По инициативе Президента России, 2008 год обьявлен в России "Годом семьи ". На демографическую проблему государство свое внимание обратило ещё несколько лет назад, с созданием, в частности, осенью 2005 года Совета при Президенте России по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политике. О возможной роли Православной Церкви в решении демографической проблемы размышляет выпускник Московской Духовной академии, кандидат богословия, преподаватель Сретенской Духовной семинарии священник Олег Корытко.

Раскрытие тема, вынесенной в заглавие данной статьи, несомненно, требует рассмотрения, по меньшей мере, трех взаимодополняющих вопросов, а именно:

 

Немного предыстории, и - постановка проблемы...

Для России «человеческий фактор» на сегодняшний день имеет действительно принципиальное значение. Согласно данным Росстата на 1 декабря 2007 г. население России составляет 141 997 526 человек (т.е. 2,13 % всего населения Земли), причём 79,3 % жителей проживает в Европейской части России. При этом РФ занимает первое место в мире по площади территории.

В условиях активного роста населения соседних стран, например: Китая и азиатских республик бывшего ССCР - это открывает весьма многоплановые перспективы для будущего нашего Отечества.

Показателен при этом документ ООН, описывающий перспективы человечества. В ежегодном докладе "Народонаселение мира", подготовленном в сентябре 2004 года Фондом ООН для деятельности в области народонаселения, указывается, что если рождаемость останется на сегодняшнем уровне, население Земли с имеющихся 6,4 млрд. вырастет до 44 млрд. к 2100 году, 244 млрд. в 2150 и 1,34 триллионов в 2300 году. Иначе говоря, человечеству просто предрекается не столько демографический кризис, сколько демографический коллапс, трагические последствия которого трудно себе даже представить.[1] Думается, этот вопрос, который пока еще не приобрел особой остроты и актуальности, со временем станет одним из тех «вызовов» современности, на который Православие должно будет сформулировать свой ответ.

Впрочем, вернемся, к современной ситуации. Очевидно, что при внешнем декларировании мировым сообществом принципа соблюдения территориальной целостности и нерушимости границ государства, изобилие природных ресурсов и богатство территориями у одной отдельно взятой страны не может не вызывать у крупных держав «праведного негодования» на их (ресурсов и территорий) несправедливое распределение. В то же время видится крайне маловероятной постановка вопроса о военном переделе государственного пространства страны, обладающей, хотя и относительно устаревшими, но все же вполне серьезными средствами военной защиты.

Тем не менее, сегодня вполне можно говорить о процессе постепенной, бытовой экспансии представителей соседних народов, ищущих лучшей доли в пределах нашего Отечества.

Проблема иммиграции очень сложна, и требует, вероятно, отдельного рассмотрения, не входящего в задачу настоящей статьи, однако следует заметить, что Православной Церкви, по самому призванию своему нацеленной на проповедь учения Христова всем народам, появление на традиционно «этнически» православных территориях крупных локальных поселений лиц, исповедующих принципиально иные мировоззренческие, культурные и религиозные постулаты, не может быть безразлично. Понимая, что государство крайне заинтересовано в вопросах инкультурации иммигрантов, Русская Православная Церковь устами своего Предстоятеля не раз указывала на возможность сотрудничества светских и церковных институтов в данной области.[2]

На тему демографии в последние годы было много сказано, и часто, и с разных трибун, самой значимой из которых был, как думается, приснопамятный Церковно-общественный форум "Духовно-нравственные основы демографического развития России", проходивший 18-19 октября 2004 года в Зале Церковных Соборов Храма Христа Спасителя.

Показателен состав организаторов и координаторов этого мероприятия: Московская Патриархия и аппарат Полномочного представителя Президента Российской Федерации в Центральном федеральном округе.

Приветствия участникам форума направили многие политические и общественные деятели, включая первое лицо государства. Сюжеты, посвященные открытию акции, были показаны по всем центральным каналам. Вся совокупность указанных обстоятельств свидетельствует о крайней заинтересованности государственной власти в участии Русской Православной Церкви в проекте (фактически ставшем немного позже «национальным») по преодолению демографического кризиса.

Интерес государства к Православию в данном контексте не только очевиден, но и вполне обоснован. Церковь обычно рассматривается всеми политическими силами во всех странах с христианской историей как поборница традиций, в том числе социальных и семейных, апеллирующих к библейскому принципу, наиболее лаконично выраженному словами Псалмопевца: "Вот наследие от Господа: дети; награда от Него - плод чрева" (Пс. 126,3).

И здесь самое время сказать о причинах имеющейся ситуации...

Итоговый документ форума однозначно указывает: «...такая ситуация обусловлена не столько экономическими, но, прежде всего, духовными причинами».[3]  Налицо констатация двух родов (групп) причин демографического кризиса: экономических и духовных.

Начнем с последних. Поскольку форум официально именовался церковно-общественным, надо понимать, что выработанный на его заседаниях итоговый документ, является отражением некой совокупной позиции как церковных, так и светских институтов. Поэтому следует полагать, что понятие «духовности» должно иметь в высшей степени общий и «предельно неопределенный» характер.

Более того, при оценке демографической ситуации в иных странах становится очевидным, что сегодня наиболее стабильные данные по приросту населения (а ведь именно это следствие своих усилий желает видеть сегодня государство, с надеждой взирая на Церковь) наблюдаются отнюдь не в христианских народах. По крайней мере, христианство, в большинстве случаев, не имеет здесь какого-либо серьезного влияния на жизнь общества. Укажем для примера на такие государства, как: Китай (большинство граждан которого признают себя атеистами), Индия (где население в основной своей массе исповедует индуизм и - в северных штатах - ислам), многие государства Средней Азии, в том числе республики бывшего СССР (исторически и культурно находящиеся под влиянием исламского мировоззрения), государства Юго-восточной Азии, многие страны Африки и отчасти Латинской Америки (единственный из перечисленных регион с доминирующим влиянием христианской традиции). Перед правительствами многих стран этого ряда стоят скорее прямо противоположные задачи: не допустить рост количества населения выше критического уровня, при котором поддерживать минимальный уровень жизнеобеспечения граждан станет попросту невозможно, что неминуемо приведет к социальному или даже гражданскому противостоянию.

Значит ли это, что указанные религиозные факторы являются определяющими в вопросах рождаемости и сохранения жизни населения? Едва ли. Средняя продолжительность жизни граждан в некоторых из указанных государств ужасающе мала и вряд ли может служить примером для подражания. Что касается рождаемости, то полагаем, население этих стран не руководствуется религиозными мотивами в процессе «производства» новых граждан. Чтобы быть более точными, здесь можно говорить о том, что традиционный (и, скажем честно, отчасти обусловленный религиозными факторами) уклад жизни и сформированная под его влиянием ментальность способствует созданию в обществе и внутри каждой отдельной семьи отношения к ребенку, как некоей ценности. Зачастую это определяется, в том числе, и восприятием детей как своеобразной «собственности» родителей. Даже если государственное законодательство по самому своему духу и букве противостоит подобному пониманию, ничего не мешает существованию подобных мифологем на уровне бытового сознания их носителей.

Напротив, страны с историей, где ярко прослеживается влияние христианской Церкви (включая и православные страны) в большинстве своем (пожалуй, за исключением латиноамериканских государств), сегодня не являются ярким примером демографического роста.

Вместе с тем нельзя не отметить несколько важных характерных черт, свойственных государствам с высоким уровнем рождаемости. Одна из них уже была указана выше - это высокая смертность, далее следовало бы указать, на крайне, запредельно низкий уровень жизни, низкое качество медицинского обслуживания, а зачастую и полное его отсутствие и, наконец, минимальный уровень образованности, который в более широком смысле можно назвать безграмотностью по самому широкому кругу вопросов.[4] Подобное стечение обстоятельств приводит к неблагоприятным экономическим, политическим и социальным последствиям, которые не могут положительно восприниматься ни одним государством, демонстрирующим хоть какую-то заботу о своем собственном благополучии и стабильности.

Напротив, повышение продолжительности жизни, рост благосостояния, качества жизни и образованности, как правило, неминуемо приводит к замедлению темпов роста населения, в тоже время делая страну целью иммигрантов из менее благополучных, но зато изобилующих «человеческим ресурсом» государств. Зримые примеры подобного рода могут наблюдать в своих дворах многие жители нашей столицы в виде «дворников» плохо говорящих по-русски, но зато готовых трудиться здесь за гораздо более скромное вознаграждение, нежели то, на которое претендуют коренные жители.

Думается, что указанные общие тенденции носят универсальный характер и потому вполне могут быть распространены и на все прочие страны христианского мира.

Каково же положение религиозных семей, и в частности православных, в этих странах и в нашем Отечестве?

Несомненно,  в семьях некоторых, но далеко не всех (!), «практикующих христиан»  несколько детей, а иногда заметно больше, нежели у семей невоцерковленных соотечественников, т.е. не участвующих активно в богослужении и не стремящихся к исполнению Заповедей и постоянному «поучению в законе Господнем» - проникновению в истины исповедуемой веры. Однако давайте спросим себя можно ли назвать данное положение вещей - нормативным для православных семей? Такое утверждение вызывает сомнение, разрешить или подтвердить которое мы попытаемся, исходя из сопоставления религиозной статистики в России с имеющейся демографической ситуацией.

Без сомнения, большинство православных семей (если не абсолютное, то, по крайней мере, подавляющее) не может быть названо многодетными даже при использовании этого термина в его современном понимании, основанном на соответствующих законодательных актах. Однако здесь следует обратиться к вопросу о том, к кому приложимо словосочетание «православный мирянин»... Вероятно, в этом вопросе также без статистики не обойтись. Цифры, демонстрируемые сводными таблицами статистических отчетов по опросу населения, весьма противоречивы. И все же нужно признать, вспоминая старый анекдот о раввине, определяющем правоту собеседников, что все эти данные правильны в той мере, в которой они соответствуют представлению интервьюеров о критериях православности. По разным статистическим данным, опубликованным в девяностых годах прошлого века и первом десятилетии этого, в России насчитывается от 70-80 процентов православных [5] (если считать, основываясь на принципе этническо-культурной религиозности) до скромной цифры всего в 3-5 процентов[6] (если, считать только тех, кто с той или иной степенью периодичности посещает храм и регулярно участвует в Таинствах).

Тем не менее, думается, что наиболее взвешенным будет подход, основанный на самоидентификации граждан. С большой степенью уверенности можно говорить, что в этом случае отождествление человека с Православием происходит, как правило, по двум важнейшим критериям: совершенном над ним крещению (т.е., говоря языком религиоведения, «ритуальному вступлению в религиозную общину») и осознанию совпадения неких предельно обобщенных личных религиозных ориентиров с православным учением (по крайней мере, в той форме, как они видятся респонденту). При проведении исследований таких граждан  обычно выявляется незначительное большинство, порядка 54-60 процентов.[7]

Итак, вполне очевидно, что этнически- и культурно-«православные» не могут помочь в исправлении демографической ситуации по той простой причине, что если бы их семьи отличались многочадием, то в виду их количества и демографического кризиса никакого бы не было, а был значительный прирост населения. То же самое можно сказать и в отношении тех, кто сам идентифицирует себя с Православием и до некоторой степени приобщен литургической жизни Церкви.

Итак, остается группа православных, составляющих незначительное меньшинство... Ну, что тут сказать... Всякому здравомыслящему человеку и без всякой статистики понятно, что доля населения в 3 или даже 5 процентов не может быть надежным демографическим ресурсом ни для какой страны...

Впрочем, справедливости ради, попытаемся оценить ситуацию внутри этой общности. Несомненно, именно эти люди являются постоянными прихожанами православных храмов, с той или иной степенью периодичности посещающие Божественную Литургию и приступающие к принятию Святых Христовых Таин. В каждом приходе как в провинции, так и в столице всегда есть несколько семей, которые без всяких оговорок могут быть названы многодетными. Но количество таких семей, как правило, весьма и весьма незначительно... Если перевести данные рассуждения в плоскость «воспроизводства населения», то можно смело сказать, что православные приходы - это та социальная группа, которая в результате катастрофического сокращения численности населения по всем показателям должна исчезнуть одной из последних... Прямо скажем, результаты - обнадеживающие, но не слишком. Действительность неумолимо свидетельствует об уменьшении населения России.

Еще более яркий пример отсутствия многодетности как семейной нормы представляют собой семьи тех, кто по своему положению призван быть «образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте» (1 Тим. 4,12). Конечно, всем известны случаи многочадия некоторых батюшек и матушек, несущих на своих плечах бремя нелегкой ответственности за множество чад, милостью Божией порожденных ими на свет Божий. Одновременно с этим следует констатировать, что значительная часть «белого» духовенства не отличается обилием «чад по плоти».

Попробуем дать оценку этого явления с позиций православного мировоззрения.

Действительно, тексты Священного Писания говорят о детях, как об особом даровании Божием (см., напр.: Быт. 30,19-20; Быт 33,5; 1 Пар. 25,5; Иов. 42, 12-13), а апостол Павел указывает на чадородие как одно из средств к достижению женщиной спасения: «...если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием» (1 Тим. 2,15). Обычно самый прямой вывод, который делается из этого суровыми ультраортодоксами, выглядит примерно так: «Больше детей, хороших и разных!!!», - а на недоуменные замечания обывателя, сдобренные сомнением в своей способности обеспечить достойную человека жизнь будущих детей, следует уверенное и безапелляционное указание на помощь Божию, которой не лишатся «все, уповающие на Него» (Пс.2,12)...

Что тут сказать... Искренне верю словам Писания, глаголющего: «Истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас» (Мф. 17,20). И даже не смотря на то, что сам никогда подобных случаев не видел... Также верю в то, что над пламенно верующими родителями сбываются слова Спасителя: «По вере вашей да будет вам» (Мф.9,29). Убежден и в том, что Господь промышляет о всяком человеке грядущем в мир и дарует родителям каждого отрочати Свою всесильную помощь. Верю в это даже не смотря на то, что постоянно встречаю в метро грязных, исхудалых детей, просящих милостыню, и не раз видел подростков, живущих на пространстве трех вокзалов...

Однако в то же время, все же видится мне в этом подходе некий максимализм, нечто одностороннее и искушающее, при чем даже не меня, а Того, Кто Сам сказал: «Не искушай Господа Бога твоего» (Мф. 4,7). И вполне понимаю тех родителей, которые не решаются на рождение «еще одного» ребенка, не будучи уверены в своих силах, а также имея за плечами опыт рождения и начального воспитания старших детей.

Мне думается, что у православных христиан, осознано делающих такой выбор, имеется вполне серьезное основание для этого решения. Ибо они сознают всю меру своей ответственности перед Богом, своей семьей, обществом, наконец, за обеспечение своих ближних всем необходимым и достойное взращивание, воспитание, и образование своих чад. И, чувствуя этот посыл, нельзя не вспомнить слова апостола Павла: «Если же кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» (1 Тим. 5,8).

Итак, очевидно, что «выехать» из падающей демографической кривой исключительно на призывах к семейным «рекордам» у нашего государства едва ли получится. Не окажет в таком случае серьезной помощи и Православная Церковь, с ее апелляцией к «традиционным нравственным ценностям» и не менее традиционному укладу жизни.

Где же выход? Означает ли это, что надежды светской власти на оздоравливающий потенциал российского Православия напрасны? Думаю - нет, не означает. И выход состоит в том, чтобы гармонично сочетать заботу о социальном благополучии граждан страны с предоставлением Церкви полноценных возможностей в деле проповеди веры, дабы процент христиан живущих полноценной литургической жизнью действительно изменился от нынешних 3-х до явного большинства, вторичным следствием чего должны стать повышение рождаемости и уменьшение смертности (!) людей трудоспособного возраста.

Поистине «сие надлежало делать, и того не оставлять» (Лук.11,42)...

Положительный опыт в области использования социальных механизмов стимулирования рождаемости есть у некоторых развитых стран (например: США, Израиля, Норвегии и некоторых других), испытывающих трудности, подобные нашим, но активно работающих над их преодолением и постепенно, планомерными серьезными усилиями выравнивающих ситуацию.

Следует сказать, что российское государство вполне четко сознает необходимость согласования форм и методов работы и, пожалуй, делается это не без учета мирового опыта. Свидетельством этого являются, в частности, национальные проекты: «Доступное жилье», «Здравоохранение», «Образование», составляющие суть демографической политики власти, в русле которой получила осуществление практика выплат так называемого «материнского капитала».

Несомненно - это добрые начинания, требующие продолжения и расширения. Хотелось бы думать, что те люди, от которых зависит развитие данных проектов, также вполне осознают необходимость взаимодополнения идеологических усилий по пропаганде многодетности, популяризации материнства и ответственного отцовства и мер по материальному обеспечению и социальной защите как родителей, так и будущих граждан нашего Отечества.

Только в этом случае православный институт семьи станет надежным основанием для преодоления демографического кризиса.

---

[1] См., например: Brian Whitaker. Population boom set to stabilise at 9bn by 2300 // The Guardian, Saturday, November 6, 2004.

[2] См., например: Слово Патриарха Московского и всея Руси Алексия II при открытии XIII Международных Рождественских образовательных чтений. Москва. ГКД. 24.01. 2005 г.

[3] Резолюция Церковно-общественного форума «Духовно-нравственные основы демографического развития России» 18 - 19 октября 2004 г. г. Москва, зал Церковных Соборов храма Христа Спасителя.

[4] Дабы не быть голословным, сошлемся на «африканский опыт»: «Ряд стран африканского континента (Ангола, Замбия, Мозамбик, Сьерра-Леоне и т.д.), имея рекордно низкую для ХХI века продолжительность жизни (39-40 лет) и повышенную детскую и младенческую смертность, которая по названным странам в среднем в 9,2 раза превосходит аналогичный российский показатель, тем не менее, за счет высокой рождаемости (4-6 детей на одну женщину репродуктивного возраста) обладают самыми высокими в мире показателями демографического роста: от 1,38% годового прироста населения в Мозамбике до 2,45% - в Анголе» (Игорь Белобородов. «Безальтернативность рождаемости» // KM.RU).

[5] Такие данные часто указываются священноначалием нашей Церкви (см., например, в интервью Святейшего Патриарха ИА «Интерфакс» 20 апреля 2006 г.).

[6] Статистика подобного рода становится очевидной при ответе на вопрос респондентов о регулярности посещения храма и причащении.

[7] Данные по этой теме хорошо демонстрирует сводная таблица, составленная по результатам опросов и представленная на официальном сайте фонда «Общественное мнение».