Тема моего выступления посвящена системе духовного образования Русской Православной Церкви и тем перспективам, которые ожидают эту систему в свете решений Священного Синода и в свете тех задач и установок, которые дает Святейший Патриарх Кирилл. Вы наверняка знаете, много слышали о реформировании духовного образования, которое осуществляется Русской Православной Церковью. Этот процесс начался давно. О необходимости реформ говорил и покойный Святейший Патриарх Алексий II, были приняты соответствующие постановления Священного Синода и Архиерейских Соборов. Реформирование духовного образования было утверждено как обязательное, как императив. И этот процесс продолжается. На протяжении того периода, пока осуществляется реформирование духовного образования, видоизменялись видение и концепции того, каким оно должно быть. И мы являемся свидетелями того, как сейчас происходит модификация концепции духовного образования, более четкими и ясными становятся установки, задаваемые Святейшим Патриархом Кириллом.

Когда мы говорим о реформе, идет ли речь об изменении только формы или и логики духовного образования? До сих пор, в значительной мере, реформирование системы духовного образования ограничивалось изменением форм. Мы подбирали правильные формулы того, какой должна быть семинария, какой должна быть Академия. Вы их знаете, сначала у нас была формула продолжительности обучения 4+4 (4 года в семинарии, 4 года в Академии), потом перешли на формулу 5+3 (5 лет в семинарии, 3 года в Академии). Дискуссия разворачивалась, в основном, вокруг темы 4+4 или 5+3. В любом случае, речь шла о неких количественных категориях. Необходимо сказать, что и качественные подвижки были. В частности, удалось осуществить процесс введения специализации в Духовной академии, где было выделено четыре направления: богословское, церковно-практическое, церковно-историческое и библейское. Это стало хорошим заделом для углубления специализации и подготовки научных кадров.

Сейчас нам необходимо усиление качественных подходов в духовном образовании. Конечно, мы по-прежнему дискутируем по поводу формул. Святейший дал установку на имплементацию Болонского процесса в системе нашего духовного образования. А Болонский процесс во многом заключается «в формулах». Предлагаются формулы 3+2+3, 4+1+3 — речь идет о бакалавриате как о трех- или четырехлетнем образовании, о магистратуре как о двух- или однолетнем образовании и, соответственно, о докторантуре. Помня об этом, мы должны одновременно видеть и другое измерение, другую направленность в процессе духовного образования. Важно понять, что сейчас совершенно меняется парадигма образовательного процесса. Это связано с несколькими моментами.

В настоящее время происходят изменения глобальной образовательной системы. Эти изменения экстраполируются также на систему духовного образования. Изменение парадигмы образования связано прежде всего с процессами, которые происходят в обществе, в сфере знания, сфере информации. Мы являемся свидетелями информационной революции, когда меняется отношение к информации. Информация меняет человечество, информация меняет мир. Мы живем в эпоху даже не информационного, а постинформационного общества. Что это означает? Человечество накопило огромное количество информации, которое выросло за последние годы в геометрической прогрессии. На протяжении всей своей истории оно не накопило столько информации, сколько за последние десятилетия. Это невероятный прогресс. И еще более важно то, что вся информация стала доступной. Человек оказался просто в океане информации. До недавнего времени речь шла о том, что человек искал информацию, а сейчас проблема в том, как выделить в этом океане информации то, что необходимо для решения конкретной задачи, для достижения конкретной цели. И поэтому сейчас важно иметь навыки ориентации в море информации.

Это имеет непосредственные импликации в сфере образования. Меняется подход к образованию, меняется сама категория образования. Если до недавнего времени классическим представлением о том, чем является образование, было то, что это сумма знаний, которую человек должен принять, усвоить и применять на практике. Сейчас просто получение знаний является неактуальным — человек заходит в Google, набирает нужную ему фразу и получает массу сведений. Вопрос в том, что делать с этой информацией. И на этот вопрос должна отвечать современная система образования. На него должны отвечать новые методики, новые подходы, которые практикуются в сфере глобального университетского образования, потому что академическое сообщество первым столкнулось с этой проблемой. И, собственно говоря, университетское образование во всем мире перестраивается на эту новую парадигму и отвечает на эти новые вызовы, связанные с метаморфозами информации. В университетах сейчас очень большое внимание уделяется как раз тому, чтобы научить студентов навыкам ориентирования в информации. Это же отражается в рамках пресловутой Болонской системы, о которой мы говорим. Подходы, которые вырабатываются в рамках данной системы, позволяют справиться с информационными вызовами.

Что такое сама информация? Это количественная или качественная величина? Недавно в Хайдельбергском университете у нас состоялась интересная дискуссия по этому поводу. В частности, была проведена аналогия того, как именно сейчас меняется восприятие информации. Оно аналогично восприятию окружающего мира в современном научном мировоззрении. Если, скажем, в эпоху Ньютона мир воспринимался как часы, как некий механизм, то в XX веке благодаря революции, произведенной квантовой механикой, произошло качественное изменение отношения к миру. Мир стал восприниматься как нечто более органичное, более сложное, нелинейное. То же самое происходит с информацией. До сих пор у нас было представление об информации как о совокупности единиц и нулей. Однако такое ньютоновское представление сейчас очень быстро меняется. Информация — не просто сумма единиц и нулей, это не просто сумма знаний. Это то, что связано с самой этимологией слова — in formatio — я формирую что-то. Информация — это такая сила, которая воздействует на человека самыми разными способами. Информация — это своего рода поле, если использовать язык физики, определенная структура, определенная система, которая человека вписывает в себя, но и человек изменяет эту структуру. Происходит очень сложное взаимодействие информации и человека.

Человек должен пропустить информацию через свое сознание. Так мы сталкиваемся с более сложным представлением о том, что такое знание. Знание — это не просто механическая сумма отдельных сведений, а нечто, что пропускается через субъективное восприятие, через ум и сердце. Для определения взаимодействия человека и знания более уместным кажется употреблять не термин «запоминание» или «заучивание», а «усвоение» — знание для человека становится «своим». Человек пропускает его через себя, видоизменяет его, и знание тоже изменяет человека. Таким образом, происходит тесная интеракция между знанием и человеком.

От человека требуются определенные навыки восприятия знания. Усваивая знания, человек должен четко понимать, что ему нужно и что ему не нужно. Эти критерии помогают ему ориентироваться в океане знаний. Почему сейчас растут социальные сети? Почему знание становится очень дискретным? Почему происходит специализация по направлениям? Благодаря интерактивности социальных сетей люди выбирают себе те области познания и информации, которые ближе им. И это совершенно естественно, это в природе человека. В образовании очень важен этот личный фактор восприятия. Если мы вернемся к древним философам, перипатетикам, то мы увидим, как знание передавалось в то время. Знание для древних греков было не просто учебником, который читали студенты. Это было нечто, что передавалось в качестве традиции от учителя к ученику, что требовало личного восприятия со стороны ученика. Т.е. мы видим даже в классических образцах образования именно такой подход. И все это актуально в новых образовательных парадигмах, которые практикуются и в западных университетах, находя отражение также в Болонской системе. Это, безусловно, должно быть имплементировано в системе духовного образования.

Что это означает на практическом уровне? Это значит, что важным моментом в процессе образования является самостоятельная работа студента. Большинство из нас прошли через старую классическую семинарскую систему еще советского образца. Для нас процесс получения знания — это сидение на лекциях, когда преподаватель держит перед собой конспект и зачитывает оттуда. Этот конспект можно взять в библиотеке и почитать — преподаватель мало что нового добавит. В таком процессе передаче знаний доминирует лекция, зачитывание конспекта; в лучшем случае преподаватель, если он хороший специалист, может выходить за рамки конспекта. Это процесс не является, как правило, интерактивным — чаще всего студент пассивно воспринимает объем знаний, который передается преподавателем. Этот подход вытекает из того, что знание есть некое сокровище, недоступное студенту, но им владеет преподаватель, который студентам его раздает. Сейчас это уже неактуально — любой студент набирает Google и получает все, что ему нужно, порой даже больше, чем ему преподаватель расскажет на лекции. Поэтому студент должен активно участвовать в приобретении знаний. Задача преподавателя меняется: от просто трансляции знаний к тому, чтобы научить студента искать, добывать знания самостоятельно, вернее, ориентироваться в море знаний. Важно научить студента приобретать такие критерии и навыки, которые бы помогали ему отбирать в море информации то, что ему нужно. Именно на это сейчас перенацеливается образовательный процесс. Студент должен уметь работать самостоятельно, но в этом ему нужна помощь преподавателя.

В оказании такой помощи заключается смысл лекционного компонента в системе образования. Лекция остается важным компонентом образования, но перестает быть доминирующим. В современной Болонской системе на лекции отводится около половины образовательного процесса. Остальное — самостоятельная работа. Также важны семинары, на которых достигается максимальная интерактивность между студентом и преподавателем. Здесь на примере решения частных проблем оттачиваются навыки студента решать широкий спектр вопросов.

В Болонской системе объем знаний, полученных студентом, измеряется не только лекционными часами. Традиционно у нас мерой знаний является количество часов, отсиженных студентами в аудиториях. Именно это является критерием присуждения той или иной квалификации. К счастью, образовательная система сейчас от этого уходит. Образовательные кредиты, на которые переходит образовательная система, измеряют много параметров, учитывают много аспектов образовательного процесса. Это часы в аудитории, количество семинарских занятий, количество письменных работ, объем усвоенной литературы. Определяется круг чтения, который студент должен освоить. Прочитанный материал оценивается в кредитных единицах. Кредит становится универсальной единицей, определяющей объем знаний, усвоенных студентом. Это необходимо учитывать, когда мы говорим о реформировании духовного образования. Меняется в связи с этим отношение к учебному пособию. Это учебник или нечто большее? Сейчас достаточно зайти в Google, и мы найдем там гораздо больше информации, чем в любом учебнике. С одной стороны, учебник дает некий каркас знаний, он остается ключевым элементом учебного процесса, но этого каркаса становится уже недостаточно. Вокруг него формируется круг материалов, куда входят монографии, научные статьи, которые подбираются преподавателем. Студент должен погрузиться в этот круг чтения.

Характерной чертой круга чтения является вариативность мнений, находящихся внутри него. В рамках рекомендуемой литературы можно встретить разные точки зрения на один и тот же вопрос, и это не должно обескураживать. Студенты должны разобраться с этой вариативностью, которая способствует формированию объемности знаний.

Применение всех изложенных выше принципов призвано качественно изменить характер образования, получаемого в наших духовных школах. Цель этих изменений — не в реформах ради реформ, но в повышении уровня подготовки пастырей, а также взращивании профессорско-преподовательских и исследовательских кадров.