Современный мир переживает многие катаклизмы и потрясения, среди которых военные конфликты, столкновение политических интересов, глобальный экономический кризис, межнациональные противоречия, социальная нестабильность и разобщенность. Однако главный вызов человеческому сообществу звучит сегодня со стороны либерально-секулярной идеологии бытия, развитие которой определяет и все остальные сферы общественной и частной жизни.
Эта идеология уходит своими корнями в доктрину гуманизма эпохи Нового времени и предполагает в качестве главной ценности права и свободы человека в отрыве от нравственного измерения. По-сути, она высвобождает греховную человеческую природу, не ограниченную нравственным законом, который, по ее логике, не является константой, а одной из вариаций моделей поведения человека.
Либеральная идея, утвердившись на Западе, начинает свой дрейф в сторону другого цивилизационного региона, который веками жил и продолжает существовать с опорой на религиозные ценности и сформированную ими систему нравственных координат. По мере расширения Европейского Союза, включения в его состав все новых европейских стран, в первую очередь из числа государств Восточной Европы, идеологические, ментальные разломы все больше смещаются в сторону восточнославянского мира. Самобытному пространству восточнославянской цивилизации угрожает постепенное вовлечение в сферу влияния европейской культуры с ее идеологией секулярного мировоззрения, правами и свободами человека в качестве доктринальной опоры объединенной Европы.
Сама по себе идея человеческих прав и свобод является важным регулятором общественных отношений. Она оберегает достоинство человека, его неотъемлемые фундаментальные права. Однако она несет и нечто неприемлемое для религиозного сознания, которое живо в восточнославянском цивилизационном поле. Речь идет об относительности морали и нравственных координат человеческого бытия, утверждении секулярного мировоззрения, отрицании греха. Согласно принципу усердно распространяемой в международном пространстве концепции прав и свобод — «разрешено все, что не запрещено законом» — в обществе утверждается нравственный релятивизм и нигилизм. Нравственный закон, некогда бывший опорой социума, перестает быть таковым, поскольку не легализован международным законодательством, а является частью частной жизни человека. И если и остается законом, то, по крайней мере, только для того человека, который добровольно ему подчиняется, но не для всего общества в целом.
Религиозные нравственные ценности давно перестали быть в «старой» Европе регуляторами общественной жизни. Зато они продолжают оставаться таковыми в странах Восточной Европы, где доныне сохранилась традиция соизмерять христианскими нормами бытие и развитие общества. Вот этой-то традиции, утверждающей, что искусственное прерывание беременности и эвтаназия есть убийство, проституция — грех, а не профессия, семья — это союз мужчины и женщины, а не гомосексуальное сожительство, противостоит правочеловеческая идеология этической вседозволенности.
Столкновение либерально-секулярной идеологии с религиозным мировоззрением чаще всего отражается в деятельности международных организаций, в частности судебных структур. Так, 3 ноября 2009 года Европейский суд по правам человека по делу Лаутси против Италии принял решение о запрете размещать в общеобразовательных школах христианские символы, в частности распятия, что, якобы, противоречит правам человека и не соответствует светскому характеру образования. Вот так одним судебным вердиктом решаются вопросы культурно-религиозной, а, следовательно, цивилизационной идентичности целых народов.
Европейский суд по правам человека, игнорируя национальную и культурную специфику отдельной страны, в настоящее время закладывает некоторую норму правомочного вмешательства международных структур во внутренние дела религиозных организаций и в конкретную систему государственно-конфессиональных и церковно-общественных отношений. К такому выводу приводит оценка судебных решений ЕСПЧ с религиозным компонентом. В подтверждение своей мысли приведу еще одно яркое решение европейской фемиды. Годом ранее упомянутый судебный орган вынес решение в отношении болгарских раскольников, обязав Правительство Болгарии вернуть раскольнической организации ранее изъятое недвижимое имущество. Власти страны подали жалобу в Большую палату Европейского суда, однако суд отказал в ее рассмотрении. Опасность вердиктов ЕСПЧ заключается в том, что они носят прецедентный характер и способны стать калькой для юридической оценки схожих ситуаций по другим делам религиозной направленности. Это обстоятельство побуждает Русскую Церковь искать союзников в лице традиционных религиозных общин и солидарных с ней общественных сил, способных убедительно донести до европейского правосудия мысль о необходимости учитывать в судебных решениях религиозные традиции той или иной страны.
Политика ЕСПЧ, как и в целом Совета Европы, временами содействует разрушению духовных оснований европейского мира посредством внедрения последовательно секулярных принципов в основу функционирования европейской общественно-политической системы. Так, подготовленная (но не утвержденная) частью парламентариев Парламентской ассамблеи Совета Европы резолюция № 11757 от 14 октября 2009 года может существенно ограничить врачей в возможности отказа совершать аборты. Документ постулирует, что совершение аборта должно быть признано неотъемлемым правом человека. Также резолюция предлагает ограничить возможности отказа совершать аборт по причине его несовместимости с религиозными взглядами врачей или институтов. Если проанализировать данную ситуацию, то приходит очевидное понимание фактической готовности авторитетной международной организации признать правомочность отнятия беззащитной человеческой жизни. К счастью, данная тенденция не получила единогласного одобрения.
Среди последних документов Парламентской ассамблеи Совета Европы, разрабатываемых этой европейской международной структурой и способных стать угрозой этике, морали и нравственности традиционных обществ, является проект резолюции «Дискриминация на основе сексуальной ориентации и половой принадлежности» (подготовлен Комитетом ПАСЕ по политическим вопросам и правам человека). Данным проектом провозглашается необходимость уравнивания семьи с однополым сексуальным партнерством, проект также призывает к пропаганде гомосексуализма и иных форм нетрадиционной сексуальности через школьное образование и средства массовой информации. Среди настораживающих тезисов в проекте документа то, что высказывания в публичной среде против вышеуказанных явлений и их свободного распространения в обществе именуются «языком ненависти». Это означает, что всякое открытое выражение несогласия с попытками утвердить в качестве нормы альтернативное традиционному сексуальное поведение и образ жизни будет пресекаемо и преследуемо.
Проект резолюции ПАСЕ вызвал широкий общественный резонанс. К нему поступили многочисленные поправки, которые заставили перенести его рассмотрение на весеннюю сессию Ассамблеи, но не сняли с повестки дня организации. Европейские чиновники склонны считать, что сексуальная ориентация не относится к морали и нравственности, а потому ее нетрадиционные формы имеют полное право на ничем не ограниченное присутствие в обществе. Религиозные нормы, которые, собственно, и содержат большей частью запрет на гомосексуальные связи, объявляются апологетами сексуальных меньшинств как не являющиеся ныне источником общественной морали и нравственности. А посему каждый волен определять свои предпочтения в сексуальной сфере и публично их демонстрировать. Действительно, справедлива мысль Ф.М. Достоевского о том, что если нет Бога, то все позволено.
Фактор авторитета европейских международных организаций оказывает влияние и на политику национальных структур в области законодательства. Сегодня мы становимся свидетелями того, что в отдельных европейских странах происходит вытеснение проявлений христианской традиции в угоду принципу толерантности. В частности, в британских институтах законодательной власти идут дискуссии по внедрению закона о равенстве (инициатива от 19 ноября 2009 года), согласно которому может быть введен запрет на празднование Рождества Христова. Пока же реалиями остаются рекомендации жителям не зажигать рождественские огни, с рождественских открыток постепенно исчезают изображения Богомладенца-Христа, евангельских волхвов и пастухов, а сам праздник все чаще именуется «сезонным» или «зимним». По словам сторонников подобного подхода, все это делается в том числе для того, чтобы не обидеть мусульманское меньшинство. При этом сами мусульмане сомневаются, что такие меры служат достижению мирного межкультурного и межрелигиозного сосуществования в европейских традиционно христианских странах.
В правоприменительной практике некоторых государств Европы наблюдается пренебрежение властей к духовным потребностям коренного населения. В этой связи стоит упомянуть намерение испанских властей с 24 ноября 2009 года запретить помещать в школах, больницах, тюрьмах и казармах христианские символы. Запрет может быть также распространен на церемонии вступления в должность министров, которые до сих пор присягали на Библии и перед распятием.
Необходимо отметить, что в Испании это не первый случай подобного рода. Так, в 2008 году суд испанского города Вальядолида в ответ на иск группы родителей постановил убрать распятия из классов одной из частных школ.
Приведенные примеры наглядно показывают, что агрессивный либерализм и секуляризм способны стать угрозой не только религиозной традиции, но и привести к потере народами Европы христианской идентичности, а потому и к уязвимости перед лицом пассионарно более сильных культур и религий. Барьером на пути цивилизационного разложения может стать открытый ценностный диалог, к участию в котором должны быть привлечены Церкви и иные традиционные религиозные общины Европы.