов легли идеи Богочеловечества, человека как образа и подобия Божия, призванного к активному творчеству, в том числе социально-историческому. Также ими переосмыслялись в христианском ключе такие научные теории как теория эволюции и теория тепловой смерти Вселенной. Осмысляемый религиозно, императив социальной активности основывался ими на заповеди возделывания земли и на нравственном истолковании догмата о Троице, из которого выводилась заповедь о любовной общности людей. В ходе вопросов и дискуссии были затронуты проблемы критики этих теорий, в частности, прот. Г. Флоровским, а также корректности характеристики этих теорий как утопических. По мнению докладчицы, сведение к утопизму не позволяет увидеть в предложенных решениях их продуктивную составляющую.

Следующий доклад модуля, посвященный феномену «близкой реальности» в творчестве китежан 1920-х годов и образу церкви как идеальной общности в трудах А. Мейера, А. Ухтомского, М. Бахтина и М. Пришвина, был представлен Е. К. Кнорре (Музей-усадьба М. М. Пришвина). Как показала докладчица, данные авторы понимали социально-этическую активность субъекта прежде всего как диалог, внутреннее сердечное участие в отношении другого человека и, также, животных. Для их художественной мысли характерно преодоление романтической установки сознания, предполагающей противопоставление «я» и подавляющего этого «я» мира. Напротив, даже в условии войны личность способна к внутреннему преображению и общности, понимаемой как церковь. Эта общность достигается посредством участливого усмотрения личностности другого и различающей любви к нему, сопряженной с именованием, в частности, братом. После доклада, отвечая на вопрос о близости к идеям религиозной философии, докладчица отметила, что хотя Пришвин одно время был близок к кругу Мережковского, однако в его мысли активность понимается как необходимость конкретного, частного поступка, следующего из сердечного участия. В ходе дискуссии была намечена проблема различения традиционного исторического понятия «Церкви» и понятия «церкви» в творчестве рассмотренных авторов.

Второй модуль был открыт докладом кандидата философских наук Н. А. Вагановой (ПСТГУ), посвященным основным элементам проекта вселенской религии будущего Вл. С. Соловьева. Докладчица, вслед за А. Козыревым, предложила ввести в активный научный оборот опубликованный несколько лет назад текст Соловьева «София». По мысли докладчицы, этот малоисследованный текст меняет сложившиеся представления о Соловьеве как мыслителе. Докладчица продемонстрировала, что этот текст содержит в себе те мысли, которые затем будут развиваться Соловьевым в цельную теоретическую систему в его основных работах. В ходе дискуссии было отмечено, что при такой трактовке возникает опасность потерять Соловьева как философа, а также возможная значимость того факта, что сам автор оставил текст неопубликованным.

Второй доклад модуля на тему «“Светское богословие” XIX века в поле конфессионализации» был представлен прот. Павлом Хондзинским (ПСТГУ). Определив «светское богословие» как богословие авторов, не имевших академического богословского образования, и различив его с религиозной философией, автор разделил свой доклад на две части – эмпирическую и концептуальную. В эмпирической части о. Павел изложил резкую критику Аксаковым наличной церковной жизни в области ее отношений с государством, богословской школы и пастырства. Анализируя мотивы этой критики в концептуальной части доклада, о. Павел предложил ввести понятие поля конфессионализации, как того общего культурного поля, которое необходимо для процесса конфессионализации как тотального разграничения оппонирующими конфессиями своих позиций на всех уровнях. Таким образом, вхождение славянофилов в поле европейской культуры привело к резкому разграничению с католицизмом и всем, что понималось как влияние католицизма в русской Церкви. Отвечая на вопрос о том, можно ли понимать предложенную Вл. С. Соловьевым критику славянофилов как деконфессионализацию, докладчик отметил, что поскольку эта критика осуществлялась с позиций увлеченности католицизмом, то она не уходит с поля конфессионализации. Проясняя различия «светского богословия» и религиозной философии, о. Павел отметил, что первому присуща претензия на церковное учительство. Отвечая на вопрос о том, не являлась ли религиозная философия компенсацией богословской недостаточности в области антропологии, о. Павел отметил, что антропологические наработки имели место в академическом богословии. Также был поднят вопрос о том, в связи с чем в Отчете епархиальных архиереев 1905-го года имела место схожая критика синодальной церковной жизни. О. Павел со ссылкой на опыт переоценки в случае А. В. Карташева объяснил этот факт тем, что большое видится на расстоянии.

Третий модуль был открыт докладом исследователя-американиста, доктора исторических наук А. Ю. Петрова (ИВИ РАН) на тему «“Севастопольские рассказы” Толстого, “Идиот” Достоевского и Новый Свет». Рассказав о распространении православия в колониях, население которых имело своих образованных читателей Толстого и Достоевского, вопрошавших о них преп. Германа Аляскинского, докладчик привел также два примечательных свидетельства из указанных произведений русских писателей. Так, было выяснено, что дом персонажа произведения «Идиот» Рогожина был списан с действительного московского дома, принадлежавшего А. А. Куманину. Кроме того, в «Севастопольских рассказах» Толстой упоминал фамилии лиц, принимавших участие в обороне Петропавловска-Камчатского. В заключение доклада автор отметил, что география и точная датировка распространения произведений Толстого и Достоевского – проблема, требующая исследовательского внимания.

Второй доклад модуля, представленный кандидатом филологических наук Г. В. Алексеевой (Музей-усадьба Л. Н. Толстого «Ясная Поляна»), был посвящен толстовскому «новому христианству» в Европе и Северной Америке. С одной стороны, докладчица рассказала о многочисленных общинах, возникших под влиянием проповеди Толстого, в Германии, Финляндии, Болгарии и других европейских странах. Толстой влиял на аскетических и религиозные взгляды общин, на их отношение к собственности, его проповедь определяла их вегетарианский и пацифистский характер. Некоторые из общин имели свои органы печати. С другой стороны, докладчица рассказала об утопическом движении по созданию общин в Америке, более и менее успешных проектах, привлекавших к себе внимание Толстого. С рядом теоретиков и практиков этого общинного движения Толстой состоял в личной переписке и даже встречался; размышления об этом движении в связи с идеями практического христианства занимали мысль писателя.

В ходе Круглого стола обсуждались проблемы, заданные докладом А. Г. Гачевой и связанные с идеями активного христианства, их соотношения с традиционной православной мыслью и богословского статуса. Доктор философских наук В. В. Варава отметил, что русское философское наследие требует к себе бережного и вдумчивого отношения прежде всего как философское. Также было продолжено обсуждение личности и деятельности К. П. Победоносцева в связи с докладом А. Ю. Полунова.

В завершение дня состоялся просмотр фильма режиссера Галины Евтушенко «Полустанок».




Второй день работы коллоквиума начался модулем из двух докладов, в которых затрагивались некоторые аспекты римо-католической мысли.

Первый модуль открылся докладом прот. Г. Ореханова  (ПСТГУ) «Ф.И. Тютчев и “Римский вопрос”». В начале своего доклада о. Георгий отметил актуальность данной темы в контексте современного православно-католического диалога. Тютчев оказался первым русским автором на европейской арене, обсуждавшим «римский вопрос» на французском языке политических дискуссий того времени, и его тексты вызвали в европейской среде многолетнюю полемику. Тютчев, с одной стороны, критиковал папство за стремление к светской власти, с другой же, видел в католицизме положительную силу, противопоставленную секулярному эгоцентризму. В дискуссии обсуждались вопросы парадоксальности одновременного отрицания секуляризма и защиты свободы совести, а также некоторые аспекты межконфессионального диалога.

В следующем докладе И. В. Воронцовой (ПСТГУ) на тему «Римо-католический модернизм во Франции, как движение религиозного реформизма, в его основных направлениях (1890--1910)» рассматривались идеи таких авторов, как Луази, Леруа и др. Целью автора доклада была постановка проблемы о том, самодостаточны ли русские проекты обновления церковной мысли или они имеют аналогии, и движение модернизма, таким образом, более масштабно. Католические авторы этого направления пытались обновить, «оживить» католическую мысль и переосмыслить ее центральные понятия, исходя из последних философских и научных достижений. Леруа предлагал новую этизированную концепцию догмата, при которой догмат обосновывается через философию действия. Луази же предлагал программу историко-критической библейской экзегетики, к концу жизни потеряв веру. В дискуссии после доклада обсуждался вопрос критериев понятия «модернизм».

Второй модуль был посвящен русскому консервативному мыслителю К. Н. Леонтьеву.

Первый доклад второго модуля на тему «“Гептастилизм” Константина Леонтьева» был представлен С. В. Хатунцевым (ВГУ). Автор доклада рассказал о ценных наработках современной исследовательницы Леонтьева О. Л. Фетисенко, которая раскрывает в своих работах концепцию леонтьевского гептастилизма. Однако, как показал С. В. Хатунцев в своем докладе, данная леонтьевская концепция, хотя и занимала его мысль как историософский проект, не представляла собой единого и целостного построения. В дискуссии после доклада обсуждались вопросы о том, отвечает ли леонтьевским постановкам проблем характеристика его мысли как «модернизма».

Следующий доклад был представлен М. М. Шевченко (МГУ) и посвящен образу императора Николая I и его эпохи в публицистике К. Н. Леонтьева, его функции и реалиям. По мысли докладчика, в истории исследования и оценки мысли Леонтьева, начиная с Серебряного века и заканчивая сегодняшним обсуждением, мысль Леонтьева была некорректно интерпретирована. Автор доклада попытался кратко представить творческую фигуру Леонтьева как сложную, трагическую, одинокую, но последовательную в своих основных убеждениях, прежде всего в его религиозно-эстетическом протесте против либерально-эгалитарного прогресса с присущим этому процессу набором антропологических, общественных и религиозных стереотипов, проникших в сознание большинства его современников. Также автор со ссылкой на исторический материал обосновал свою позицию, согласно которой положительное выделение и специальное внимание Леонтьева к эпохе Николая I, как к особой эпохе, отвечало реальности и, таким образом, взгляд Леонтьева может помочь преодолеть некоторые сложившиеся в исторической науке стереотипы. В дискуссии обсуждались аспекты творчества Леонтьева, связанные с точностью его исторических прогнозов и характеристик, делающих его творчество привлекательным и актуальным для современного читателя.

Третий модуль дня был посвящен двум историческим сюжетам из истории русской либеральной и консервативной мысли.

В первом докладе модуля на тему «Христианство и миссия интеллигенции в публицистике русского освободительного движения (1882-1909)» Ф. А. Гайда (МГУ, ПСТГУ) представил слушателям эволюцию взаимосвязи между содержанием понятия «интеллигенция» и присущим ему с определенного момента религиозным значением. Зародившись в Польше и перейдя в русскую мысль изначально в качестве обозначения образованной общественности, в мысли народника Глеба Успенского понятие «интеллигенция» включает в свое содержание идею жертвенного служения народу. При этом первыми интеллигентами Успенский считает угодников Божиих, понимаемых, однако, секулярно, без «небесного измерения» - как осуществлявших на своем месте гуманистический идеал служения. Следующей важной вехой в истории этого понятия явился доклад Тернавцева, в котором усваивается это народническое содержание понятия, и впервые заходит речь о возможном воцерковлении интеллигенции. В дальнейшем эта мысль развивается в двух противоположных направлениях – у Мережковского, предлагающего новый религиозный синтез человеческой правды революции и Божьей правды религии, и у веховцев, которые говорят о компромиссном для обеих сторон вступлении интеллигенции в Церковь. В дискуссии обсуждались некоторые аспекты политической программы русского либерализма.

В завершающем докладе А. Ю. Минакова (ВГУ) на тему «Духовный подвиг князя-инока Аникиты (С. А. Ширинского-Шихматова)», автор представил слушателям историю жизненного пути кн. С. А. Ширинского-Шихматова, проливающую свет на историю внутренней жизни и идеалов зарождавшегося в России консервативного кружка. Аристократ, талантливый поэт, офицер и участник консервативного кружка, знакомый с императором, с самого начала отличавшийся от большинства единомышленников глубокой церковностью, аскетизмом и устремленностью к духовной жизни, становится духовным сыном архим. Фотия (Спасского) и вступает в монастырь. Как отметил докладчик, подвиги смирения Аникиты, демонстрирующие степень самоотверженной преданности духовному деланию, контрастирующие со всем укладом аристократической светской жизни, были знакомы Достоевскому и стали основой для его художественных образов, связанных с отказом персонажей от светской жизни ради монашеского подвига. Этот сюжет, по замечанию докладчика, дополняет наши представления об элите «золотого века». В обсуждении после доклада, перешедшем в круглый стол, обсуждались фигуры и особенности духовной жизни Карамзина и Фотия (Спасского), проблема западных истоков русской постановки проблемы консерватизма, а также некоторые аспекты влияния масонства на интерес людей того времени к своей внутренней жизни.

23 апреля 2015 г