Критикуя современную практику, когда финансовые институты продают активы своих должников, Уильямс отметил: «Нет нужды притворяться, чфинансовый мир может бесконечно поддерживать ту степень свободы от надзора и регулирования, к которой он привык». Архиепископ призвал общество стремиться к базису «общественного процветания» и предположил, что для достижения этого другие финансовые практики, кроме продажи ценных бумаг, должны быть запрещены. «Без основы социальной стабильности каждый со временем будет страдать», - предупредил он.
«Люди обнаруживают, что их собственные финансовые решения и подсчеты никоим образом не сказываются на состоянии их финансовых ресурсов, причем долги в сложившейся ситуации просто являются реализуемыми активами кого-то другого», - заявил архиепископ
Уильямс отметил, что возможный финансовый кризис имеет более глубокие моральные основания, а связи между финансами и материальной реальностью должны быть переосмыслены. Он допустил, что существование предпринимателей возможно быть одобрено для того, чтобы помочь некоторым нациям выйти из бедности. Но, как заявил архиепископ, будет «фундаментализмом» говорить о том, что это единственно возможный путь.
«Фундаментализм - это религиозное слово, но вполне уместное по отношению к этой финансовой проблеме», - сказал архиепископ. «Маркс давно отметил путь, по которому необузданный капитализм становится видом мифологии, мнимой реальностью для вещей, которые не имеют жизни в самих себе. Якобы независимая реальность того, что ты сделал сам, идеальный пример того, что иудаизм и христианство называют идолопоклонством».
Уильямс призвал англиканское сообщество помочь миру справиться с бедностью.
Ульямс вторит энциклике Spe Salvi, которая также адресует читателя к марскистской теории. «Очень точно, хотя и несколько односторонне, Маркс описал ситуацию своего времени и, обнаружив недюжинные аналитические способности, перечислил пути к революции», - говорит Бенедикт XVI. «Но вместе с победой революции стала очевидной и фундаментальная ошибка Маркса. Он безошибочно указал, как осуществить переворот, но не сказал, что должно произойти после этого. Он предполагал, что с экспроприацией собственности у правящего класса, с падением политической власти и обобществлением средств производства Новый Иерусалим станет реальностью, что тогда действительно будут устранены все противоречия; человек и мир наконец ясно увидят самих себя».