Сегодня Русская Православная Церковь совершает память святой Фивы, служительницы кенхрейской церкви, которая упоминается первой в списке приветствий Послания апостола Павла к Римлянам.

Представление Фивы в самом начале приветственной части Послания к Римлянам указывает, скорее всего, на то, что она должна была передать послание адресатам. 

Кроме передачи послания ей предстояло, вероятно, рассказать подробно о служении Павла, а также изложить его намерения относительно проповеднической деятельности в западных провинциях империи, в частности в Испании[1]. Кое-какую информацию, хотя и на гипотетическом уровне, можно попытаться извлечь из очень немногословной характеристики, которую дает Фиве в своем послании Павел.

Павел пишет о ней следующее: «Представляю вам Фиву, сестру нашу, диакониссу церкви Кенхрейской. …Ибо и она была помощницею многим и мне самому»[2]. Первый из прилагаемых к ней в приведенном тексте специфически христианских терминов это слово «сестра», который указывает, на первый взгляд, просто на ее принадлежность к христианству[3]. Но не все, думается, так просто с употреблением здесь этого слова, о чем будет сказано немного ниже в связи с рассмотрением слова «помощница».

А сейчас пока перейдем к слову, переданному в Синодальном переводе как «диаконисса». Такой перевод греческого слова diakon не соответствует ни контексту, ни (что особенно важно) лексике того периода; дело в том, что сам термин diakonissa появляется в христианском словоупотреблении и, кстати сказать, вообще в греческом языке[4] не ранее, судя по всему, конца III века[5]. В Рим 16:1 более корректно перевести буквально как «диакон» (но женского рода, что указывается самим именем Фивы), или «служительница» христианской общины в Кенхреях, портовом пригороде Коринфа. Тем же самым словом часто Павел определяет как свою[6] церковную деятельность, так и деятельность своих сотрудников и христиан, занимавшихся миссией независимо от апостола[7]. Увязывание служения Фивы с одной конкретной общиной может здесь служить подсказкой, что она занимала значимое место или даже выполняла какие-то лидерские функции в указанной церкви. Скорее всего, именно свидетельством о этом может служить и последнее из трех прилагаемых к Фиве определений – «помощница». Так передается в Синодальном и ряде других новоевропейских переводах греческое слово оригинала – prostatis. Этого слова ни в женском, ни в мужском роде не встречается больнее нигде в текстах Нового Завета. Сходный с ним по форме и, судя по всему, совпадающий по значению, термин prostatēs встречается в ряде современных Павлу нехристианских и чуть более поздних христианских источниках в значении «помощник, покровитель, патрон»[8]. Э. Кеземан, в связи с таким широким значением данного слова в рассматриваемый нами период, старался доказать, что в случае с Фивой данный термин «не мог быть понимаем в строго юридическом смысле (то есть в значении «патрон» - прим. П.Л.) – как лидер или выдающийся представитель какого-либо сообщества»[9]. Скорее, по его мнению, речь здесь шла о материальной поддержке со стороны Фивы христианских странствующих проповедников в роде Павла. Однако известная исследовательница-библеист Шлёссер Фиоренца возражает Кеземану, считая что Фива, вопреки «андроцентричным моделям» последующих эпох в истории христианства могла играть роль, которая допускалась в I веке в основном только для мужчин[10]. И действительно, подобный взгляд вполне вписывается в ситуацию в раннем христианстве, где многие женщины часто были странствующими миссионерами или лидерами общин[11], о чем может свидетельствовать пример Приски, жены Акилы, или Апфии, упомянутой Павлов в надписании Послания к Филимону[12]. Кроме того, дополнительным аргументом в пользу последнего взгляда на Фиву, может быть выдвинут сам факт наименования ее «служительницей», что в сочетании с термином «покровительница, патрон», резонно трактовать как указание на выдающееся положение Фивы в кенхрейской общине. Скорее всего, она была состоятельной женщиной и имела в собственности дом, площади которого позволяли собираться в нем всем местным христианам. Этот факт, в случае его признания, должен служить свидетельством о лидерстве Фивы, так как такое положение покровительницы само по себе в античном обществе давал возможность выступать как в качестве покровителей, так и наставников своих подопечных (хотя естественно, это ни в коем случае не является единственно возможной трактовки имеющихся у нас немногочисленных фактов и намеков). При этом нельзя исключить той возможности, что апостол употребляет в самом начале слово «сестра» для своего рода баланса со словом, стоящем в конце характеристики Фивы, - «помощница». При таком раскладе получается, что она действительно могла занимать выдающееся место в общине, будучи ее патроном, однако Павел вполне оценивая ее заслуги перед братьями и сестрами по вере (в том числе и перед собой) хотел подчеркнуть употреблением слова «сестра» в самом начале приветственной части послания то, что в христианстве такого рода социальные преимущества не имеют определяющего значения; поэтому и римским христианам он представляет ее, прежде всего, как ревностную и верную христианку, которую ни в коем случае не стоит как-то особо чествовать за ее лидерские качества или принадлежность к состоятельному сословию, - а следует принять как и любого другого странствующего христианина, оказав ей какую-то материальную помощь и (или) моральную поддержку. И лишь в самую последнюю очередь апостол Павел указывает, видимо, на ее заслуги и статус, стремясь, возможно, тем самым засвидетельствовать ее преданность делу веры, проявившуюся в делах веры.