Причина проста и понятна — невозможно одним числом измерить такую сложную вещь. Собственно, об этом много говорили и раньше, и у проблемы существует много граней, но в данном случае упор делается на один вполне конкретный недостаток: импакт-фактор не учитывает распределение статей по числу их цитирований.

Импакт-фактор журнала — это число, равное полному числу цитирований за этот год статей, изданных в этом журнале за предыдущие два года, делённое на число этих статей. То есть импакт-фактор — это как средняя температура по больнице. Однако именно он является едва ли не самым главным показателем качества журнала.

Издатели обращают внимание, что хотя в какой-то мере импакт-фактор и характеризует качество журнала, но зачастую он применяется для оценки конкретных статей (это же статья в Nature/Science! — значит, что-то крутое!). И что ещё хуже, по нему нередко оцениваются учёные (у этого есть статья в Nature/Science, а у того нет — берём на работу первого), хотя нет никакой гарантии, что конкретно эта статья является ценной или примечательной.

И действительно, если посмотреть, например, на статистику Nature и Science, то наблюдается практически одинаковая картина — три четверти (!) опубликованных в них статей имеют число цитирований меньше импакт-фактора журнала. Некоторые вообще ни разу не цитировались. Происходит так из-за того, что распределение статей по количеству цитирований имеет очень длинный хвост, а самые цитируемые статьи набирают совершенно фантастические цифры. Например, в 2015 году самая цитируемая статья в Nature набрала 905 ссылок, а в Science — 694.

В общем, издатели призывают отказаться от импакт-фактора как основной характеристики качества журнала. Вместо этого они предлагают приводить полное распределение статей по цитированиям. В Nature заверили, что сделают это уже в ближайшее время. В Science такую возможность тоже рассматривают всерьёз.

 Beat it, impact factor! Publishing elite turns against controversial metric // Nature News

Источник open-education.net