Доктор догматического богословия и опытный знаток новых технологий приближается к человеку цифровой эры, перемещаясь рядом с ним в необозримом коммуникационном пространстве. Он готов помогать молодежи в их личной встрече с Христом, оказывая им поддержку в их повседневной жизни, значит — с разрешения епископа и в рамках конкретного пастырского проекта — и на дискотеках. Он использует музыкальную терминологию, лишь бы оставить след в душе своих слушателей. Несет Евхаристию и к тем, кто летом ленится ходить в храм, только бы они не отдалились от мессы, даже на короткий срок. Но, в первую очередь, предстоит в молитве, зная, что должен усиленно молиться, если хочет дать Христа человеку, а человека Христу. Следовательно, меняется облик священнослужителя, но не его миссия. В этом уверен бразильский кардинал Клаудиу Хумес, префект Конгрегации по делам духовенства. Он осознает необходимость решительного культурного перелома, чтобы придать новый толчок священнической миссии — содействовать знанию Евангелия во всем мире и личной встрече каждого с Христом. «Это, — говорит кардинал в начале длинного и душевного диалога с корреспондентом газеты "Л'Оссерваторе Романо", в котором он затрагивает многочисленные и интересные аргументы, касающиеся жизни священнослужителя в наши дни, — то, о чем наставляет Бенедикт XVI с первого дня своего понтификата. Это то, что должен делать священнослужитель любыми средствами и любым возможным способом. К тому же Папа первым засвидетельствовал о важности присутствия везде, где можно встретить человека, в его каждодневной жизни». Кардинал имеет в виду решение Папы присутствовать в Интернете для более тесного диалога с пользователями и другое еще более смелое решение — войти в мир социальной сети Facebook. Новшества, которые будут рассматриваться и обсуждаться как раз в Год священника, провозглашенный по желанию Бенедикта XVI и который откроется, как известно, 19 июня. «Прекрасная и дальновидная идея. Речь идет о даре, — подчеркивает кардинал, — который Папа делает Церкви и священнослужителям. И я уверен, что это будет не годом чествования священнослужителя, а, скорее, годом инициативы». 
Такое начинание Папы приходится на весьма особый момент в истории и жизни Церкви. Столкнувшись с постсовременным обществом, охваченным, порой, чрезмерным релятивизмом и сильной волной светскости, все больше подталкивающей жить так, как будто бы Бога не существовало, Церковь и сама подверглась воздействию этой крайне порочной системы. «Первыми, на ком отразилось это влияние, — утверждает по этому поводу кардинал, — были именно они, священники. Но я бы сказал, что речь идет о почти физиологическом влиянии, подобному тем, которые наблюдаются в любом человеческом сообществе в момент резкого культурного перелома, посреди реальности, удивляющей нас. Поэтому очень важно, чтобы священники чувствовали близость Папы и Церкви, заботу о них и об их статусе».

Действительно, в последние годы некоторые священнослужители испытывали унижение из-за своей слабости. Именно в эти дни произошла шумиха, вызванная публикацией результатов расследования, проведенного в Ирландии по поводу происходящего в некоторых религиозных институтах. «Действительно, это был очень и очень тяжелый и мучительный период, — подтверждает кардинал. — Мучительный еще и из-за травли со стороны СМИ, которой подверглись все без различия священнослужители как категория из-за нескольких из них, которые запятнали себя актами насилия в отношении несовершеннолетних. Я бы хотел напомнить, что священники первыми почувствовали себя глубоко раненными по поводу этих трагедий. Раненными постольку, поскольку они являются священнослужителями и чувствуют духовное отцовство по отношению к тем, кто подвергся насилию; они увидели свой образ глубоко запятнанным. Я слышал много откровенных признаний со стороны священников, впавших в состояние кризиса и отчаяния из-за того, что было сделано другими. Конечно это очень тяжелые преступления, и не только с уголовной точки зрения, но и с точки зрения канонической». Хотя трагедия педофилии «не касается сугубо и исключительно священнослужителей, — подчеркивает кардинал, — но охватывает гораздо более серьезным образом все общество и, к сожалению, семейный круг», все же она остается «тяжелейшим фактом, которым запятнало себя и определенное количество пресвитеров. Это правильно, что виновник должен нести ответственность; но несправедливо, что за это должно расплачиваться и основное большинство честных и ревностных священников, которые посвящают свою жизнь пастве, вверенной им. Мы должны молиться, повторяю, молиться усердно не только за тех, кто ошибается, но и за тех, кто нуждается в помощи для восстановления самоуважения. И в этот Год священника будем усердно молиться вместе и за наших священнослужителей. Сама Церковь желает молиться и за своих священнослужителей, выразить свою заботу о них».

И за эту потребность во внимании, которую, в общем, испытывают священнослужители, особенно в тот момент, когда они призваны решать каждодневные проблемы в различных областях, и будет отвечать Год священнослужителя. «Папа намерен, — говорит кард. Хумес, — подготовить для этого года документ о священничестве, целью которого, повторяю, является сделать так, чтобы священнослужитель хорошо чувствовал себя в Церкви и чтобы существовали все условия для здорового и реального свидетельства в обществе, которое ставит перед нами большое количество задач». Поэтому многое возлагается на обучение. «Различение» и обучение являются также предметами постоянной заботы Папы. Как и во время своего недавнего визита в Африку, в отношении Церкви, богатой призваниями, Бенедикт XVI посоветовал не терять бдительности и не считать одно лишь количество благом. «Конечно, необходим тщательный отбор кандидатов в священство; если мы хотим иметь мотивированных священников, — соглашается кардинал, —  необходимо производить строгий отбор, очень строгий». Хотя это не значит, что в дальнейшем не могут произойти изменения в личности кандидата в священство, даже после того как он прошел строгий отбор. «Это так, — говорит кардинал, — именно поэтому я ратую за необходимость продолжать отбор в течение всего периода обучения, от приема до хиротонии. Вторым важнейшим моментом является постоянное обучение. Это означает дать священнослужителям возможность, а следовательно, и умение быть в этом мире, в котором они призваны проповедовать; чтобы они могли узнать, понять этот мир и говорить его языком, чтобы их могли услышать и понять». Вместе с этим, кроме книг по богословию, нравственной философии, экклесиологии, он должен заняться углубленным изучением руководств по пользованию новыми технологиями, уже давно необходимыми в нашу цифровую эпоху. «Мы убеждены в этом, — говорит кардинал по этому поводу, — настолько, что рассматриваем возможность ввести изучение этих предметов в программу академических курсов для семинаристов и священнослужителей. В дальнейшем будет видно. Пользование информационной сетью, к тому же, уже давно является необходимым условием для того, чтобы жить в ногу со временем». Но хватит ли навыков в области телематики для того, чтобы вернуть священнослужителю его роль свидетеля Христова в обществе, которое кажется таким далеким от религиозного измерения? «Проблема, — говорит кардинал-префект, — возможно, должна рассматриваться с обратной стороны: это общество, столь хаотичное и отдаляющееся от Христа, сможет еще воспринять свидетельство священнослужителя? Именно этот вопрос мы должны задавать себе. В этом смысле я оптимист, поскольку вера, наша вера, требует от нас оптимизма и надежды. Значит, вера во Христа может проникнуть и в этот общественный контекст. Это значит, что можно передавать и свидетельствовать о вере в этом и в других обществах. Священник может и должен быть средством для передачи этой веры людям своего времени. Возможно, сегодня труднее, чем это было во времена моей молодости. Ясно одно, что сегодняшняя молодежь знает только это общество, эту культуру. Они знакомы только с этим. И мы должны войти внедриться в это общество, чтобы дотянуться до них. Конечно, я отдаю себе отчет в том, насколько это трудно. Сегодняшняя культура является релятивистской в своей основе и движима порой воинственной светскостью против Церкви и против всего того, что с нею связано; Бог держится в отдалении, религия осмеивается. Но я верю, что и в этом обществе, которое называет себя постхристианским, можно знакомить с Христом, способствовать личной встрече с Христом. Необходимо искать иные подходы, а не только подход доктринальный и нравственный. И при встрече с Христом все может совершиться, также и то, что человека коснется Его благодать. А доктрина идет уже после». 
Именно поэтому нужны хорошо обученные священники. «Священники, — говорит кардинал, — которые способны распознать рядом с собой Христа, в их собственной общине, и затем нести Его мiру». И эта необходимость напоминает нам об ответственности епископов в отношении клира. «Именно епископы, — утверждает кард. Хумес, — должны дать почувствовать священникам присутствие Христа рядом с ними. Они должны оказывать священникам поддержку и понимание, помогать им преодолевать критические ситуации и в личном плане тоже. Вряд ли священник, который чувствует рядом с собой постоянное и любящее присутствие своего епископа, собьется с пути». 
О церковной сопричастности, конечно, будет говориться в Год священника и в аспекте построения будущего общества. «Прежде всего, это церковные общины. Жить и действовать сопричастно на приходе, — объясняет кардинал, — помогает также наиболее естественным образом ввести «мирскую акцию» (по образу «католической акции») в жизнь семьи Божией. Роль мирян, особенно там, где Церковь переживает кризис призваний, становится фундаментальной для утверждения Евангелия». 
В Католической Церкви мирянам сегодня отводится особая роль — приблизить всех оставшихся к внутренним пределам приходской жизни, прежде чем они окончательно отдалятся. «Это, — говорит кардинал, — является той частью ответственности, лежащей на пастыре, которую миряне разделяют с ним, т. к. пастырь призван заботиться о целости вверенного ему стада и идти на поиски отдалившихся и заблудших овец».

Однако бывает, что иногда отдаляются и сами пастыри. И, пожалуй, «овечкам» окажется несколько сложнее догнать и вернуть в стадо своего пастыря. «Это, — объясняет кардинал, — является задачей епископа или его пресвитера, т.е. всех остальных пастырей. Неслучайно сегодня все чаще говорится о пресвитерском пастырстве. Более того, во многих диоцезах уже существует хорошо организованное пресвитерское пастырство. Адресатами являются, конечно же, отдельные священники, отдельные пресвитеры. Прилагаются усилия для содействия священникам, которые испытывают как материальные трудности, так и, в первую очередь, духовные». Также и тем, кто по различным причинам оставил служение, должно оказываться содействие, «поскольку, — говорит кардинал, — проблемы, которые заставили оставить служение, не обязательно связаны с утратой веры. Каждый день приходят священники, чтобы рассказать мне о своих ситуациях. Редко, когда речь идет об утрате веры. Конечно, в некоторых случаях и вера переживает кризис, ослабевает. Но именно в этих случаях приобретает большую важность наша близость, наше присутствие». Затем существуют ситуации, когда даже без утраты веры ставится под сомнение смысл собственного священства или утрачивается твердость намерения принимать все то, что несет с собой священническая миссия. «Это те случаи, — утверждает кардинал, — когда человеческая природа берет верх над призванием. В особенности, я имею в виду тех, кто оставляет священство из-за неспособности соблюдать обет целибата. Речь идет о прискорбных случаях. Даже означая ослабление той твердой веры, которая формирует душу священника, они не влекут за собой «утраты веры» в широком смысле слова. Значит, необходима и в этих случаях способность «распознавания». Более того, возможно, что именно в подобные моменты больше всего необходимо поддерживать угасающий огонек. Особенно, если перед тобой служитель Божий».

L'Osservatore Romano, 3 июня 2009 г.
Перевод: Ю. Вилкеева