Отец Вадим, год назад Священный Синод постановил открыть в Сретенской семинарии аспирантуру и усвоил вашему учебному заведению наименование академии. Как изменилась жизнь академии за прошедший год?
Для жизни молодой духовной академии характерно всё то, что отличает молодой организм от взрослого: активный рост, поиск, эксперимент, ошибки и опыт их преодоления. На фоне этих процессов Сретенской духовной школе оказана высокая честь со стороны Святейшего Патриарха Кирилла и священноначалия Русской Православной Церкви тем, что 13 апреля 2021 года было благословлено открыть у нас высшую ступень богословского образования — аспирантуру и именоваться духовной академией. Большой вклад в обретение нового статуса сделал предшествующий ректор протоиерей Максим Козлов. Поэтому весь прошедший год был очень напряжённым, ибо оказанное доверие необходимо было оправдывать на практике.
Сразу после объявления об открытии аспирантуры в СДА поступило довольно много просьб о зачислении, и конкурс при поступлении был 1,5 человека на место. Вместе с тем процесс обучения в аспирантуре нужно было обеспечить учебными планами, программами, преподавательскими кадрами, нормативными актами и т. д. Так что трудиться пришлось интенсивно. Кроме того, образовательный процесс на уровне магистратуры и бакалавриата также не стоит на месте и постоянно нуждается в доработках, соответствующих новыми требованиями Министерства науки и высшего образования и Учебного комитета. Если учесть ещё и то, что все эти задачи необходимо было решать на фоне периодических волн коронавируса, то для расслабления поводов у нас не было.
Какие главные задачи сейчас стоят перед Сретенской духовной академией?
В сфере образования главная задача — не только полноценно реализовать весь потенциал существующих у нас образовательных программ, но и гармонизировать их так, чтобы наши студенты органично переходили с одной ступени на другую, увеличивая свои знания, навыки, способности, без ненужных повторов и каких-либо лакун.
В научной сфере надеемся запустить в ближайшее время несколько проектов в рамках создания научных школ, постоянно действующих научных семинаров, издательской деятельности, академических журналов и характерных для СДА конференций.
В духовной сфере помимо традиционных форм (участие в богослужениях, послушания, паломничества, регулярная духовная жизнь под руководством опытных наставников) пытаемся выстроить личное взаимодействие наших студентов с известными православными пастырями, чтобы учащиеся могли в живом общении получать от них актуальный опыт, который далеко не всегда попадает на страницы книг и учебников.
Есть у нас и ряд задач в сфере миссионерской, культурной и международной деятельности, но об этом надо говорить отдельно.
Какие темы были утверждены аспирантам первого набора для подготовки ими диссертаций?
В рамках аспирантуры принято решение развивать шесть научных направлений, характерных для СДА: христианская антропология, научная апологетика, патрология, пастырское богословие, церковная история и славянская филология. Практически по всем направлениям аспиранты закрепили темы кандидатских работ.
Почти год назад тогдашний и. о. ректора СДА протоиерей Максим Козлов говорил, что в академии планируется создать собственный диссертационный совет. На какой стадии находится его создание? Первые выпускники Вашей аспирантуры будут защищаться в этом диссовете или в других академиях (каких именно)?
Создание диссертационного совета входит в наши ближайшие планы, но здесь есть свои трудности. Многие аспиранты желают получить государственную степень кандидата теологии, что требует соблюдения ряда требований, над исполнением которых нам ещё следует потрудиться. В СДА у большинства преподавателей высокий научный статус (в соответствии с последними данными Учебного комитета, самый высокий уровень среди всех духовных школ Русской Православной Церкви). Однако значительная часть из них трудятся в нашей академии по совместительству. В связи с этим требование о членах диссовета, которые имеют СДА основным местом работы, оказывается пока не реализованным в полной мере. Мы работаем над этим вопросом и в качестве одного из вариантов решения прорабатываем план создания диссовета, объединённого с другими богословскими школами.
В Сретенской академии действует уникальная магистерская программа «Пастырское душепопечение и миссия в современном мире». В чём главные особенности программы? Какие навыки и компетенции получают магистранты?
Это уникальное пастырское направление магистратуры было создано в сентябре 2014 года основателем нашей духовной школы архимандритом Тихоном (ныне митрополитом Псковским и Порховским), который всегда считал пастырскую специализацию основной линией образования в Сретенской духовной школе. В 2020 году новой администрацией была предпринята попытка реформирования этого магистерского профиля, в результате чего его переименовали из «Пастырского богословия» в «Пастырское душепопечение и миссия в современном мире», увеличив количество часов на изучение психологии, работу с медиаресурсами и уменьшив учебные часы на изучение пастырских дисциплин. Эти преобразования вызвали серьёзную критику с разных сторон и резонансную дискуссию, что привело к соответствующим корректировкам в программе.
В 2020 году Вы активно критиковали планы по реформе этого профиля. Как он выглядит сегодня? Что изменилось, а что осталось прежним? Преподают ли сейчас в СДА психологи?
В настоящее время в рамках пастырского профиля магистратуры реализуется исходная цель, заложенная ещё осенью 2014 года, — сделать многовековой православный пастырский опыт предметом всестороннего богословского и научного исследования, чтобы иметь возможность воспроизводить его в современных условиях. Корректировки, возникшие в 2020 году, сохранены в той мере, насколько они соответствуют указанной цели.
Что касается психологической компоненты образования, то она всегда присутствовала в Сретенской школе. Мы много лет сотрудничаем с МППГУ, с преподавателями психологического факультета МГУ и другими известными психологами. Проблема заключается не в сотрудничестве, а в том, какое место может и должна занимать психологическая подготовка в деятельности современного священника.
В последние годы всё громче зазвучали голоса, даже среди православных священнослужителей, что традиционные формы пастырства изжили себя, неадекватны современным запросам прихожан, не работают, неэффективны, а в психологии имеются огромные ресурсы, масса средств, которые якобы легко и быстро делают человека радостным и счастливым, пора бы обновить пастырский арсенал или даже заменить его на психологический. В связи с этим ряд пастырей пошли на психологические факультеты за дополнительным образованием, а некоторые даже отказались от священнослужения и стали практикующими психологами. Возникла реальная опасность подмены многовекового, многократно проверенного православного духовного опыта на современные утилитарные психологические методики, эффективность которых вызывает споры даже внутри психологического сообщества.
Церковь во все века использовала научные достижения в своей деятельности в той мере, насколько они способствуют усвоению того благодатного дара Христа, который получен ею 2000 лет назад. В этом плане Церковь активно использовала отдельные наработки философии, филологии, истории и других наук, если они не претендовали на подмену её многовекового духовного опыта. Это же касается и молодой науки психологии (напомню, что научная психология ведёт свою официальную историю с 1879 года, когда Вильгельм Вундт открыл в Лейпциге первую в мире психологическую лабораторию). Если психология будет присутствовать в пастырском образовании в виде вспомогательной дисциплины, как философия или филология, то взаимодействие с ней вполне оправдано. Если же будут предприниматься попытки осуществить подмену православных пастырских методов на психологические, то реакция будет однозначно негативной.
Что касается конкретно глубокоуважаемого профессора Бориса Сергеевича Братуся, которого мы очень ценим и любим, и его замечательных коллег психологов (Владимира Владимировича Умрихина, Натальи Владимировны Ининой, Елены Васильевны Лавринович, Татьяны Павловны Войтенко, Инны Викторовны Пышинска и др.), то все они плодотворно трудятся в Сретенской духовной академии. Не удивлюсь, если окажется, что на данный момент в СДА преподаёт самая многочисленная команда психологов-преподавателей среди всех духовных школ Русской Православной Церкви.
Сейчас в Сретенской академии действуют три программы магистратуры: история древней Церкви, пастырское душепопечение и миссия в современном мире, церковнославянский язык: история и современность. Планируется ли открытие других программ?
В ближайшей перспективе (год-два) не планируем; если посмотреть чуть дальше, то замыслы есть, но обсуждать их в публичном пространстве пока преждевременно.
Сегодня духовные школы Московского региона сохраняют административную независимость друг от друга, но при этом работают в тесной координации. Как Вы оцениваете эту работу? Что, на Ваш взгляд, стоило бы изменить, улучшить?
Прежде всего хочу поддержать эту стратегическую линию Учебного комитета по взаимодействию духовных школ. Пока ещё делаются первые шаги, но даже на этом этапе ощущается взаимопомощь при подготовке конференций, поиске рецензентов, согласовании магистерских программ и в иных вопросах, которые мы ранее решали самостоятельно, совершая типичные ошибки в разных местах.
Если говорить о дальнейших перспективах, то, мне кажется, надо совместно развиваться одновременно в двух направлениях: универсализация и специализация. Универсализация — выработка общих типичных учебных программ, стандартов качества богословского образования, критериев защиты выпускных квалификационных работ, подходов к воспитательной работе, взаимодействия с государственными органами и т. д. Специализация — формирование своего «лица» каждой духовной школой, развитие своего специфического направления в сфере образования и научно-богословской деятельности с учётом имеющихся уникальных ресурсов, сложившихся приоритетов и традиций. Имея общую учебно-методическую базу, мы не должны становиться клонами друг друга.
После того как теология стала входить в российское научное пространство, усилились требования к учёным-теологам относительно количества и места публикации научных статей. Как лично Вы относитесь к наукометрии? Она больше помогает или вредит гуманитарным наукам, в частности теологии?
Войдя в систему государственного образования и научных специальностей, теология должна следовать и соответствующим нормам, и здесь возможности для манёвра у нас небольшие. Понятно, что всякая деятельность, включая научную и образовательную, должна соответствовать определённым нормам, проверяться в соответствии с заданными критериями, которые зачастую не вполне приспособлены к специфике богословского знания. Наукометрия — это исследование на основе количественных статистических характеристик, которые несложно раздуть искусственно, что практикуется в светской среде и отчасти стало проявляться и в церковной. Мне кажется, что в дополнение к имеющемуся есть смысл задуматься о создании теологической квалификационной системы, которая брала бы в расчёт не только внешние статистические параметры, но и мнение квалифицированного богословского сообщества о данной личности. Здесь есть свои сложности, но они, на мой взгляд, решаемые.
В МДА существует «рейтинг научной активности» преподавателей. Есть ли такой рейтинг в СДА? Если нет, планируете ли Вы его завести?
Подобный рейтинг составляется ежегодно в сентябре преподавателями СДА по запросу Учебного комитета. С этой точки зрения у многих наших преподавателей достаточно высокие показатели, но они чаще всего обусловлены научной деятельностью по основному месту работы — в светских вузах.
Есть точка зрения, что время учёных-индивидуалистов закончилось и сегодня наука делается коллективно: в лабораториях, на семинарах. К гуманитарным наукам это относится?
И да, и нет одновременно. В естественнонаучных областях исследования концентрируются вокруг центров и лабораторий, которые имеют высокий уровень технической оснащённости, позволяющий выйти на грань актуальной науки. Там неизбежно должны быть сконцентрированы специалисты разных направлений и культивироваться принципы коллективной работы. В гуманитарной сфере исследования не требуют столь крупных материальных вложений и концентрируются прежде всего вокруг талантливых личностей. Если такая личность обладает педагогическим и организаторским талантом, то она способна создать научную школу или хотя бы постоянно действующий научный семинар, если же нет, то так и остаётся одинокой.
А к богословию? Как Вы оцениваете степень взаимодействия церковных учёных, в частности теологов-догматистов?
В сфере вспомогательных дисциплин теологии (философия, филология, история и др.) научная работа выстраивается по вышеперечисленным гуманитарным принципам. Если же говорить собственно о богословии, то оно во все времена опиралось на личный опыт духовной жизни, поэтому центром притяжения здесь становились монастыри, духовные школы при монастырях, личности, стяжавшие благодать в той или иной мере. В своих стремлениях обрести государственный статус для теологии мы никогда не должны забывать об этом подлинном источнике богословия, иначе быстро выродимся в светское религиоведение.
Степень взаимодействия церковных учёных на данном этапе считаю низкой. Доминируют пока одиночки. В области догматического богословия данная проблема ощущается особенно остро. В православной церковной истории существовали богословские школы со специфическим особенностями — не только в древности (Александрийская, Антиохийская, Эдесско-Нисибийская, Каппадокийская), но и сравнительно недавно (русская дореволюционная школа, парижская, представители неопатристического синтеза и др.). Вполне допустимо, что нечто подобное возникнет и на наших глазах, но пока что ничего подобного не наблюдается, хотя потребность в этом есть, так как секулярное влияние на церковное сознание в разных сферах приводит к постоянному возникновению теологических концепций, несовместимых с православием, и соборное обсуждение этих проблем в рамках богословских школ могло бы содействовать формированию корректного и полного ответа на эти вызовы.
Сретенская духовная академия — самая молодая из академий Русской Церкви. На какие образцы — как церковные, так и светские, как российские, так и зарубежные — Вы ориентируетесь в её развитии?
Сретенская духовная школа создавалась митрополитом (тогда архимандритом) Тихоном (Шевкуновым) на основе ресурсов различных духовных и образовательных центров: Московской духовной академии, Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, Московского государственного университета и иных вузов Москвы. Она впитала отовсюду нечто, но самое сильное и специфическое воздействие оказал, несомненно, сам основатель — отец Тихон, который стал для студентов родным отцом, «Батей», и воплотил здесь многие свои уникальные идеи как в сфере образования, так и в сфере воспитания студентов.
Создатель Сретенской семинарии — митрополит Тихон (Шевкунов) — сейчас исполняет обязанности ректора Псково-Печерской семинарии. Сохраняется ли связь академии с митрополитом Тихоном, а самой молодой академии — с самой молодой семинарией?
Если говорить о связи, то Псково-Печерская семинария делала свои первые шаги именно как филиал Сретенской семинарии. Сейчас уже она обрела полновесность и самостоятельность, но наше многостороннее сотрудничество продолжается. Посмотрите список преподавателей в Псково-Печерской семинарии и увидите, что около половины из них приезжают из Сретенки. Выпускники нашей школы стали там руководителями, а архитектурное решение семинарии в Печорах является продолжением идей владыки Тихона, реализованных в Москве. Уверен, что наше сотрудничество будет только нарастать, а яркая харизматичная личность основателя, который является родоначальником для обеих школ, будет этому только способствовать.
Кто для вас образец как для ректора? Как выстроено в академии Ваше взаимодействие со студентами? Есть ли неформальные мероприятия?
Несомненно, владыка Тихон является ярким ориентиром в решении многих ректорских вопросов, но надо признать, что во многом он уникален и стать точно таким же ни у кого не получится. Каждый на этой должности должен реализовать тот потенциал, который у него есть от Бога. Если говорить о моих принципах, то они сконцентрированы в слове «со-бытие». Взаимопонимание между ректором и студентами необходимо, оно нуждается в поддержке и развитии, но началом и основой для этого является общая жизнь в самых разных форматах. Поэтому стараюсь быть не только администратором, но и преподавателем на всех ступенях образования, научным руководителем, вместе с ними молиться на богослужении, разделять обед, иногда играю с ними в волейбол, провожу киноклуб, вместе обсуждаем текущие события. Время покажет, насколько это правильно.
У вас, помимо духовного, два светских высших образования: российское и зарубежное. Насколько, на Ваш взгляд, светское образование необходимо для преподавателя духовной школы?
Конечно, светское образование не лишнее, но решающим здесь является не вуз, а студент, его личное самоопределение в учебном процессе. Я много раз встречал в жизни людей с солидными дипломами, но без реальных знаний. Чем занимались они в своих вузах — непонятно. Современного духовного образования, особенно полученного в семинариях и академиях из списка топ-10, при наличии личной заинтересованности студента вполне достаточно, чтобы развиваться и как пастырю, и как преподавателю, и как церковному учёному. Главный вопрос — наличие внутренней мотивации, а здесь у многих проблемы.
Если в 1990-е и 2000-е люди часто шли в семинарию, имея за плечами диплом (а часто и учёную степень), то сегодня абитуриенты — как правило, вчерашние школьники, не прошедшие ни высшей школы, ни школы жизни. Это критичный недостаток? Как Вы справляетесь с ним в стенах СДА?
Когда я поступал в 1993 году в Московскую духовную семинарию, то у нас выпускников среднеобразовательных школ было не более 40%, теперь более 80% — существенные изменения, но я не считаю это недостатком. У недавнего школьника есть свои преимущества: в большинстве случаев он более гибок и восприимчив к новым знаниям, его душа ещё не травмирована негативным жизненным опытом, часто у него чистый и светлый взгляд на духовную жизнь, на мир, он более способен к росту, к воспитательному воздействию, чем сформировавшийся человек. Главные недостатки вчерашних школьников — слабая мотивация и неготовность принять сан по окончании бакалавриата и магистратуры. Первый недостаток отчасти исправим, если они погружаются в активную, интересную, многостороннюю студенческую жизнь. Со вторым сложнее. К концу бакалавриата им 21–22 года, к концу аспирантуры — 23–24. Мало кто из них в этом возрасте способен создать семью и принять священный сан, не потому что они этого не хотят, а потому что они на это ещё не способны или же не встретили подходящую спутницу жизни. Поэтому увеличение числа выпускников школ среди абитуриентов неизбежно связано со снижением количества рукоположений, что в целом считается отрицательной характеристикой духовной школы.
Есть ли студенты, совмещающие обучение в академии и в светском вузе?
В СДА такое встречается, особенно на уровне магистратуры. У этого явления разные причины. Признаюсь, я не рад подобным форматам обучения, но иногда это оправдано, когда студент готовится нести особое церковное служение. Пока у нас не было аспирантуры, а у студента сохранялось желание развития, мы благословляли их на поступление в аспирантуры светских вузов гуманитарных направлений. Надо признать, многие из них поступали, проходили обучение и защищались вполне успешно. Например, в настоящее время два наших выпускника магистратуры являются аспирантами исторического факультета МГУ, есть наши выпускники и в аспирантурах других вузов Москвы, но с этого года мы уже всех приглашаем к себе.
Как организован досуг для студентов академии? Уделяется ли внимание спорту, творческому развитию молодых людей?
Это важная тема, потому что молодые ребята — не монахи, они не могут заниматься только богослужением и учёбой. У нас есть постоянно действующий спортзал, комната для фитнеса, проводятся спортивные соревнования разного формата, паломнические поездки, встречи с интересными людьми, посещения московских театров, музеев, выставок, действует киноклуб, студенческий хор и др. Мы поощряем любую активность, которая не противоречит главным целям духовного образования и может быть гармонично вписана в учебный процесс. В начале каждой недели во внутреннем чате академии делается объявление о различных мероприятиях такого рода, и студенты выбирают то, что им интересно, и записываются туда.
Часто молодые люди во время обучения в духовной образовательной организации принимают решение о создании семьи. На что Вы смотрите в первую очередь, когда к вам приходит студент со своей избранницей за благословением на брак?
Для меня это очень сложный и ответственный момент. Поскольку намечается брак будущего священнослужителя, то возникает вопрос о соблюдении канонических норм. Очень важно наличие взаимной веры, любви и готовности преодолевать трудности первого этапа жизни. Нежелателен брак, если молодые люди знакомы менее года. Есть масса других вопросов, по ходу обсуждения которых становится более-менее понятно, насколько будущие молодожёны осознанно подошли к своему решению.
Студенты первого курса бакалавриата живут и учатся целый год в скиту прп. Серафима Саровского в Рязанской области. Для чего необходимо отрывать молодых людей от привычной городской жизни? Что даёт студенту этот год, прожитый в скиту?
Эта идея родилась и реализовалась впервые ещё при архим. Тихоне и оказалась весьма плодотворной. Вступление в церковную жизнь требует серьёзной перестройки человека в разных сферах своей жизни, а выезд в иную среду обитания этому существенно помогает. Многочисленные внешние отвлекающие факторы, которых слишком много в центре Москвы, там отсутствуют, и у студентов появляется возможность спокойно учиться, молиться, отдыхать между занятий в условиях великолепной барской усадьбы, насладиться русской природой на рязанских просторах. Практически все студенты, прошедшие через учёбу в скиту, не жалеют об этом времени и вспоминают его с удовольствием. Более того, на старших курсах, когда желают отдохнуть, отпрашиваются для поездки туда. Учёба там происходит в формате практической подготовки. Наши преподаватели приезжают к ним из Москвы регулярно, имеются и дистанционные технологии. Они имеют там всё необходимое, поэтому мы считаем данную опцию нашего образования весьма полезной.
В этом году при академии открылась Школа абитуриента. Расскажите, пожалуйста, об этой программе. На неё могут поступить только жители Москвы?
Это новый проект, который мы разработали в этом учебном году, изучая опыт других вузов и используя свои идеи. Наша Школа абитуриента открыта для широкой аудитории по возрасту и уровню базового образования, для представителей разных регионов и даже зарубежья. Занятия проходят в очно-дистанционном формате, но, по возможности, мы призываем всех приходить лично. Кроме теоретических занятий, учащиеся должны пройти в Сретенском монастыре богослужебную практику в алтаре и на клиросе. Если абитуриент иногородний, он должен пройти её у себя в городе и предоставить соответствующие документы. Для поступления в Школу абитуриента было подано более 60 заявок. Часть из них мы отклонили. В настоящее время обучается 52 человека. Не все из них будут поступать, мы их к этому не принуждаем. Возможно, что кто-то захочет поступать в другие духовные школы, это их право, но надеемся, что за время обучения они полюбят Сретенскую академию и, при наличии высоких результатов выпускных экзаменов, станут нашими студентами.
При Сретенском монастыре действует миссионерский проект «Общее дело». Как в нём участвуют студенты?
Уже много лет молодёжная группа Сретенского монастыря и студенты СДА участвую в миссионерско-просветительском проекте «Общее дело», в рамках которого происходит восстановление храмов Русского Севера и христианское просвещение жителей этого региона. Участвуют в нём молодёжь самая разная со всей России. Каждый может реализовать свои таланты, открыть для себя новый мир, испытать себя, укрепиться в доброделании. Участие в проекте добровольное. Некоторые наши студенты встретили здесь своих будущих жён. Так что никто в этом добром деле не остаётся без плода.
Почему в Сретенской академии отсутствуют регентское и иконописное отделения, типичные сегодня для многих духовных школ? Планируется ли их создание?
На данный момент не планируется, так как все учебные и жилые ресурсы уже задействованы в рамках действующего учебного процесса. Расширение в ближайшее время не предвидится.
Вы почти 20 лет преподаёте в Сретенке. Как изменились студенты за это время? Какие планы и цели перед собой ставят учащиеся, кем хотят стать и кем становятся в реальности?
Как я уже сказал ранее, среди поступающих становится больше недавних школьников, и в этом есть свои плюсы и минусы. Для руководства СДА неизменной является главная цель духовных школ — подготовка священнослужителей для Русской Православной Церкви, но поскольку в последние пять лет наши выпускники стали получать дипломы государственного образца, а семьёй к выпуску обзаводятся далеко не все, то некоторые из них пытаются реализоваться как преподаватели, сотрудники церковных отделов, продолжают образование в других вузах, уезжают по распределению в далёкие регионы России. При поступлении мы всем говорим о главной цели нашей школы, но далее уже Промыслом Божьим устраивается жизненный путь человека. Наша добрая воля необходимое условие, но не достаточное. Всё по слову Господа: «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал» (Ин.15:16).
В какую сторону меняются учебные программы? Есть ли здесь целенаправленные тенденции, или это хаотический процесс и каждый преподаватель в определённой степени читает то, что сам считает нужным?
В последнее время на содержание и форму учебных программ определяющее влияние оказывают государственные требования, которые далеко не всегда гармонируют с особенностями духовного образования. Из-за этого в СДА самый большой численный рост наблюдается не среди учащихся или преподавателей, а среди сотрудников учебно-методического отдела, которые заняты решение данной проблемы. Лично я считаю, что современный учебный процесс в высшей школе избыточно бюрократизирован. Выполнение бесчисленных норм и предписаний занимает массу времени и сил у сотрудников и преподавателей, а эффективность, мягко говоря, не очевидна. До сих пор сохраняется актуальным распространённый факт — выпускник-троечник на приходе часто оказывается гораздо лучшим священником и в плане своей пастырской деятельности, и в административной, чем выпускник-отличник. Значит, работать нам есть над чем.
Как часто выпускники Сретенки становятся её преподавателями? Как Вы оцениваете степень преемственности в СДА?
Для нас это очень важная тема. Мы следим за развитием наших студентов, и если кто-то из них демонстрирует способности к преподавательской и научной деятельности, то мы предлагаем ему возможность остаться в академии. В настоящее время около 20% преподавателей — наши выпускники, но это, как мне кажется, немного. Мы хотели бы, чтобы это число было больше. Часто способных ребят перехватывают и другие учебные заведения. Мы этому не препятствуем. Каждый человек свободен делать свой выбор и нести за него ответственность.
Что бы Вы могли пожелать студентам, которые готовятся стать пастырями?
Не бойтесь трудностей: преодолевая их, человек растёт. Не пугайтесь, когда дьявол будет внушать вам, что всё потеряете и ничего не приобретёте, потому что, если утратили ради Христа, то получите гораздо больше. Дерзайте сделать шаг в новую жизнь, на которую не решаются ваши светские сверстники. Пока вы молоды, у вас есть огромные ресурсы, большие возможности, запас времени, включая право на ошибку, которое со временем будет исчезать. Священство — это трудный путь, но если Господь благословит вас, то на этом пути вы получите подлинное удовлетворение прожитой жизнью, которое вы едва ли испытаете где-нибудь ещё.