Необходимость обращения к классическому немецкому идеализму вообще и, в особенности, к учению Гегеля в том аспекте их предметного содержания, который пересекается с содержанием психиатрии, вызвана, с одной стороны, тем, что представители современной философской мысли декларируют преодоление принципов, выдвинутых классиками немецкого идеализма, а с другой – тем, что уяснение этих принципов и освоение выдающихся достижений Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля, поскольку эти достижения относятся не только к философии, но и к положительному знанию о природе и духе, могут помочь современной науке и медицине в решении их насущных проблем.
Именно в работах Гегеля была раскрыта разумная природа патологических состояний человеческой души и сознания, слишком часто трактуемых сегодня, как и в XVIII веке, в качестве сугубо иррациональных. Поэтому, несмотря на наблюдающееся уже более двадцати лет небывалое увеличение числа исследований, посвященных эмпирической психологии и психоанализу, наша наука испытывает острый дефицит в исследованиях, рассматривающих эти состояния с более разумных позиций, чем выдвигаемые исключительно на почве опыта. Актуальность темы рецензируемой монографии умножается тем обстоятельством, что внимание исследователей к учению Гегеля столько же лет остается у нас заметно ослабленным из-за прямой связи с ним марксизма-ленинизма, который, объявив его учение одним из своих источников, в советский период нашей истории догматически навязывался сознанию общественности.
Высокая ценность проделанной Антоном Вавиловым работы состоит во всестороннем рассмотрении им гегелевского учения о сумасшествии, которое из-за специфических трудностей понимания досознательной стадии развития духа в отечественной науке рассматривалось крайне редко и никогда еще не становилось предметом специального исследования. Благодаря преодолению этих трудностей ему удалось непредвзято подойти к историко-философскому материалу, имеющему немаловажное теоретическое и практическое значение, вдумчиво изучить и по достоинству оценить его.
Исследование этого материала, проведенное соответствующим его характеру логическим методом, позволило А. В. Вавилову выявить предпосылки, при которых патологические состояния человеческой души обнаруживают свою истинную определенность. Обращение к антропологии Гегеля дало ему возможность связать классические исследования природы души, начатые Платоном и Аристотелем, с психологическими штудиями известных современных мыслителей – Фрейда, Ясперса и Фуко. Умело используя средства, имеющиеся в распоряжении историко-философской науки, Вавилов подошел к учению Гегеля о сумасшествии по ступеням, ведущим к нему в гегелевской системе, и имманентным образом раскрыл его содержание. Это в лучшую сторону отличает его работу от изданной в Нью-Йорке в 1995 году работы Д. Бертольда-Бонда, который трактует гегелевскую теорию сумасшествия с внешних ей и чуждых спекулятивному методу Гегеля психоаналитических позиций.
Сумасшествие получает в монографии теоретически строгое осмысление, что дает возможность специалистам в психиатрии развернуть на базе ее результатов конкретные исследования и врачебную практику, развивающие традицию гуманистической психиатрии Филиппа Пинеля, который первым осознал разумность своих пациентов, страдающих различными видами сумасшествия, и выразил это сознание в своем «Медико-философском трактате», послужившем для Гегеля эмпирическим материалом. Автор книги весьма квалифицированно разбирает наиболее характерные двусмысленности, возникающие при рассудочном подходе к сознательно-разумному взгляду Гегеля на сумасшествие. Их анализ, на наш взгляд, имеет существенное значение для уяснения специалистами природы психических патологий. Следуя за Гегелем, Вавилов проясняет действительное основание сумасшествия как случайной болезни духа и перечисляет ее возможные физические и духовные причины. Разбирая затем особенные формы сумасшествия, выделенные великим немецким идеалистом, автор монографии корректно соотносит их с классификацией, предложенной Пинелем, и с современными наименованиями душевных расстройств. Тем самым он создает необходимую предпосылку для широкого практического использования положений своей работы.
Несомненный интерес для изучающих «Энциклопедию философских наук» Гегеля имеет предпринятый А. В. Вавиловым содержательный этимологический анализ гегелевских наименований этих форм, который имеет своим результатом исправление их переводов на русский язык. Наиболее важный историко-философский результат, достигнутый Антоном Вавиловым в этой работе, состоит в том, что содержание его монографии убедительно доказывает неосновательность распространенных обвинений Гегеля в панлогизме и в редукции всей тотальности человеческого бытия к чистому мышлению. Подчеркнем, что этот результат не является, как может показаться, лишь отрицательным, ибо укоренившиеся предрассудки относительно учения Гегеля, которые даже некоторыми известными специалистами принимаются и выдаются за несомненные истины, исключают не только адекватное восприятие его работ, но и дальнейшее развитие философии и положительных наук о природе и духе после Гегеля, которое становится невозможным, если не оценить по достоинству то, что он сделал для них в своей системе.
В заключение рецензии выскажу одно пожелание. Монография Антона Вавилова, на мой взгляд, только выиграла бы, если бы он поставил свой анализ учения Гегеля о сумасшествии в контекст современных Гегелю дискуссий о природе психических отклонений. Интересно было бы провести развернутое сравнение этого его учения с теми положениями, которые выдвигали по этому вопросу И. Кант, Ф. В. Й. Шеллинг, а также представители романтической психиатрии (И. Х. Райль, А. Хайндорф, И. Х. А. Хайнрот, К. В. Иделер и др.), развивавшейся при жизни Гегеля и пытавшейся на практике реализовать его теоретические установки.
Доктор филос. наук А. Н. Муравьёв (Институт философии Санкт-Петербургского университета)