Однако в желаемом уединении преподобному Сергию удалось прожить лишь несколько лет, так как к нему стали собираться иноки, желавшие соподвизаться с ним и жить под его руководством. Так постепенно стал образовываться монастырь. Это послужило поводом к тому, что уже во время правления великого князя Ио­анна Иоанновича Красного (1353-1359 гг.), второго сына Ивана Калиты, или даже раньше, по обеим сторонам от обители стали вырубаться леса и селиться земледель­цы, поскольку никто им не препятствовал, а места полю­бились. «Появились многочисленные поселения, изме­нившие прежний вид пустыни, не пощадившие ее и преобразившие в обширные пашенные угодья... Пере­селенцы построили деревни из многих дворов, засеяли поля и начали собирать урожаи; число окрестных жите­лей весьма умножилось» [1].

В дальнейшем, начиная со времени преемника преподобного Сергия — преподобного Никона, сам мо­настырь начинает приобретать вотчины благодаря все более возрастающим вкладам. Начинается интенсивный рост монастырского хозяйства. Все это требовало четкой и отлаженной системы управления, так как один келарь с помощником из числа братии уже не в состоянии был управляться с множество различных дел и попечений.

Так в монастыре начинают появляться монастыр­ские слуги. Как пишет Е.Е. Голубинский, «слуги не были работниками или чернорабочими, как можно было бы подумать по имени, а именно чиновниками (работники же или чернорабочие назывались служебниками); они соответствовали дворянам и детям боярских государей и были совершенно тоже, что дворяне и дети боярские у архиереев»" [3]. Большое число слуг в монастыре было не­обходимо прежде всего для тех видов деятельности, ко­торые представлялись затруднительными для лиц мона­шеского звания без помощи мирских чинов, например, «прикащичество» в торговле, промыслах — солеварении, рыболовстве, также в землеустройстве и земледелии, хождении по судам и многих иных попечений, весьма обременительных для монашествующих. Монастырские слуги также занимались делопроизводством — «письмо­водительством», которое было вто время весьма объем­ным из-за «обширности хозяйства» Троице-Сергиева мо­настыря: так, Е.Е. Голубинский говорит о 96 письмово­дителях в середине XVIII в.) [4].

Для содержания монастыря слуги назначались «вотчинными надзирателями» или приказчиками, что было впоследствии утверждено Стоглавым Собором, запретившим отправлять монашествующих по селам и вменив обязанность управления «добрым слугам» — приказчикам: «...А по селом бы архимандритом и игуменом, и старцом из монастырей неизходити. а в посельские посылати по селом слуг добрых, а будет ка­ковы дела монастырские земские, или хлеба монастырскаго дозрети. или управы ради християнския и властем посылати старцов добрых на время, а не в посельские, а в посельские отнюдь непосылати чернцов. а нечто будут какие великие дела земские нужные, или управы деля християнские. яже не возмогут слуги и старцы управити. и властем. таковых ради дел. одинощи в году, или дващи. не возбраняется самем дозрити и управити. но паки вскоре в монастырь да возвращаются, а в объезд по селом никогда же не ездити. и пиров и даров на себя християном чинити не велеть» [5].

Монастыри наравне с помещиками и мирскими владельцами вотчин были обязаны поставлять рекрутов на военную службу, причем количество определялось из расчета один «человек на коне и в полном доспехе» с каждой сотни «четвертей доброй земли» (при Иоанне IV  [6]). Таким образом, наличие монастырских слуг позволяло удовлетворить в том числе и воинскую повин­ность.

По своему происхождению монастырские слуги были отчасти из приписных к монастырю крестьян (мо­настырь выбирал из них лучших и производил в слуги, или, по-другому, в «служебники»), отчасти же из людей свободных и благородных — из государевых служилых людей, которые вместо службы государю хотели по ка­ким-либо причинам поступить на службу в монастырь  [7].

Возникшее сословие монастырских слуг или «ар­хонтов», как их именует архидиакон Павел Алепский [8], селилось в основном по левому берегу реки Кончуры, к востоку от нынешних Введенской и Пятницкой церк­вей, вниз по течению (сейчас это ул. Митькина, бывшая ул. Нижняя), и образовало со временем так называемую

Служнюю слободу [9],  возможно, уже во времена преп. Никона [10].

Последняя, постепенно увеличиваясь, раздели­лась на две слободы: Нижнюю (вышеупомянутая ул. Митькина), которая иначе называлась Чертольской слободой, или Чертольем, и Верхнюю [11] (современная Вифанская улица в г. Сергиевом Посаде). К концу XVI в. в Служней слободе проживало 159 монастырских слуг, каждый из которых имел своё, зачастую довольно об­ширное, хозяйство [12].

Очевидно, что для жителей Служней слободы нужна была своя приходская церковь, в которой могли бы совер­шаться, в том числе таинства и требы, неуместные в стенах монастыря. Как свидетельствует Е.Е. Голубинский, во вре­мена преподобного Никона (1392-1428 гг.), впервой поло­вине XV века была поставлена деревянная церковь в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы с приделом в честь святой великомученицы Параскевы, нареченной Пятницей (память 10 ноября по новому стилю). Место, где была построена церковь, носило название Подола, или Дольнего места, из-за своего расположения в низине под горой Маковец с южной стороны монастыря. Как она вы­глядела в то время, нам неизвестно. Можно лишь предпо­ложить, что это была типичная для того времени неболь­шая деревянная церковь клетского типа. Богослужение и требы в ней, скорее всего, отправляли нанятые приход­ские священники. В качестве скромного приходского хра­ма для монастырских слуг Введенская церковь просущест­вовала вплоть до первой половины XVI века.

Почему церковь была посвящена именно Введе­нию, остается неясным. Можно только предположить, что поскольку территориально храм находился на подступах к Троицкому монастырю, «подоле», он мог служить своего рода «прологом», или «введением» — но это не более чем предположение, документально ни­чем не подтверждаемое.

Однако вопрос, почему придел Введенской церкви, который вскоре стал центральным престолом отдельно стоящего храма, был посвящен святой Параскеве, несмот­ря на такое же полное отсуствие документальных свиде­тельств, оказывается более понятным. Дело в том, что на Руси издревле святая великомученица Параскева была почитаема наравне со святителем Николаем Чудо­творцем. Об этом красноречиво свидетельствуют древние рукописи: «Нет почти ни одной русской рукописи, — пишет доктор искусствоведения, профессор РМА им. Гнесиных Ю.К. Евдокимова, — где не было бы службы вмц. Параске­ве. По объему гимнографического материала в русских ру­кописях святая сравнима разве только со святителем Ни­колаем. Это свидетельствует о популярности святой на Руси. Тот факт, что таким известным в истории Право­славия мученицам как Евфимия, Варвара, Марина и др. была создана одна служба, которая в разных рукописях пе­реписывались с небольшими вариантами, а вмц. Параскеве нам встретилось их не менее 15 (!), говорит об особо силь­ной на Руси традиции почитания святой. Св. вмц. Параске­ве создано два тропаря и десятки их вариантов; 3 (!) конда­ка и три разных икоса к ним; три разных канона и более 150 гимнографических текстов»  [13]. Прямое подтверждение особому почитанию св. Параскевы находится в вопросе некоего игумена Афанасия к митрополиту Киприану (1390- 1405 гг.): «следует ли или как следует поститься на Усекновение главы Иоанна Предтечи, на Воздвижение Честного Креста и в день святой Параскевы?»  [14]

Храмы во имя нее назывались в древности Пятница­ми. Наименование Пятниц получили также небольшие придорожные часовни. Почему личность именно этой свя­той оказалась столь близкой русскому человеку, сказать непросто. Возможно, ответ в изначальной жертвенности Богу святой мученицы, что перекликается с осознанием народом-богоносцем своей особой миссии. Может быть, здесь просто духовная связь со святой, которую невозмож­но формализовать или обосновать. Так или иначе, но известно, что русское купечество почитало великому­ченицу Параскеву своей покровительницей и строило вдоль торговых дорог храмы и часовни, чтобы сподручнее было, отложив на время мирские дела, зайти и помолиться о своих нуждах или, наоборот, поблагодарить за исполне­ние своих прошений [15].

Поскольку «архонты» монастыря, которых и была призвана окормлять церковь, имели самое непосредствен­ное отношение к управлению имуществом монастыря, вполне можно предположить, что именно по их пожела­нию и был освящен во Введенском храме, устроенном мо­настырем  [16], придел св. великомученице Параскеве.

Можно также предположить следующее. Место, на котором была поставлена церковь, всегда было весьма оживленным — это был перекресток дорог из Москвы в Переславль и Александрову слободу и дороги из Дмит­рова и Ростова. Соответственно, представлялось разумным дать возможность проезжающим купцам остановиться и поставить свечку святой покровительнице торгового де­ла.

Игумен Гедеон (Губка). Подольные храмы Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. - Сергиев Посад, Пятницкое подворье, 2007.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Житие и чудеса преподобного Сергия, игумена Радонежского, записанные преподобным Епифанием Премудрым, иеромонахом Па- хомием Логофетом и старцем Симоном Азарьиным. ЦНЦ «Православ­ная энциклопедия» и Свято-Троицкая Сергиева Лавра. - М., 1997. Гл. 10.

[2] Горский А.В. Историческое описание Свято-Троицкия Сергиевы Лавры. - М„ 1890. С. 210.

[3] Голубинский Е.Е. Преподобный Сергий Радонежский и соз­данная им Троицкая Лавра. - М., 1909. С. 133.

[4]  Голубинский Е. С. 135.

[5] Стоглав. Глава 49, «О честных монастырех». Издание Д.Е. Кожанчикова. - СПб., 1863. С. 167-168.

[6] Это соотношение в разные времена колебалось, но в среднем оставалось 1-2 рекрута с сотни земли. См. Голубинский Е. С. 134.

[7] Подробно о монастырских слугах см. Голубинский Е. С. 135.

[8] См. примеч. 1, Голубинский Е. С. 133.

[9] Горский А. С. 35-36.

[10] Преображенский Ф. Историческая справка о храмах Введен­ского, что при Троице-Сергиевой лавре прихода //МЦВ. - 1892 - № 49. С. 755.

[11] Преображенский Ф. С. 755.

[12] Балдин В.И. Загорск Архитектурно-исторические памятники. - М., 1989. С. 17.

[13] Статья Евдокимовой Ю. К., доктора искусствоведения, про­фессора РМА им. Гнесиных, посвященная гимнографии св. Параскевы. Любезно предоставлена автором.

[14] Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломен­ский. История Русской церкви. Кн. 3. История Русской церкви в пери­од постепенного перехода ее к самостоятельности (1240 - 1589) отд. 1, гл. IV. - М., 1995. С. 164.

[15] Житие, акафист, а также народные обычаи и олбряды, связанные с почитанием святой великомученицы Параскевы Пятницы, см. в брошюре «Акафист святой великомученице Параскеве, нареченной Пятнице, с житием». - Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996. См. также в газете «Пятницкое подворье», 1996, ноябрь, № 5. С. 2-7.

[16] Горский А. С. 35.

Источник: stsl.ru