Дела давно минувших дней…
А.С.Пушкин

В прошлом ключ нашего

будущего – только в нем.

Архимандрит Константин Зайцев

3 апреля 1911 г. в г. Петрозаводске вышел первый номер печатного органа Олонецкого совета Православного Карельского братства, еженедельной газеты «Олонецкая неделя». Задачей газеты было православное освещение вопросов политической, церковно-общественной и народной жизни.

Инициатива создания газеты исходила от Олонецкого губернатора Николая Дмитриевича Грязева. В январе 1911 г. епархиальный наблюдатель церковных школ Олонецкой епархии, председатель Олонецкого совета Православного Карельского братства прот. Н.К. Чуков записал в дневнике:

«На Рождестве Н.Д. Грязев (вновь назначенный Олонецкой губернатор – Л.А.) просил меня поехать с ним в Повенецкий уезд, так как ему хотелось бы на местах ознакомиться с деятельностью Карельского Братства и вообще с положением дела в Карелии.

2 января 1911 г. мы выехали в Повенец, видели местных деятелей, устроили совещание Отделения Братства и затем объехали пограничные приходы Повенецкого уезда, знакомясь со школами, учительским персоналом, священниками…

Н[иколай] Д[митриевич] высказал желание, чтобы я обдумал вопрос об издании особого ежемесячного или двухнедельного издания специально для народа, непременно с направлением православно-национальным, где бы давалось и освещение церковных вопросов, и политическое обозрение в национальном освещении, и сельскохозяйственный отдел, наиболее популярный, и окраинные вопросы, и – вопросы и ответы (по сельскому хозяйству), м.б., хроника местной жизни, сообщения из уездов. Обмозгованную программу, он представил бы Столыпину и, заручившись от него согласием и поддержкой, испросил бы у Коковцова тысячи три на это издание, да из Губернского Комитета (трезвости – Л.А.) можно было бы взять на это дело тысячи три. Можно было бы пустить подписку дешевую - по 50 коп. в год, чтобы земства выписали во все школы, библиотеки-читальни, земские станции, с[ельско]-хоз[яйственные] общества, – Александро-Св[ирское] Братство – во все приходы и т.п… Н[иколай] Д[митриевич], вместе с тем, предложил редакторство в предполагаемом органе за 600 р., причем руководящие статьи также должны быть оплачиваемы. Я обещал приготовить записку, составить смету, а относительно радакторства ответил, что не знаю, сумею ли, и выговорил себе помощника за 300р.

14-го января. Приготовил докладную записку с проектом издания печатного органа и сметой к нему. Прочитал ее Н[иколаю] Д[митриевичу]. – «Великолепно написано».

Завтра заседание Комитета трезвости. По моей записке он прикажет заготовить ходатайство Министру Финансов и Министру Внутренних дел.

16 января. Вчера было заседание Комитета. Все признали необходимость газеты. Управляющий контролем говорил мне, что было получено разрешение от Министерства, и он же с Председателем окружного суда высказывались за передачу газеты Карельскому Братству с субсидией Попечительства (о народной трезвости – Л.А.). В виду того, что при издании Попечительством больше шансов получить пособие от Министерства - решено издавать от имени Попечительства. После заседания, при прощании, Губернатор сказал, что телеграфирует мне, как только что-либо узнает».

В феврале 1911 года прот. Н.Чуков был назначен ректором Олонецкой духовной семинарии в Петрозаводске и председателем Епархиального Училищного совета. Почетный член Карельского братства премьер-министр статсъ-секретарь П.А. Столыпин газету поддержал и, несмотря на противодействие министра финансов Коковцова, настоял на выделении на организацию издания 1000 рублей. Прот.Н.Чуков был утвержден редактором газеты, и через три месяца вышел первый номер. В помощники себе прот.Н.К.Чуков пригласил преподавателя литургики из семинарии М.П. Смирнова, а корреспондентами стали сельские священники, преподаватели учебных заведений, учителя.

Редакция разместилась в здании семинарии. Газета была дешевая: годовая подписка стоила 50 коп. Еженедельник на 16-ти страницах (или 24-х по праздникам) выходил до марта 1917 г., когда был закрыт так же, как и другие правые монархические издания, тиражом 1500 экземпляров. Редакторские статьи размещались на 1 или 1-2 страницах газеты, и под ними прот.Н.К.Чуков авторской подписи никогда не ставил, так же, как и под другими своими материалами в газете.

В колонке редактора первого номера прот. Н.Чуков писал:

«Наша газета основной своей задачей и ставит посильное освещение всех важнейших событий русской жизни с православной и национально-русской точки зрения…Одушевленные искренним и горячим желанием принести посильную пользу православно – русскому делу и родному краю, мы приступаем к изданию местного печатного органа с твердой верой – найти сочувствие и нравственную поддержку этому делу во всех тех, кому вообще дорого наше православие и кровно близки интересы, величие и мощь Родной земли».

«Олонецкая неделя» – газета православно-русского направления, имеющая в виду интересы, главным образом, населения Олонецкого края», – сообщал редактор на последней, рекламной странице номера газеты.

Там же он рассказывал будущим подписчикам газеты о том, что они смогут прочитать в каждом номере, то есть, о программе данного периодического издания:

1. руководящие статьи по важнейшим вопросам текущей политической, церковно-общественной и народной жизни;

2. обзор деятельности законодательных, правительственных и общественных учреждений, главным образом имеющих отношение к жизни населения края вообще и сельского в особенности;

3. статьи по вопросам, касающимся всестороннего исследования условий жизни края, его истории и культурно-экономического развития (народное здравие и трезвость, народное просвещение, сельское хозяйство в применении к условиям края, пути сообщения и т.п.);

4. обзор событий русской жизни, местная хроника, главнейшие события за границей;

5. из русской литературы и периодической печати;

6. сообщения с мест о жизни края;

7. ответы на вопросы читателей по улучшению и развитию сельского хозяйства в крае.

Помимо перечисленных, в каждом номере имелся раздел «Финляндия», и во многих – заметки о деятельности Православного Карельского братства, которое было создано в 1907 г. для противодействия панфинско-лютеранской экспансии в Русскую Карелию[1].

На страницах «Олонецкой недели» редактор, отводил немало места статьям, знакомящим с историей родного Олонецкого края. С первого же номера газета начала публикацию исследователя истории Олонецкого края, преподавателя Олонецкой духовной семинарии и Петрозаводского духовного училища, члена Олонецкого губернского статистического комитета Н.С. Шайжина «Из прошлого Олонецкого края». На несколько номеров растянулась статья А.В.Лихачева о старообрядцах в Каргопольском уезде. Во второй половине 1911 года, к 300-летию дома Романовых, в нескольких номерах газеты публиковалось и другое историческое исследование Н.С.Шайжина «Заонежская заточница, Великая Государыня инокиня Марфа Ивановна (въ міре боярыня Ксенія Ивановна Романова, мать царя Михаила Феодоровича)», которая в смутное время пребывала в ссылке в Олонецком крае «в Обонежской пятине, в Вытегорском стану, на Толвуе».

На страницах газеты отражалась жизнь средних духовно-учебных заведений епархии, церковно-приходских и земских школ, приютов.

Ни одно местное или всероссийское событие или юбилей не были обойдены вниманием редактора «Олонецкой недели».

Не были забыты 100-летие Казанского собора в Санкт-Петербурге и 200х-летие со дня рождения М.В.Ломоносова, открытие памятников подвигу матросов миноносца «Стерегущего» и Александру ΙΙ в Киеве, а также первый Высочайшей смотр «потешных войск» на Марсовом поле в Санкт-Петербурге, в котором участвовал и петрозаводский отряд.

Немало страниц газеты было посвящено торжествам прославления святителя Иоасафа Белгородского, образу угодника Божия, исцелениям у его святых мощей и его почитанию в русском народе.

Не удивительно, что имя П.А.Столыпина звучало во многих материалах издания. О событиях сентября 1911 года по материалам газеты на портале Богослов.Ru в прошедшем году была сделана публикация.[2]

Газета выходила в течение шести лет и существовала на средства земства и Карельского братства.

Прот.Н.Чуков входил в редакционную комиссию Губернского земского собрания, и на страницах газеты печатались подробные отчеты о том, что делалось в губернии, на что и сколько оправлено средств.

«У вас Земство идет в согласии с вами, это хорошо...», - сказал Государь прот. Николаю 27 января 1912 года, когда делегация Карельского братства удостоилась Высочайшего приема.

В 1-м томе Журнала министерства народного просвещения за 1834 год, по инициативе Николая Ι, в качестве директивы министра народного просвещения была опубликована знаменитая триада «Православие. Самодержавие, Народность». А десять лет спустя автор триады министр народного просвещения граф. С.С. Уваров писал: «Посреди быстрого падения религиозных и гражданских учреждений в Европе, при повсеместном распространении разрушительных понятий, в виду печальных явлений, окружавших нас со всех сторон, надлежало укрепить отечество на твердых основаниях, на коих зиждется благоденствие, сила и жизнь народная; найти начала, составляющие отличительный характер России и ей исключительно принадлежащие; собрать в одно целое священные останки её народности и на них укрепить якорь нашего спасения».[3]

За два десятилетия, которые прот.Н.Чуков отдал служению делу духовного просвещения в родной Олонецкой епархии, он неизменно следовал Уваровской триаде, и не столько как директиве министерства народного просвещения, сколько по своим внутренним убеждениям. Выражалось это не только в его проповедях и статьях, но в первую очередь – в делах.

А печальных явлений, по словам Сергея Семеновича Уварова, после волнений 1905 – 1906 гг., указа 17 апреля и ограничения монархии манифестом 17 октября 1905 года и учреждением Госдумы, стало не меньше, а больше, чем в середине XΙX века. Сотни тысяч отпали от православия, на окраинах Российской империи усиливался сепаратизм, не прекратили своей деятельности и левые партии. Далекий от политической жизни, простой русский народ плохо разбирался в том, что представляли собой народившиеся политические партии.

В воспоминаниях о своей деятельности в те годы прот.Н.К.Чуков писал:

«Моё участие в деятельности Олонецкого Губернского Земства в качестве депутата от духовного ведомства на губернских земских собраниях с 1901 года сблизило меня с земскими представителями всей губернии и поставило меня в тесное соприкосновение с главными деятелями Земства и высшей губернской администрации. Моим принципом в течение всей моей жизни было: никогда не отказываться ни от какой работы, где бы я мог быть полезен. Поэтому меня выбирали всюду. Я постоянно был в числе секретарей на заседаниях губернских земских собраний, избирался членом ревизионной, редакционной, по народному образованию, агрономической, даже строительной и других земских комиссий и, по свойству своего характера, везде проявлял себя активно. Когда в декабре 1905 года на ХХХ І Х губернском земском собрании, вследствие неспокойного внутреннего политического положения, возникла у гласных Земства мысль о выработке своей земской политической программы (в предположении – объединить на ней все крестьянское население губернии) для предстоящих выборов в первую Государственную Думу, я был избран секретарём этих специальных «политических» вечерних заседаний (в течение, кажется, 14 дней), и на мне лежала обязанность подготовлять к каждому заседанию проект той или иной части «программы». Совершенно незнакомый ранее с этой стороной дела (как, прочем, в подавляющем большинстве и все мы, при тогдашнем государственном строе, были далеки от большой политической жизни...), я должен был тут же, на ходу, изучать постановку представительного образа правления в разных государствах, программы разных политических партий, в то время образовавшихся у нас в России, и на основании этого изучения представлять проект для нашей земской «программы», который и подвергался тщательному обсуждению, исправлению и окончательной редакции на заседании. Так, в течение 14 дней была составлена собственная земская «программа» и, отпечатанная, кажется в количестве 10000 экземпляров, разослана по губернии для самого широкого ознакомления. Ознакомление это едва - ли, впрочем, было особенно «широко», потому что ведь на местах, в деревнях, не было таких органов, которые бы подробно знакомили с этой программой все крестьянское население, и таким образом пропагандировали бы ее в самой гуще будущих избирателей в Государственную Думу...

Моя работоспособность в этом деле естественно обратила на себя внимание и, кажется, потом не было ни одной комиссии с участием общественных элементов, куда бы я ни приглашался. Прежде всего, когда вышло «Положение о выборах в 1 - ю Государственную Думу» и надо было ознакомить с ним все население губернии, дотоле всегда устраняемое от какой бы то ни было политической жизни, и совершенно неосведомленное в процедуре выборов в таком масштабе. Вл.Вл. Эрин (обыкновенно председательствовавший в губернский земских собраниях), пригласил меня сделать выборку наиболее необходимого из этого «Положения» для ознакомления населения. Мы с ним в популярной форме изложили все необходимое для производства выборов и в виде громадных плакатов разослали это по всей губернии. Затем, кроме участия в упомянутых уже различных земских комиссиях, я был избран в члены Губернского Статистического Комитета, членом Петрозаводской публичной библиотеки, членом Губернского и Петрозаводского уездного Попечительства о народной трезвости и председателем ревизионной комиссии последнего, членом Губернского комитета по водворению законности и порядка (в 1905 году), членом Совета Петрозаводской женской гимназии, членом Губернской санитарной комиссии, руководителем народных патриотических чтении по губернии от Губернского попечительства о народной трезвости, членом Олонецкого управления российского общества Красного Креста, пожизненным членом Общества изучения Олонецкой губернии, членом Православного Палестинского Общества. Впоследствии, уже во время империалистической войны, я был избран: членом и товарищем председателя Петрозаводского Отделения Общества помощи пострадавшим на войне солдатам и их семьям, членом Петрозаводского отделения Общества помощи семьям запасных и ратников ополчения, депутатом от духовного ведомства в Петрозаводской Городской Думе, товарищем председателя Комитета о беженцах, членом Петрозаводского Комитета Всероссийского Союза земств и городов и председателем последнего, наконец – редактором еженедельной газеты «Олонецкая неделя» по избранию Губернского попечительства о народной трезвости, не говоря уже о сотрудничестве в «Олонецких Губернских Ведомостях» и в «Олонецких Епархиальных Ведомостях», где впоследствии и редакторствовал, и в других организациях специально по духовному ведомству (депутатство на некоторых епархиальных съездах, участие в ревизионной комиссии по свечному заводу, членство, а затем и председательствование в Совете епархиального женского училища и т. п.). Особенно близко мне пришлось стать в отношении к Земству и к высшей губернской администрации (в частности - к губернатору Н.В.Протасьеву, а потом - к Н.Д.Грязеву и М.И.Зубовскому) по работе в Православном Карельском Братстве».

Неудивительно, что именно прот.Н.Чукову был поручен проект создания новой газеты и ее редактирование.

В 1910 г., по рекомендации одного из основателей Карельского братства, Олонецкого (1903–1910 гг.), а затем Самарского и Харьковского губернатора Н.В.Протасьева, с 1910 года с той же целью, с какой было организовано братство – защиты православия и интересов православного русского и карельского населения от панфинско-лютеранского натиска, Олонецкий совет братства вступил во взаимодействие с новообразованной русской фракцией (националистов) Государственной Думы для поддержки государственных интересов.

В 1911 году близился к концу срок работы III Госдумы, и в публикуемой редакторской статье октябрьского номера газеты прот.Н.К.Чуков помогал народу разобраться в том, сделали ли за четыре года парламентской деятельности что-то полезное существовавшие партии и чего, соответственно, можно было от них ожидать в дальнейшем. Прот.Николай призывал голосовать за правых и националистов.

В начале сентября 1912 года в Петербург за получением последних указаний министра внутренних дел по проведению выборов в IV Думу для местных выборных комиссий приехало 15 губернаторов. В своих воспоминаниях преемник П.А.Столыпина премьер-министр В.Н.Коковцов писал:

«Во всех объяснениях губернаторов звучало, что у них мало средств на влияние на выборы, и что единственно организованная среда, доступная влиянию, это среда сельского духовенства, что епархиальное начальство прислушивается исключительно к голосу обер-прокурора Св. Синода, и мало общается с губернаторами… Все губернаторы в один голос заявили, что влияния земских начальников на крестьян в деле выборов почти нет, и что строить какие-либо надежды на этом элементе не следует».

Недовольство участием духовенства в подготовке выборов высказывали все левые и либеральные общественные элементы, и больше других, безусловно, «за честные выборы» ратовал Ленин:

«Всего более бросающаяся в глаза отличительная черта выборов в IV Думу, это — систематическая подделка этих выборов правительством. Мы не задаемся здесь целью подвести итоги «деланию выборов»; об этом совершенно достаточно говорила вся либеральная и демократическая пресса; об этом же говорит обстоятельный запрос кадетов в IV Думе; этому вопросу нам удастся, вероятно, посвятить особую статью, когда будут сведены вместе обширные и все возрастающие в числе документальные данные. В настоящее же время отметим лишь основные итоги делания выборов и главное политическое значение этого «делания». Мобилизация духовенства против либеральных и октябристских помещиков; — удесятерение репрессий и бесцеремоннейшее нарушение закона, направленное против буржуазной демократии в городах и в деревнях; — попытки теми же средствами вырвать рабочую курию у социал-демократии — таковы основные приемы делания выборов в 1912 году».[4]

Как это ни странно, но в настоящее время из одной энциклопедии в другую в сети Интернет кочует ленинская оценка процесса подготовки к выборам в последнюю IV Думу Российской Империи:

«Подготовка к выборам в IV Думу началась уже в 1910 г.: правительство предпринимало огромные усилия к тому, чтобы создать нужный ему состав депутатского корпуса, а также максимально задействовав на выборах священнослужителей. Оно мобилизовало силы, чтобы не допустить обострения внутриполитической обстановки в связи с выборами, провести их «бесшумно» и с помощью «нажима» на закон сохранить и даже усилить свои позиции в Думе, и не допустить её сдвиг «влево». В результате правительство оказалось в ещё большей изоляции, так как октябристы отныне твердо перешли наравне с кадетами в легальную оппозицию».[5]

О настоящей причине того, почему правительство, возглавляемое В.Н.Коковцовым, «оказалось в полной изоляции», и справедливо ли крылатое выражение Ленина о «подделке этих выборов правительством», лучше, конечно, узнать из воспоминаний самого премьер-министра:

«Они (выборы в Думу – Л.А.) дали бесспорный перевес умеренным элементам над оппозиционными, но во взаимоотношениях партий между собой и во внутреннем составе каждой из них была заметна большая неустойчивость и стремление присвоить себе руководящую роль в Думе…Оппозиция ко мне конечно не появлялась, но все, что было правее кадетов, видимо, не знало, на какой ноге танцевать... Националисты, возглавляемые Петром Николаевичем Балашевым, всегда считавшим себя весьма тонким политиком, подсылали ко мне разных второстепенных посланцев, давая понять, что они ждут прямого приглашения от меня, для того, чтобы установить близкие отношения, так как считают, что при их численном перевесе не Магомет должен идти к горе, а гора к Магомету. До меня доходили слухи, что Балашев мечтает быть председателем Думы и положительно ждет авансов с моей стороны. Быть может, что я и тут не проявил в эту пору необходимой гибкости и не сумел, как мне говорили потом, взять Думу в свои руки, как это сделал бы, вероятно, покойный Столыпин. Об этом мне трудно судить. Но я занял выжидательное положение, никого к себе не звал, ни в какие интриги не входил, а просто ждал пока Дума перебродит свои неустойчивые вожделения и сумеет сорганизоваться. Думаю, что я поступил правильно... Правые совсем забыли дорогу ко мне. Их руководители Марков 2-й и Пуришкевич не могли, конечно, простить мне отказа в субсидии 1 мил. руб. на их выборную кампанию…Таким образом, отношения между мной и Думой четвертого созыва установились очень странные... а часто просто беспричинно враждебные».[6]

Таким образом, IV Госдума Российской империи, открывшаяся в ноябре 1912 года, несмотря на то, что преемник П.А.Столыпина премьер-министр В.Н.Коковцов в ходе предвыборной кампании ни правых, ни националистов не поддержал, заметно «поправела» по сравнению с III Думой.

А «перебродила» Дума, по выражению премьера Коковцова, в 1915 году, в кадетско-прогрессистско-октябристский «прогрессивный блок», который в 1917 г. сыграл свою роковую роль в свержении монархии. Думские фракции крайне правых монархистов и националистов в блок не вошли – они безоговорочно поддерживали Государя и правительство.

Поскольку в настоящее время активно обсуждается «русский национализм», то следует подчеркнуть, что задачи созданной в 1910 году при поддержке П.А.Столыпина партии националистов состояли в первую очередь в сохранении нераздельности Российской империи и в защите интересов русского населения ее окраин, при усилившемся после манифестов 1905 года сепаратизме.

Ничего общего с задачами и деятельностью партии националистов (1910–1917 гг.) не имеют программы некоторых современных деятелей, называющих себя «русскими националистами» и призывающих к отказу от «имперских амбиций» и от неделимости, теперь уже Российской Федерации.[7]

«Националисты» III Госдумы, – писал прот.Н.Чуков, – громко будили всюду национальное русское чувство, любовь к родине, отстаивая ее честь, ее нераздельность, радея об ее пользе, о насущнейших интересах русского народа, об охранении в неприкосновенности русских исторических основ, русской государственности».

Представление о «национализме» русской национальной фракции можно получить из данной небольшой подборки материалов газеты «Олонецкая неделя», и начать, наверное, следует со слов, звучавших в Пасхальном пастырском приветствии прот.Н.Чукова народу родного края.

Думские выборы минувшего года и предстоящие выборы президента 2012 года волнуют население Российской Федерации, и в том числе, конечно, православное. Существующие в настоящее время отношения, когда Церковь отделена от государства, и сама позиция Русской Православной Церкви не позволяет архипастырям и пастырям агитировать за какую-либо партию или кандидата, хотя и сейчас авторитет архипастырей и пастырей в народе, как и прежде, зачастую выше авторитета губернатора. А разобраться в том, что теперь значит «левые» и кто такие «правые» – возможно даже труднее, чем сто лет назад. Тогда пастырю, следующему Уваровской триаде, в этом отношении было, конечно, проще.

Деятельность Православного Карельского Братства

23 апреля

23 апреля – день памяти св. великомученика и победоносца Георгия, покровителя Православного Карельского Братства. Как раз на днях вышел последний отчет о деятельности этого Братства по Финляндской и Олонецкой Епархиям за второе полуторалетие его существования.

Деятельность Братства за это время получила несколько иное направление, чем за первые полтора года существования. До этого времени Братство, как одно целое, жило и действовало только в пределах Финляндской и Олонецкой Карелии. В Архангельской епархии существовало особое Беломорское Братство, которое работало независимо, без всякой связи со своими соседями. С июня 1909 г., после первого Общего Собрания Братства в Валаамском монастыре, Беломорское Братство вошло в союз с Православным Карельским, и для всех трех соседних епархий был принят и утвержден Св. Синодом один общий устав для Объединенного Карельского Братства. Цели и задачи, которые ставило себе Братство в первом своем уставе, остались те же. Как тогда, так и теперь Карельское Братство имело своей главной задачей «содействовать укреплению и преуспеянию Православия и церковно-народных начал среди карел Архангельской, Олонецкой и Финляндской епархий». Главная особенность нового устава состояла только в том, что им устанавливалось более независимое и самостоятельное управление делами Братства в каждой епархии отдельно, под руководством местных Советов и применительно к местным условиям. В этом направлении и развивалась деятельность Православного Карельского Братства в течение второго полуторалетия его существования, что выражалось в издательстве, открытии школ, библиотек, в развитии миссии, благотворительности. В частности, в Олонецкой епархии устраивались миссионерские съезды и курсы, распространялись листки и брошюры, продолжали действовать сумочные библиотеки, постоянный учительский миссионерский курс при Селецкой второклассной школе выпускал подготовленных работников на учительские и псаломщические места, преимущественно в карельские приходы, усиленное внимание было обращено на устройство народных чтений. С конца 1909 года характер деятельности Братства в Олонецкой губернии несколько расширился. По мысли своего почетного члена Н.В. Протасьева, Олонецкий Совет Братства обратил особое внимание на национально-патриотическую сторону деятельности, имея в виду как противодействие финским национальным стремлениям подъем русского национального духа среди населения. С этою целью Совет вступил в общение с национальной группой Государственной Думы, организовал отделы Совета во всех уездах и в с. Вознесенье Лодейнопольского уезда, которые заботились о привлечении членов, об организовании населения на национально-патриотической почве, и о содействии подъему русского национального духа в крае через здоровое и национально-русское направление школы, усиление этого направления во внешкольном образовании и проч. В последнее время Совет взял на себя издание для населения губернии еженедельной православно-русской газеты «Олонецкая Неделя».

Дай Бог, чтобы под благодатным покровом св. великомученика и победоносца Георгия деятельность Братства росла, объединяла население на православной и национально-патриотической почве и вырабатывала таким путем ту могучую силу, которая сумела бы противостоять враждебным Православию и русской государственности течениям![10]

1 мая

За границей 1 мая является праздником труда, днем отдыха рабочих. Рабочие в этот день собираются вместе, устраивают шествия вдоль улиц, слушают речи своих вождей и т.п.

Трудно ожидать, чтобы этот новый праздник привился русскому народу: достаточно у него своих, освященных веками праздников. Однако это не мешает и нам посвятить день вопросу о производительном труде, выяснению его значения для общегосударственной и личной жизни. Надо сознаться, что развитие производительных сил, хозяйство страны находит далеко недостаточную оценку в нашем общественном сознании, часто встречает к себе высокомерное, пренебрежительное отношение. Стремление к расширению производства, творческая предприимчивость в этой области, развитие новых отраслей труда в сознании нашего общества представляется делом гораздо низшего порядка, чем всевозможные интеллигентные профессии. Многие из так называемых «образованных людей» даже стыдятся физического труда. Но пора уже сознать, что судьба нашего земледелия и нашей промышленности является нашим кровным общественным делом, в котором заинтересована вся нация. Для возрождения России необходимо национальное самовоспитание, в которое должно быть включено более здоровое, трезвое и серьезное отношение к вопросу о развитии производительных сил страны. Сознавая всю важность подъема экономической жизни России, правительство за последние годы предприняло ряд серьезных мер, направленных к улучшению земледелия и связанных с ним отраслей народного хозяйства.

В последнее время правительство внесло в Государственную Думу законопроект, направленный к улучшению положения рабочих. После Пасхальных каникул Государственная Дума приступила к обсуждению законопроекта о государственном страховании рабочих. По словам докладчика барона Тизенгаузена, «группа законов – о страховании рабочих – имеет первостепенное экономическое, общественное, и даже мировое значение»; он же указывает и первоисточник этих новых законопроектов. Их первопричиной является воля Государя императора, которая выражена в Высочайшем указе Правительствующему Сенату от 12 декабря 1904 г. В той своей части, которая касается рабочего вопроса, указ очень немногосложен. В 4 п. его мы читаем:

«В дальнейшее развитие принятых уже нами мер к обеспечению участи рабочих на фабриках, заводах и промыслах – озаботиться введением государственного страхования». Мотивы этого веления находятся в общей части указа: «Верховная власть полагает задачу правления в неусыпной заботливости о потребностях страны; различая все действия, соответствующие интересам русского народа, Верховная власть видит истинное преуспеяние родины в поддержании государственного спокойствия и непрерывного удовлетворения насущных нужд народных». Внося закон о страховании рабочих, правительство имеет в виду – главным образом улучшение материального положения тех классов, единственный капитал которых заключается в способности к работе, и которые легко попадают в тяжелую нужду при утрате трудоспособности, а с другой стороны и – поднятие экономической мощи государства. Насколько своевременно внесение законопроекта о рабочих в Думу, – об этом докладчик говорит: «развитие промышленности необходимо для роста народного благосостояния. Нам теперь нужно – по словам докладчика – вырыть то русло, по которому должна спокойно направиться струя народной жизни».

Забота правительства об улучшении промышленности и земледелия, этого коренного занятия русских, действительно своевременны. Русский народ под влиянием всех событий последних годов, словно говоривших ему: «встань, проснись, поднимись!» – начинает просыпаться в духовном смысле, начинает усиленно подниматься. Он стремится к свету, к знанию, он ищет лучших способов обработки земли, лучших форм хозяйственной жизни. Горьким опытом он убедился в справедливости слов, что «неученье – тьма», что «труд человека кормит, а лень – портит».

В этом стремлении к усиленному и улучшенному труду народу нужны: 1) содействие в наиболее верном и плодотворном направлении труда и 2) обеспечение спокойной работы.

В ряде предпринимаемых мер экономической помощи населению правительство в главнейшем удовлетворяет первую нужду. Законопроектом о государственном страховании рабочих будет осуществлена вторая.[11]

5 мая 1911 года

Когда обсуждалась в Государственной Думе смета Святейшего Синода, многими депутатами была высказана мысль, что наша русская церковь переживает очень тяжелое время, и что для действительного обновления церковной жизни действительно необходимы внутренние, органические реформы и что эти реформы может дать только собор. Еп. Евлогий (националист), заканчивая свою речь, между прочим, сказал: «Взоры истинных ревнителей величия и жизненной мощи нашей православной церкви должны быть обращены не в сторону осложнения нашей бюрократической машины, а в сторону скорейшего созыва поместного собора. Церковь, действительно, переживает очень тяжелое время. Частичные улучшения делу не помогут; только в соборе я вижу якорь спасения от всех бед и невзгод».

Указанный Преосвященным Евлогием выход является, несомненно, самым верным и надежным. Однако до самого последнего времени собор виделся лишь в далеком будущем, о созыве его можно было только мечтать, как о прекрасной, но трудно осуществимой возможности. С назначением на пост обер-прокурора В.К.Саблера, надежды на созыв собора сразу же ожили, мечты о нем воскресли, – «быть собору», – повторили многие, когда узнали о назначении нового обер-прокурора. И есть основания для таких надежд.

«Я всегда являлся сторонником созыва поместного собора, заявил В.К.Саблер в одной из бесед с корреспондентом «Русского Слова», – собор, без сомнения, осветит многие церковные нужды и вольет свежую и чистую струю в жизнь духовенства, ныне, с назначением на пост обер-прокурора, я нисколько не изменил своих убеждений и утверждаю, что церковный собор в высшей степени желателен. Вопрос только во времени. Столь серьезное дело нельзя начинать без определенной программы и достаточной подготовки. Точно определить срок созыва собора не представляется возможным, но, во всяком случае, я буду содействовать его осуществлению».[12]

Итак, собор будет! Вопрос только во времени, необходимом для подготовительной работы. Эта подготовительная работа уже начата; много сделал для нее предшественник В.К.Саблера С.М.Лукьянов, оставивший своему преемнику около 15 разработанных законопроектов и в том числе, несомненно, очень важный, неотложный, давно ожидаемый законопроект о православном приходе. Возрождение православного прихода является насущной потребностью времени, и этого возрождения русский народ ждет, быть может, еще напряженнее и сильнее, чем созыва собора. И можно надеяться, что скоро войдет в силу закон о правильном устройстве прихода.

По этому закону приход, как церковное учреждение, будет находиться в канонической зависимости местного епископа, непосредственным же руководителем его будет священник, органически связанный со своими прихожанами, объединенными около местного храма в одну тесную семью; приход получит права и обязанности юридического лица, в том числе и право заведывать и распоряжаться через выборных лиц церковно - приходским имуществом.

«В единении – сила», – это положение в настоящее время стало азбучной истиной. «Один пруточек и ребенок сломает, а несколько прутьев, связанных вместе, и сильному человеку не переломить». Один в поле не воин – и поэтому все современные общественные деятели, для успеха своих предприятий, соединяются в союзы, общества, товарищества. Общество людей, соединившихся для одной цели, воодушевленных одной идеей, легко побеждает и большие препятствия. Такое объединение тем более необходимо там, где речь идет о борьбе церкви с разрастающимся неверием, сектантством, когда дело касается возрождения религиозно-общественной деятельности русского народа. Очень трудное время переживает церковь, - и священнику, как бы умен и опытен он ни был, одному не справиться с теми задачами и требованиями, какие предъявляет время. Нужно, необходимо нужно содействие ему общественных сил.

Все иноверцы, с которыми приходится сталкиваться в жизни православному человеку, представляют «сплошной миссионерский стан». Там каждый считает своим долгом – защищать свою веру. В такой стан должна обратиться и православная паства. Каждый приход должен сплотиться в религиозное братство, поддерживая, по заповеди апостола, слабых, утешая малодушных, вразумляя безчинных.

Наш север нуждается в приходской реформе, может быть, больше остальных частей России. На севере почти каждый приход состоит из маленьких селений, часто разделенных между собою громадными пространствами; а теперь, когда крестьяне стали выселяться на хутора и отруба, началось и усиленное дробление, и распыление деревни. И только приходская организация, объединяющая одинаковыми интересами всех жителей данной местности около своего приходского храма, может противодействовать духовному разъединению людей, и может поддерживать единство, а через это - силу и крепость православного народа. И этот день, когда начнется возрождение прихода, будет, по выражению «Света», днем возрождения православной России, днем освобождения ея от безчисленных пут иноземщины и инородчины, космополитизма и нравственного индифферентизма, от материальных неурядиц и умственной анархии.

Заслугой бывшего обер-прокурора С.М.Лукьянова является то, что он не только выступил горячим сторонником возрождения прихода, но и разработал законопроект о приходе, поставив его на законодательную очередь и, таким образом, своей подготовительной работой весьма облегчил дальнейшие шаги в этом направлении.[13]

Открытие Памятника морякам миноносца «Стерегущий»

10 мая в Петербурге в Высочайшем присутствии в Александровском парке у Троицкого моста состоялось открытие памятника героям нашей войны с Японией, отважным морякам с миноносца «Стерегущий», погибшего 26 февраля 1904 г., подвиг которых является светлой точкой на темном фоне недавнего прошлого, свидетельством прошлой доблести и залогом будущей славы России – памятника, в котором бронза и гранит запечатлели геройский дух русского человека.

Подробности открытия памятника читатели найдут ниже, здесь же мы помещаем рассказ г. Эль-Эсъ об отважной борьбе и славной смерти «Стерегущего» 26 февраля 1904 г., помещенный в «Новом Времени».

В темную тревожную ночь, когда покрытое тучами небо нависало непроницаемой пеленой над зыбкой и неверной поверхностью моря и только белели во мраке вспененные гребни бунтующих волн, вынырнули бесшумно из гавани Порт – Артура длинные, вспыхивающие искрами, тени и бесшумно слились с непросветною далью. Это наши миноносцы вышли на ночную разведку. Все дальше от своих и ближайшей помощи углубляются они в эту полную угроз загадочную даль, таящую раны и смерь и беспощадный бой лицом к лицу. Неслышно двигаются на палубе черные фигуры, шепотом отдаются приказания, все молчаливо-сосредоточены и неотступно вглядываются в давящий мрак, где так же осторожно и пытливо скользят под покровом ночи такие же быстрые и тени японских миноносцев. Жутко. Порою напряженный слух улавливает подозрительное характерное дыхание машины идущего, мнится, встреченного миноносца, и все замирает: на мостике, у руля, у нацеленной мины. Задерживают свое горячее дыхание стальные легкие котлов, не бурлит винт, и черная масса беззвучно катится по волнам. Нет, это обманулось напряженное ухо, это померещилось утомленному глазу. И дальше, дальше уходит в обманчивый мрак недремлющая стража. Но вот понемногу редеет мрак, поднимается туман молочными клубами, холодный рассвет занимается над бесконечным простором бегущих волн, и ночная служба миноносцев кончена. Дневной свет лучше, чем они, охранит крепость и флот от внезапного нападения хитрого врага, и они, уже истомленные ночным, полным тревоги и волнения пробегом, несутся домой.

И вдруг навстречу курса вырастает дымок – один, другой, третий…все ближе дымки… все растут очертания корпусов. Сомнения нет, это японцы.

В глубокой ночи носившиеся, может быть не раз бок о бок, и уже расходившиеся каждый в свою сторону, только теперь внезапно столкнулись враги. Их много, гораздо больше, как всегда, чем нас, и они так же, как всегда, вооружены лучше. Но что, же из этого? И загремели выстрелы, закипели волны от взбороздивших их снарядов, дрожат и гнутся стальные бока от тяжелых ударов, и покрываются раной за раной.

Вот выносится вперед миноносец «Властный», с налета бросает мину в японский миноносец, и тот в клубах пара и огня подскакивает, разламывается и исчезает в закрутившемся водовороте. Ошеломленные японцы останавливаются. Наши миноносцы уходят в Порт-Артур и не знают они, что в это время, далеко от них, исходит кровью один из родных братьев, миноносец «Стерегущий».

Было совсем светло, когда «Стерегущий» и «Решительный» подходили к Порт-Артуру с юга. И здесь, на пересечение их курса, вышли четыре японских миноносца, повернув прямо на неприятеля, грудью пошли на него. Японцы, зайдя с борта, пошли параллельным курсом.

Начался жестокий расстрел. На «Стерегущем» поднялись клубы пара, и он пошел тяжело, как усталый путник. «Решительный», шедший впереди, замедляет ход, поджидая товарища, два раза поворачивает назад, но, получив несколько пробоин, уходит вперед один, послав на прощанье, наседавшему на него японскому миноносцу, удачный снаряд в нос. Сейчас же японцы повернули назад. Зачем гоняться за неверной добычей, когда перед ними легкая и верная: четверо на одного, да еще подходит один крейсер. И волчья стая окружила, торжествуя, изнемогающего бойца. Одним из первых пал командир миноносца лейтенант Сергеев, с перебитыми ногами… Во время перевязки он был добит другим снарядом. Видя, как падает прислуга при орудиях, мичман Кудревич стал сам стрелять из орудия и полег около него, сраженный гранатой. За ним пал старший лейтенант Головизнин, принявший на себя командование миноносцем, а механика Антасова видели потом мертвого, плававшего со спасательным поясом. И самый миноносец был уже кладбищем, одной обширной братской могилой, обгоревшей, с зияющими пробоинами, с обрывками трупов, с грудами искривленного железного лома.

И огромная могила высоко качалась на вспененных волнах и катались по палубе остатки тех, что назывались людьми, и, подпрыгивая от толчков, скатывались в море. Все было кончено.

На борту миноносца стоял японский офицер и с почтением, смешанным с ужасом, глядел на эту, еще дымившуюся неостывшей кровью жертву, что по велению долга и чести принесла безропотно горсть безвестных русских людей. И уже спорят японские миноносцы о чести вести на буксире этого спокойного теперь, но еще так недавно метавшего сталь и огонь мертвеца; уже закреплен буксир, и «Сазанами» тащит труп врага сраженного, но не побежденного, не опустившего своего флага до последнего издыхания. Да и что за слава толпой задавить одного?

Но нет, еще не кончено, потому что здесь и начинается самая удивительная страница борьбы славного «Стерегущего»: враги ошиблись, он еще дышал, и в последний раз вздохнул глубоко духом тех двух матросов, которые на все увещания сдаться закрылись наглухо в трюме. Чем могли быть опасны победителю эти два, потерявшие вероятно голову от страха человека? И победитель уверенно и спокойно повлек свою добычу, и вдруг с гневом и изумлением видит он, как дорогой трофей уходит от триумфального шествия к берегам Японии и гордо хоронит себя на дне океана. За один этот подвиг, полный такого возвышенного трагизма, можно забыть многое темное в прошлой войне. И пусть никогда клевета и злоба не поднимут своей нечистой рукой в попытке затенить этот светлый отблеск на мрачном фоне недавнего прошлого.

Не бережем мы своей славы, не дорожим мы своей честью и там, где наш враг, ценящий нашу воинскую доблесть, отдает нам должное, - как многие из нас с холуйской приниженностью боятся ее признать и ищут, нельзя ли влить ядовитую каплю трусливого сомнения в самые лучшие и гордые воспоминания нашей славы. Но придем же, теперь, и поклонимся перед теми, для кого доблесть и честь были не слова, а дело тяжкое, бремя кровное, порой ужасное в своем подавляющем величии страданий и смерти. И пусть торжественное воспоминание о всех этих давно отошедших в вечность жизнях, будет для нас действительно днем торжества, и образы, отлитые в меди, свидетельствуют потомкам, что красота жизни – в подвиге, и залог бессмертия – в самоотверженной смерти.

* * *

Неизвестны их имена, но известен подвиг героев. Японцы должны были оставить буксир, иначе погибающий миноносец своею тяжестью увлек бы их на дно. Герои ушли на дно – а на «Стерегущем» все были герои, не героев не было, и все погибли, кроме четырех раненых, которых японцы выловили из воды. Один из них приехал на торжество открытия памятника.

После молебствия закончившегося провозглашением Царского многолетия, при пении «вечной памяти» воинам – героям, за веру, Царя и Отечество живот свой положивших, спала завеса, покрывавшая памятник, изображающий доблестный подвиг матросов – героев.

Скульптором К.В.Изенбергом взят момент, когда два оставшиеся на миноносце матроса, видя неминуемую гибель и не желая отдать судно в руки врагам, открывают кингстоны, затопляя миноносец, и сами погибают вместе с ним.

По команде «слушай на караул» войска, участвовавшие в параде и суда, стоявшие на Неве, отдали памятнику установленный салют; также был произведен салют с верхов петербургской крепости. По возглашении многолетия христолюбивому всероссийскому воинству, Его Величество и особы Императорской фамилии приложились ко Кресту.

В предшествии духовенства, окроплявшего памятник святой водой, Государь Император, в сопровождении великих князей, министров, дежурства, и скульптора К.В.Изенберга, изволил осматривать вновь сооруженный памятник.

Затем, Его Величество, подойдя к стоявшему у памятника часовому, оставшемуся в живых из команды миноносца «Стерегущий» герою-матросу, бывшему кочегару 1-й ст. Алексею Осинину, Собственноручно изволил приколоть на грудь орден св. Георгия 3-ей степени, удостоив моряка милостивыми расспросами.

Выразив свое удовольствие строителю памятника, Государь Император осчастливил милостивым вниманием семью лейтенанта Сергеева – командира миноносца «Стерегущий».

В исходе двенадцатого часа дня Государь Император с великими княжнами при звуках гимна «Боже, Царя храни» и долго несмолкаемом «ура» отбыл на Императорский павильон и проследовал в Царское село.

Вся публика устремилась осматривать памятник. Войска, проводившие Царя, оставались еще в строю. К ним подошел начальник главного морского штаба адмирал Князев, и перед фронтом моряков, прочитал полученную им телеграмму бывшего моряка генерала – патриота Богдановича, издателя народных чтений, всегда отзывающегося на всякое событие в родной стране .[14]

Петрозаводск, 12 июня

В Западной Европе в настоящий момент происходят выборы в австрийский парламент. Выборы еще не кончены, но результаты их уже достаточно определились: те партии, которые в прежнем парламенте имели большинство членов, теперь значительно ослабели.

Это были христианские социалисты, что применительно к нашим партиям, означает нечто среднее между умеренными националистами и умеренными трудовиками, если бы только русские трудовики были свободны от всякой революционной закваски.

Христианские социалисты в Австрии – твердые, убежденные монархисты, отнюдь не мечтающие о разрушении существующего гражданского общества или о ниспровержении нынешнего государственного строя: это ярые антисемиты, упорные враги еврейского капитализма, стремящегося к порабощению христианского труда еврейской власти – денежно и политически. В этом лишь смысле они и именуются «социалистами».

И вот на выборах христианские социалисты не прошли в прежнем количестве; их вожаки потерпели поражение. Телеграммы говорят об «еврейских ликованиях» и тем ясно говорят, где причина неудачи христианских социалистов, в чьих выгодах и чьими деньгами она достигнута.

Останавливаясь на этом факте, (газета «Свет» №143) говорит, что эти австрийские уроки нам надо принять к сведению. «Хотя до выборов в четвертую Думу остаётся ещё свыше года, но агитация уже начинается теми именно партиями, где командуют евреи».

Денег на агитацию не жалеют. Не жалеют и на фабрикацию избирательных цензов. Читатели найдут ниже сообщение, как в Екатеринбурге московский адвокат Мандельштам купил себе на окраине домик в 4 тысячи рублей. «Жить там не собирается, но избирателем будет...»

Наши «трудовики», наши милюковцы – кадыки, конечно, будут продолжать усердствовать о поддержке и развитии всякого инородческого влияния, лишь бы подобрать, возможно больший, состав левых партий, у которых революция – главная мечта, и ниспровержение существующего государственного строя – единственное условие упорядочения русской общественной и государственной жизни.

Отсюда, говорит «Свет», поучение: все те партии, которым дорога русская государственность, русская национальность, должны теперь же забыть свои внутренние счеты и раздоры и, не откладывая, не ленясь и не благодушествуя, начать борьбу за будущую четвертую Государственную Думу, русскую, патриотическую, национальную.

На местах нужно зорко следить за работой по сочинению кадетско-еврейских и левых цензов, особенно искусственных.

Выборные неудачи христианских социалистов в Австрии пусть будут примером, побуждающим к энергии.[15]

О любви к Родине

Кто действительно любит кого-либо, тот верит, что у любимого человека есть исключительные достоинства, он усматривает в нем нечто такое, чего нет более ни у кого в мире. Это можно сказать и о любви к своей Родине.

Кто действительно любит её, тот верит, что его родина имеет свои достоинства, своё особое призвание, своё назначение в мире. Исключительной особенностью Святой Руси является то, что только она одна усвоила и воплотила непреложную истину евангелия: «не о хлебе едином жив будет человек».

Искание высоких, одухотворяющих начал жизни красною нитью проходит через её историю, положив на неё особый отпечаток.

Действительность нашего прошлого иногда так сливалась с нашим «исповеданием», с нашим «идеалом», что они оказались нераздельными.

Эта нераздельность, внедряемость высоких начал в дело устроительства своей земли - характерный, отличительный признак. В этом отношении мы счастливее Запада. Старая Русь, восприняв заветы Византии, получила исключительное, редкое наследие. Это наследие – кристально-чистый, незамутившийся источник Христианства и мистическая идея Царя.

Будучи краеугольными камнями русского миросозерцания, эти вековечные начала были причиной связуемости идеала народного с его жизнью, его историей. Свет Христовой истины озарил Самодержавие неземным светом и придал этому гениальному воплощению русской мысли религиозный характер.

Проходили века. Видоизменяя частности, Русь была верна своей основе. В критические моменты нашего исторического бытия эта Верность выступала с особенною яркостью. Как ярки, как полны духом верности носители нашей отечественной славы! Вспомним великого князя Димитрия, молившегося на Русь перед борьбой на Куликовом поле. Вспомним царя Петра, в канун Полтавской битвы склонившего колена пред образом Спаса, обращавшегося к кресту и говорившего «Ты мне щит и шлем, и непобедимое оружие на врага».

Славянофилы любили говорить о времени Петра, как переломе нашей истории. В действительности, эпоха первого императора – не перелом, а одна из наиболее высоких точек, гребень, так сказать, волны на море русской истории. Как волна невозможна без связи с водною стихией, так и деятельность Петра не представляема вне заветного русского пути, указанного Провидением. Обнаруживая глубокий и верный инстинкт русского человека, Петр ясно показывал, что Европа нужна нам только до поры, до времени.

Время императора Павла и, еще в большей степени, так называемая «Николаевская» эпоха замечательны именно в этом отношении. «Будем в неразрывном союзе с святою нашею Русью», говорил знаменитый манифест императора Николая в 1848 году... И эти слова отразили в себе самые заветные чаяния великого государя, они как бы говорили о пути, указанном России Провидением. Была еще эпоха, и близкая от нас, и памятная, незабываемая по своей проникновенности в суть нашего самосознания. Я говорю о времени императора Александра третьего. Будучи счастливым соединением русской мысли и русского дела, он в то же время является и блистательным итогом Петербургского периода нашей истории: «Идет она, все та же Русь Святая, своей основе, сама того не ведая, верна!».

Много правды в этих стихах покойного А.Н.Майкова. Только зачем это сомневающееся «не ведая?»... Там, наверху, где полнее олицетворяется Русь, всегда ведали, куда шли. Бывали сумерки, но полного затмения не бывало. На то и Святая Русь. Ведь, если взглянуть трезво на действительность, то блуждали только «низы». Не о простом народе я говорю. «Низами» можно определить тот элемент, который более полувека заполонял русскую литературу и публицистику, который при всяком подходящем случае шумно предъявляет права на выразителя общественного мнения. Я говорю о той разновидности нашей интеллигенции, которая, не поняв идей Петровых, осталась за чертой нашего государственного строительства («Московские Ведомости». Статья Черняева).[16]

Но любовь к родине не ограничивается великими особенностями русского духа. Любовь к отечеству или патриотизм распространяется и на тело народное, на его государственное устройство.

 «Русское государство дорого мне не как государство вообще, но именно как русское государство, в котором моя народность имеет свой собственный дом. Это чувство не остается платоническим, оно выражается в заботе о государстве, о его внешней безопасности и мощи, о внутреннем благосостоянии. Со здоровой и крепкой государственностью тесно связано и народное хозяйство, которое развивается лишь в национально-государственной организации. Нельзя не желать своей стране, чтобы она развивалась экономически и крепла политически, чтобы государственное тело было здорово и сильно. А это обозначает уже целую государственно-экономическую программу здорового национального эгоизма, как это следует прямо и не лукавя сказать. Ибо если вдуматься в характер современной политической жизни, в ее историческое развитие, то нельзя не видеть здесь напряженной мировой борьбы, в которой отстающий, или слабый неизбежно выпадает и выбивается из строя. Поэтому, национальный эгоизм, чувство национально-государственного самосохранения неизбежно становится руководящей нормой, политико-политической добродетелью. Ибо на нас лежат и обязанности, и ответственность как перед своими близкими, так и перед своими потомками».[17]

Строго сохраняя заветы старины, оберегая во всей неприкосновенности исконные начала русской жизни, – в настоящее трудное для России время мы должны с особенной силой проявить чувство любви к ней.

Только тогда сильная и здоровая – духовно и телесно – она не выбьется из строя и не останется позади других государств.[18]

Петрозаводск, 31 июля

Недавно в Париже собирался съезд наших анархистов, постановивших возобновить «экспроприации» для пополнения революционных касс.

Эта резолюция съезда с необыкновенною быстротою уже приводится в исполнение. Что ни день, то несколько вооруженных грабежей, и не только в темных лесах или безлюдной глуши, а открыто, на глазах массы людей. Нападения делаются на фабрики, заводы, конторы и даже на пассажирские поезда. Вот террористические выступления только за один день 21 июля.

Между станциями Рыково и Сокологорное произведено нападение на скорый поезд с целью грабежа. Убит товарищ прокурора С.-Петербургской судебной палаты Скопинский. Убийцы скрылись...

В Одессе ограблена контора компании жатвенных машин на 3.600 руб.

В Севастополе произведено нападение на артилерийский склад. Ранен часовой...

В Севастополе обокраден местный купец Аги на 77.750 руб...

В селе Николаевск (бердянского уезда) убиты поселянин Кис и его сын, ранен внук. Разбойники ограбили дом и скрылись...

В Бирзуле ограблен на 15.000 руб. артельщик соединенного банка Морозов.

Близ станции Клюквенной, Средне-Сибирской ж.д. убит артельщик. Он вез около 1500 руб. для уплаты рабочим и рабочие же, «товарищи», напали на него, убили, захватили деньги, а затем, желая отделаться от свидетеля, сопровождавшего, Георгия Деева, всадили в него несколько пуль...

К счастью, Деев упал, но не был убит, и вот он-то и поведал, как злодеи расправляются со своими жертвами. Трое злодеев держали его, а четвертый стрелял почти в упор.

Если обратить внимание на резкое усиление рабочего движения, выражающегося в повсеместных забастовках на заводах и фабриках, если привести к одному знаменателю все экспроприации и убийства этого месяца, то станет совершенно ясно, что, пожалуй, не успеешь оглянуться, как окунешься в водоворот событий, сходных с памятным 1905 годом...

Несомненною целью всех этих выступлений является устройство революции. Признаком этого служит и забастовочное студенческое движение нынешнего года. Конечно, по-прежнему анархисты употребят все силы к тому, чтобы вовлечь в революционное движение и темные народные массы, распропагандировав их по части всяких «свобод»...

Нет сомнения, что правящая власть, наученная недавним печальным опытом, будет стоять на страже и вовремя энергично наложит твердую руку на все вылазки темного подполья.

Сейчас мы имеем уже доказательство этой твердой власти – в распоряжении министра народного просвещения об исключении 1270 бастовавших слушательниц женского медицинского института, очевидно рассчитывавших встретить слабость власти и отступление пред такою мерою; видим эту твердую власть и в отклонении ходатайства совета С.-Петербургского университета о пересмотре дел студентов, уволенных из университета, как будто мера к сохранению порядка и поддержанию правильного течения учебных занятий заключается в скорейшем дозволении сходок и возвращении в университет лиц, производивших забастовки и безпорядки...

Власть твердо охраняет порядок. Но нужно, чтобы и само общество зорко стояло на страже, строго критически относясь ко всяким рода «освободительным» внушениям, и серьезно и деятельно – каждый в отведенной ему сфере, – заботясь о правильном ходе и развитии жизни государства. Между тем, мы видим печальную игру просвещенных мужей науки в жмурки со властью, видим, что и народные учителя, воспитатели будущей России, от тех же мужей науки, с университетских курсов выносят лишь стремление борьбы с «рутиной», к борьбе «за свободу», и с этими «стремлениями» идут в деревню, в народ...

История создается, и прогресс совершается не революцией, а эволюцией, - не анархическими переворотами, а постепенной, серьезной, упорной, но спокойной работой во всех областях жизни культурной, экономической и политической.

Пора перестать видеть грезы, похожие на сумбурные сны. Пора перестать лакейски преклоняться, слепо верить каждому слову, и идти по указам тех, кто хвастает все победить, и кто сам никак не смеет выйти из подполья и показать свету свое «благородное, великодушное, всепобедительное лицо»...[19]

Первый парад потешных войск

Четверг, 28 июля 1911 года, был большой день в русской жизни. Можно смело сказать: заметный день в русской истории, как говорит газета «Свет».

В этот день впервые у нас состоялся парад полудетской потешной армии в присутствии Государя Императора, на том самом Марсовом поле, где славная русская армия, из потешных Великого Петра выросшая во всю меру гигантского роста Великой России, привыкла показывать своему Державному Вождю, на Высочайших смотрах и парадах, успехи своего военного воспитания, своей подготовки к доблестной службе Царю и Родине.

И этот смотр, парад – не просто только эффектное, красивое, грандиозное зрелище.

Из товарищей детских «потех» царя орленка выросли преображенцы, семеновцы, измайловцы Царя Орла, – и тогда плохая потеха получилась для тех могучих, воинственных врагов России, которых бывшие потешные серьезно и жестоко били – под Нарвой, Лесным, Полтавой при Петре первом, на полях битвы Семилетней войны при Елисавете Петровне, на полях битвы всей Европы при Екатерине Великой, Павле 1, Александре и т.д. А ведь противников-то бывших «потешных» вели к победам, но приводили к неудачам такие, казалось бы, бесспорно великие полководцы, как Карл 12 шведский, Фридрих 2-й прусский, Наполеон. Из детской «потехи» выросло великое политическое дело.

Царский парад 28 июля посвящает наши юные потешные полки в чин большого государственного и общественного дела.[20]

Пребывание Петрозаводских потешных в Петербурге

Чудная погода во время проезда Петрозаводских потешных на пароходе способствовала благополучному прибытию их в Петербург. Проезжая рекой Свирью, у каждой пристани оркестр потешных играл марши, а в Лодейном поле потешные в полном составе выходили на берег и затем с музыкою ходили по городу. Как на пристанях, так и в Лодейном, огромные массы народа выходили смотреть потешных и слушать их музыку, а засим налюбовавшись, публика выражала им всякие благопожелания.

24 июля, в 7 час. утра пароход с потешными прибыл в Петербург. На пристани, в ожидании потешных, находились два посланца с извещением, что потешным, вместо прежней квартиры в 3-ей гимназии, отведена другая, в Измайловском полку в здании приюта принца Ольденбургского. Так как потешные были уже одеты, то, построившись в колонну, имея во главе оркестр музыки, тронулись в путь. Однако, не много пришлось им идти, так как, дойдя до Литейного проспекта им предложено было пересесть на трамвай, ожидавший их, который и доставил их до места жительства.

По прибытии на место потешным и их сопровождающим отведено было прекрасное помещение с кроватками для всех, в котором потешные тотчас же и разместились. В 9 час. утра в приют прибыли министр народного просвещения, управляющий учебным округом, и окружной инспектор.

Тот час же потешные были построены и представлены министру, который посмотрел их и, найдя все в отличном состоянии, приветствуя с прибытием, выразил удовольствие.

В этом приюте, кроме Петрозаводских потешных, были помещены и другие – до 1000 человек.

В 11 ч. утра потешные в трамваях отправились в Народный дом, где для них специально назначен был утренний спектакль, в коем драматическою труппой попечительства о народной трезвости, представлена была хроника «Петр Великий».

Когда все потешные собрались, навстречу к ним вышел принц Александр Петрович Ольденбургский, который поздоровавшись, приветствовал их с прибытием.

После спектакля потешным был предложен обед, состоящий из щей и жаркого с двумя пирогами. К обеду приглашены были и лица, сопровождавшие потешных. Уход за обедавшими возложен был на барышень.

По окончании обеда, в 3 часа дня потешные на трамваях приехали домой и в этот день нигде больше не могли быть по случаю переутомления.

Вечером того же дня у председателя попечительского совета князя Львова состоялось совещание, в которое приглашены были заведывающие потешными, помещенными в приюте.

На совещании обсуждались и разрешались разные вопросы, могущие возникнуть при осуществлении программы предстоящего парада.

По окончании совещания всем приглашенным, князем Львовым был устроен ужин.

Утром 25 июля, после чая, Петрозаводские потешные осматривали Зимний дворец и Эрмитаж, обедали дома, а в 6 часов вечера ездили на репетицию парада, где и оставались до 8 часов.

Для осмотра достопримечательностей С.-Петербурга, потешные разделены были на 15 групп, и каждой группе отдельно назначено было время для осмотра известной достопримечательности.

Петрозаводские потешные отнесены были к 11 группе, состоящей из потешных Петербургского и Московского округов.

Этой группе назначены были дни для осмотра; 24 июля – часовня Спасителя, панихида в Петропавловском соборе; 25 июля – Суворовский музей, Эрмитаж и Зимний дворец и 27 июля – музей барона Штиглица, Сельскохозяйственный музей, музей Александра III и Морской музей.

В лень, назначенный для Высочайшего смотра, 28 июля, потешные в 8 ч. утра выехали на трамваях на Царицын луг, где по прибытии всех потешных их разбили на 4 линии. Каждою линией командовал офицер, обучавший потешных. Петрозаводские потешные были в 3-й линии, коею командовал Петрозаводский Воинский Начальник полковник А.Ф. Абалиш, много положивший труда на обучение Петрозаводских потешных.

Спустя немного времени издали послышались несмолкаемые звуки «ура», несшиеся навстречу прибывшему Государю, которые постепенно усиливались, когда Государь Император сел на коня у Мраморного дворца, стал подъезжать к потешным, «ура», вырвавшееся из груди тысячей потешных, соединившееся с народным, произвело на всех впечатление, а вместе с ним восторг и всеобщее ликование.

В это время на Марсово поле все как бы всколыхнулось: по команде генерала Флуга «на караул» – потешные удивительно стройно взяли на караул, а барабаны потешных и их оркестры заиграли на встречу марш.

Государь Император, окруженный свитою, приступил к объезду по линиям. Поразительно звонко и гулко раздавались детские голоса потешных на приветствие Государя. Музыка все время играла «Боже Царя Храни».

Вообще в этом моменте картина была в высшей степени потрясающая, какой, может быть, еще никогда не бывало.

После объезда Государь со свитою остановился на поле, и в это время по назначенной очереди из фронта выходили отдельные отряды потешных для показания своего искусства в соколиной гимнастике.

Государь Император, видимо, оставаясь довольным, благодарил детей.

Закончив упражнения, потешные снова встали в строй. Когда раздалась команда «к церемониальному маршу» и «ружья на плечо», потешные моментально, как один человек, исполнили команду, перестроились, и одновременно с сим, затрещали барабаны и заиграла музыка, и молодое войско – отрядами, стройно и чинно проходило мимо своего Царя.

Государь Император с каждым отрядом здоровался, называя его по имени, и благодарил его. Так, когда проходил отряд Петрозаводских потешных, Государь, обратившись к ним, сказал: «здравствуйте, Петрозаводские молодцы!».

По окончании парада Государь Император изволил благодарить командовавшего парадом, а затем и устроителей организаций, пожелав успеха и дальнейшего развития дела.

В это время потешные отделения стройно с музыкой пошли к Народному дому, где для них приготовлен был обед. Шествие на громадное расстояние.

Потешным предложен был обед, состоящий из тушеного мяса с макаронами, ½ цыпленка, 2 штуки пирожного, коробки сладостей, и питья из красного вина. Во время обеда исполнено было концертное отделение при участии артистов и оркестра русской оперы, а затем и дивертисмент: гимнасты, жонглеры, клоуны, комики, акробаты, певцы и певицы.

До прихода потешных в Народный дом столы были накрыты для всех 6000 человек. Гостей встречал, а затем и обходил все столы по очереди принц Александр Петрович Ольденбургский в сопровождении всей администрации дома.

В последний день своего пребывания в Петербурге, 29 июля, потешные осматривали Казанский и Исаакиевский соборы и храм Воскресения Христова. 30 июня на трамваях, с музыкой к 11 часам потешные прибыли на пароход «Павел», на котором и вернулись в Петрозаводск. По дороге, в селе Острешинах, высадились Ладвинские потешные для следования в Ладву прямым путем на лошадях.

Так кончилось великое торжество Петрозаводских потешных, которое у них, наверно, останется в памяти навсегда.

Немало труда было положено представителями Петрозаводского земства на дело организации потешных и отправки их на смотр. Труд этот не пропал даром – Петрозаводские потешные оправдали возложенные на них надежды, и показали себя молодцами .[21]

* * *

Второй Высочайший смотр потешных отрядов смотр состоялся в Петербурге в августе 1912 года Марсовом поле. На нем присутствовал весь высший цвет общества. Монархисты предлагали учитывать отличия «потешных» при прохождении ими военной службы и при награждениях во время службы. Предлагалось также сделать организацию «потешных» обязательной в средних и низших учебных заведениях.

Важное место в обучении юных воспитанников «потешных» полков занимали основы Православия. Известно, что один из лучших «потешных» полков России был организован монахами Троице-Сергиевой Лавры. Дети воспитывались на героических примерах российской истории. Изучались биографии великих русских полководцев и подвижников Русской Православной Церкви. Учащиеся совершали экскурсии по памятным боевым местам.

Активная патриотическая направленность деятельности «потешных» находила поддержку далеко не везде. Несмотря на поддержку правительства и части русского общества, либерально настроенные представители власти на местах били тревогу, говоря о бесконтрольности военных формирований молодежи. Часты были и нападки на движение в газетах и журналах либеральной направленности. Резкой критике идею создания «потешных войск» подвергал издававшийся в Петербурге журнал «Сибирские вопросы». В частности, в 1911 г., в нем была помещена большая статья «Потешные в Сибири», где указывалось, что созданием подобных отрядов в учебные заведения вносится дух солдафонства, наносится ущерб преподаванию учебных дисциплин, дети страдают от муштры, а занятия для них становятся делом второстепенным. В 1912 г. журнал также неоднократно обращался к этой теме.

Премьер-министр П.А.Столыпин вступился за «потешных», и предложил военному министру и министру народного просвещения подумать о надлежащем упорядочивании этого дела. Военное ведомство объявило конкурс на составление учебника для «потешных». Была создана особая межведомственная комиссия. Сам П.А.Столыпин при поездке в Сибирь лично принимал парад томских «потешных».[22]

На второй Высочайший смотр потешных войск в Петербурге на Марсовом поле летом 1912 г. отряд петрозаводских потешных, вместе с учителем и двумя инструкторами, в поездке сопровождал и прот. Н.К.Чуков. Отряд состоял из 46 учеников церковно-приходских и земских школ. 20 учеников отряда составляли музыкантскую команду. В числе «потешных» был 10-летний сын о. Николая Александр, а старший сын Николай участвовал в качестве помощника инструктора. «Показал своим Казанский Собор, Исаакиевский, Собор на крови, Зимний Дворец, домик Петра, памятник Петру, Синод, Александро-Невскую Лавру, показал собор, раку, объяснил, даже ставили свечи. Видели могилу Суворова, спели «со святыми упокой». Объяснил. Водил на кладбище и показал могилу Крылова, Ломоносова, Жуковского, Достоевского, Глинки. На обратном пути встретили преосв [ященного] Вениамина (сщмч., Казанского – Л.А.), и все дети подходили под благословение и пропели «ис-полла», – писал прот. Николай в июле 1912 г. в памятной книжке.

В 1913 году Высочайшего смотра потешных не было, возможно, в связи с празднованием 300-летия царствующего дома, а может быть, премьер-министр средств не нашел. В 1914 г. и последующие годы, многие молодцы из «потешных войск», пошли на фронты Первой мировой войны, перешедшей в войну Гражданскую…

К торжествам прославления св. Иоасафа в Белгороде

Сегодня вся православная Русь если не телесно, то, по крайней мере, духовно присутствует на великом торжестве открытия мощей святителя Иоасафа в г. Белгороде. Тысячи, десятки тысяч паломников со всех концов России направились на это торжество веры христианской. Таинственная сила влечет их туда, и они идут, не взирая ни на какие препятствия, невзгоды, лишения, стекаются громадными массами, чтобы поклониться новому угоднику Божию, сообщить ему свои самые сокровенные думы, поведать о своих страданиях и с облегченной душой, с новыми силами вернуться к серой будничной жизни. Чем же объясняется эта глубокая любовь – стремление народа к своим святым, это неудержимое стремление поклониться святым местам? Тем, несомненно, что святые – эти богатыри духа – всегда являлись и являются руководителями народа в его религиозно-нравственной жизни, яркими светочами, путеводными звездочками.

Наши праведники, безспорно, – лучшие сыны нашего народа, представители от нравственных идеалов, подражать которым стремились миллионы. Отдавшись стремлению к идеалу нравственного совершенства, они шли твердо и неуклонно к этой цели, и лучи этого подвига освещали не их одних, но весь русский народ.

Когда святые земли русской, свято поработавши при жизни, уходили в мир вечного упокоения, то их непосредственное и всестороннее влияние на народную совесть всегда поднималось и усиливалось до поразительной высоты, их учительное слово становилось достоянием народной правды, их уроки становились законом правды. Они были воплощением правды. И верующий народ не допускает иной правды, кроме той, которую осуществили в своем подвиге святые…

Много симпатичных и отрадных черт есть в характере русского народа. Есть много оснований утверждать, что все это является плодом деятельности наших подвижников. Можно согласиться с профессором Чижом, что все прекрасное, все возвышенное в нравственной жизни нашего народа до известной степени есть плод деятельности его лучших сынов, то есть, подвижников.[23]

Нам дороги наши святые и как руководители в религиозно-нравственной жизни, и как лучшие сыны нашего народа, охраняющие русский народ от врагов и после смерти своей, как охраняли при жизни.[24]

Киевское злодеяние

5 сентября в 10 ч. 12 м. вечера, после тяжких мучений от полученной раны, скончался Председатель Совета Министров, статс-секретарь Петр Аркадьевич Столыпин.

Итак, еще одна жертва, еще один верный слуга Царя и Родины погиб в тот момент, когда Родина особенно нуждалась в его твердой руке, когда не разошлись еще тучи на юго-западе, вызванные настойчиво и твердо проведенным законом о земстве на началах господства русского племени пред инородческим, когда особенно сгустилась политическая атмосфера на северо-западе, в Финляндии вследствие выделения из состава Выборгской губернии ближайших к Петербургу двух приходов. Кровавое безумие опять охватывает врагов государственного порядка, недавно снова сплотившихся на революционном съезде за границей. Стыдно и больно за это нравственное одичание хотя бы и незначительнейшей части нашего общества, у которой, однако не сходят с уст громкие фразы о нравственности, свободе, о праве во имя, которого они будто бы выступают…

Нравственность! Но какая же это нравственность, которая не только не испытывает ужаса и омерзения, но еще цинично радуется перед проливающейся кровью?..

Свобода! Какою горькою и злою насмешкою звучит это слово в устах людей, которые с легким сердцем пускают пулю во всякого, кто не согласен с их государственными и социальными воззрениями! Ведь все равно, если бы Иуда стал вопить и кричать во имя верности и безкорыстия! И при этом осмеливается говорить о праве… Да какое право выше и священнее жизни, как общего дара провидения! Кто смеет отнять ее ради каких-то человеческих и притом узкопартийных соображений и оценок?

Чего же добиваются, чего требуют от государства эти злодеи, проливающие кровь честных слуг государства? Они требуют, чтобы государство отказалось – ни более не менее, как от своей самостоятельности, чтобы власть – «под страхом смерти вынуждена повиноваться требованиям их», постоянно меняющих свой состав и принципы кружков и партий, думающих, что они лучше понимают интересы России, чем избранные государственные люди, влагающие весь свой ум и самые добросовестные труды в это дело.

Но напрасно служители тьмы думают достигнуть своих темных целей убийствами: они не запугают всех честных людей, и в России на место каждого безбожно убитого верного слуги Царя и Родины найдутся тысячи таких же слуг. Но на совести убийц, кроме преступления и крови, будет лежать и другая тяжкая ответственность, о которой они едва ли думают: они задерживают поступательных ход общественной и государственной жизни, они мешают плодотворной деятельности власти, отнимая у нее время и силы на борьбу с врагами порядка.

О безвременно погибшем П.А. Столыпине, поистине, можно сказать словами поэта: «Немного было бы у него врагов, когда бы не твои, Россия». Вот для них-то, врагов России, и были страшны выдающаяся талантливость покойного, его большой государственный опыт, могучая энергия, твердая власть и уменье бороться с врагами России и порядка. Да будет тих и безмятежен его горний полет к Богу и небу, да будет ему вечная память! Дела его пойдут вслед за ним свидетельствовать пред Высшею Правдою об его трудах, самоотверженной любви и преданности православному Царю и православной России. Но эти дела его останутся и здесь на земле, они не умрут; политые его кровью, они пышно возрастут и останутся в завет и руководство грядущим деятелям нашей родины в их служении России, и в их борьбе с темными насильниками, врагами нашего отечества.[25]

Петрозаводск, 2 октября

Приближается последняя сессия Государственной Думы третьего созыва, а вместе с тем и думы о том, каков будет состав будущей четвертой Думы.

Приготовления к новым выборам уже очень заметны в некоторых партиях и заключаются, главным образом, в создании общественного настроения в пользу той или иной партии.

После деятельности всех образовавшихся у нас партий в течение нескольких лет в трех Государственных Думах планы, цели, стремления каждой из партий в отдельности должны получить вполне определенную оценку в общественном мнении избирателей. Поэтому сколько бы какая - либо из партий ни старалась привлечь на свою сторону избирательные голоса расписыванием в партийных программах своих достоинств или россказнями на предвыборных собраниях и митингах о своих преимуществах перед другими партиями, каких благ ни сулили бы партийные ораторы населению, – все это не может изменить существенно того представления о пользе или вреде какой-либо партии, какое в обществе составилось под влиянием опыта за несколько лет.

Надо полагать, что при новых выборах избиратели должны будут задаться прежде всего вопросом: что какая партия сделала в Государственной Думе полезного, и в чем видела пользу для государства и народа? Так как далеко не всем из народа приходилось в подробностях следить за деятельностью всех партий в Государственной Думе и далеко не все, поэтому, в силах определить в точности их вред или пользу, то представляется своевременным, в виду начала предвыборной «кампании», хотя бы вкратце осветить этот вопрос для тех, кому он не вполне ясен.

Газета «Русское чтение» так характеризует существующие главные партии:

Самую яркую картину отсутствия всякого понимания чего либо представляют социал-демократы и трудовики, отвергающие всякую государственность, отвергающие отечество, народность, и видящие способы к достижению какого-то непонятного «благоустройства» только в революции. Чего они хотят – едва ли сами они смогут пояснить, каким образом можно создать что-либо лучшее, – разрушением всего существующего и созданного веками, и почему после разрушения всего этого будет лучше – это не обмозгует никто, у кого здоровые мозги.

За этими разрушителями следуют хвалящие сами себя «кадеты». Эти революционеры в масках «прославились» посулами, прельстившими многих. Но когда из этих посулов они не смогли ничего исполнить, а обратили их в революционное «выборгское воззвание», и тогда всем стало ясно, что кроме революционщины «кадеты» дать ничего не могут; когда «кадеты» дали из своей среды «адвокатов» - инородцев и защитников еврейского равноправия, тогда всем стало ясно, что они враги русской государственности и интересов русского народа. Так как, к глубокому сожалению, среди нашей современной «интеллигенции», массы лишь «свободных профессий» и всех инородцев, есть чрезвычайно много сочувствующих «кадетам», то понятно, что им в некоторых местах скопления «интеллигенции» и инородчества удается собирать голоса в свою пользу и проходить в Государственную Думу в значительном числе.

Это обстоятельство только еще более ярко подчеркивает их вред, как людей, которым не дорого ничто русское, и как маскирующихся революционеров, стремящихся сломить русский государственный строй для инородческого торжества.

За «кадетами» следуют очень близкие к ним «прогрессисты», от которых, как и от всех левых, русские люди не имеют основания ожидать какой либо пользы.

Подходя к центральной думской фракции – октябристам, приходится сказать, что в их среде нет полной определенности в направлении, вследствие чего их партия раскололась на левых и правых. В левых октябристах оказалось довольно много такой «прогрессивности», которая приближает их к «кадетам», поэтому-то их, как и прогрессистов, назвали «кадетами второго сорта». Правые октябристы составились из группы людей с довольно определенными и верными понятиями о государственности, но все же, слишком еще увлекающихся «конституцией», которой у нас нет, и в которой они видят для России великое благо, упуская из виду, что государственные формы правления не могут видоизменяться с чрезмерной быстротой, которая всегда производит только вредную ломку, если не держаться необходимой постепенности. Вот почему и октябристам не удалось сделать чего-либо существенного.

Остается сказать еще о националистах и правых. Они не были всесильны в Государственной Думе, но они действительно оказались и в ней и вне ее самыми полезными деятелями, и они-то и должны быть наиболее дороги русским людям. Они громко будили всюду национальное русское чувство, любовь к родине, отстаивая ее честь, ее нераздельность, радея об ее пользе, о насущнейших интересах русского народа, об охранении в неприкосновенности русских исторических основ, русской государственности. Как истинные русские борцы-подвижники бесхитростно, без влияний и уверток, всегда с поднятым забралом они стоят на страже русского государственного и народного благополучия. Настоящее и будущее должно быть за ними. Зная это, сознавая, в чем заключается польза России и русского народа, ясно, что только их и следует избирать народными представителями в следующую Государственную Думу.[26]

Национальный праздник

По России

8 ноября исполнилось 200 лет со дня рождения М.В.Ломоносова.

В Архангельске торжественно отпраздновано двухсотлетие со дня рождения М.В.Ломоносова. После панихиды состоялось шествие учащихся, администрации и народа к памятнику, где возложены веки и произнесены речи.

* * *

Во всех городах состоялись панихиды по М.В.Ломоносову.

И Петрозаводск присоединился к этому всероссийскому торжеству. Во всех городских храмах было совершено торжественное богослужение с панихидой в заключение. Во всех учебных заведениях состоялись чтения, посвященные памяти М.В.Ломоносова. Особенно торжественно справляли Ломоносовский праздник духовно-учебные заведения, все учащиеся которых были собраны в Братский Назариевский дом. Сюда же прибыли к 6 часам Преосвященный епископ Никанор, начальство и преподаватели семинарии, духовного и епархиального училищ. Большой зал наполнился учащими и учащимися. Вначале был исполнен национальный гимн. Затем преподаватель семинарии А.С.Рубинов предложил вниманию слушателей обстоятельный реферат, всесторонне освещающий жизнь и деятельность Ломоносова. Стихотворения Ломоносова читались не им самим, а учащимися семинарии, духовного и епархиального училищ. После было исполнено еще несколько номеров чтения и пения. На эстраде был помещен портрет М.В.Ломоносова. Перед ним стояла учащаяся молодежь, и казалось, что Михаил Васильевич и теперь, как и во время своей жизни, обращается с сердечной теплотой к этой учащейся молодежи:

«О вы, которых ожидает
Отечество от недр своих,
И видеть таковых желает,
Каких зовет от стран чужих,
О. ваши дни благословенны,
Дерзайте ныне ободренны,
Раченьем вашим показать,
Что может собственных Платонов
И быстрых разумом Невтонов
Российская земля рождать…»

Дороги и незабвенны должны быть для учащихся эти отечески задушевные слова «учителя юношества», и глубоко в юные сердца должны запасть его заветы и уроки. Распространению просвещения на русской земле он отдавал все свои силы и это завещал грядущим поколениям. На склоне лет он сказал такие слова: «Испытание натуры трудно, слушатели, однако приятно, полезно и свято». Ученье Ломоносов считал святым делом, считал его «подвижничеством» и «богослужением». К этой любви к знанию звал М.В.Ломоносов при жизни, звал и в день двухсотлетнего юбилея тех, кому посчастливилось попасть в учебное заведение. Наша родина еще бедна просвещением. Она нуждается в людях образованных. Всякий просвещенный человек ей дорог. И тот, кто любит свою родину, кому дорога ее слава и величие, – пусть помнит слова Ломоносова, что «ученье – дело святое, Божье дело», и пусть посвятит этому делу свои лучшие силы и это будет лучшим служением Родине![27]

* * *

В Санкт-Петербурге 8 ноября в большом зале дворянского собрания состоялось торжественное собрание Императорской академии наук в память 200-летия со дня рождения М.В.Ломоносова.

Грандиозный зал дворянского собрания был переполнен избранною публикой.

На эстраде за длинным столом заняли места почетные члены Императорской академии наук во главе с августейшим президентом академии, великим князем Константином Константиновичем. Далее, за почетными академиками, заняли места члены – корреспонденты и действительные члены академии наук.

В первых рядах заняли кресла митрополиты киевский Флавиан, московский Владимир и архиепископы Серафим кишиневский, Назарий полтавский, Сергий Финляндский и член Гос. Думы Евлогий Холмский.

Здесь же присутствовали члены Гос. Совета, сенаторы, члены Гос. Думы, представители университетов, академии художеств, военных академий, высших учебных заведений и всевозможных обществ.

Всех делегаций было свыше 200, а публики более 4000. Все места в зале, в проходах, за сценой и на хорах были заняты.

Ровно в 2 часа дня великий князь Константин Константинович обратился к собранию с кратким словом:

«Императорская академия наук постановила в ознаменование памяти 200-летия со дня рождения М.В.Ломоносова устроить торжественное собрание, Объявляю это собрание открытым».

После этого Великий князь прочел телеграмму Государя Императора:

«Присоединяюсь мысленно к чествованию 200-летия со дня рождения. Ломоносова сегодняшним собранием Императорской академии наук. 8 ноября 1911 г. “НИКОЛАЙ”».

Чтение Высочайшей телеграммы было выслушано собранием стоя. После этого артисты Императорской русской оперы Большаков и Сбруева, хор и оркестр исполнили юбилейную кантату, написанную почетным академиком великим князем Константином Константиновичем и положенную на музыку почетным членом Императорской академии наук статс-секретарем А.С.Танеевым.

Прекрасно исполненная, превосходная в звучных стихах кантата вызвала целую бурю оваций.

После кантаты начались речи.

Первое слово было предоставлено проф.Меншуткину, который в краткой, но весьма содержательной речи охарактеризовал гений Ломоносова как знаменитого естествоиспытателя, который в научном знании физической химии опередил всех ученых мира своего века.

Вторая речь была произнесена академиком Н.А.Котляревским, который прочел составленную академиком А.И.Соболевским речь на тему: «Ломоносов в истории русского языка». Старая Россия до Ломоносова пользовалась двумя языками, один из них был литературным, а другой – разговорным. Честь преобразования русского литературного языка и сближение его с разговорным принадлежит Ломоносову. Плодами его труда мы и пользуемся до сих пор.

Академик П.И.Вальден произнес речь на тему «Ломоносов как химик». В древности химик олицетворял собою поэта, философа, пророка-ясновидца. Они были посвящены, как избранники богов, во все тайны природы и человеческой души. Этот исчезнувший тип химика возродился в лице М.В.Ломоносова, который воплотил в себе химика - поэта - философа. Теперь пришло время, когда химики запада и всего мира преклоняются пред величием гения Ломоносова.

Затем начались приветствия и подношения безчисленных адресов от различных обществ, городов, учреждений и высших учебных заведений. Приветствия и адреса выражалась многочисленными депутациями августейшему президенту Императорской академии наук великому князю Константину Константиновичу, который, принимая адреса, лично благодарил депутатов за их сочувствие сегодняшнему всероссийскому торжеству. Депутации вызывались по списку. Первыми подходили депутаты с родины Ломоносова, представители крестьян Ломоносовского волостного правления, вторым Архангельское городское общественное управление, Архангельский губернский статистический комитет и общество взаимопомощи урожаю губернии. За ними были депутации Императорской академии художеств, всех русских университетов, Александровской военно-юридической академии, Александровского лицея, артиллерийского исторического музея, Императорской архивной комиссии, Императорского архивного института, духовных и военных академий, вольно-экономического общества, общества народных университетов в СПб и Москве и наконец, более чем от двухсот разных обществ.

После поднесения приветствий и адресов августейший президент академии наук прочел длинный перечень приветственных телеграмм, и объявил собрание закрытым.

Юбилейное торжество было грандиозным и удалось во всех отношениях («Свет»).

* * *

В Москве в Заиконоспасском духовном училище при монастыре того же наименования, где Ломоносов получил первоначальное образование, которое он продолжил в славяно-греко-латинской академии, помещавшейся при этом училище до 1814 г., после панихиды состоялся торжественный акт. Преподаватели прочитали ряд докладов о Ломоносове. Акт закончился кантатой «Слава Ломоносову». Вечером в зале училища состоялось торжественное заседание общества любителей духовного просвещения. Заседание, которому предшествовала панихида, было посвящено памяти Ломоносова.

Общество деятелей периодической печати устраивает вечер в память Ломоносова 1 декабря. Этот вечер будет повторением вечера, устроенного в Петербурге.

К юбилейным дням Ломоносова, кстати вспомнить, что в Москве живут его прямые потомки, муж и жена М.В. и А.В. Ершовы, призреваемые в Екатерининском богадельном доме. Старик Ершов происходит от сестры Ломоносова, внучка которой была бабкой Ершова. Это бабка, видная фигура в семье Ломоносовых, имела золотой перстень от императора Николая Павловича. Призреваемый теперь в богадельне И.В.Ершов находится в преклонном возрасте: он родился как раз в день открытия памятника Ломоносову в Архангельске в 1831 г. Он был в Архангельске старостой, затем городской головой, впоследствии разорился и поступил в богадельню. Ершов составил родословную Ломоносовых, которая хранится в историческом музее. Он утверждает, что настоящая фамилия Ломоносова – Дорофеев, и что, уже будучи в Москве, Ломоносов заменил ее своей настоящей фамилией. Ершов приготовил к юбилею историческую записку.[28]

Петрозаводск, 20 ноября

В Государственном Совете идет обсуждение законопроекта о переходе из одного вероисповедания в другое.

Начало этому вопросу положено указом 17 апреля 1905 года, который отменил все ограничения перехода из православия в другие вероисповедания, в том числе и для некоторых категорий православных – в нехристианские религии.

Но, вместе с тем, и очевидно по спешности и недосмотру, указ сохранил существовавшие ограничения для инославных христиан.

Создалось положение, при котором господствующая православная церковь оказалась наименее оберегаемой государством, а прочие христианские исповедания привилегированными: для перехода из православия достаточно заявить об этом губернатору, а для перехода из протестантства или католичества необходимо предварительное разрешение губернатора.

В результате, вслед за изданием указа 17 апреля 1905 года, от православия отпали сотни тысяч, а на других исповеданиях указ почти не отразился.

Государственная Дума вступила на путь еще большего подрыва господствующей церкви, установив полную свободу перехода в нехристианские религии – буддизм, магометанство и др.

Но Россия – государство православно-христианское и, как таковое, обязано защищать господствующую веру, вошедшую в плоть и кровь русского народа.

В Государственном Совете высшие представители православного духовенства энергично восстали против думского законопроекта и, что неудивительно при борьбе с крайностью, выступили совершенно против принципа свободы совести.

Государственному Совету предстоит разобраться в двух крайних мнениях и найти правильный путь решения этого весьма серьезного вопроса.

Мало пользы для православия от насильственного принуждения, но и совершенное отделение церкви от государства едва ли для России нужно и в ней возможно.[29]

Летопись иностранной жизни

Политические известия

Россия и Персия

О прекращении сношений с персидским правительством и о предстоящем движении русских войск в Казвин, посланником в Тегеране доведено было до сведения шахского министерства иностранных дел через первого драгомана миссии.

Согласно агентству Рейтера, Персия обратилась к английскому правительству и сообщила о своей готовности удовлетворить русские требования при условии, что русские войска не вступят в Персию.

Тегеран. 11 ноября. Во исполнение предъявленных русским правительством требований, жандармы, охраняющие конфискованные дома и имения Шоа-ус-Сатанэ отозваны, и охрана имущества передана казакам персидской казачьей бригады. Министр иностранных дел, явившись в полной парадной форме, принес извинения российскому посланнику за оскорбления, нанесенные чинам генерального консульства.

Персия и Китай

Нам сообщают, что в русской политике относительно Персии и Китая скоро предвидится крутой поворот в смысле проведения твердых и настойчивых мер. Предполагается упрочить влияние России в северных областях Персии, а на Дальнем Востоке усилить охрану пограничных областей от китайских перебежчиков и влияния китайской революции.

В Европе

Итальянцы бомбардировали Акабу в Красном море. С аэроплана было сброшено несколько бомб в неприятельский лагерь близ Триполи. Близ Торбука итальянцы разрушили здание телеграфа и укрепления, за которыми сосредоточивался арабский лагерь. Генерал Канева приказал раздавать бедным города Триполи припасы и платье. Итальянцы в Триполи почти разрушили порт Гении, занятый турками. Турецкие войска отступили от Гении, от Армуса и от Бенсаида. Военный суд приговорил к тюремному заключению на двадцать лет фанатика Мохаммед-Фетми-бея, подстрекавшего арабов к восстанию.[30]

Летопись Русской Жизни

Телеграмма министра Императорского Двора

Курск. 12-го декабря Императорский поезд, следуя с Их Величествами и Августейшими детьми из Севастополя в Царское село, имел остановку на станции Белгород… Депутации имели счастье приветствовать Его величество хлебом-солью и поднести икону святителя Иоасафа. Ея Величество Государыня Императрица Александра Федоровна изволила принять букет от курского дворянства и иконы и рукоделия от белгородского женского монастыря и женских гимназий и ремесленного училища. Государь Император поблагодарил депутации за хлеб-соль и святые иконы, и с Августейшим семейством проследовал в Троицкий собор, где их Величество молилось у раки новопрославленного святителя Иоасафа, после чего изволили проследовать в Императорский поезд.

Войска, учебные заведения и местное население восторженно приветствовало проезд Их Величеств по городу.[31]

Петрозаводск, 25 декабря

«Вот я возвещаю Вам великую

радость, потому что сегодня

родился Спаситель Мiра».

Долго и напряженно ждали народы этой радости, ждали, «как иссохшие деревья ждут дождя». Истомились они от нравственных страданий и мук, нигде и ни в чем не находя «мира и утешения». Непроглядный мрак окутывал землю, и люди бродили словно в могильной темноте… Одно у них было утешение: вот придет «желаемый всеми народами, придет Спаситель и научит новой жизни». Лучшие люди верили, что Он «восстановит на земле золотой век», что Он «возвестит мир народам», и люди, под влиянием Его учения, перекуют свои мечи на орала и копья свои на серпы, и не поднимет народ на народ меча, и не будет более учиться воевать (Прор.Исаiя).

«Смотри, как земной шар колеблется, земля и море и глубокое небо волнуются; смотри, как все восторгается перед наступлением новой эры!» (Вергилий)

И вот эта новая эра наступила…

Начались не новая страница, а новая жизнь и новая история жизни.

Занялась заря новой жизни. Взошло солнце правды и осветило светом разума, светом любви и добра и красоты всю землю…

Небожители приветствовали появление Его восторженною песнью: «Слава в вышних Богу и на земле мир, среди людей благоволение!»…

Наступал тот золотой век, о котором мечтали лучшие люди древности… «Я возвещаю вам великую радость…»

Проши века. Две тысячи лет потонули в вечности. Где же та радость, о которой говорил ангел? Где тот мир, который предсказывал пророк, о котором пели небожители? Разве люди не страдают, как и прежде? Разве стоны и слезы несчастных прекратились? И мира нет среди людей. Народы враждуют и воюют между собой. Миллиарды денег, добытых тяжелым народным трудом, тратятся на вооружение. И эти расходы все растут. Вот и теперь, когда мы слышим в храмах слова о мире – льется человеческая кровь и в Персии, и в Китае, и в Триполи…

И народы живут под вечной угрозой всеобщей войны…

И соперничая друг с другом, еще более вооружаются. Они готовы «перековать плуги на мечи и серпы на копья», они радуются, когда изобретают новый, более совершенный способ истребления своих противников!

И только православная церковь неустанно молится «о мире всего мiра» и небольшая группа людей проповедует необходимость всеобщего мира и разоружения народов.

Но не будем соблазняться видимым господством зла! Будем верить, что за тучами, за туманом жизни светит Солнце правды и любви, и оно рано или поздно разгонит тучи, и осветит все уголки земли, проникнет в каждое человеческое сердце, согреет его любовью и наполнит сознанием, что все люди – дети Отца Небесного, что все они братья.

Уже и теперь начинают люди смотреть на взаимную вражду, как на зло; они уже верят, что только времена мира являются временами высокого подъема жизни людей, расцвета наук и искусств, подъема общего благосостояния народов и т.п.

Самую жестокость войны люди стремятся как можно больше смягчить, заботливо ухаживая за ранеными, пленными и т.д.

Зло сильно. Оно не хочет уступить добру, борется с ним. Но – не устоять ему: «Светлое солнце ученья Христова одолеет зло и разгонит мрак жизни».

И кому дорога победа ученья Христова, - пусть помогает торжеству добра, пусть работает над самим собой, потому что «Царство Божье – внутри нас».

И здесь, прежде всего, должен водвориться тот мир, о котором пели ангелы в Рождественскую ночь, здесь, в сердце человека, прежде всего, должно возникнуть «благоволение» к людям, от которого зависит мир среди людей…

Только тогда люди станут братьями одной великой семьи Отца небесного!

И тогда сбудутся слова пророка Исаiи и исполнятся молитвы церкви о мире всего мiра…

К этому человечество, хотя медленно, но все-таки движется, и ведет его в обетованную землю Младенец, родившийся в Вифлееме…[32]

Рождественская ночь

Как ты волшебна и прекрасна,

Святая ночь, в одежде белоснежной!

В ней мириады звезд и месяц

Сияют в блеске дивно нежном.

Ты, как невеста нарядилась

В сребристо снежный свой покров…

Тобой люблю я упиваться,

Люблю игру твоих снегов!

Стою один. Кругом все тихо;

Все дышет негой неземной…

И чувство теплое, святое

Встает в душе моей больной…

Оно мирит меня со светом,

И люди снова братья мне,

Я их люблю, как завещал нам

Христос, распятый на кресте.

И чудный лик младенца в яслях

Я вижу средь ночной тиши…

Ликует вкруг его природа

Несутся гимны с небеси!

То хоры ангелов небесных

Хвалу младенцу воздают;

Руководимые звездою,

Ему с далекого востока

Волхвы дары свои несут.

О ночь! Любовь и примиренье

Всели в сердца людей скорей!

Да вознесут они молитвы

Творцу земли, Царю – Царей.

А. Щедров[33]

Источники:

1. Олонецкая неделя. Петрозаводск. 1911.№№ 1-38.

2. Григорий (митр.) Чуков. Дневник 1911 г., фрагменты; записи памятной книжки 1912 г.; Мои Воспоминания. Саратов. 1937 г.Ч.4; фотографии. Архив Историко-богословское наследие митрополита Григория (Чукова).© Александрова Л.К. СПб. 2012.