На прошлой встрече А.Л. Беглов дал общий обзор Синодального периода Русской Церкви. В частности, были затронуты те события, которые предшествовали вступлению России в эпоху XVIII века, принесшего ей радикальные перемены. Кроме того, рассматривались вопросы нового исторического положения, в котором оказалась наша страна на рубеже веков: стоящие перед ней задачи, влияние общей обстановки в государстве на Церковь.
Основной темой прошлой встречи стало обсуждение извечного вопроса русской мысли «кто виноват?», в данном случае – в том перевороте, который произошел в церковной жизни в эпоху императора Петра. Алексей Львович на основании новых современных исследований предпринял попытку в некоторой степени отклонить те жесткие обвинения в адрес Церкви и иерархии, в адрес последних патриархов, которые были сформулированы писателями и историками XVIII–XIX вв.
Последние исторические данные говорят против устоявшегося взгляда на то, что Церковь в конце XVII века находилась в кризисе, и Петр спас ее, обезглавив и лишив ее патриархов и соборов. На прошедшей лекции были подняты вопросы проведения в жизнь синодальной реформы Русской Церкви.Сама идея реформы появилась не сразу. Император, как гениальный тактик, всегда выделял первоочередные задачи, ведущей из которых на первом этапе стала проблема дефицита государственной казны, выгодно решавшейся за счет казны патриаршей. С большой долей вероятности можно говорить, что после кончины патриарха Адриана Петр думал лишь временно отложить выборы нового предстоятеля Русской Церкви. Однако в то время одну из ключевых ролей играл личностный фактор. Будь, например, митрополит Стефан Яворский более сговорчивым, возможно он стал бы следующим патриархом–марионеткой в руках императора. И таким образом, патриаршество сохранилось бы. Хотя, нужно подчеркнуть, это только догадки, и мы не вправе утверждать подобные вещи.Вскоре после охлаждения отношений со Стефаном в царском окружении появляется новый человек ― архимандрит Феофан Прокопович. Он предлагает целую программу реформы Церкви. И эта программа пишется уже в новой столице, в Санкт-Петербурге, во многом в согласии с собственной идеей императора. Однако между смертью патриарха Адриана и активной фазой разработки реформы, порученной Феофану Прокоповичу, стоит более чем восемнадцатилетний период истории.Что же происходило между этими двумя датами в жизни Церкви? С одной стороны, в Москве находится местоблюститель патриаршего престола Стефан Яворский, не желающий переехать в Петербург (что очень огорчило Петра), а с другой ― ведется Северная война, которая не предполагала каких–либо быстрых радикальных перемен. Итак, перемены отсрочены. Но при этом нельзя сказать, что сам Петр не обдумывает, не вынашивает планы изменения государственно-церковных отношений. Напротив, скорее всего, уже в конце XVII века, в период «Великого посольства», у него выкристаллизовываются представления о том, как должна соотноситься власть абсолютного монарха и власть патриаршая. Уже тогда молодой царь пытается сформулировать первый проект этой реформы. Так что, безусловно, стратегом и вдохновителем учреждения Синода был сам всероссийский император. А оформление деталей этой реформы легло на петровских приближенных, в данном случае на Феофана Прокоповича. Свои первые консультации по реформе Петр проводит во время поездки по Западной Европе ни с кем иным, как с известным математиком и философом Лейбницем. Он просит его объяснить, как должна сочетаться идеальная монархия с идеальной Церковью. Так, первый проект реформы пишет сам Лейбниц, выражая идею об управлении идеальной Церковью посредством коллегий или синодов, то есть не единолично, а неким кругом лиц. Совершенно очевидно, что немецкий ученый берет в основу своей концепции схему отношений государства и Церкви, которая уже существовала в протестантских княжествах Европы, в первую очередь Германии. Петр принял это к сведению, отложил на время. Спустя годы именно эта схема легла в основу синодальной реформы нашей Церкви. Для нас крайне важно ответить на вопрос, почему же Петр так последовательно и настойчиво стремится к церковной реформе и почему он смотрит именно на западные образцы. Почему Петра не устраивала та концепция бытия Церкви, которая была сформулирована на рубеже XV–XVI вв., в том числе преподобным Иосифом Волоцким? Почему он отказывался рассматривать Церковь как высшую народную святыню? Почему ему так было необходимо отойти от парадигмы «Москва ― третий Рим», которая хранит святыню Православия?Это нужно объяснять не простым низкопоклонством перед всем европейским. Российский царь умел достаточно хорошо ориентироваться в западных реалиях и брать то, что нужно именно ему, и из технического, и из политического быта Европы. А Западная Европа предлагала разные образцы взаимоотношений Церкви и государства. Например, в Англии, где реформа была проведена за полторы сотни лет до этого Генрихом VIII, сам монарх являлся главой Церкви; такое положение сохранилось и доныне.Если мы скажем, что Петр был просто неверующим человеком, то будем серьезно заблуждаться. Здесь какая-то другая причина толкала его на столь решительный шаг ― искать совершенно другую модель отношений власти и Церкви. Представляется, что в основе этого поиска было новое представление о самом себе, об особе монарха, о царе, императоре. Недаром же он меняет титул царя на императора. Хотя в славянской традиции василевс (царь) ― то же самое, что и император. Дело в самой терминологии. Однако Петр целенаправленно усваивает новое значение, как бы отказываясь от политического наследия Византии и Московской Руси. Он последовательно проводит новый взгляд на государство и на себя, государя. Он строит новый тип монархии, который носит название абсолютной. Вспомним, как управляли страной и как себя ощущали русские монархи XVI–XVII веков? Здесь нужно отметить, что здесь мы описываем не только практику, но и сам идеал правления, некую политическую концепцию, которая лежала в основе бытия Московского царства. Монарх управлял страной при помощи сословных институтов: служилых людей, боярства, духовенства, купцов (посадских людей) и даже крестьян, не принадлежавших частным лицам. Их голос, голос земли Русской звучал на Земских соборах. Монарх, глава государства обеспечивал согласие разных сословий.Более того, икона «Церковь воинствующая», находящаяся в Московском Кремле (датируется XVI в.) ― это образ самого Московского царства. Что это значит? Монарх находится во главе, впереди гигантского военного обоза, в котором идут самые разные люди: военачальники, бояре, служилые и так далее. И все они движутся в одном направлении ― к Царствию Божию. Каждый выполняет свою роль: и монарх, который находится во главе обоза, и последний крестьянин ― все они друг от друга зависят, их отношения иные, нежели просто отношения царя и подданных.Эта особая роль сословий самым ярким образом проявилось в Смутное время, когда в условиях безначалия, отсутствия царской власти, а вернее сказать, ее полной дискредитации, именно сословия Русской земли смогли консолидироваться и отразить попытки лишить Московскую Русь ее государственности и даже религиозной идентичности.Однако Петра эта конструкция уже не устраивает. Он ищет совершенно новую парадигму, совершенно новую схему отношений монарха и подданных, в том числе – монарха и Церкви. Это хорошо видно из списка книг, который Петр предписывает перевести для наследника престола царевича Алексея. Во главе этого списка стоят несколько трудов (с которыми сам император, безусловно, был знаком) французских авторов XVII века ― теоретиков абсолютной монархии.В чем особенность абсолютной монархии? Император уже не опирается на сословные группы и не нуждается в их участии для реализации своей власти. Напротив, он пытается максимально отдалиться от них и лишить их представительства. Он опирается, как это делал кардинал Ришелье во Франции, на четко выстроенную бюрократическую вертикаль. И чиновники, зависящие только от абсолютного монарха, а не от своих сословных групп, наделяются особыми полномочиями, так как только через них действует новая власть самодержца.Именно эта политическая концепция становится целью для царя Петра, воплощению которой он посвятил свою жизнь.Теперь на смену Земскому собору и Боярской думе приходит Сенат, члены которого уже не выбираются от своей земли, ― их лично назначает государь. Что происходит на местном уровне? Если в Московскую эпоху на местах функционировало несколько органов самоуправления (к примеру, Кузьма Минин был посадским старостой Нижнего Новгорода; он обладал такой властью, что мог принудить купцов своего города выдать средства на два ополчения), то теперь во главе губернии стоит губернатор, назначаемый самодержцем. То же самое происходит и на других уровнях управления. Петр коренным образом меняет всю политическую систему, даже больше, саму идею Московского царства он полностью отметает.Революционер он в этом отношении или нет? Всякая революция вырастает из предыдущего периода. Еще в эпоху молодости его отца Алексея Михайловича, в 1649 году, Земский собор принимает новое Соборное уложение, которое, как считают некоторые исследователи, стало первым шагом к формированию российской абсолютной монархии. Согласно этому уложению каждое сословие было обязано служить государству и царю, в том числе и Церковь. Петр завершает этот процесс, переименовывая царство в империю, создавая абсолютистское государство, которое было в состоянии решить те задачи, которые стояли перед Россией в этот период.Этот процесс не был уникальным для нашей страны. В мировой истории XVII век ― золотой век абсолютизма: и во Франции, и в Англии, и в Италии. Даже в раздробленной на княжества Германии формируются абсолютистские политические структуры. Россия шла полностью в фарватере европейской истории, может быть, стадиально чуть позже, но в целом у нас формировались такие же, как на Западе, механизмы государственной власти.В каждой из стран абсолютная монархия рано или поздно сталкивалась с Церковью. И в России реформация церковной жизни, видимо, была предрешена. Недаром уже Соборное уложение, упомянутое ранее, в значительной степени способствовало серьезному и долгоиграющему конфликту между патриархом и царем, Никоном и Алексеем Михайловичем, что, как известно, закончилось церковным расколом. То есть, как только проявлялись абсолютистские тенденции, государство вторгалось во внутреннюю жизнь Церкви.Петр решает не договариваться с патриархами, не манипулировать собором, не ставить своих ставленников, хотя он уже начал это делать в лице малороссийских епископов. Он решает разрубить «гордиев узел» этого конфликта одним волевым решением. Он хочет полностью упразднить самостоятельность Церкви, тем самым встроив ее в механизм абсолютистского государства. Царь прекрасно понимал, что это идет вразрез с канонами, с церковным преданием, с тем, как Церковь функционировала в течение тысячелетия.Теперь император и патриарх не могут стоять на одной плоскости. Западные идеологи абсолютной монархии говорили, что именно глава государства является для своих подданных проводником воли Божией. Божественный свет светит на народ не через Церковь и не через какие–то другие институты, а непосредственно через императора. Он (правитель) знает, как надо, и в этом его особая религиозная функция. Он общается с Богом напрямую и передает волю Творца остальным людям. И в этом смысле Петр считал себя – впрочем, как и многие монархи того времени – вправе изменить устройство Церкви, поскольку он – «крайний судия» всех своих подданных и выразитель Божественной воли. Понятно, что в основе его церковной реформы лежал протестантский образец, который предлагал еще Лейбниц, но уточнить и обосновать эту реформу было суждено сподвижнику Петра ― Феофану Прокоповичу. И широкая образованность этого иерарха, полученная в католической и протестантской среде, была настоящей находкой для Петра, поскольку Феофан мог подробно и блестяще обосновать, почему именно такая реформа необходима и Русской Церкви.В 1719 году Петр создает новую систему исполнительной власти: на место старых приказов приходят новые органы управления ― 12 коллегий, которые отвечают за разные направления государственной и хозяйственной жизни. Все они находятся в Петербурге. При этом президента коллегии назначает лично император. И в рамках реформы власти начинает активно разрабатываться реформа Церкви: начинает писаться документ, который в будущем получит название «Духовный регламент».Каждое из новых «министерств» получило свой регламент, то есть некий указ от императора, как оно должно функционировать. И в рамках этого глобального процесса Феофан Прокопович берется за написание документов для своей области реформ. Зимой 1718–1719 гг. Феофан пишет регламент для церковной коллегии, обсуждает его с Петром. Конечно, этот проект получился более пространным и идеологически нагруженным, нежели регламенты других коллегий. Государю требовалось объяснить все преимущества коллегиального управления Церковью. Феофан так сформулировал это положение в том духе, что чем собирать Соборы периодически и на них выбирать патриарха, лучше иметь постоянный собор, которым станет духовная коллегия, будущий Синод при императоре. Однако в этом положении содержалось определенное лукавство. Члены коллегии не избирались, а назначались царем, а Собор являлся представителем всей Церкви. И под предлогом «Вечного собора» можно было упразднить и Соборы реальные, и патриаршество как таковое.Вся логика «Духовного регламента» заключается в том, что патриаршество вообще не нужно, поскольку есть другой светоч, другой проводник Божественной воли ― монарх. И здесь важен тот факт, что речь идет не персонально о Петре, а вообще о самодержце. Феофан Прокопович постоянно акцентирует на этом внимание и проводит новую идею в жизнь. С этой стороны «Духовный регламент» является не только документом церковной реформы Петра, но и панегириком, если так можно выразиться, гимном абсолютизму. Первоначальный замысел состоял в том, что Святейший Синод должен был быть одной из коллегий. Но для того чтобы поставить духовную коллегию вместо древнего патриаршества, требовалось хотя бы формальное согласие епископата. Петр получает это согласие достаточно просто. В течение 1720 года нарочитый офицер с бумагой от императора объехал все епархии Русской Церкви и собрал подписи иерархов. Этот офицер имел специальное поручение, которое также озвучивалось епископам: «А буде кто подписыватца не станет, и у того взять за рукою (подписью), какой ради причины оной не подписываетца, чтоб о том показал имянно (лично)». Тех, кто упорствовали и медлили, грубо вызывали в Петербург, для личного ответа перед царем ответ. Таким образом, Петр провел своего рода «заочный Собор», который, конечно, с точки зрения канонического права не имел никакой силы.Император получил подписи сначала русских иерархов, а потом и согласие восточных патриархов. В сентябре 1721 года он посылает им письмо, подкрепив его подношениями, приблизительно такого содержания: Собор Русской Церкви решил упразднить у себя патриаршество и заменить его новым органом ― Синодом, и мы вас своей властью просим ныне именовать сей Святейший Правительствующий Синод своим «собратом и сослужителем». Эта просьба сама по себе является нонсенсом: орган, коллегия не может быть предстоятелем, священнослужителем, равным патриарху. Однако после некоторых совещаний восточные патриархи, получившие богатые дары, направили императору послание, в котором признавали новый орган ― Синод ― своим собратом и сослужителем.Дальше началась непосредственно реализация реформы церковного управления. В феврале 1721 года состоялось первое заседание Святейшего Синода. В него вошли не только епископы, но также архимандриты и представители белого духовенства. Им управлял президент, а председателем на первом заседании был сам Петр. Уже в первые дни работы Синода произошло событие, которое наш историк А.В. Карташов назвал «реформой реформы». Император на ходу настраивает механизм церковной коллегии, исправляя те огрехи, которые вкрались в первоначальную идею. Согласно букве «Духовного регламента» Святейший Синод был тринадцатой коллегией, которая подчинялась не только императору, но и Сенату. Русская Церковь унижалась чрезмерно: она не только лишалась своего предстоятеля, она оказывалась где–то там, внутри системы исполнительных органов, то есть не царь лично имел отношения с Синодом, а какие–то чиновники.Тогда Петр усваивает новому церковному органу звание Правительствующего. Такое именование до этого имел только Сенат, так как в определенных условиях, во время отсутствия императора, он мог принимать легитимные решения. Так что своей «Реформой реформы» Петр уравнивает в статусе Синод с Сенатом. Теперь между царем и Святейшим Синодом посредников больше не было. Это своего рода уступка, частичное возращение Церкви ее прежних позиций. С понятием Правительствующий неразрывно связано другое слово ― Святейший. Нынешний Синод Русской Православной Церкви ― Священный. Между этими двумя определениями заключена колоссальная разница. В чем она состоит?Современный Синод называется Священным потому, что является представительным органом российского епископата. Именно такую функцию определил ему Поместный Собор 1917–1918 гг. Святейший же Синод – это «заместитель» патриарха, он вместо него управляет Церковью, он не представитель иерархии, так как его члены не избираются, а назначаются единолично императором. Кроме «реформы реформы», Петр делает еще ряд уступок. Например, он возвращает Церкви земли, отобранные у нее в ходе «первой секуляризации» в самом начале XVIII века. Таким образом, он как бы подслащивает пилюлю, дабы избежать возможных волнений.Итогом синодальной реформы стало подчинение, сначала фактическое, а потом и юридическое Русской Церкви императорской власти. Царь становится не только главой государства, но и главой Церкви. Более того, меняется даже сама присяга для вновь рукополагаемых епископов: «Исповедаю же с клятвою Крайнего Судию духовной сей коллегии (то есть Синода. ― Авт.) быти самого всероссийского монарха, государя нашего всемилостивейшего». Не Собор, не Священное Предание, даже не Христос, а именно император, как источник Божественного света, оказывался «крайним (то есть последним, верховным) судией» Церкви. И суть петровской реформы эти слова выражают предельно точно. Эта присяга была отменена только в 1901 году. Продолжение следует…