Доклад был посвящён возможностям изучения образов, которые активно использовались в риторике правовых текстов, связанных с положением средневековых университетов. Докладчик описал, как за счёт изучения «словаря» образов учёной корпорации, сложившихся в рамках Ars  Dictaminis и других риторических традиций, их происхождения и особенностей употребления может быть существенно расширено поле исследований средневековых истолкований социальной действительности.

Этот аспект особенно важен в отношении статуса университетских сообществ, определявшегося в правовых текстах XIII-XV вв. с использованием различных, зачастую размытых концепций (studium/studium generale, universitas, schola). В качестве первого примера риторического высказывания была рассмотрена преамбула одного из самых влиятельных документов, связанных с положением средневековых университетов, буллы папы Григория IX (13 апреля 1231 г.). Текст данного послания, обеспечивавшего автономию Парижского университета, послужил образцом для большого числа европейских высших школ. В числе важнейших образов была указана метафора света учёности, также играющая ключевую роль в риторике другого ключевого документа, обеспечивавшего статус академических сообществ, аутентики Habita, дарованной императором Фридрихом I Барбароссой университету Болонье в 1155 г.

Другим важнейшим элементом риторики буллы 1231 г. был образ «города учёности», содержащий отсылку к библейскому Кириаф-Сеферу (Нав. 15:15). В докладе было высказано предположение о том, что данный образ, «моделью» которого в риторике XIII в. также выступают античные Афины, был одним из основных путей осмысления деятельности университетских центров. Кроме того, в Parens scientiarum использован ряд образов, призванных отразить предназначение высших школ: сокровище/сокровищница (образ также получил распространение в документах, описывающих studium как детище короля), крепости/оружия, защищающего истинную веру, а также воспламеняемого проповедью каменного сердца. Все эти образы в тексте папского послания объединены достаточно редкой метафорой «мастерской», где работают «знатоки мистического красноречия».

Вторая часть доклада была посвящена риторике еще одного документа, связанного с Парижской studium generale, – послания членов его корпорации, ищущих поддержку у «всех школяров и всех прелатов Церкви» в борьбе против Доминиканского ордена (1254 г.). В данном тексте центральное положение занимает сравнение Парижских школ и Райского сада учёности, при котором четыре факультета уподобляются четырём эдемским рекам. Образ сада, тесно переплетённый с библейским образом посева и сбора плодов (Еккл. 11:6) и новозаветного сеятеля, активно использовался в отношении studia generalia как церковной, так и светской властью.

Большое внимание в докладе было уделено проблеме эволюции представлений о «школе/гимнасии» как основе представлений о специфическом академическом пространства. Элементами набора зачастую противоречивых образов, связанных с этими представлениями, являются, в частности, библейский «Дом премудрости» (Пр. 9:1-4) и идеальная школа из «Новейшей риторики» Буонкомпаньо из Синьи (1235). В XIV в. данные образы были переосмыслены под влиянием идей Аристотеля в трактате «Экономика» Конрада из Мегенберга. При ограниченности образов учёной корпорации в изобразительных источниках (как правило, на них запечатлён лектор на кафедре в окружении учеников), они также представляются тесно связанными как с рассматриваемой выше риторикой, так и с собственно правовыми концепциями статуса университетов, в частности, касающимися вопрос о locus studii. Ярким примером является фреска Амброджо Лоренцетти «Плоды доброго правления» (ок. 1339 г.).

На ней школьное пространство становится органичной частью пространства городской общины, а studium, учёба, одной из форм благочестивого труда, процветающей при идеальном управлении.

В заключении была высказана надежда на то, что дальнейшее изучение образов учёной корпорации, их связи этих образов с предшествующими традициями и изобразительными источниками, их места в системе Ars dictaminis, а также их влияния на социальные и образовательные практики может помочь в реконструкции представлений средневековых интеллектуалов об обществе и о самих себе.