В фокусе исследования находились пятидесятнические общины, образовавшиеся в начале 1990-х годов на территории Ханты-Мансийского автономного округа — Югры. Большая часть этих общин относится к движению «Слово Жизни». Объединив в комплексном анализе возможности и инструменты социально-культурной антропологии, социологии и политологии авторы как взглянули на общины «изнутри», на уровне отдельного верующего и его места в общине, так и рассмотрели их в качестве акторов государственно-конфессиональных и общественно-религиозных отношений.Представляем вашему вниманию содержание и введение книги.
Содержание
Введение. 3
Институциональные практики государственно-конфессиональных отношений, организующие общественное пространство деятельности пятидесятников Ханты-Мансийского автономного округа – Югра. 15
Формирование системы религиозных организаций ХМАО и развитие религиозной ситуации на рубеже XX – XXI вв. 15
Политико-правовые подходы к восприятию религиозной сферы общественных отношений истеблишментом Югры 24
Институциональные практики государственно-конфессиональных отношений в ХМАО.. 43
Пятидесятники в системе общественно-религиозных отношений ХМАО-Югры.. 55
Становление пятидесятнических общин в ХМАО-Югре на рубеже XX и XXI веков. 99
Возникновение пятидесятнических общин. 99
Евангелизация. 119
Конфессиональные (faith-based) структуры пятидесятнических общин. 122
Современный социально-демографический состав общин пятидесятников ХМАО.. 136
Религиозный этос пятидесятников. 141
Человек в пространстве пятидесятнической общины.. 147
Конверсия: от встречи с Богом к жизни в общине. 147
Социализация в общине и религиозная карьера. 183
Религиозный социолект у пятидесятников. 189
Религиозность прихожан. 191
«Мужское» и «женское» в пятидесятнических церквях. 226
Семейное поведение и семейные стратегии верующих. 234
Пятидесятники в российской провинции. Вместо заключения. 244
Список участников интервью.. 248
Избранная библиография. 250
Сведения об авторах. 253
Введение
Пятидесятнические движения в мире и в России
Эта книга является результатом двухлетнего проекта и посвящена самому динамично развивающемуся религиозному течению и одному из самых интересных религиозных явлений в России и в мире – пятидесятническому движению. Проект объединил сотрудников лаборатории антропологии и этнологии Института проблем освоения Севера Сибирского отделения РАН и кафедры политологии Тюменского государственного университета, которые также являются сотрудниками Независимого центра изучения современного общества (г. Тюмень)[1].
Зарождение пятидесятнического движения относят к началу ХХ века, однако его корни уходят к появившемуся в XIX веке методистскому «Движению святости», получившему широкое распространение в США: его члены практиковали глоссолалию и «крещение Духом и огнём», провозглашая духовное перерождение человека. Именно эти черты отличают пятидесятничество – самую крупную на сегодняшний день протестантскую деноминацию. Дэвид Дэйтон даже назвал «Движение святости» «до-пятидесятнической пороховой бочкой в ожидании искры»[2].
Этой искрой стало «пробуждение на Азуза-стрит», произошедшее в Лос-Анджелесе в 1906 г. На этой улице располагалось здание Первой африканской методистской церкви, в котором обосновалась «Миссия Апостольской Веры» (зарегистрирована в 1907 г.), находившаяся под руководством Уильяма Сеймура. Новость о схождении на него и его прихожан Духа Святого привлекла в общину большое количество верующих со всего мира. После возвращения на родину они делились увиденным и услышанным со своими единоверцами. Кроме того, Миссия на Азуза-стрит начала проводить активную миссионерскую деятельность, распространяя весть о пятидесятнице в разных странах.
Долгое время именно события на Азуза-стрит были в центре внимания исследователей пятидесятнического движения. Однако данные о других, независимых очагах «пробуждения» (в Ваккерстрооме (ЮАР)[3] и в Пуне (Индия) в 1905 г., в Пхеньяне и Осло в 1907 г., в Вальпараисо (Чили) в 1909 г.[4]), а также рост количества прихожан общин в Латинской Америке и Африке, миссионерская активность последних в Европе, изменяющая облик христианства в «Старом свете»[5], дают основания говорить о «смещении центра тяжести христианства на глобальный Юг»[6] и не позволяют рассматривать пятидесятничество как исключительно североамериканский феномен[7]. Именно поэтому (а также в связи с интересом к развитию религии в условиях глобализации) в последнее время в научном сообществе звучат призывы к «деамериканизации» изучения пятидесятнических движений[8], и появляются работы, акцентирующие внимание на истории развития пятидесятничества за пределами западного мира[9].
После своего возникновения в начале XX в. пятидесятничество пережило два периода бурного роста и развития: в начале 1960-х гг. и в 1970-1980-х гг. Вместе с возникновением пятидесятничества в начале столетия они составляют как бы три «волны пробуждения». Вторая «волна» (1960-е гг.) – начало харизматического движения, связанного с новостью о том, что Д. Беннет, священник епископальной церкви св. Марка в Ван Найс (Калифорния), получил крещение Духом Святым. Третья «волна» ознаменована появлением и бурным развитием «самобытных» пятидесятнических общин в Латинской Америке, Африке и Азии. В настоящее время пятидесятническое движение не едино: «его черты варьируются от церкви к церкви и от места к месту»[10]. Среди пятидесятнических общин есть те, которые не поддерживают учение о Троице; в ряде церквей практикуется крещение детей, в то время как другие осуждают эту практику[11]. Единство же всех этих течений в рамках пятидесятничества обеспечивается «“путешествующими евангелистами” и через общие кодовые слова и песни»[12]. Резюмируя, согласимся с Алланом Андерсоном в том, что применительно к исследованиям современного пятидесятничества предпочтительнее говорить о нескольких пятидесятнических движениях / течениях[13].
Разнообразие вариантов пятидесятничества порождает в научной среде вопросы о том, какие церкви относить к пятидесятническим, а какие лишь похожи на это движение (Pentecostal-like)? Каким образом их классифицировать? Существуют разные варианты трактовки самого термина «пятидесятничество»[14] и, соответственно, разные точки зрения на то, какие церкви его составляют. В. Холленвегер, придерживающийся широкой трактовки, выделяет три группы пятидесятнических церквей: 1. Классические пятидесятнические общины, возникшие под влиянием «пробуждения» 1906 г. на Азуза-стрит; 2. Харизматическое движение – христианские церкви (протестантские, католические, православные), члены которых практикуют глоссолалию и принимают пятидесятническую трактовку крещения Духом Святым; 3. «Самобытные церкви» (Indigenous Churches), получившие развитие в Латинской Америке, Африке и Азии[15]. К данной классификации А. Андерсон добавляет еще одну группу церквей – «старые независимые церкви» (older independent churches) Китая и Индии, хронологически возникшие после или одновременно с классическими пятидесятниками[16].
Особенности российской истории ХХ века внесли свои коррективы в развитие пятидесятничества в России. Первые российские общины относились к антитринитарному течению «единственников» и образовались в 1907 г. на территории современной Финляндии. Позже это течение получило название «евангельских христиан в духе апостольском». Чисто российским явлением в пятидесятничестве можно считать два течения: евангельских христиан пятидесятников-сионистов («леонтьевцы») и евангельских христиан святых сионистов («мурашковцы»), проповедовавших земной характер тысячелетнего царства Христа. «Леонтьевцы» считали, что спасение возможно лишь в Палестине на горе Сион; «мурашковцы» верили, что возможно построение «духовного Сиона» в любом месте и что после второго пришествия церковь будет перенесена в Палестину[17].
Большую популярность в России завоевало пятидесятническое течение, возникшее в стране в 1920-х годах. Его источниками были, с одной стороны, движение, созданное в 1921 г. И.Е. Воронаевым в Одессе (христиане евангельской веры, ХЕВ) после его возвращения из США, где он познакомился с учением пятидесятников; с другой стороны, движение, основанное в 1924 г. Г. Шмидтом в Тернопольской области (христиане веры евангельской, ХВЕ). Они придерживались классического богословия даров Духа Святого, основным из которых считается говорение на иных языках, и различались лишь наличием (у «воронаевцев») или отсутствием (у «шмидтовцев») обряда омовения ног. С середины 1930-х гг. верующие обоих движений стали именовать себя христианами веры евангельской. Благодаря активной миссионерской деятельности, они довольно быстро распространились на территории СССР, однако после репрессий 1930-х годов вынуждены были перейти на нелегальное существование. После создания в 1944 году Всесоюзного совета евангельских христиан и баптистов (ВСЕХБ) часть пятидесятнических общин зарегистрировалась, войдя в его состав. Новый приток пятидесятнических общин во ВСЕХБ пришелся на 1950-е годы; а в 1960-1970-х гг. некоторые общины были зарегистрированы автономно[18], однако значительная часть общин по-прежнему существовала без регистрации[19]. Таким образом, пятидесятническое движение в СССР существовало в виде зарегистрированных и незарегистрированных общин, разница между которыми состояла в отношении к государству; тогда как теология и богослужебные практики были схожими [20].
С либерализацией религиозной политики государства в конце 1980-х – начале 1990-х часть не зарегистрированных ранее пятидесятнических общин решилась на получение государственной регистрации, однако другая часть, по-прежнему не доверяя государству, продолжила свое существование в виде незарегистрированных общин. Кроме того, в результате религиозного поиска, охватившего как верующих, так и неверующих, и деятельности зарубежных пятидесятнических миссий в России зарегистрировались общины, воспринявшие современные формы богослужения. В это же время в стране появляются харизматические церкви – протестантские, главным образом пресвитерианские и методистские общины, члены которых признают учение о крещении Духом Святым со знамением иных языков.
В отличие от церквей советского времени, все современные общины различаются отношением к современным формам богослужения и проявлению даров Духа Святого, а также ориентацией на конкретных пятидесятнических богословов. Незарегистрированные общины отличаются консервативными взглядами: современные формы богослужения, крайняя эмоциональность и чрезмерное проявление знамений Духа Святого для них являются неприемлемыми. Основная их часть по-прежнему отказывается от государственной регистрации и входит в Объединенную церковь христиан веры евангельской (ОЦХВЕ) во главе с епископом Г. Бабием. Среди зарегистрированных пятидесятнических общин можно выделить «умеренных» и «либеральных» пятидесятников. Во всех этих церквях признаются современные формы богослужения; богослужения «либеральных» пятидесятников часто отличаются эмоциональностью, использованием современных технологий и проявлениями знамений Духа Святого. «Умеренные» общины преимущественно входят в Российскую церковь христиан веры евангельской (РЦХВЕ) и ряд независимых ассоциаций; «либеральные» пятидесятнические общины являются частью Российского объединенного союза христиан веры евангельской (РОСХВЕ), а также ряда независимых ассоциаций и межденоминационных союзов[21]. ОЦХВЕ, РЦХВЕ и РОСХВЕ – три крупнейших пятидесятнических союза, действующих на территории России. Очевидно, консервативные и «умеренные» пятидесятнические общины России могут быть отнесены к классическим пятидесятникам в классификации В. Холленвегера и А. Андерсона. «Либеральные» же общины, вероятно, попадают в широкую категорию «самобытных церквей».
В России пятидесятничество не получило такого широкого распространения, как в ряде других стран: по приблизительным оценкам, россияне-протестанты насчитывают чуть более полутора миллиона человек[22], из них 50-60%[23] составляют пятидесятники, то есть приблизительно 0,6% от населения России[24], в то время как, например, в африканских странах этот показатель составляет 4% для Уганды, 8% для ЮАР и Демократической Республики Конго; 10% для Ганы и Замбии; 11% для Нигерии; 14% для Кении; 20% для Зимбабве, Танзании и Малави[25]; в латиноамериканских странах – 22% для Сальвадора[26], в Гватемале 30% населения являются протестантами, из них значительное большинство пятидесятники[27].
В 2000-е гг. российские исследователи сделали первые шаги к всестороннему изучению этого религиозного феномена, в то время как ранее – в 1990-е гг. – пятидесятнические движения упоминались лишь в контексте изучения государственно-конфессиональных отношений[28] и в некоторых социологических исследованиях[29]. Р.Н. Лункин в своём диссертационном исследовании подробно рассматривает историю, вероучение и социальную деятельность российских пятидесятников[30]. Ю.С. Ковальчук в своей монографии подробно анализирует миссионерские практики пятидесятнических общин корейского происхождения[31]. Темой диссертации О.В. Куропаткиной становится религиозная и социокультурная самоидентификация российских пятидесятников: автор подробно анализирует их отношения с другими религиозными объединениями и их позиции по различным вопросам (отношения с государством, отношение к образованию и т.д.) и выделяет стратегии инкультурации, которых придерживаются пятидесятники в России. Этой же теме посвящена статья О.В. Куропаткиной в номере журнала «Religion, State & Society», вышедшем в начале 2012 года под редакцией А.С. Агаджаняна, который был посвящен евангельским, пятидесятническим и харизматическим церквям в России и Латинской Америке[32]. Ещё две статьи этого номера рассказывают о пятидесятнических общинах в России: Т. Лёфштедт обращается к теме религиозного «возрождения» в России и отмечает, что если в начале 1990-х гг. пятидесятники пережили период бурного роста, то в дальнейшем они столкнулись с ограничениями, связанными с доминирующей позицией Русской православной церкви, с закрепившимся в обществе термине «секта» по отношению ко многим религиозным течениям и с особенностями религиозности и менталитета россиян[33]; Р.О. Поплавский в своей работе выделяет три стратегии, следуя которым, российские пятидесятники пытаются изменить свой сложившийся в обществе образ: поиск корней в российских религиозных течениях, стремление к независимости от иностранных миссий и отказ от использования деноминационных маркеров[34].
Пятидесятничество становится предметом исследования и выпускников магистратур: выпускная аттестационная работа Т.М. Крихтовой «Вхождение в религиозную общину как событие и процесс (на материалах исследования молодежной группы одной их харизматических церквей)» была посвящена религиозной конверсии в саратовской общине «Слово Жизни» (2012).
В 2012 г. завершается исследовательский проект Европейского университета в Санкт-Петербурге «Пятидесятнические и харизматические религиозные движения в современной России», поддержанный грантом Университета Южной Каролины и Фондом Темплтон в 2010 году. На конференции «Изобретение религии: десекуляризация в постсоветском контексте» (10-12 мая 2012 года, ЕУСПб) участниками указанного проекта был представлен ряд докладов.