– Когда я пришел преподавать в Московскую духовную семинарию, то год вел занятия по церковнославянскому языку. Но уже со своего второго, 1991–1992 учебного года я начал преподавать историю Русской Православной Церкви. Здесь же, в Сретенской семинарии, я сразу же стал читать курс истории Русской Церкви, и сколько лет существует семинария, столько лет я имею удовольствие и счастье с ней сотрудничать, быть членом этой корпорации.
– С какого века в отечественных духовных школах начинается преподавание истории Русской Православной Церкви?
– С начала XIX века. Митрополит Платон (Левшин) составил первый курс, который назывался «Краткая российская церковная история». Владыке было уже за 60, когда он приступил к этой работе. Он ездил по монастырям, архиерейским домам северо-восточной и южной Руси и на основе собранных там архивных материалов – летописей, древних актов – написал свой труд. По обычаю того времени, его история не снабжена научным аппаратом, в ней нет ссылок на источники и нет еще системного изложения материала, но для того времени это был прорыв. Это был первый учебник. Затем в 1817 году появился учебник святителя Иннокентия (Смирнова), архиепископа Пензенского в последние несколько лет его служения. А когда он начинал работу над учебником, то был архимандритом, преподавателем, профессором Санкт-Петербургской духовной академии. В период реформ Александра I он составил учебное пособие, по которому учились до следующей реформы времен Александра II, и этот учебник был основным для многих поколений русских семинаристов и неоднократно переиздавался.
– Скажите, пожалуйста, всегда ли предмет «История Русской Православной Церкви» был отделен от предмета «История России»?
– Да, всегда был отделен. Здесь важнее то, что когда-то это был один предмет со священной историей. Ведь будущий святитель Иннокентий Пензенский как раз и составил свой курс, начиная от священной истории Нового Завета и через общую христианскую историю доходя до современной ему истории Русской Церкви. Вот такое было соединение, и преподавание истории Русской Церкви подразумевало, что в семинарии проходится отдельно гражданская история России. Это всегда было так.
– Как менялся процесс преподавания этого предмета с веками?
– Первоначально историю преподавали в послеобеденные часы. Это примерно то же самое, что факультатив. После обеда трудно воспринимать материал, и семинаристам он давался в качестве некоторых дополнительных знаний. Но примерно ко времени реформы Александра II этот курс вошел в круг основных предметов. Потому что, излагая церковную историю, будь то русская или общехристианская, мы охватываем все области церковной жизни и деятельности в их историческом развитии. Это литургика и история богослужения, Соборы и история иерархии, церковное устройство и даже догматика, если речь идет о борьбе с ересями. Так что этот предмет по праву занял свое место среди основных дисциплин.
– Какое место отводилось этому предмету в дореволюционной России, и какое место он занимает сейчас?
– Что касается России XIX века, то я уже сказал, что с реформой Александра II предмет входит в круг основных. В XX веке после революции все духовные школы были закрыты. Их возрождение начинается с 1944 года, когда в Москве были открыты богословско-пастырские курсы и Богословский институт, которые уже со статусом семинарии и академии были переведены в Троице-Сергиеву лавру. Они унаследовали очень многое от программ дореволюционных учебных заведений, и история Русской Церкви там всегда занимала главенствующее положение. У нас не было такого периода, когда этот предмет становился периферийным, он всегда был одним из основных.
– Существуют ли особые традиции изучения истории Русской Церкви и истории России в духовных школах по сравнению с традициями светских вузов?
– Сейчас говорить об этом еще трудно, потому что только недавно создана кафедра истории Русской Церкви в Московском государственном университете на истфаке, что можно только приветствовать. И надо сказать, что у церковных историков есть контакты с учеными из университета, из Академии наук, которые тоже занимаются историей Церкви. Скажем так: мы друг друга взаимно признаем на ниве научного сотрудничества. А раньше, в XIX веке, как правило, историю Церкви и в академиях, и в университетах читали одни и те же люди. Алексей Петрович Лебедев тому яркий пример. Профессор Московской духовной академии, он одновременно преподавал в Московском университете. И таких людей было немало. Было ли отличие в изложении церковной истории в духовных и светских школах, трудно точно определить, потому что курс читал один и тот же человек. Наверное, что-то он корректировал для светских, на чем-то более подробно останавливался для духовных школ.
– Какой хронологией церковной истории вы пользуетесь?
– В Сретенской семинарии этот предмет ведется с первого курса, и обычно на первом занятии я даю хронологию школьную, классическую, но со своими комментариями, потому что хронология церковной истории полностью не совпадает с хронологией истории России, и я объясняю, почему это так. Различия бывают иногда в пределах нескольких десятилетий, а иногда – нескольких лет. Я выделяю советский период как отдельный и уже завершившийся. Некоторые историки его называют патриаршим и продолжают до сего времени. Принципиальных, существенных расхождений со школьной хронологией у меня нет.
|
– Русская церковная история начинается с периода до официального крещения Руси князем Владимиром. Это повествования об апостоле Андрее Первозванном и Фотиево крещение. Затем идет следующий период. Здесь много интересных моментов, связанных с юрисдикцией Русской Церкви, первыми нашими епархиями, с иерархией. Тут много нерешенных вопросов, на которые историки дают различные ответы. Для этого периода особенно важна фигура святого благоверного князя Александра Невского, который для противостояния агрессии с Запада пытался заручиться миром с Золотой ордой.
Следующий период – героический – для нас, великороссов, особенно важен. Это период строительства Московской Руси. Среди самых выдающихся деятелей той эпохи я бы назвал святителя Алексия Московского, преподобного Сергия Радонежского, благоверного князя Димитрия Донского. Это великие строители нашего государства и одновременно великие святые нашей Церкви. Эпоха Куликовской битвы, я считаю, одна из самых светлых в нашей истории, полная высочайшего идеализма, высочайшего пафоса и важная для духовного построения и государственного строительства. Поэтому мне всегда очень приятно говорить об этом периоде.
Затем идет период, когда Московская Русь и Московская митрополия обретают свою независимость. Завершается объединение русских земель, и уже наблюдается некоторая тенденция к подчинению Церкви государству, потому что государство окрепло, и мы видим первые попытки государства взять контроль над сугубо церковными сферами жизни. Завершается этот период мрачной эпохой Ивана Грозного и в то же время учреждением патриаршества в Русской Церкви.
Одновременно с историей Московской Руси изучается история юго-западной митрополии, очень интересная, но мало знакомая большинству наших студентов. Пожалуй, только выходцы с Украины и из Белоруссии представляют ее лучше. Она очень интересная, потому что совершенно не похожа на московскую. Здесь мы встречаем элементы жизни еще средневековой и уже возрожденческой Европы, здесь другая система государственного управления, Магдебургское право, связанные с ним привилегии сословий, положение Церкви не господствующее, как в Московской Руси, а стесненное и даже часто подчиненное государству. Исторический материал не только очень интересный, но и важный в связи с рядом вопросов, которые возникают уже в наш, современный период.
Патриарший период – это череда наших выдающихся патриархов, среди которых особенно стоит выделить великого патриота священномученика патриарха Ермогена (Гермогена), а также Филарета – государственного строителя. Здесь и драматичная фигура патриарха Никона – одна из самых неоднозначных личностей в нашей церковной истории. Заканчивается период началом преобразований Петра и их влиянием на Церковь.
Синодальный период важен тем, что в нем были заложены очень многие моменты, которые оказывают влияние на нашу современную жизнь, и пристальное изучение этого периода должно обязательно иметь место в семинариях, хотя часто именно на синодальный период не хватает учебного времени. Он достоин самого пристального внимания со стороны преподавателей и студентов, потому что в противном случае у нас возникает историческое недопонимание недавнего прошлого. Чтобы этого не произошло, необходимо сотрудничество и преподавателей, и студентов, и обязательно должен быть диалог. Студенты – уже взрослые люди, с ними уже можно общаться не по-школьному, объясняя и спрашивая материал, можно уже многие темы обсуждать, изучать в форме диалога.
– Достаточно ли времени уделяется вашему предмету в духовных школах?
– Я повторюсь, но, к сожалению, синодальный и советский, новейший периоды попадают на такое время, когда процесс обучения идет к концу, студенты пишут курсовые работы. Но тут пока ничего не поделаешь. Может быть, нужно подвинуть в курсе какие-то темы. Стоит подумать над тем, чтобы уделить этим периодам должное внимание.
– В чем важность и назидательность всех перечисленных вами периодов для семинариста – будущего священника?
– У нас в Церкви много дней памяти святых, явлений чудотворных икон, связанных с тем или иным периодом нашей историй. И знание этого материала, как говаривали в средние века на Западе – эрудиция для элоквенции, – важно для церковной проповеди. Выйдя на амвон, не заглядывая ни в какие бумажки, священник должен не превращать проповедь в лекцию, а ярко охарактеризовать и эпоху, и людей. Например, празднование в честь Владимирской иконы Божией Матери. Нужно рассказать о людях, бывших участниками этого чудесного события, инициаторах принесения иконы, о бегстве Тамерлана из пределов России. Назидательно то, что многие явления, и положительные, и негативные, имеют свои корни в далеком прошлом. Вот для понимания современной церковной жизни полезно знание истории. К тому же, это просто полезно для общего развития личности, потому что мы рассказываем здесь о выдающихся событиях истории России. Серьезное их изучение, которое предполагает самостоятельную работу, дополнительное чтение – все это нас обогащает. Духовные писатели и святые князья, строившие государство, делали одно дело, все это было совершенно неотделимо.
– А какие темы самые трудные для освоения?
– Те темы, которые требуют запоминания и даже зубрежки. Я по многолетнему опыту знаю, что самая провальная тема на экзамене, как ни странно, – это церковное искусство. Потому что по этой теме очень много информации, и, к сожалению, не всегда достаточное желание ее усвоить. Студенты в светских вузах, даже не искусствоведы, а просто гуманитарии, когда сдают историю русского искусства, обязательно отправляются в Третьяковскую галерею, чтобы многое увидеть собственными глазами. Если мы просто будем запоминать названия шедевров нашей церковной культуры, будь то архитектура или иконопись, это будет чем-то мертвым. Надо все это увидеть хотя бы на репродукциях. Тогда эти темы не будут трудными, они не будут абстрактными для наших студентов.
– Какие темы вы считаете наиболее важными для будущего пастыря?
– Это, прежде всего, история святости, которая включена в курс русской церковной истории, но, на мой взгляд, не в достаточной степени. И, конечно же, это тема религиозно-нравственного состояния общества на различных этапах его развития. Очень важен период мученичества в XX веке.
– Алексей Константинович, понимание каких исторических процессов, по вашему мнению, должно остаться, прежде всего, у студентов после окончания вашего курса?
– Я хотел бы, чтобы история церковная была сопряжена с историей Отечества, чтобы одна от другой не отделялись. Я хотел бы, чтобы студенты хорошо понимали, насколько это взаимосвязано и насколько события общегражданской истории детерминируют события церковной истории и наоборот, чтобы не было узкоклерикального подхода, чтобы события истории Церкви рассматривались в контексте национальной истории, каковой бы она ни была и какой бы период мы ни взяли.
– Назовите, пожалуйста, те проблемы церковной истории, которые встают перед нами сегодня.
– Таких проблем много. В первую очередь, это те предложения по реформированию (я не люблю этого слова, потому что не все поддается реформам), лучше скажем, по обновлению, улучшению церковной жизни, которые высказывались в начале XX века. К этому процессу следует подходить осторожно. Это и взаимоотношения Церкви и государства, это нравственная оценка Церковью той ситуации, которая сложилась в стране в XX веке. Очень много тем, связанных с историей общества, с историей нравов и, конечно же, с адекватной оценкой духовно-нравственной атмосферы периода «серебряного века». Много личностей этого периода сейчас являются или одиозными, или оспариваемыми.
– Вы согласны с суждением, что Сретенский монастырь сам пережил всю историю государства Российского, как гласит историческая справка нашего сайта?
– Да, Сретенский монастырь связан с очень важными моментами русской истории. Смотрите: с эпохой, которую мы называем эпохой Куликовской битвы и которая завершится противостоянием на реке Угре, когда Тамерлан идет уничтожить Москву, с этим временем традиция связывает основание монастыря. А возьмем Смутное время. Во-первых, здесь рядом проходила оборонительная стена Белого города, то есть это укрепление Москвы, которое подчеркивает ее выросшую мощь, ее роль в системе Русского государства. Во время Смуты здесь вокруг шли бои, рядом был дом князя Пожарского – а это первое ополчение 1611 года. В 1812 году здесь была временная кафедра архиепископа Августина (Виноградского), который управлял на тот момент Московской епархией в связи с кончиной митрополита Платона (Левшина). Отсюда же началось освящение Москвы после изгнания из нее неприятеля. После всех кощунств город решают освятить заново. Все это позволяет говорить о серьезной вовлеченности монастыря в события истории России. Он часто был в центре очень важных событий.
С профессором А.К. Светозарским беседовал
Вячеслав Гольцов, студент IV курса СДС
Впервые опубликовано 25 ноября 2009 года
Источник: sdsmp.ru