Митрополит Никодим (Ротов) и рассредоточение центров легитимности и эффективности церковного управления
Однако с конца 50-х годов, с начала «хрущевских гонений», возрастающее давление на Патриархию ставит под сомнение эффективность сложившейся системы. Патриарх стареет (в 1961 г. ему было уже 84 года). Возрастает его «опека» со стороны «компетентных органов», которые все активнее стремятся изолировать Патриарха от паствы, все чаще предоставляют ему искаженную или неполную информацию. С другой стороны, уходит поколение «титанов», старых архиереев. Жизнь Церкви усложняется. Расширяющиеся международные контакты заставляют искать новых специалистов по каждому направлению и привлекать их к работе. Здесь уже одной машинисткой не обойтись. В Московской Патриархии осознается необходимость создания гибкого и действенного аппарата.
В этот момент в истории высшего церковного управления происходит, казалось бы, незначительное, но имевшее далеко идущие последствия событие: в его составе появляется 30-летний архимандрит Никодим (Ротов; †1978). В 1960 г. он возглавил Отдел внешних церковных сношений, а позднее и Издательский отдел (до 1963 г.). С этого момента постепенно центр церковного управления из Чистого переулка перемещается на улицу Рылеева (сегодня — Гагаринский переулок), куда вскоре переехал ОВЦС. Точнее, у высшего управления Русской Православной Церкви появляются несколько центров: центр легитимности остается в Патриархии, а центром эффективности становится ОВЦС.
С 1961 года — с момента вхождения еп. Никодима (Ротова) в Священный Синод можно отсчитывать новый период в истории высшего церковного управления. Формально ничего не изменилось. Священный Синод лишь пополнился двумя постоянными членами. (Их теперь стало пять.) Но в ОВЦС епископ, затем — митрополит Никодим создает разветвленный, четко действующий аппарат. Теперь именно здесь концентрируются интеллектуальные силы Церкви. В 1959 г. в Отделе начинает работать выпускник богословского факультета в Варшаве будущий протопресвитер Виталий Боровой. Митр. Никодим лично занимается подбором кадров на ключевые церковные посты. В результате ему удается вырастить собственное поколение архиереев и церковных деятелей. Его активная международная деятельность во многом ослабила пресс государства[1]. Известно, что именно приглашение студентов-африканцев в Ленинградскую духовную академию позволило предотвратить ее закрытие[2]. В силу своей харизмы митр. Никодим становится фактическим главой Русской Церкви, и в силу этого Отдел берет на себя функции не только сугубо внешних связей, но и вообще связей с «внешним» миром , в частности, с государственными органами. В ведении Управления делами, возглавляемого архиеп. Пименом (Извековым), будущим Патриархом, de facto оказываются лишь внутренние дела Церкви.
Никодимовская схема церковного управления за 20 лет своего «идеального» функционирования показала свою эффективность. Рассредоточение центров легитимности и эффективности церковного управления было блестящим тактическим ходом. Оно дало возможность высшему церковному управлению действовать даже в эпоху хрущевских гонений, не допустило его полного паралича и в конечном счете ослабило давление на Церковь. Но здесь был заложен и серьезный недостаток: рассредоточение функций между разными органами управления было чревато их взаимной изолированностью. Увеличение патриархийного аппарата имело следствием формализацию отношений внутри синодальных структур — недостаток, который мог бы быть компенсирован высокой идейной мотивацией их сотрудников. Однако «никодимовское» поколение архиереев не было так спаяно идейно, как послевоенное, похоже, оно вообще не имело общей идеологии. Его монолитность и монолитность бицентристского высшего церковного управления держалась исключительно на личности митр. Никодима и его энергии.
Стань митр. Никодим после смерти Патриарха Алексия I следующим Предстоятелем Русской Православной Церкви, вполне возможно, в 1971 году родилась бы новая схема управления Церковью: центры легитимности и эффективности снова соединились бы в одном лице и в одном месте, появилась бы новая патриархоцентричная система с аппаратом, работающим на первое лицо. Однако этого не случилось. Сотрудники КГБ, настоявшие на том, чтобы митр. Никодим снял свою кандидатуру с выборов Патриарха[3], очевидно, уже прочувствовали слабые места бицентристской схемы управления Церковью. В наступавшем двадцатилетии они в полной мере использовали ее слабые стороны.
Скоропостижная смерть митр. Никодима летом 1978 года положила конец эффективной деятельности такой системы. Конечно, ОВЦС сохранял отлаженный аппарат, в его составе продолжали работать лучшие интеллектуальные силы Русской Церкви. Однако средств, чтобы реализовать свой потенциал у Отдела было все меньше: чтобы действовать в рамках бицентристской схемы управления, нужна была личность масштаба митр. Никодима. Сказалась и новая тактика государства. Последние 15 лет советской эпохи — классический пример реализации политики «разделяй и властвуй» в отношении Церкви.
В этот период органы госбезопасности берут курс на изоляцию центров церковной власти, прежде всего Патриарха. Пастырские поездки Патриарха, его встречи с епископами, а тем более с мирянами становятся практически невозможны. Келейник Патриарха Пимена позднее вспоминал, что в Ульяновске Первосвятителя, путешествовавшего на теплоходе по Волге, не пустили даже в местный храм, а вышедший ему навстречу правящий архиерей одной из приволжских епархий получил от властей суровое взыскание. Да и само слово Патриарха «в годы его патриаршества было строго лимитировано»[4]. Между Предстоятелем Русской Церкви и его паствой строилась непроходимая стена. А ведь изоляция центра легитимности — первый шаг на пути к делегитимизации церковной власти.
Одновременно начинается «прикармливание» государством центра эффективности церковного управления — Отдела внешних церковных сношений. По некоторым устным воспоминаниям, зарплаты у его рядовых сотрудников в конце 80-х почти в два раза превосходили среднюю зарплату министерского чиновника. В результате государство сумело расчленить высшее церковное управление, изолировать друг от друга его органы, свести их деятельность к решению локальных, а не стратегических задач. Синодальные отделы начали работать на себя и свое руководство, а не на благо всей Церкви. Все это дало себя знать в конце 80-х и 90-е годы.
Между двумя юбилеями (1988-2000)
Сначала, в период празднования 1000-летия Крещения Руси, Церковь как будто вновь выступила единым фронтом. Однако кажется, лишь юбилейная эйфория не позволила сразу заметить невысокую эффективность высшего церковного управления. Поначалу оно развивалось по накатанной схеме: в рамках прежней системы множилось количество синодальных отделов. Мало кто задумывался тогда об их эффективности. Важно было «закрыть» новое направление церковной деятельности: образование, благотворительность, связь с армией... При этом аппарат Чистого переулка принципиально не менялся: тогда не было создано ни аналитических, ни информационных структур. Очевидно, Святейший Патриарх Алексий II, концентрируя в своих руках многие управленческие нити, интуитивно воспроизводил схему церковного управления, действовавшую при Патриархе Алексии I. Однако новые синодальные отделы создавались без какого-либо общего плана и быстро пускались в «свободное плавание». Вместо создания системы церковного управления, рычаги которого находятся в руках Патриарха, происходило распыление власти Первосвятителя. ОВЦС, продолжая быть одним из самых эффективных отделов, сохранял свое лидерство и в новой системе управления. За разросшимся деревом синодальных структур продолжала проглядывать бицентристская схема.
Нельзя сказать, что пагубность складывавшейся ситуации не осознавалась в церковных кругах. Уже в 1992-1993 гг. диакон Андрей Кураев, бывший в начале 90-х референтом Патриарха, высказывал идею о создании аналитического управления при Патриархе. Тогда эта идея не получила хода «за недостатком средств». Позднее было создано Информационное агентство Русской Православной Церкви. По первоначальному замыслу оно должно было входить в структуру Управления делами Московской Патриархии, но осталось самостоятельной структурой. Пожалуй, самым заметным проектом ИА РПЦ стала телепередача «Канон», которая в 1999-2000 гг. выходила на ТВ-6 в формате молодежного ток-шоу, а в 2001 г. — как цикл катехизических бесед. Действительно работающим новым институтом стал Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», выросший из издательства Валаамского монастыря и в августе 2000 г. получивший статус синодального учреждения.
Накануне Юбилейного Собора 2000 г., как предположили наблюдатели, Отдел внешних церковных сношений подготовил «радикальную реформу церковного управления». Суть ее сводилась к созданию двух мощных исполнительных органов: Управления делами и Управления внешних церковных связей. При этом в компетенции Управления делами должны были находиться исключительно связи с епархиями, а все остальные функции сосредотачивались в Управлении внешних связей (преобразованном из Отдела внешних церковных сношений). Остальные синодальные структуры должны были сообщаться с Патриархом только через эти управления.
Казалось бы, Патриарх, наконец, мог бы получить в свое распоряжение отлаженный аппарат ОВЦС. Но на самом деле, радикализм задуманной реформы был условен. Фактически она должна была узаконить бицентристскую систему управления 60-70-х годов. Тем более, что — как писали аналитики — «рядом с Патриархом возникали фигуры двух митрополитов, реальное влияние которых было бы значительно большим, чем всех других иерархов, включая постоянных членов Священного Синода»[5]. Но воспроизводя схему церковного управления 40-летней давности, новая система повторила бы и главный ее недостаток — рассредоточение центров церковной власти — легитимности и эффективности. Впрочем, в 2000 г. это предложение не получило поддержки со стороны членов Архиерейского Собора. До последнего времени об этом проекте напоминало только появившееся тогда новое название ОВЦС — Отдел внешних церковных связей (а не сношений).
Через три года после Юбилейного Собора, в декабре 2003 г., управляющим делами Московской Патриархии и постоянным членом Священного Синода стал архиепископ (с 2004 г. — митрополит) Климент (Капалин). С его деятельностью на этом посту связана некоторая модернизация работы Управления, которая, правда, проходила без существенных структурных преобразований. С 2005 г. начала интенсивно работать пресс-служба Московской Патриархии. Вместе с тем, увеличившее свою эффективность и, соответственно, упрочившее позиции своего руководителя Управление делами оставалось частью бицентристской системы управления, системы сдержек и противовесов, в которой власть Патриарха продолжала распыляться, а не концентрироваться. Действительно существенные шаги по пути к новой системе церковного управления были сделаны только в наши дни. Что же произошло на первом заседании Синода нового патриаршества?
Святейший Патриарх Кирилл и реформа церковного управления
Совершенно очевидно, что Отдел внешних церковных связей перестал быть «суперминистерством», отвечавшим за контакты Церкви с «внешним» миром вообще, и стал действительно церковным МИДом, выполняющим исключительно дипломатические функции. Теперь он должен заниматься связью с другими православными и инославными Церквами, с международными организациями, дипломатическими представительствами других стран и т.п. Зарубежные епархии, подворья, монастыри Русской Церкви, ранее управлявшиеся через ОВЦС, теперь подчинены непосредственно Патриарху через специально созданный секретариат по зарубежным учреждениям. Церковно-государственные контакты сегодня сосредоточены в руках новосозданного отдела по взаимоотношениям Церкви и общества, компетенция которого расширена (по сравнению с упраздненным секретариатом ОВЦС) на всю «каноническую территорию» Московского Патриархата. Тем самым в ведении отца Всеволода Чаплина, который возглавил этот отдел, будут связи не только с российскими государственными органами и общественными организациями, но и с аналогичными структурами в странах бывшего СССР. Еще один новосозданный синодальный отдел — информационный, как ожидается, должен координировать работу церковных СМИ и различных информационных подразделений. Кроме того, в качестве синодального учреждения было воссоздано существовавшее в 40-е годы Финансово-хозяйственное управление Московского Патриархата.
На следующий день после преобразования структуры синодальных учреждений, 1 апреля 2009 г. распоряжением Патриарха были реформированы подразделения Московской Патриархии, то есть находящиеся в непосредственном ведении Первосвятителя. Так, были созданы новые секретариаты — по городу Москве, кафедральному городу Патриарха, административный и личный патриарший, а также службы — делопроизводства, объединившая канцелярию и архив Патриархии, и финансовая. Еще через некоторое время, 13 апреля была создана объединенная редакция официальных печатных СМИ Русской Православной Церкви, которой поручено осуществлять издание «Журнала Московской Патриархии» и газеты «Церковный вестник». Она остается в структуре Издательства Московской Патриархии, а не новосозданного информационного отдела.
Первое, что бросается в глаза при анализе начавшихся преобразований — это отчетливое стремление строить новую систему церковного управления на принципе патриархоцентризма. Это представляется совершенно обоснованным, ведь сегодня необходимо, прежде всего, обеспечить единство центров легитимности и эффективности церковной власти. А это, в свою очередь, возможно лишь в том случае, когда всякое институциональное строительство ведется вокруг Предстоятеля Русской Церкви. Также не вызывает сомнений, что преобразования системы церковного управления марта — апреля 2009 г. имеют своей целью сделать ее более эффективной и отвечающей современным потребностям. В частности, на это нацелены начавшееся более четкое разграничение полномочий между существующими подразделениями и устранение таких структур, функции которых дублировали друг друга (например, упразднение отдела Патриархии по связям с общественностью).
Вместе с тем, работа по разграничению функций, безусловно, будет продолжена. Ведь до конца еще не ясна сфера ответственности нового информационного отдела и то, как будут разграничены компетенции, скажем, Отдела по религиозному образованию и катехизации и Учебного комитета, нового Отдела по взаимодействию Церкви и общества и старого Отдела по связям с вооруженными силами и правоохранительными органами и так далее. В целом новой системе управления еще предстоит быть «обкатанной» на практике. Только после этого существовавшая ранее система сдержек и противовесов отойдет в прошлое, а высшее церковное управление, действительно, будет консолидировано.
Таким образом, итоги нашего очерка выглядят следующим образом:
1945-1961 — период Чистого переулка: легальное, легитимное, эффективное высшее церковное управление, центром которого является Патриарх.
1961-1978 — период ОВЦС (никодимовский): высшее церковное управление легально, эффективно (за счет работы ОВЦС), легитимно (за счет харизмы Святейшего Патриарха Алексия I (†1970)); рассредоточение центров эффективности и легитимности.
1978-1990 — высшее церковное управление легитимно, но после смерти митр. Никодима все менее эффективно, растет отчужденность между центрами церковного управления.
1990-2009 — центры церковного управления по-прежнему разобщены, попытки создания новых структур не подчинены единой стратегии и, скорее, создают систему, основанную на принципе сдержек и противовесов, что распыляет власть Патриарха; неэффективность церковного управления становится все более заметна.
С 2009 — начинается формирование новой системы церковного управления, в которой снова будет обеспечено единство центров церковной власти — легитимности и эффективности.
[1] Протопресвитер Виталий Боровой. «И он был верен до смерти» // Человек Церкви. К 20-летию со дня кончины и 70-летию со дня рождения Высокопреосвященнейшего митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима, Патриаршего Экзарха Западной Европы (1929-1978). М., 1998. С. 104-106.
[2] Архиепископ Лев. «Он всех нас поднял с колен» // Церковь и время. № 4(7). 1998. С. 16.
[3] Поспеловский Д. В. Русская Православная Церковь в ХХ веке. М., 1995. С. 333, прим. *.
[4] Возможно, речь идет об архиепископе Чебоксарском и Чувашском Вениамине (Новицком). См.: Епископ Сергий (Соколов). Правдой будет сказать... Новосибирск, 1999. С. 92-94. Ср. также: Уполномоченному «было дано указание из Совета по делам религий: не допускать встречи Патриарха с народом, не допускать встреч и архиереев с Патриархом». - Архиепископ Саратовский и Вольский Пимен (Хмелевской). Всегда с Богом. Саратов, 2000. С. 141.
[5] Чапнин С. Тайна последнего дня. Почему до сих пор не опубликован новый Устав Церкви // НГ-религии. 11 октября 2000 г. С. 3.