В Пермской Духовной семинарии третий год работает историко-архивная группа, в состав которой входят студенты и преподаватели. Представляемое исследование проводилось в рамках проекта по собору и систематизации сведений о репрессированных священниках Пермской епархии в период 20-х – 30-х гг. XX в.
Я работал с материалами следственного дела 1932 года. По нему был заключен в концлагерь на три года священник Виктор Новожилов.
Виктор Михайлович Новожилов родился в 1891 г. в с. Серьга Сергинского района Пермского округа. По социальному происхождению из крестьян бедняков. Русский. Проживал в селе Серьга Уралобласти. До ареста служил священником церкви села Серьга. Образование он получил домашнее, до 1917 г. служил псаломщиком, до 1918 г. дьяконом, в 1918 г. выдержал экзамен на священника. Анкетные данные содержат сведения о составе его семьи: супруга Феозва Алексеевна 1896 г. рождения, дети: сын Геннадий и две дочери Любовь и Валентина[3].
В 1930 г. отец Виктор был судим по статье 169 УК[4], однако по суду был оправдан.
Следующее по порядку дело по обвинению священника было заведено на основании рапорта от 5-го июня 1932 г. В документе отец Виктор обвиняется в «анти-советской агитации», которая «в основном заключалась в том, что он:
- распространяет среди верующих пороженческие слухи предвещая скорую гибель Советской власти;
- доказывает вредность существования колхозов и дает советы воздерживаться от вступления в них;
- проводит среди крестьян агитацию против увеличения посевных площадей, предлагая им сеять только для себя…»[5] (здесь и ниже с сохранением орфографии источника, А.А.).
На основании вышеперечисленного было получено распоряжение на арест. Отец Виктор Новожилов был арестован 9-го июня 1932 г. При описи имущества у него было обнаружено 60 пудов хлеба и 9 пудов мяса, последнее было передано потребительским кооперативам[6].
Первого свидетеля допрашивали 9-го июня 1932 г.
Он показал: «…я не отрицаю что Новожилов, мне действительно говорил «Надо потерпеть ещё с недельку, тогда дождемся освобождения скоро прогонят насильников с матушки земли православной…Чаша терпения у православных христиан переполнена страна ищет освобождения от этой нечистой насильственной власти самозванцев…Отобрали хлебушко насильственным образом под силой оружия, а теперь голодом всех оставили и еще кричат о семенах, надо быть осторожным, теперь ведь уже хорошего ничего не получиш что много посееш все равно если будеш увеличивать посев назовут врагом советской власти и раскулачат…Храм Божий обложен непосильным налогом помогите православные выкупить иначе закроют погубят и надругаются над истинно православной христианской церковью»»[7].
Свидетель в прошлом служил у «белых» председателем управы при Колчаке. Исходя из этого, можно предположить, что показания могли быть получены с помощью шантажа и запугивания.
Второго свидетеля допросили 10-го июня 1932 г.
Основные моменты из протокола:
«Особенно чего-либо от отца Новожилова я не слыхал за исключением следующих моментов: «трудно жить стало, надо немножко еще потерпеть, скоро власть переменится, тогда жить будет лучше. Народ весь сейчас недоволен этими насильниками, в апреле месяце 32 г. нашей церкви дано налогу 4000 рублей…скоро вот освободят нас всех от этих налогов, Япония объявила войну, так уж долго советская власть не просуществует… хлеб отобрали насильственно, под силой оружия…»»[8].
На момент допроса свидетель являлся председателем церковного совета. Показания так же могли быть получены под угрозой расправы.
Третьего свидетеля допрашивали 18-го июня 1932 г.
По делу он поясняет следующее «…особенно что либо я не слыхал у Новожилова, только был у нас разговор о колхозе… Он мне говорил: «что вступать в колхоз пока не советую, потому что сам видиш что все в колхозе сголоду подыхают, к лету они все равно все развалятся да кроме того международная обстановка говорит ведь о многом все равно весной советскую власть разобиют…»»[9].
Свидетель был судим за уклонение от службы в Красной армии, в то время он был секретарем церковного совета, в Белой армии служил 6 месяцев, от «красных» дезертировал.
Четвертого свидетеля опросили 21-го июня 1932 г.
Он давал следующие сведения: «Новожилов говорил…что, кто вступит в колхоз тот окончательно покидает храм Божий, оставляет его на поругание, советовал пока что в него не в ступать, потому что в них с голоду все пропадать станут… посеять необходимо только для удовлетворения своей потребности… хлебушко сейчас отобрали силой… хоть как живи, жмут еще на последнее…»[10].
Этот свидетель был ранее раскулачен.
Сам священник Виктор Новожилов был подвергнут допросу дважды: 10-го и 23-го июня 1932 г. Отец Виктор не признавал себя виновным в предъявленных обвинениях. Из дополнительного протокола допроса становится ясно, что священника склоняли к исполнению функции осведомителя по Дикаринскому делу (суть этого дела не известна). По хлебу и мясу, найденным при обыске, отец Виктор дал следующие объяснения: «При обыске у меня обнаружено хлеба 7 пудов не больше, что же касается обнаружения у меня якобы 60 пудов хлеба, то в данном случае я считаю, что произошла какая-нибудь ошибка. Такого количества хлеба я не имел. Что же касается обнаружения у меня 9 пудов мяса, то мясо это не мое, а поставленное ко мне соседом Дружининым Леонидом Александровичем, после того как его раскулачили и отобрали дом с этого времени мясо хранится у меня»[11].
В конце дела приведен ряд интересных документов. Например, справка о том, что «Новожилов Виктор Михайлович является спецосведомом по Сергинскому духовенству. Завербован Райуполномоченным Сергинского района 26-го декабря 1931 года. За истекший период Новожилов неоднократно отказывался от сотрудничания с нашими органами, мотивируя свой отказ несовместимостью в одно и тоже время быть служителем культа и освещать деятельность духовенства и мирян… В заключение всего Новожилов дал две подписки об отказе от работы (копия одной из них прилагается) поставив категорически вопрос о нежелании работать»[12].
Отказ отца Виктор от сотрудничества был зафиксирован справкой от 20-го мая 1932 г.
Свой отказ отец Виктор аргументировал так: «В силу канонов (правил) церкви, церковь и её служители категорически должны быть вне всякой политики и не могут принимать на себя гражданских мирских попечений. Правило шестое, так назыв., апостольское определенно говорит: «Епископы и диаконы да не принимают на себя мирских попечений, а иначе да будут извержены от священного сана», а посему, поручения даваемые мне Вами…непосильны и не выполнимы…»[13].
Отказ от работы «осведомом» для священника был формой исповедничества. Материалы дела свидетельствуют о том, что отец Виктор остался верен Православной Церкви, христианскому и священническому долгу. В то время власть имела большой арсенал средств по воздействию на людей. Сначала священника склоняли к сотрудничеству, потом обложили приход высоким налогом. А через 15-16 дней после его решительного отказа сотрудничать с органами Советской власти и ОГПУ на священника Виктора Новожилова был подан рапорт, с которого и начинается делопроизводство. Были найдены свидетели с сомнительным прошлым, на которых власть могла легко воздействовать.
Особого внимания требует нумерация страниц. Цифры на некоторых листах исправлялись несколько раз. Все это свидетельствует о большой вероятности того, что дело переписывалось с участием следователей ОГПУ и, возможно, было сфабриковано.
Несмотря на это священник Виктор Новожилов был осужден по статье 58/10 УК.
В деле имеется Выписка из протокола заседания Особого Совещания при Коллегии ОГПУ от 7 сентября 1932 г. и постановление:
«Новожилова Виктора Михайловича заключить в концлагерь сроком на ТРИ года, считая срок с 9 июня 1932г.
Дело сдать в архив»[14].
7-го сентября 1932 г. Новожилов Виктор Михайлович был отправлен на ст. Медвежья гора для заключения в БЕЛОМОРЛАГ ОГПУ. Дальнейшая судьба священника неизвестна.
В деле содержится и заключение о реабилитации от 14.06.1989 г.[15] Основанием для этого послужил Указ Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов». Этим власть признала несправедливость вынесенного прежде приговора.
Примечание:
[1] Нечаев М.Г., Уткин С.В. Исполнение приказа № 00447 в среде православных Пермской епархии //Сталинизм в советской провинции 1937–1938 гг.: Массовая операция на основе приказа № 00447. / cост. М. Юнге, Б. Бонвеч, Р. Биннер. М., 2009.
[2] Дегтярева М., Дегтярева Н. «Пусть меня расстреляют…» Следственные дела 1937 года в Пермских архивах // http://www.pravoslavie.ru/58976.html.
[3] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 4, 4об., 10, 10об.
[4] Злоупотребление доверием или обман в целях получения имущества или права на имущество или иных личных выгод (мошенничество), — лишение свободы на срок до двух лет. Мошенничество, имевшее своим последствием причинение убытка государственному или общественному учреждению, — лишение свободы на срок до пяти лет с конфискацией всего или части имущества.
[5] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 2, 2об.
[6] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 8.
[7] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 6, 6об., 7.
[8] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 9, 9об.
[9] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 11, 11об.
[10] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 12,12об.
[11] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 10, 10об., 13, 13об.
[12] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 24.
[13] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 23.
[14] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 18.
[15] ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069 Л. 44
Источники и литература
1. Дегтярева М., Дегтярева Н. «Пусть меня расстреляют…» Следственные дела 1937 года в Пермских архивах // http://www.pravoslavie.ru/58976.html.
2. Дело священника Виктора Новожилова (1932) // ПермГАСПИ. Ф. 643/2. Оп. 1. Д. 33069.
3. Нечаев М.Г., Уткин С.В. Исполнение приказа № 00447 в среде православных Пермской епархии //Сталинизм в советской провинции 1937–1938 гг.: Массовая операция на основе приказа № 00447. / cост. М. Юнге, Б. Бонвеч, Р. Биннер. М., 2009.
Щелканов Алексей Александрович – студент Пермской Духовной Семинарии,
бакалавриат, 1Б курс