В конце 2019 года в издательстве ПСТГУ вышла двухтомная монография «„Как возможна религия?“: Философия религии и философские проблемы богословия в русской религиозной мысли XIX — XX веков». Автор — Константин Михайлович Антонов, доктор философских наук, заведующий кафедрой философии и религиоведения ПСТГУ, автор более 100 научных публикаций, один из крупнейших специалистов по русской философии. Запланированное «формальное» интервью в связи с выходом книги превратилось в многочасовую беседу о путях русской религиозной философии.
Ниже — обстоятельный и глубокий разговор по мотивам монографии о месте русской философии в общеевропейской философской традиции, основных типах русской религиозной мысли, проблеме отделенности сообщества богословов-авторов от сообщества их потенциальных читателей, новом богословском языке русской философии и многом другом.
Эта книга является в некотором смысле вторым изданием, расширенным и дополненным, Вашей монографии «Философия религии в русской метафизике», вышедшей в 2009 году, которая в свою очередь является переработанной докторской диссертацией, которую Вы писали, если не ошибаюсь, с 2004 года. Что Вы чувствуете, видя на полках труд 15 лет Вашей жизни?
Ну, это сложный комплекс чувств. С одной стороны, закончив такую длительную работу, чувствуешь не то чтобы катарсис, но по крайней мере некоторое облегчение. С другой — практически сразу начинаешь ощущать, что все-таки работа не закончена, что целый ряд важных моментов остался упущен. Скажем, из наиболее значимых персонажей остались почти не охвачены Карсавин, Вышеславцев, недостаточно сказано о Шестове, Лосском и так далее.
Кроме того, очень хочется, чтобы книжку прочитали, чтобы на нее среагировали, но одновременно не знаешь, какой именно будет эта реакция.
В связи с этим ощущением незаконченности, Вы планируете такое же третье издание, еще более расширенное, еще более дополненное?
Я думаю, наше издательство не выдержит такого нахальства! Может быть, будет какое-то дополнение, связанное с перечисленными авторами, но все-таки надо поставить в этом проекте точку.
Как Вы думаете, это Ваш opus magnum, или Вы уже планируете столь же масштабные проекты?
Какие-то проекты уже существуют. Прежде всего, это издание полного собрания сочинений С. Л. Франка, которое мы готовим вместе с Геннадием Аляевым, Татьяной Резвых и другими коллегами. Но есть и планы относительно реализации каких-то собственных идей. Вряд ли я когда-нибудь смогу далеко отойти от русской философии, но мне кажется важной попытка обнаружить у русских мыслителей то, что в XX веке на Западе называлось политической теологией.
Мне было бы интересно двинуться в эту сторону.
Перейдем непосредственно к Вашей книге. К какому жанру Вы бы ее отнесли?
Это историко-философское исследование — почтенный жанр «истории русской философии», восходящий к отцу Василию Зеньковскому, Г. Г. Шпету, дискуссии Франка и Эрна, ну и к более ранним попыткам написания истории русской философии. Собственно, впервые это проделал архимандрит Гавриил (Воскресенский) в 1840 году.
А до 1840 года была русская философия, историю которой можно было бы написать?
Это очень интересный вопрос. Надо сказать, ему даже удалось выявить ее характерные особенности, которые позже удивительным образом в значительной степени оправдались русскими философами.
Мою работу, однако, нельзя назвать полной историей русской философии. Это скорее история русской религиозной мысли, выделяющая в этом потоке определенный набор и последовательность идей.
Кому она адресована?
Конечно, хотелось бы, чтобы ее прочитало как можно больше людей, но я отдаю себе отчет в том, что сложно прочитать такую толстую книжку. Я надеюсь, что коллеги-историки русской мысли каким-то образом отреагируют на нее. С многими из них я так или иначе веду в рамках этого текста полемику, многие их идеи я воспринимаю и пытаюсь развивать.
Также я очень надеюсь, что будет реакция со стороны теологического сообщества, потому что я затрагиваю проблемы философской теологии и в конечном итоге ставлю вопрос о богословском значении русской религиозной мысли. Очень интересно, что скажут по этому поводу профессиональные богословы.
То есть это не учебник и не энциклопедия, а именно исследование. Значит, существует какая-то проблема, которую Вы в этой книги стараетесь разрешить. Верно?
Да, я хотел проанализировать некоторую культурную, историко-философскую и историко-богословскую ситуацию.