Антология «Православная церковь и русский национализм (вторая половина XIX — начало XX вв.)»
События

В издательстве «Владимир Даль» готовится к выходу антология «Православная церковь и русский национализм (вторая половина XIX — начало XX вв.)», подготовленная коллективом петербургских исследователей, специалистов по истории русского национализма и Православной церкви (под редакцией д.и.н. А.А. Иванова; вступ. статья, составление, комментарии А.А. Иванов, И.В. Амбарцумов, В.В. Калиновский, А.Э. Котов, А.А. Чемакин).

В антологию вошли тексты, которые, по мнению составителей, всесторонне показывают отношение православных церковных авторов к идеологии и практике русского национализма во второй половине XIX — начале XX вв. Указанные хронологические рамки не случайны. С одной стороны, именно во второй половине XIX в. происходит формирование основных моделей и понятийного аппарата русского политического национализма, с другой — широкое распространение получает церковная периодическая печать, представленная, в первую очередь, епархиальными ведомостями, издание которых начинается с 1860-х гг. Став наиболее эмоциональной, яркой и содержательной в период 1905—1917 гг., публичная полемика о русском национализме продолжалась на территории нашей страны до конца Гражданской войны и с поражением Белого движения по понятным причинам в России прекратилась, продолжившись уже в эмиграции.

Среди авторов публикуемых материалов немало иерархов, священников, богословов, миссионеров, преподавателей духовных школ и церковных публицистов. Имена некоторых из них хорошо известны, другие — оказались забытыми. Особое внимание в книге уделено соотношению в православии вселенского и национального, церковному представлению о нации, национализме и космополитизме, проблеме существования национальных православных церквей как составных частей единой христианской Церкви, стремлению православных народов к культурному и политическому обособлению, допустимости для православных христиан национализма.

Большинство публикуемых материалов впервые вводятся в научный оборот и значительно обогащают, уточняют, а кое в чем и корректируют имеющиеся в исторической науке представления о специфике восприятия русского национализма деятелями Православной российской церкви, дают представления о различных этапах этого осмысления, а также показывают отношение православного духовенства и близких к нему кругов к политической практике русских националистов начала XX века.

Публикацию источников предваряет обстоятельная вступительная статья, имеющая самостоятельную научную ценность.

Составители антологии надеются, что их труд привлечет внимание представителей различных направлений гуманитарной науки; не только историков, но и философов, религиоведов, богословов, а также всех тех, кто интересуется как идеологией и практикой русского национализма, так и историей Русской православной церкви.

"Христианский же, новозаветный патриотизм, бесспорно, имеет превосходство перед всяким патриотизмом ветхозаветным — настолько, насколько Новый Завет вообще превосходнее Ветхого в нравственном отношении. В христианстве патриотизм получает больший свой свет и силу, получает полную свою цену и правильность. Христианское нравственное учение есть учение о любви, — о любви ко всем и каждому, безотносительно к тому, из какой кто страны или государства. Евангелие дано всему миру, значит и любовь Божия в христианстве простерта ко всем, ко всему миру. Стало быть, и патриотизм христианский совершенно должен быть чужд всякой национальной нетерпимости и нелюбви к иностранцам. Христианство возвышает патриотизм на высокую степень добродетели, освобождая его от всего эгоистического. Правда, в Евангелии нет определенного и прямого учения о христианском патриотизме, — и некоторые, может быть, ссылаясь на это обстоятельство, станут утверждать, что патриотизм не имеет своего основания и доказательства в евангельском христианском учении. Но, тем не менее, мы прямо говорим, что истинный патриотизм имеет свое основание и получает больший свой свет в христианстве. «Люби ближнего своего, люби всех как самого себя», — вот сущность и средоточие всего христианского нравственного учения. «Люби, как самого себя», — это самая высшая мерка христианской любви".

"Преобладание национального начала над вселенской истиной в религиозной жизни еврейского народа начало усиливаться с того времени, когда ему стала угрожать опасность заразиться эллинизмом, особенно же в ту пору, когда евреи находились под властью римлян. В это время из массы еврейского народа выступила партия горячих патриотов; она возмущалась до глубины души тем, что многие из народа стали изменять вере отцов и перенимать обычаи иноплеменников, особенно же озлоблялась тем, что этому, некогда избранному Богом, народу угрожает опасность быть затертым в своей родной земле иноплеменниками. И вот, эти горячие иудейские патриоты употребляют всю энергию, чтобы отстоять свою национальность и восстановить во всей чистоте ее облик, значительно испорченный влиянием иноплеменников. Это были фарисеи. Они, по-видимому, хорошо взялись за это дело: стали прилежно изучать закон, на котором и образовалась их национальность; изучив его до буквы, они принялись исследовать древности своей земли, возобновлять священные памятники старины — красить гробы пророков и раки праведных, собирать предания старцев, восстановлять забытые обряды до мельчайших подробностей, и при всем этом старались распространять свою веру и между иноплеменниками, для чего иудейские патриоты, как говорит Спаситель, переходили море и сушу, чтобы сотворить хоть единого пришельца. Казалось бы, что может быть лучше такой усердной деятельности религиозных патриотов в пользу своей национальности? Но, увы! они, усердствуя для ней, забыли, или нет — не забыли, а еще хуже — исказили самую сущность религии, ради своих патриотических мечтаний: под их влиянием учение о Мессии-Искупителе мира в головах горячих патриотов превратилось в учение об иудейском царе-завоевателе, который должен покорить Израилю все народы и дать ему все блага мира сего! Такое искажение вселенской истины, лежавшей в основании религии евреев, отразилось ужасным искажением всей их религиозной и гражданской жизни и их отношений к другим народам. Религиозная жизнь евреев, в самой богослужебной деятельности их, обратилась в пустую обрядность, при которой и храм иерусалимский — это единственное святилище во Израиле — стал, по выражению Спасителя, пустым домом (Мф. 23:38)".

"О Германии можно повторить сказанное раньше о Греции и Италии.

«Торжество национальной, племенной политики привело и немцев к большей утрате национальных особенностей; Германия после побед своих больше прежнего, так сказать, “офранцузилась” в быте, в уставах, в строе, в нравах; значительные оттенки ее частной, местной культуры внезапно поблекли». «Германия объединенная, единая, сплошная, сохранившая только кое-где тени прежних королей и герцогов, обще-конституционная, с одним общим ограниченным императором, тесно связанная теперь одинаковыми военными, таможенными и тому подобными условиями, не только стала внутренно однообразнее прежнего, но и гораздо больше стала похожа строем своим на побежденную ею Францию». «Аристократическая, юнкерская до 70 года, она после этой войны стала быстро демократизироваться, точно будто заразилась этою болезнью у побежденного врага; “пусть и она гниет, как и мы!” — воскликнул тогда Ренан с восторгом патриотического злорадства». «Стоит только в контраст нашему времени вообразить картину и жизнь единой и монархической Франции хоть в XVIII веке и жизнь тоже монархической, но раздробленной Германии того же времени, чтоб ясно увидать, до чего теперь культурная, бытовая, национальная собственно разница между двумя этими странами уменьшилась».

"Любовь к отечеству, как и вообще любовь христианская, по заповеди Христовой, требует от каждого решимости в особых случаях жертвовать не только всем своим, но и самим собою, своею жизнию. Больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя (Ин. 15:13). В самом широком смысле эту заповедь Христову исполняют воины, жизнь свою полагающие на защиту отечества. Ничто не может быть выше и благороднее той любви, которая жертвует всем для своих ближних, зная, что не может воспользоваться здесь никакими плодами своей жертвы. Подвиг такого самопожертвования истинный христианин справедливо ставит наравне с мученическим подвигом".

 

Издательство "Владимир Даль"


Другие публикации на портале:

Еще 9