Часто Средние века считают темным пятном на страницах истории, царством мракобесия: на кострах сжигали ведьм, а на улицах царили страх и уродство. Само название подчеркивает безликость этой эпохи, которую затмевают две соседние: античность и Возрождение, более богатые в эстетическом и культурном смысле.

Если вы когда-нибудь обращались к текстам, созданным более пяти веков назад, то согласитесь с тем, что события, описанные в них, изложены совсем не так, как мы привыкли. Возможно, это связано с тем, что тогда мир еще представлялся людям в чудесном одеянии тайны, а европейское общество еще не потеряло веру в сверхъестественное. Попробуем разобраться, в каком свете представала жизнь, когда человечество и мир были моложе.

ЯРКОСТЬ И ОСТРОТА ЖИЗНИ

Человеческие чувства выражались более непосредственно. Душа не скрывала чувств, а разум не старался их подавлять. Радость и горе, смех и слезы, нищета и богатство демонстрировались всенародно без стеснений и страха. Ритуал пронизывал всякое действие или поступок, «возвышая их до прочего внеземного стиля жизни».

Это касалось не только самых важных событий жизни человека (рождения, брака и смерти, достигавших блеска мистерии), но и общественных мероприятий: торжественной встречи короля или казни, которая становилась не только нравоучением, но и ярким зрелищем.

Конечно, жизнь средневекового человека не отличалась красотой сама по себе. Условия жизни без электричества, канализации и отопления были далеки от того, чтобы называться прекрасными, а потому красоту необходимо было создавать искусственно.

СТРЕМЛЕНИЕ К ПРЕКРАСНОЙ ЖИЗНИ

В Средние века эстетическое мировосприятие преобладало над логическим и этическим. Формы жизненного уклада преобразовывались в художественные, а общество становилось всё более игровым, до такой степени, что любое действие превращалось в обряд.

Искусство Ренессанса появилось в мировой истории не на пустом месте. Культура на исходе Средневековья — «расцвечивание аристократической жизни идеальными формами жизни, протекающей в искусственном освещении рыцарской романтики, это мир, переодетый в наряды времен короля Артура».

Жизнь придворных была пронизана эстетическими формами до неприличия, пестрота красок здесь слепила горожан, что лишний раз доказывало и обосновывало власть высшего сословия. Грязные попрошайки, торговцы и деревенщины видели истинное доказательство благородного происхождения в красотах одеяний знати и придворных убранствах.

ФОРМАЛИЗАЦИЯ ЖИЗНИ 

Земная жизнь, облекаясь в эстетические формы, не только привлекала к себе внимание, но и обретала ранее неизвестное человечеству измерение. Формализм в отношениях подчас препятствовал естественному общению между людьми, однако, доставлял им наибольшее эстетическое удовольствие, занимая промежуточное положением между искренностью и этикетом.

Есть что-то трогательное в том, что «прекрасные формы», выработанные в жесткой борьбе поколения людей пылкого нрава, иногда превращались в нескончаемые вежливые препирательства.

Посещение храма превращалось в род менуэта: при выходе возникало соперничество за предоставление особе более высокого ранга права раньше других перейти через мостик или через узкую улочку. Как только кто-либо доходил до своего дома, он должен был — как того еще и поныне требует испанский обычай — пригласить всех зайти к себе в дом чего-нибудь выпить, от подобного предложения каждому следовало учтиво отказаться; затем нужно было немного проводить остальных, и все это, конечно, сопровождалось взаимными препирательствами.

 

Йохан Хёйзинга

нидерландский философ, историк, исследователь культуры

Громогласные страдания напоказ считались не только уместными, но и красивыми, что превращало повседневную жизнь в подлинное драматическое искусство.

БОЛЬ ОБРЕТАЕТ РИТМ

Похоронные обряды также сопровождались торжеством страдания, в котором горе облекалось в прекрасные и даже возвышенные формы.

Реальная действительность перемещалась в сферу драматического. В более примитивных культурах, погребальные обряды и поэтические погребальные плачи все еще представляют единое целое; траур своей пышностью призван был подчеркнуть, сколь огорчен поражённый скорбью.

 

Йохан Хёйзинга

нидерландский философ, историк, исследователь культуры

В таких формах легко теряются настоящие переживания. Вот отрывок из записок Алиеноры де Пуатье об овдовевшей Изабелле Бурбонской: «Когда Мадам оставалась сама по себе, вовсе не пребывала она неизменно в постели, так же, как и в покоях». Что свидетельствует о сознательном стремлении к драматизму, причиной которого были общественные обычаи.

Особой категорией людей, к которым обыватели испытывали неподдельный интерес, были проповедники и аскеты. Изумление перед смирением и умерщвлением плоти святых подвижников, перед покаянным отречением от грехов доходило до высшей степени любования и восхищения. Любое личное переживание, волнение и достижение должно было найти необходимую публичную форму выражения, закреплённую в культуре.

ЛЮБОВЬ И ДРУЖБА

Появляется особая форма дружбы, называемая миньонством — она просуществовала до XVII века. Каждый уважающий себя придворный имел близкого друга, привычки, одежда и внешний вид которого необходимым образом должны были повторять его собственные. Миньонов брали с собой на свидания, прогулку, работу. Такая дружба носила исключительно эстетический смысл и была призвана разбавить одиночество и скуку, а также добавить симметрию в жизнь.

Например, если девушка желала заявить о верности возлюбленному то, надевала одежду синего цвета, в то время как одежда зелёного цвета свидетельствовала о влюблённости.

В любви для тех, кто не порывал со всеми земными радостями вообще, проявлялись цель и сущность наслаждения прекрасным как таковым. Чувство влюбленности ценилось намного сильнее чем отношения, а тем более брак. Часто бывало, что молодая замужняя женщина оставалась дамой сердца многих рыцарей, которые выкрикивали её имя на поле брани.

Всё красивое — каждый звук или цветок — украшало любовь. Литература, мода, обычаи упорядочивали отношение к любви, создавали прекрасную иллюзию, за которой люди мечтали следовать. Любовь стала формой фантастического желания. Рыцарский турнир предлагал игру в любовь в наиболее героической форме. Победителю доставался особый подарок в виде платка или поцелуя возлюбленной.

КОРОТКОЕ ЗАМЫКАНИЕ

Важно понимать, что средневековый человек жил совершенно в другом мире, нежели мы. Его жизнь была пронизана божественной тайной, а потому любое явление расценивалось как знак свыше.

Он  жил в семиотически насыщенном мире. Полном смысловых отсылок и высших смыслов проявлений Бога в вещах; он жил в природе, которая постоянно говорила на языке геральдики.

 

Умберто Эко

философ, специалист по семиотике и средневековой эстетике

Лев, орел, змей — не только настоящие животные, но символы, указывающие человеку путь к истине, которые значили больше, чем предметы сами по себе. Аллегоризм распространялся на все явления жизни и даже служил призывам к действию.

Часто, когда шум дождя вводит в транс, либо свет лампы преломляется определенным образом, мы тоже можем испытать другую гамму чувств, обычно скрытых в повседневной жизни и делах. Это дает нам ощущение бесконечной тайны мира и может сделать немного счастливее, вернуть в состояние, которое средневековый человек испытывал всегда.

ТЁМНЫЕ ВЕКА — ПРИЧИНА СВЕТА ВОЗРОЖДЕНИЯ

Красота повседневной жизни считалась греховной, благодаря чему приобретала двойную притягательность, и если перед ней сдавались, то наслаждались как никогда страстно.

В искусстве религиозный сюжет спасал красоту от печати греховности. Если в Средние века в музыке и изобразительном искусстве видели смысл, только если они являлись частью почитания Христа, а вне церкви заниматься искусством было предосудительным, то Ренессанс, преодолев устаревшее представление о радостях жизни как о греховных, «стремится наслаждаться всей жизнью целиком».

В эпоху Нового Времени искусством начинают наслаждаться в отрыве от жизни, оно начинает возвышаться над ней, а сама по себе жизнь теряет эстетическое измерение. С этой потерей и связана тоска по средневековью, эпохой, в которой небо было выше, а трава зеленее.


Источник: newtonew.com