Апостасúя понимается как процесс отступления человечества от истинной веры и благочестия, приготовляющий приход антихриста[1]. В нашем случае это отречение от православной веры и Русской Православной Церкви (РПЦ). Единичные случаи отпадения от веры или перехода мирян и священнослужителей в иную конфессию имели место всегда, но в начале «хрущевской» антирелигиозной кампании им придавалось особое значение.

Ведущую роль в освещении данных фактов играло в тот период печатное слово, так как именно через прессу о каждом случае апостасии оповещалось население. Поскольку ранее об этом газеты вообще не сообщали, у читателя создавалось впечатление о массовости данного явления. Существует версия специально спланированной КГБ СССР акции по уходу из РПЦ отдельных влиятельных церковных деятелей, в частности доктора богословия А.А. Осипова. То есть в контексте новой политики в отношении религии и Церкви отступничество явилось искусственно созданным показателем кризиса православия, провоцировало к аналогичным действиям духовенство и мирян, но действительно массовым так и не стало. Как отмечает М.В. Шкаровский, мерами шантажа, подкупа и угроз в конце 1950-х – начале 1960-х гг. удалось склонить к отречению от сана около 200 православных священнослужителей, но существенного воздействия на верующих эта акция не оказала[2].

В вологодской прессе эти мероприятия начались в апреле 1958 г. с публикации статьи Павла Дарманского, перепечатанной из «Киевской правды» от 22 февраля, разоблачавшего религиозные мифы и обряды, агрессивность верующих империалистов и т.п. Одним из поводов его разрыва с Церковью стал, как он пояснял, отказ девушки вступить с ним брак в случае принятия сана[3]. В следующей статье[4] П. Дарманский сообщает читателям, что после ухода из Церкви его жизнь коренным образом изменилась: он работает научным сотрудником в музее «Киево-Печерская лавра», обрел счастье в семье. За «новую, творческую, радостную жизнь» бывший священник благодарил «родную Коммунистическую партию, которая обеспечила советскому народу великие права и демократические свободы».

Затем в прессе наступил почти годичный перерыв в публикации подобных материалов, если не считать отдельных материалов о разрыве с сектантами, например статью И.Н. Глушака «Почему я вышел из секты баптистов»[5]. Указанная выше статья была размещена во многих районных газетах Вологодчины.

Наиболее активно проявления апостасии отражаются в печати в 1959 году. Чаще в вологодской периодике появляются «перепечатки» из газет Украины, Казахстана и Поволжья. Например, публикуется открытое письмо бывшего благочинного Н. Спасского епископу Астраханскому и Сталинградскому[6]. В нем автор разоблачает ложные чудеса, критикует воровство священников и богатство епископата, призывая священнослужителей: «Прекратите обманывать народ, бросьте неблаговидное дело». Обращаясь к верующим, Н. Спасский пишет: «Не верьте ни в какие сверхестественные силы, …настойчиво и упорно овладевайте науками, они помогут вам освободиться от религиозного дурмана».

Тиражированы во многих районных газетах были еще несколько статей священников и верующих из различных регионов страны. Бывший священник из Казахстана К.Ф. Попков раскрывал несостоятельность священных книг, называя их «религиозной фантастикой». Наряду с этим он критиковал пьянство и жадность духовенства, особенно Алма-Атинского епископа, «обокравшего все епархиальное управление» и сбежавшего из города[7]. Ему вторил В.Ф. Сокоревич с Украины, рассуждая о богатстве монахов и противоречиях Библии, заключая при этом: «Слово божие – негодное, вредное, лишнее»[8].

Н. Петухов из Новгородской епархии, ставший впоследствии главврачом в одной из больниц Ленинградской области[9], клеймил бывших «коллег по цеху» за нечестность, пьянство, фальсификации при сборе подписей об открытии храмов. Особенно досталось епископу за его особняк и большую зарплату. Критически изучая Библию, Н. Петухов пришел, на наш взгляд, к странному выводу, что она «учит убивать, грабить и обманывать»[10]. Бывший семинарист из Одессы Н. Трохимчук поведал читателям, как через чтение научной литературы «пошатнулась» его вера в Бога, а он обрел счастье, порвав «с семинарией, с богом, с предрассудками»[11]. Двое из вышеуказанных авторов (Н. Петухов и Н. Трохимчук) писали о большом влиянии на них антирелигиозных выступлений П. Дарманского и Е. Дулумана.

В конце 1959–1960 гг. в вологодской прессе популяризируется пример отречения от веры профессора-богослова Московской Духовной Академии А. Осипова, опубликовавшего несколько книг атеистического содержания и проводившего время в поездках по стране с антирелигиозными лекциями. (Важно не путать А.А. Осипова с его однофамильцем известным современным богословом А.И. Осиповым). Сначала в областной газете появляется перепечатанная из «Правды» исповедь профессора-ренегата[12], а затем статьи о его книгах[13] и деятельности[14]. Последняя публикация ТАСС является репортажем из Колонного зала Дома Союзов (!), приуроченным к годовщине отречения А. Осипова о веры. На этой встрече А. Осипов, уже научный сотрудник Ленинградской публичной библиотеки, и Н.С. Петухов выступали с обличительными лекциями о «религиозных предрассудках» и духовенстве («проходимцах, развратниках, пьяницах»). А. Осипов, по словам В. Цыпина, был «самым красноречивым и богословски образованным из ренегатов»[15].

Еще одной крупной статьей в 1960 г. стал рассказ бывшего священника с Украины А.В. Клименко, разоблачавшего неверующих священнослужителей и их деятельность. Он писал: «Миссия священника ныне – миссия шута, призванного развлекать людей с отсталыми взглядами»[16]. А.В. Клименко также сокрушался о восемнадцати годах, «бесполезно потраченных» в Церкви, поскольку «из-за религии он потерял здоровье, спокойный сон, не смог …найти общий язык со своими детьми».

Что касается Европейского Севера СССР, то только один священник-ренегат Ю.И. (Георгий) Оплёскин был связан с Архангельской и Вологодской православными епархиями[17]. Будучи уроженцем Свердловской области, он служил в Казанской церкви г. Сыктывкара, в Ильинском соборе г. Архангельска (с 23 ноября 1954 г. по 24 января 1955 г.) и два дня (!) в Никольской церкви с. Нёнокса Беломорского района Архангельской области. В книге регистрации духовенства, которую заполнял областной уполномоченный по делам РПЦ, имеется последняя красноречивая запись об о. Георгии – «сбежал, выехал в Вологду»[18]. После непродолжительного служения в Вологодской епархии он «решил испытать еще одну» – Свердловскую, но увидел там «то же самое». В своей статье бывший священник разоблачал сущность религиозных обрядов и постов, «лишающих организм энергетического материала», пьянство духовенства, интриги епископата и т.п. Благодаря чтению марксистско-ленинской литературы и запуску искусственного спутника Земли, «вдохновленный и обрадованный» примером П. Дарманского, Ю. Оплёскин ушел из Церкви «в поисках истины, правды и добра».

30 декабря 1959 г. Священный Синод под председательством Патриарха Алексия (Симанского) решил бывших клириков, «публично похуливших Имя Божие», извергнуть из сана, лишить всякого церковного общения и отлучить от Церкви[19]. По заключению М.В. Шкаровского, ренегаты вызывали лишь презрение, и от данной акции властям впоследствии пришлось отказаться. Многие из «отреченцев» уже к середине 1960-х гг. спились, покончили с собой, просили своих архиереев о прощении[20].

Редким исключением среди отступников является доктор философских наук Евграф Каленьевич Дулуман, 1928 года рождения, проживающий ныне в Украине. За десятилетия своей научно-атеистической деятельности он опубликовал 8 монографий, 120 статей, прочитал более 2,5 тыс. лекций. Кроме того, им открыто три антирелигиозных сайта.

Действительно, создается впечатление, что в первые годы «хрущевской» атаки на Церковь десятки людей, словно по команде, в течение короткого промежутка времени отреклись от религии и вышли из РПЦ. При этом нельзя исключать возможное влияние спецслужб в организации данной акции, призванной послужить толчком для массового проявления апостасии. Значительную роль в популяризации примеров отступничества играли печатные СМИ, без которых они не получили бы такого общественного резонанса. Указанные М.В. Шкаровским цифровые данные показывают, что масштабы апостасии в русском православии были незначительными. Изученные нами газеты Вологодской области, тиражируя одни и те же статьи, иногда повторяя публикации спустя несколько лет, пытались создать у читателей преувеличенное впечатление о размерах данного явления. Как представляется, при отсутствии организованной пропагандисткой акции уход из Церкви или семинарии отдельных людей прошел бы незаметно.