Ведущий презентации, редактор книги Егор Агафонов, представил участников встречи - историка Павла Проценко, исследователя религиозной жизни в Киеве; и куратора направления религиозной литературы издательства «Эксмо» Андрея Богословского.
Е. Агафонов сразу предложил ответить на вопрос: почему решили издать эту «взрывную, радикальную книгу»? Автор ее, как говорится в аннотации, - «бунтарь, чудак, бесстрашный миссионер, протопоп Аввакум ХХ века...»
По мнению Павла Проценко, «радикализм архимандрита Спиридона не больше, чем радикализм Евангелия». Историк кратко изложил биографию архимандрита, описанную им в предисловии и в некоторых главах книги о священнике Анатолии Жураковском «К незакатному Свету»; остановился на важных «вехах», этапах, которые потом определили судьбу архимандрита и сформировали его личность. Так, в юности будущий архимандрит, Георгий Кисляков, выходец из крестьянской семьи в Рязанской губернии, много странствовал – был в Иерусалиме, на Афоне, в Константинополе. В начале ХХ века был рукоположен в дьякона, попал в миссионерскую среду – был в Средней Азии, в Сибири, общался с каторжанами, с иноверцами. Окончив два класса церковно-приходской школы, был самоучкой - много читал. В 1903 году был пострижен в монахи и рукоположен во священника. 1914-й год и Манифест об объявлении войны застали его на Украине. Поначалу «откликнулся патриотически», отправился на фронт военным священником. Потом задумался: нужна ли эта война? Благословлена ли эта война Евангелием? «У него были столкновения с солдатами, которые спрашивали: можно ли причастившемуся человеку идти убивать? Это уязвило его совесть», - отметил Павел Проценко. Однажды, попав под бомбежку, архимандрит Спиридон увидел немецкий аэроплан с крестом на днище, из которого падали бомбы. Это стало переломным моментом. Он понял: война – это современная Голгофа, христиане совершают ошибку, благословляя войну. Свои переживания он изложил в письме к Синоду, которое, однако, до Синода не дошло, а попало к начальству, что привело к неприятностям. С этого момента начинается его другая жизнь. О. Спиридон покидает военное ведомство. По совету киевского богослова Василия Экземплярского он пишет воспоминания, которые были опубликованы в журнале «Христианская жизнь». Киевляне уговорили его возглавить общину миссионерской направленности; он становится странствующим проповедником. После прихода к власти большевиков спасал от голодной смерти профессоров Духовной академии; кормил нищих, посещал тюрьмы – это продолжалось до 1930-го года. «Так получилось, что большевики его не трогали», - отметил П.Проценко. Не принял Декларации митрополита Сергия (Страгородского), считая, что «Церковь должна быть с гонимыми». Умер в 1930-м году в возрасте 54 лет - не выдержало сердце.
Егор Агафонов отметил необычайную духовную одаренность о. Спиридона, его харизматичность. Он также остановился на трагическом эпизоде, повлиявшем на жизнь архимандрита - бомбардировке, когда из креста на днище самолета падали бомбы. В этом о. Спиридон увидел «историческое поражение христианства». «Из креста, который является источником жизни, символом победы над смертью, исходит приобщение к смерти, - отметил Е. Агафонов. – Такое надругательство перевернуло его самосознание, он увидел ложь того, чем ему приходилось заниматься - благословлять на убийство». Силу этого впечатления можно сравнить с тем, что пережил Савл, будущий апостол Павел, по пути в Дамаск.
Егор Агафонов считает книгу актуальной. «Хорошая книга больше ставит вопросов, чем дает ответов», - сказал редактор. Кроме того, эта книга разноплановая. Ведущий встречи остановился на одном, самом важном, по его мнению, ракурсе. «Мы знаем, насколько сильно в православии разработано учение о борьбе со злом в себе, - отметил он. - При этом остается размытой этика общения христианина со злом, которое вовне. Этика взаимоотношений христианина со злом государства, общественного устройства и церковной жизни - этот вопрос нерешенный, открытый. И сегодня он актуален». Послание о. Спиридона на сегодняшний день – «жить не по лжи», сказал далее редактор книги.
Одним из немногих, кто постоянно думал об этой проблематике и даже пострадал за это, был философ Василий Экземплярский, отметил далее Е. Агафонов. В сборнике «О религии Льва Толстого» он опубликовал статью, в которой сравнил отношение писателя к заповедям с поучениями Иоанна Златоуста, за что был уволен из Киевской духовной академии.
Андрей Богословский подчеркнул, что эта книга, при всей своей «предельности и радикальности» пронзительна тем, что «состоит из впечатлений о разговорах с людьми». В книге чувствуется, что горе каждого человека осталось в сердце автора.
Игумен Петр (Мещеринов) остановился на таком аспекте, как апокалиптика о. Спиридона. Она вписывается в контекст эпохи, и о. Спиридон в этом смысле – дитя Серебряного века. Игумен отметил три периода: 20-е годы – время свободы; гонения 30-х годов и после 1943 года – период «хранения православия». И в этом периоде тоже есть некоторое нездоровье: это «сбившееся с пути христианство», считает о. Петр.
В заключение Егор Агафонов выразил надежду, что работа с текстами не завершится. Наследие о. Спиридона «возвращается к нам, устояв на грани небытия». И хотя фигура архимандрита Спиридона малоизвестна в России, для западных исследователей его имя значимо. Его книги переведены на несколько языков; в Италии вышла биография. Для христиан, которые интересуются духовным опытом России, личность о. Спиридона - в центре внимания.
В оформлении книги использована гравюра современницы архимандрита Спиридона Наталии Гончаровой «Ангел» из графического цикла, посвященного войне.
Елена Бажина