Вечером 14 октября в конференц-зале Московского Центра Карнеги прошла презентация новой книги «Двадцать лет религиозной свободы в России».
Начал презентацию Алексей Малашенко — сопредседатель программы «Религия, общество и безопасность» Московского Центра Карнеги, соредактор книги и автор статьи «Ислам "легализованный" и возрожденный». Он отметил, что хотя исследованию религий в России посвящено немало книг, но им не хватает преемственности в изучении материала. И в этом смысле книга «Двадцать лет религиозной свободы в России» является исключением. Она уже третья в серии «Религия в Евразии», выпускаемой Московским Центром Карнеги. До этого были сборники «Религия и конфликт» и «Религия и глобализация на просторах Евразии». Таким образом, исследование все более сужается, и следующий сборник редакторы собираются посвятить современному православию в России.
Соредактор книги и автор статьи «Многоцветие волшебного сада российской духовности: двадцать лет возрастания религиозного многообразия постсоветской России», руководитель проекта «Энциклопедия современной религиозной жизни России» Сергей Филатов возразил Алексею Малашенко. Он сказал, что, не смотря на обилие религиозных книг, серьезных исследований практически нет, и в связи с этим посетовал на отсутствие конкурентов. Хотя открылось множество кафедр религиоведения, много духовных учебных заведений, но они выпускают скорее пропагандистскую, а не исследовательскую литературу, которая бы объективно отвечала на вопрос, какова же реальная религиозная ситуация в России.
Тем не менее, Сергей Филатов отметил важное значение для всего общества статистически небольшой прослойки религиозных людей, которые «еще не отвыкли ставить мировоззренческие вопросы». Он также выразил тревогу по поводу новых изменений, которые Минюст предлагает внести в закон «О свободе совести» и которые могут существенно ограничить религиозную свободу.
Затем Алексей Малашенко отметил тот факт, что религия во всех странах мира, в том числе и в России, все более политизируется. «Чем больше ведется разговоров об отделении религии от государства, тем больше мы наблюдаем обратный процесс», — сказал он. «Плохо это или хорошо — это вопрос, но это факт неоспоримый и об этих процессах политизации религии надо писать».
Известный исламовед, президент Института религии и политики Александр Игнатенко рассказал об основных тезисах своей публикации, посвященной ваххабизму. Его исследование говорит о том, что на смену притеснений со стороны антирелигиозного государства пришли другие притеснения свободы совести, например, со стороны ваххабизма. Исследователь сказал, что религиозную свободу необходимо защищать от любых посягательств, в том числе и исходящих от самих религиозных организаций. В своем исследовании Александр Игнатенко ссылается на опыт борьбы с ваххабизмом такой западной правозащитной организации, как Freedom house.
Директор Центра «Религия и культура», профессор МГУ Елена Волкова, представляя свою публикацию «Религия и художественная культура: худой мир лучше доброй ссоры», призвала признать за искусством право на свой самостоятельный духовный путь, отличный от «официального».
Автор статьи, посвященной новым религиозным движениям в России, директор Института религии и права Роман Лункин сказал, что религиозное многообразие, которое сейчас установилось в России, размывает идеологию традиционных религий и идеологию православно-ориентированного государства. И это хорошо, так как эта идеология не укрепляет ни Церковь, ни государство. Сила Российского государства именно в многообразии, в том числе и религиозном. Исследователь пытается показать, что новые религиозные движения не являются врагами общества и государства.
На этом авторские представления своих работ были закончены ввиду отсутствия других авторов. Особенно интересным было бы присутствие и выступление руководителя Пресс-службы Московского Патриарха протоиерея Владимира Вигилянского, автора статьи «Русская Православная Церковь: итоги двадцатилетия свободы».
На вопрос присутствующего в зале представителя Общевойсковой академии Вооруженных Сил Российской Федерации о том, не следует ли искать истоки исламского терроризма в самом исламе, в его священных текстах, было несколько различных ответов экспертов. Так, Александр Игнатенко прямо заявил, что ваххабистские тексты вполне однозначно говорят о физическом уничтожении за любое вероотступничество.
Однако научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований РАН, социолог Энвер Кисриев заявил, что все дело в интерпретации и герменевтике священных текстов. Так, он сказал, что призывы к насилию в Коране следует понимать в историческом контексте. Муххамед тогда вел войны, строил свое государство. Но эти призывы не следует переносить на мирное время. Кроме того, судить человека надо на основании его действий, а не взглядов: «Если человек кричит «Аллах Акбар» и бьет витрины, то его надо судить за то, что он бьет витрины, а не за то, что он кричит «Аллах Акбар».
Далее Энвер Кисриев говорил о «коммерциализации», «политизации» и «огосударствлении» религии в современном российском обществе. Он также считает неуместным заглавие книги: по его словам, за двадцать лет в России наблюдается отнюдь не расцвет, а сворачивание религиозной свободы. Эксперт полагает, что недалеко то время, когда будут существовать только «разрешенные религии», а атеисты окажутся в таком же положении, в каком были верующие при советской власти. Его сравнение прошедших двадцати лет с 1917 — 1937 годами вызвали аплодисменты в зале, как будто бы присутствующие сами жаждут событий, сравнимых с событиями 1937 года.
В дискуссию включился также руководитель Центра изучения религии Института Европы РАН, историк Анатолий Красиков, который считает, что религиозная свобода развивалась в российском обществе до середины 1990-х годов, после чего «начался откат». Если эта тенденция сохранится, «мы окажемся в ситуации начала прошлого века», предупредил ученый. Он отметил, что новый сборник статей приглашает к дискуссии широкие круги специалистов и общественности, а наилучшей площадкой для плодотворного обсуждения может стать утвержденное на последнем Поместном Соборе РПЦ Межсоборное присутствие.
На этом общая дискуссия закончилась и перешла в рамки частных бесед.