Проблемы катехизации населения юга России, в частности Ставропольской (Кавказской и Черноморской) епархии, в ХIХ веке и веке нынешнем, как показывают документы, были практически одни и те же. Это не только удивляет, но одновременно и отрадно, и прискорбно. Прискорбно, что, несмотря на колоссальный скачок в развитии СМИ, уровня образованности российских граждан (хотя бы их сплошной грамотности, благодаря школам советского периода), разговоры с людьми о вере православной и Церкви в обществе приходится начинать с нуля.
Да, были 80 лет «вавилонского плена» в России, отлучения народа от Церкви властями, вдалбливание в умы и сердца всяких пакостей о нашей Церкви и религии. Но вот уже третий десяток лет идет открытая проповедь: «бери – не хочу». Имеющие уши – не слышат.
А отрадно потому, что из позапрошлого века доходят до нас практические советы, как проводить эту самую «катехизацию» населения. Может быть, с их помощью сегодняшним катехизаторам будет легче? И еще отрадно, наверное, потому, что это свидетельствует о том, что народ наш, проблемы церковные и сама вера наша – сердцем, а не умом – остались прежними, искренними, открытыми и сокровенными одновременно.
Просматривая «Ставропольские епархиальные ведомости» за 1891 г. (№ 1, от 1 января), натолкнулась на интересный документ: «Об учреждении в приходах епархии религиозно-нравственных бесед»(с. 7-16), где написано, что «по Указу Его Императорского Величества в Ставропольской Духовной конситории слушали: А. Указ Св. Синода от 10 июня текущего года за № 12 по предмету преподавания православному народу в храмах истин христианской веры и благочестия, определили: учредить в каждом приходе вероучительные собеседования…»
А мы думаем, что Россия до революции была православно грамотная… Но не случайно же государь император и Святейший Синод в преддверии ХХ века озаботились христианским просвещением паствы…
Что же было рекомендовано изучать на вероучительных собеседованиях? – Основы православия – «учение о трех Лицах Божества, о воплощении Сына Божия, о церкви и таинствах, изъяснение Литургии и прочих часто повторяющихся священнодействий, похоронных и поминовенных, а также других обычных в нашей церкви обрядов, крестного знамения и всего, что в храме видится, и что в нем совершается». При этом беседы не должны быть излагаемы «в виде отвлеченных рассуждений о предметах веры малодоступных пониманию народа, а должны состоять из простых разъяснений тех истин веры, которые православный христианин приемлет сердцем и выражает устами». И далее: «Часть вероучительная должна быть сопровождаема и нравственною. Для сего нужно разъяснять заповеди Божии, требовать отчетливого чтения Символа веры, научать всех слушающих молитвам, начиная с молитвы Господней, и истолкованием непонятных славянских речений, обличать те пороки, которые в известной местности преобладают, возбуждать к добродетели и словом назидания, и указанием на примеры людей добрых и Богу угодивших».
Обязанность вести такие собеседования возлагалась на всех священников, диаконов и псаломщиков, особенно окончивших семинарии, законоучителей учебных заведений.
Беседы должны были проводиться в разное время, но обязательно – в дни воскресные и праздничные. «Беседовать можно и перед литургиею, особенно в тех селениях, где жители, пришедши к утрени, не расходятся по домам до обедни. Но независимо от сего и необходимо собеседования должны происходить после вечерни, которую для сего ранее надлежит начинать, совершать по уставу с пением и чтением всего положенного». После нее в каком-либо здании, например в церковно-приходской школе или церковной сторожке, и только в крайнем случае в храме, провести беседу.
Делался упор на то, что беседующие должны руководствоваться Священным Писанием и творениями святых отцов, говорить с людьми языком простым, живым, удобопонятным, без употребления иностранных слов. Разрешалось чтение «по тетради или книге, но в подтверждение того, что говорилось устно, и чтения непродолжительные, отчетливые и внятные».
Подчеркивалось, что «учить детей вере, закону и молитвам относится прямо к должности священнической». Поэтому дети должны быть приводимы на собеседования, так как их особенно важно наставлять в молитвах и в первых познаниях вероучения.
Наиболее Церковь заботилась о детях, работающих на фабриках или находящихся в обучении у ремесленников, лишенных воспитания в христианской семье. И сейчас мы видим, что продолжающееся в России отделение школы от Церкви делает практически всех детей нашего времени оторванными от назидания в христианских истинах, что важнее – в нравственности.
«Вообще же, если не только дети, но и возрастные, не знают самых важных и употребительных молитв, то сие печальное явление падает на ответственность приходского священника, и может быть обращено в предосуждение ему». Да, сейчас никто не осудит священника за незнание молитв и основ веры населением. Священников в стране катастрофически не хватает. У них масса обязанностей, не оставляющих времени на личное спасение, молитву, на свою семью в конце концов. Но оправдывает ли это священников перед лицом их пастырского долга, совести? К счастью, по Воле Божией, сейчас в Церковь приходят молодые и энергичные священники, активно несущие истины православия в народ. Но все-таки их очень мало… А катехизаторские курсы в епархиях пока имеют невысокую отдачу. Оканчивающие их люди часто считают, что учатся «для себя». И след их по окончании трехлетнего обучения теряется, хорошо, если на приходах, а то и вовсе в мирской суете…
Духовной консисторией рекомендовалось при беседах использовать составленные членом консистории священником Димитрием Успенским правила для ведения катехизических поучений в приходах Ставропольской епархии, а «определением Епархиального Начальства от 16 октября 1888 года и 26 апреля 1889 состоявшимся, между прочим, постановлено: привлечь прихожан по сельским приходам к активному участию в церковных богослужениях, приучая их принимать участие в чтении и пении церковном. Богослужение православно-христианское, величественно-целостное и в высшей степени содержательное, для простого народа не имеет того религиозно-нравственного и воспитательного значения, какое оно должно бы иметь. Причина этого, между прочим, заключается в том, что молящиеся не принимают участия в отправлении оного.Монотонное и не всегда внятное и понятное чтение псаломщика, одноголосое пение на клиросе, созерцание богослужебных действий, не всегда понятных ему, скоро утомляют напряженное внимание молящегося, религиозное настроение постепенно, неприметно для него самого, остывает, ум и сердце отстоят далече от совершаемого в храме богослужения и таким образом не производят того сладостного и благодатно-облегчающего душу впечатления, какое испытывает человек сознательно и активно участвующий в оном. Общее пение молящихся будет поддерживать в них молитвенное настроение, содействовать правильному изучению молитв и песнопений церковных и даст возможность сознавать себя деятельным членом церкви Христовой».
В Кавказской и Черноморской (переименованной к тому времени в Ставропольскую) епархии до этого момента существовал порядок произношения катехизических поучений лишь на некоторых приходах и каждый раз по особому назначению проповедника епархиальным начальством. Тексты наставлений заранее, почти за год вперед, согласовывались в консистории. Был в епархии и один (!) штатный миссионер.
Это было вызвано, конечно, недостаточным уровнем образования клира, нехваткой священников для станиц, сел и хуторов необозримых степных просторов епархии. Некоторые священники служили на нескольких приходах, отстоящих на много верст, объезжая их с риском быть захваченными в плен немирными горскими бандитами – «хищниками». До бесед ли тут было? Часто по этой же причине и хоронили людей без отпевания, о чем находим жалобы в архивных делах консистории. Иногда и венчали молодых «беглые попы» в нарушение законодательства: несовершеннолетних или при наличии живого супруга, неизвестно где запропавшего, на что требовалось также разрешение духовной консистории.
Теперь, с начала 1891 года, духовенство епархии обязывалось повсеместно открыть в приходских церквах внебогослужебные катехизические поучения между утреней и Литургией, обязательно совершать вечерню в воскресенье и праздничные дни, а после нее вести беседы по строгой программе.
«Пастыри церкви не должны упускать из вида и того, что только основательное знание веры может предотвратить прихожан от увлечения сектантством, что ныне, к крайнему прискорбию, нередко бывает в местной епархии».
Постановление Ставропольской Духовной консистории предусматривало специфику сельской местности, сезона, заботясь об удобстве посещения бесед прихожанами: «Звон к вечерне должен быть в селах и станицах летом в 2 часа, чтобы дать возможность поселянам по окончании беседы выехать в поле, а зимою, смотря по разбросанности или скученности населения, можно или оставить те же часы для звона, или несколько позже, но не позднее 3 часов, чтобы посетители могли возвратиться засветло домой; в страду лучше вести беседы между утреней и литургией, так как вечером поселяне заняты сборами в поле; но это не освобождает священника от служения вечерни и ведения собеседования после оной. В городских церквях звон к вечерне всегда в 3 часа. Вечерня должна быть отправляема торжественно, с чтением акафиста, по усмотрению священника – Спасителю, Божией Матери, храмовому Святому и т.п.».
Болевой точкой в жизни епархии с первого года ее существования (1843 г.), да и поныне, остается сектантство и раскол.
Консистория постановляла: «Применительно к условиям, в которых находится приход, программа должна быть пополняема. Так, в приходах, зараженных сектантством, изложивши православное вероучение или нравоучение, собеседователь должен опровергнуть суемудрия по данному вопросу сектантов. Например, в приходах, где есть хлысты и шалопуты, нужно с особой обстоятельностью беседовать о воплощении Христа; в приходах, где есть штундисты, с особой обстоятельностью нужно беседовать об обрядовой стороне веры, которая попреимуществу служит предметом нападок со стороны этих заблудших; в приходах со смешанным раскольническим (глаголемым старообрядческим) населением также необходимо обращать внимание слушателей на спорные пункты и разности в учении православной церкви и раскола, не поддерживаемые истинной стариной».
Изложение бесед должно было быть попреимуществу «катехизическое». «Не вдаваясь в излишние подробности, затрудняющие усвоение слушателями основной истины, тем не менее, катехизатор должен сообщить по данному вопросу “вся, яже к животу и благочестию”, причем всемерно должен избегать книжной сухости: речь его должна быть жива, ясна, точна. Во имя любви, завещанной Христом, беседу его о заблудших и суждения об их лжемудрствованиях должны быть чужды всякой резкости тона и проникнуты глубоким сожалением к несчастным, “да даст им Господь покаяние к познанию истины”».
Давались и методические советы, например, при изложении священно-исторических событий догматы веры и нравственности не разделять, а преподносить как прямой вывод из истории. Для лучшего усвоения предмета беседы в заключение ее делать краткое повторение катехизатором или одним из присутствующих детей или взрослых. Собеседования вести устно или по тетрадям и печатным источникам, но обязательно выразительно, приближаясь к разговорной речи, внятно и толково. Во время беседы не допускать словопрений, которые, по слову апостола (2 Тим, 2, 14), «нимало не служат к пользе, а к расстройству слушающих». Желающие уяснить истину обстоятельнее, или разрешить религиозное недоумение обращаются к катехизатору после беседы: «Последний или тотчас разъясняет или разрешает возникшее недоумение, или делает это предметом беседы для слушателей в следующий раз, если признает полезным».
И еще на один важный аспект катехизации обращала внимание консистория: «Одновременно с открытием воскресных и праздничных богослужений и собеседований должно начаться приучение прихожан к общему пению при богослужениях. Для спевок священники пользуются перерывами бесед, в случаях их продолжительности, для отдыха внимания слушателей, или временем после бесед. После 2-3 спевок на собеседованиях можно позволить собравшимся к вечерне петь: «Господи помилуй, Подай Господи, Тебе Господи» на ектениях и запева на акафистах – «Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя», «Радуйся Невесто Неневестная» и проч. Затем постепенно переходить к более сложным песнопениям сначала вечерни, а потом утрени и литургии».
Как актуально для нас сегодняшних звучат слова постановления! Вот бы и нам сейчас такое воспитание прихожан! Может быть, мешает ложный стыд священника, боязнь непонимания, упреков, насмешек? А может быть, упаси Господи, чувство превосходства клира и клироса над необразованными прихожанами. Так что же мешает сделать прихожан образованными? Ведь они уже пришли в храм! Нужен лишь один шаг навстречу друг другу. Поверьте, многие люди этого ждут! Ждут с затаенной надеждой быть принятыми в приход, в семью церковную. Через участие в жизни прихода не только при периодических уборках храма, но и в его духовной жизни. Мне возразят: «А кто им мешает, пусть участвуют?» Но человеку надо помочь раскрыться, тем более в таком ранимом и тонком деле, как жизнь души. Порой нужно только одно слово, взгляд, жест ободрения, благословение...
Тогда не будет слышно разочарованных слов, скрывающих за собой обиду отверженности: «Мы ничего в церкви не понимаем, мы необразованные».
Девяностые годы, когда в храмы пошел народ, этим и отличались – ласковым словом бабушек. Но вот новый народ пришел, а тех бабушек просто не стало. И теперь вновь приходящим почему-то редко приветливо улыбаемся, кланяемся, поздравляем с праздником мы, фарисействующие «воцерковленные» 90-х. Есть это, увы есть… Так кого же надо катехизировать? Подумаем вместе… В храме всем должно быть тепло!