Диакон Антоний Борисов: Что сегодня первично в деятельности Библейско-богословского института св. апостола Андрея — собственно институт или издательство? И почему?

Алексей Эдуардович Бодров: Наш институт с самого начала развивался как живой организм. Когда все только начиналось, а это было 20 лет назад, в 1990 году, мы не думали о высшем образовании. Тогда речь шла о том, что это будет высокого уровня воскресный университет для взрослых. Он так и назывался — Воскресный православный университет, который основал прот. Александр Мень. Потом его переименовали в Общедоступный православный университет. Через несколько лет произошло разделение на общественную организацию и образовательную, которой и стал ББИ.

Год за годом мы понимали, что у нас появляются студенты, которые закончили годичный курс высокого уровня, но тем не менее лектория, и они хотят чего-то большего. Поэтому был организован, сначала двухгодичный, потом трех-, четырехгодичный курс. И так, через пять лет, в 1995 году, мы поняли, что у нас есть полноценное пятилетнее образование, которое конечно надо было немного переформатировать и систематизировать.

В 1995 году мы зарегистрировали высшее учебное заведение — ББИ. Итак, программа у нас была. Но, если помните, в начале 90-х была большая проблема с преподавателями. Ситуация и сейчас проблематичная, а тогда она и вовсе была катастрофичной. Книг не было вообще. Появились, конечно, репринты XIX века, которые печатались огромными тиражами, но на них построить полноценное богословское образование было невозможно. Тогда с чисто прикладной целью мы решили издать несколько богословских книг, которые можно было бы использовать как самые необходимые учебные пособия. 17 лет назад, т.е. через три года после начала нашей образовательной деятельности, мы издали наши первые книги. Оказалось, что эти книги нужны далеко не только нашим студентам.

Среди этих первых изданных книг было «Богословие иконы» И.К. Языковой, «Текстология Нового Завета» Брюса Мецгера. Эти книги стали, как говорится, интеллектуальными бестселлерами. Они стали нужны православным семинариям и академиям, их также активно использовали отечественные протестанты и католики. Но больше всего нас порадовало то, что и светский читатель проявил к ним интерес.

С самого начала, нас к этому подталкивал образовательный процесс, мы решили издавать серию «Современная библеистика». Самые лучшие книги по библеистике, которые были доступны на иностранных языках, стали переводиться нами на русский язык. Затем появилась серия «Современное богословие». Тоже не просто так. Нам хотелось познакомить современного читателя с лучшими образцами западного богословия, а также богословия разных христианских традиций: православной, католической и протестантской. Такие авторы как Карл Барт, Павел Евдокимов, Ханс Кюнг, Роуэн Уильямс, епископ Каллист (Уэр) и др. составили ядро этой серии.

Позднее появилась серия «Наука и богословие». Тоже как прикладная задача — нам стало понятно, чтобы развивать богословское образование, надо встраивать его в систему высшего образования, или если мы говорим про Академию наук, то в систему академии. А как это сделать, если нет связи между разными областями знания? Понятно, что на западе любой старый университет начинался с богословского факультета. Потом уже наряду с ним появлялись другие факультеты. А у нас Михайло Ломоносов богословского факультета не учреждал. У нас сложилась другая ситуация. Мы поняли, что для того, чтобы сотрудничать со светскими людьми, с философами, учеными, нужно развивать диалог науки и богословия. Серия «Наука и богословие», наряду с конференциями, конкурсами научных работ, летними институтами, которые мы проводим, была призвана к решению именно этой задачи.

Появились и другие академические серии, посвященные межконфессиональному и межрелигиозному диалогу и трудам ведущих религиозных мыслителей. Не забыли мы и про широкую читательскую аудиторию. У нас есть серия «Читая Библию». Это популярные книги, предназначенные для людей, которые не готовы серьезно заниматься библеистикой, но хотят получить общие сведения о Священном Писании, его истории и толковании. Важно, что эти книги также написаны ведущими специалистами.

Так вкратце выглядит история издательства. Сказать, что для нас важнее, сложно. Если смотреть исторически, то это программы высшего образования, т.к. с них все началось. С другой стороны, институт у нас маленький, и количество студентов измеряется не тысячами, а десятками. Поэтому, если сравнивать отдачу, то отдача через книги, я имею в виду тех читателей, которых мы через книги достигаем: студентов семинарий, академий, теологических факультетов, которых уже довольно много в России, — то получается, что книги более эффективны.

Есть еще третья область нашей деятельности, которая условно называется «академические проекты». Это не собственно учеба, а попытка создания и развития богословской среды. Есть, к примеру, среда физиков, в которую попадают еще студентом, которая сложилась исторически, в рамках которой есть различные научные конкурсы, конференции, есть с кем общаться, можно ездить по различным программам обмена. В нашей богословской среде таких явлений пока еще мало. А в свое время не было вообще.

Поэтому мы стали пытаться развивать эту богословскую среду. Наши студенты оканчивали институт, и нам было очень важно помочь им найти себя, чтобы, закончив институт, они не оказались предоставлены сами себе. Мы начали развивать систему научно-богословских семинаров, международных конференций по разным темам, организовывать летние богословские институты, начали проводить конкурсы научных работ, вступать в программы обмена.

В итоге получается, что наш институт состоит как бы из трех частей. Первая — это собственно высшее образование, вторая — издательство, а третья — это академические проекты, включая семинары, конференции, летние институты и т.д. Наверное, в разные периоды какая-то из этих областей становится более важной, но одно без другого обойтись не может. Потому что, чтобы издавать книги такого уровня, нужны специалисты высокого уровня. И где их взять, если нет той самой богословской среды? Как переводить с немецкого на русский сложный богословский текст? Ведь любой перевод сам по себе сложен, а если это богословский текст, значит нам нужны хорошие переводчики и редакторы с богословской подготовкой. Многие наши выпускники работают в издательстве, помогают ему. Некоторые — уже много лет.


Диак. А.Б.: Вы упомянули летние институты. Когда первый подобный проект был осуществлен?

А.Э. Бодров: История летних богословских институтов началась более 10 лет назад и не в Москве. Первый ЛБИ был организован в Беларуси по благословению митрополита Минского и Слуцкого Филарета. Это был наш совместный проект с Образовательным центром свв. Кирилла и Мефодия. В Беларуси сначала была идея организовать курсы повышения квалификации для священнослужителей, и будущих священнослужителей — студентов и выпускников семинарий и академий, пока не принявших сан. В основном предполагались курсы лекций по темам, которые совсем не преподаются в семинарии или же преподаются, но в другом разрезе. Скажем не просто литургика, а историческая литургика. Были курсы по науке и религии, библеистике, биоэтике, богословию культуры и т.д. Мы исходили из того, что священники не могут позволить себе на год уехать куда-то учиться, стажироваться, потому что заняты приходом, а две недели для очень интенсивных занятий могут себе позволить. Этот проект оказался настолько успешным (он до сих пор продолжается в Беларуси, и мы помогаем его проведению), что возникло желание развить его в других регионах. Летний богословский институт прошел с большим успехом в Киеве на базе Киевской духовной академии. Потом мы решились проводить его в Москве. В Москве, пожалуй, самый большой летний институт. Он проходит уже семь лет.

Программа Московского ЛБИ представляет собой две недели очень интенсивных занятий. Люди приезжают со всех уголков России, Беларуси, Украины и других стран СНГ. Кроме того, мы в дополнение к основному летнему институту делаем дополнительные, тематические. Скажем, летний институт по богословию и науке, по межрелигиозному и межконфессиональному диалогу. Это один из наших самых успешных и самых важных проектов. Если посчитать, сколько людей через эти институты прошло, то это уже больше, чем полтысячи, — больше чем у нас регулярных студентов. По тем откликам, которые мы получаем, а многие связи длятся годы, проект пользуется популярностью. Многие выпускники летних институтов поддерживают с нами связь, участвуют в наших академических конференциях и других проектах. Мы видим, что это очень эффективная форма обучения, которая позволяет нам покрыть большую географию — от Дальнего Востока и до Италии.

 
Диак. А.Б.: По каким критериям определяется, издавать ту или иную книгу или нет? Как осуществляется механизм отбора? На что ориентируется издательство при выборе кандидатов на публикацию?

А.Э. Бодров: Вопрос для нас очень важный. Понятно, когда выходит очень хорошая книга на английском, французском или немецком языке по библеистике или богословию, следует понимать, что какая бы она не была хорошая, это может быть уже десятая или сотая книга в этой области. Когда мы выбирали книгу для перевода в начале 90-х, мы понимали, что эта книга, возможно, будет первой в этой области на русском языке. На нас ложилась большая ответственность. Мы понимали, что эта книга не должна была быть излишне полемической или представлять довольно экзотическую точку зрения. Такие книги тоже нужны, но если мы не в состоянии опубликовать сразу пять книг, отражающих различные точки зрения. Значит, мы должны выбрать одну книгу, которая была бы фундаментальной, сбалансированной, такой, чтобы ее спокойно могли бы использовать студенты. Потом уже к ней можно добавлять какие-то полемические книги. За последние годы мы убедились в том, что такие книги очень востребованы и что читатели им уже доверяют. Они понимают — да книги могут быть написаны разными авторами (у нас среди авторов есть православные, католики, протестанты), но это всегда высочайшее качество.

Но строгого механизма отбора у нас все же нет. Выбор книг происходит скорее в рабочем порядке. Мы регулярно участвуем уже много лет во Франкфуртской книжной ярмарке, у нас есть личные связи с большинством, если не со всеми, ведущими иностранными богословскими издательствами, мы знакомимся с их программами, обсуждаем их книги, потом сравниваем их. На это уходят месяцы. Конечно, было бы слишком хорошо сказать, что когда мы выбираем книгу, мы ее переводим. Так тоже не всегда бывает — иногда книга слишком большая, иногда финансовую сторону мы не можем решить. Но, тем не менее, приблизительно так это происходит. Т.е. советуясь с ведущими богословскими издательствами, специалистами в той или иной области, мы стараемся выбрать лучшие книги. Мы также видим, какова русская ситуация и если в какой-то области книг нет, а нам представляется, что они очень нужны (например это область межрелигиозного, межконфессионального диалога), то мы стараемся упор делать в этой области. Исторически, в самом начале, мы делали упор на современную библеистику, поскольку таких книг не было вообще. Сейчас мы видим, что эта область более-менее покрыта. Конечно, делать можно и нужно еще много чего, но все-таки тут произошло кардинальное изменение ситуации.

Мы сейчас пытаемся концентрироваться на хороших книгах и авторах, которые отвечают на вызовы современности. Например, специализируются на теме — богословие и постмодернизм. Это литература очень высокого уровня, которая призвана обеспечить российских ученых, студентов, преподавателей языком, на котором можно говорить, в том числе со светскими специалистами, философами, которые часто, а может и всегда, не имеют представления о богословии и считают, что это несерьезный собеседник. А это не так. Чтобы изменить эту ситуацию, мы стараемся знакомить русского читателя с такого рода литературой.


Диак. А.Б.: Но у Вас же есть любимые авторы?

А.Э. Бодров: Конечно есть. Я уже упоминал, это была одна из первых наших книг. Это Брюс Мецгер. Мы уже опубликовали четыре его книги. Это «Текстология Нового Завета», «Канон Нового Завета», «Ранние переводы Нового Завета», «Введение в Новый Завет». Вы знаете, даже забывается, что он неправославный автор. Он конечно протестант, но эти книги написаны на таком высоком научном уровне, что конфессиональность здесь не чувствуется. Я помню, как ректор МДАиС присылал официальное письмо, где благодарил нас за книги, особенно за книги Брюса Мецгера, которые, я знаю, активно используются в учебном процессе Московских семинарии и академии.

Еще один любимый автор — Дэвид Харт. Это православный автор из США. Сейчас у нас выходит перевод его книги «Красота бесконечного». Это великолепная книга из той области, о которой я только что говорил, попытка противопоставить православное богословие некоторым постмодернистским тенденциям на очень хорошем уровне. Дэвид Харт — звезда на американском небосклоне, а как православный автор нам он особенно важен. Мы рады представить его русскому читателю.

Карл Барт. Я его очень люблю. Когда я редактировал его «Послание к Римлянам», которое мы издали несколько лет назад (это, наверное, его основная книга), могу сказать, что уже давно не испытывал такого удовольствия от чтения. Это, пожалуй, один из моих любимых авторов.

Ханс Кюнг. Это богослов и личность очень известная. Джеймс Данн, Антон Хаутепен... Можно долго перечислять довольно много имен. Но это авторы, которые и на меня оказали сильное влияние, и, судя по отзывам, очень востребованы в России.


Диак. А.Б.: Наступил 2010 год. Чем издательство ББИ может порадовать своих читателей?

А.Э. Бодров: Планов много. Мы сейчас в год издаем около 30 книг, и все перечислять, наверное, не стоит. Но если мы говорим о серии «Современное богословие», то стоит упомянуть книгу Дэвида Харта «Красота бесконечного. Эстетика христианской истины». О ней я уже сказал.

Митр. Иоанн Зизиулас «Общение и инаковость». Это знаковая книга. Перевод было трудно делать, поэтому выход книги задержался.

Карл Барт. Выходит второй том его церковной догматики. Он тоже задержался, но мы намерены продолжать и надеемся в итоге выпустить пять томов. Сейчас выходят также его толкования Посланий к Римлянам и Филиппийцам, а также его небольшая книга о молитве — «Господня молитва» и «Школа молитвы».

Ханс Кюнг. Его фундаментальный труд «Церковь». Это, пожалуй, основная книга для него. И «Христианский вызов», это авторское сокращение труда «Быть христианином», который в самиздате выходил в СССР. Сейчас мы публикуем ее обновленный и сокращенный вариант.

В серии «Современная библеистика» выходит новый перевод новой версии книги Брюса Мецгера «Текстология Нового Завета». Это не переиздание, а, по сути, новая книга. «Словарь Нового Завета» — два больших тома. Первый — «Иисус и Евангелия» — это переиздание того, что уже было выпущено нами. А второй том (новый) — «Мир Нового Завета». Теперь это уже полноценный двухтомник.

Эдуард Лозе «Павел. Биография». Это один из известнейших немецких библеистов. И Юрген Ролофф «Введение в Новый Завет».

Из серии «Наука и богословие». Поскольку 2009 г. был объявлен годом Дарвина, мы решили уделить внимание этой тематике. Это немного задержавшиеся книги: Джон Хот «Бог после Дарвина. Богословие эволюции» и Артур Пикок, известный английский ученый и богослов, «Эволюция: тайный друг веры?».

Про книгу Дэвида Харта могу рассказать интересную историю. Несколько лет назад у меня была встреча с Роуэном Уильямсом, архиепископом Кентерберийским. Мы обсуждали с ним какие-то вопросы. В конце встречи я его спросил, какую книгу стоит перевести на русский язык, если бы можно было перевести только одну. Из контекста было понятно, что я говорю про англиканское богословие. Он тут же пошел к своему письменному столу и принес книгу Дэвида Харта «Красота бесконечного». Я не знал тогда этого автора. Книга мне очень понравилась и оказалось, что это православный автор. Таким образом книга Харта попала в нашу издательскую программу.


Диак. А.Б.: А книгу самого Уильямса о Достоевском не собираетесь переводить?

А.Э. Бодров: Мы бы хотели, но у меня есть сведения, что одно из русских издательств ее уже переводит. Это, кстати, стоит отметить. Когда мы начинали 18 лет назад издавать богословские книги, мы были «монополистами» в области академического богословия. Отчасти и сейчас остаемся, но не потому что мы сильные. Да, есть издательства, которые издают книги по академическому богословию, да это хорошие книги, но нет ни одного издательства, которое бы специализировалось в этом. Вот мы в этом специализируемся. Но я всегда очень радуюсь, когда в каких-то издательствах, особенно в светских, начинают выходить хорошие богословские книги, хотя, по маркетинговым причинам, они достаточно популярные. Тут можно назвать целый ряд книг и издательств в качестве примера. Тот же труд Уильямса о Достоевском. Это же не литературоведческий труд, это книга о богословии Достоевского. Это взгляд современного богословия на то, чем Достоевский адекватен современному богословию и миру. Я бываю очень рад, когда, просматривая каталоги, узнаю, что права на какую-то книгу, которую мы не против были бы издать, оказываются у другого издательства. Здесь нет никакой ревности, потому что книг, которые хотелось бы перевести так много, что мы сразу переключаемся на другую.

Книг по богословию на русском языке должно выходить больше, чтобы достичь критической массы, когда книги начинают обсуждаться и через читателей они начинают общаться друг с другом. Тогда появляется полифония. Как бы мы ни старались со своими 30 книгами в год, мы не можем покрыть все разделы богословия, мы не можем издать достаточно книг, чтобы успешно развивалась богословская наука в России. В этом смысле очень хорошо, когда некоторые издательства, я тешу себя мыслью, посмотрев на наши книги, вдохновившись нашим примером, решили издавать богословскую литературу.

Выставка Non/fiction в этом году была для нас особенно удачной. Впрочем, она всегда для нас удачная. Мы каждый раз видим, что светские люди интересуются серьезным богословием, ходят, копаются, смотрят, много покупают. К нам на стенд заходят многие известные люди. Мы этому рады, потому что одно дело, когда нашими книгами интересуются специалисты — студенты, преподаватели, люди, которые профессионально интересуются богословием. И другое дело, когда богословская книга выходит на так называемый светский рынок, и светские читатели вдруг начинают интересоваться Карлом Бартом, мы, конечно, радуемся. Можно было бы посмеяться — не с Барта бы начинать, но пусть так. Пусть смотрят, пусть понимают, что ничего не понимают, не доросли, тогда будут интересоваться какими-то другими книгами. Но, по крайней мере, они увидят, что это тот уровень разговора, который не стыден ни современному философу, ни физику, никому. Что это достойные книги. Тогда меняется ситуация, тогда люди начинают думать, что религия не только опиум для народа, что может быть это часть общечеловеческого знания, опыта, образования. Для нас это очень хороший знак, мы понимаем, что не зря делаем наше дело.


Диак. А.Б.: Сейчас Вы рассказали про российскую реакцию на вашу деятельность. А как реагируют на работу ББИ в западных богословских издательствах?

А.Э. Бодров: Без поддержки издательств, я имею в виду не финансовую поддержку, мы бы ничего не смогли сделать. Кто-то может улыбнуться и сказать, ну это они соглашались, чтобы выйти на русский рынок и т.д. Может быть. Издательство есть издательство, они мечтают выйти на русский рынок. Это такой долговременный прицел. Наверное, это касается и авторов. Кто из западных авторов не мечтает, чтобы его перевели на русский язык, поскольку Россия и в богословии занимает важное место в общемировом масштабе. Издательства очень сострадательно и с пониманием относились к нам. Многие годы права на книги предоставлялись нам или бесплатно, или за символическую цену. К сожалению, сейчас ситуация меняется. Россия теперь считается развитой, довольно богатой страной. Но в этот долгий период, более 10 лет, когда мы только начинали, без дружбы, без поддержки, без личных хороших связей мы бы ничего не смогли.


Диак. А.Б.: Повлиял ли кризис на деятельность издательства? Не лишил ли он ББИ ряда важных проектов?

А.Э. Бодров: Лишил не только издательство, но и весь институт. К сожалению, мы не умеем издавать и продавать книги так, чтобы окупить расходы. Ни одна наша книга, а мы сейчас приближаемся к цифре 300, не стала самоокупаемой. Поэтому ясно, что для издания любой книги нужна поддержка. Бо̀льшая или меньшая, это уже зависит от книги. То же самое касается наших конференций и летних институтов. Делать их окупаемыми в российских условиях невозможно. Это же богословские конференции, а не конференции по бизнесу, например. Кризис, который ударил по всему миру, по Европе и США, привел к тому, что количество грантов и их размер значительно уменьшились. Многие наши конференции, которые были запланированы на 2009 г., например, «Богословие личности», «Духовность в современном мире», провести не удалось. Мы надеемся, что они не отменились, а перенесены и состоятся в 2010 г. Многие книги тоже задерживаются. Мы надеемся, что будет поддержка, но пока предсказать трудно. Катастрофы нет, но нам как и всем стало гораздо труднее работать. Над какими-то книгами, несмотря на то, что нет поддержки, мы начали работу. Мы их и издадим, даже если не будет поддержки. Но понимаете, одну-две книги можно так издать, но делать это постоянно просто невозможно.

У нас были очень важные для нас проекты распространения. Они существуют уже много лет. Один проект — это университетские, богословские и региональные библиотеки, в которые мы посылали книги либо бесплатно, либо с очень большими скидками. Тут была проблема не столько финансовая (понятно, что в начале 90-х библиотеки не могли просто за электричество платить). Проблема состояла и в том, что постсоветские библиотеки не умели работать с богословской литературой. Им нужно было помогать. Это был наш специальный проект.

Другой проект — поддержка выпускников богословских школ. Т.е. выпускники любой высшей богословской школы России в год выпуска получали от нас подарки — книги, которые они сами выбирали. В этих проектах принимали участие и МДАиС.

В 2010 году подобных проектов, к сожалению, не будет. По чисто финансовым соображениям — просто не смогли получить поддержку. Надеемся, что все восстановится, для нас это очень важно.


Диак. А.Б.: Что Вы отнесете к успехам и неудачам ББИ?

А.Э. Бодров: Самым успешным нашим проектом я считаю летние богословские институты. Когда мы их начинали, мы не ожидали, что они развернутся в такую успешную форму образования. Про издательство не говорю, т.к. это глобальный проект. Большинство наших учебных и академических проектов были очень успешны.

Неудачи? Неудачи бывали. К примеру, в прошлом году мы проводили конференцию «Богословие культуры». Нам за нее не стыдно, спектр тем и академический уровень были на высоте, но по какой-то причине, нам до сих пор непонятно по какой, на ней было очень мало участников. Я не знаю, что произошло. То ли люди оказались неподготовлены к этой теме, то ли еще что-то. Да, все прошло очень хорошо, но конференция спустилась на уровень хорошего семинара. Двадцать человек всего было участников. Конечно, жалко.

Как-то мы хотели сделать что-то наподобие летнего института для преподавателей средних школ, что-то вроде ликбеза хорошего уровня. Была составлена замечательная программа, я был уверен, что проект будет востребован. К сожалению, ничего не получилось, хотя и деньги были для этого проекта.

Такого рода неудачи бывают. Иногда нам кажется, что мы знаем, что̀ надо делать. Но наши желания не всегда совпадают с потребностями потенциальной аудитории.

Слава Богу, настоящих катастроф не было. Даже наступивший кризис как катастрофу мы не расцениваем. Только как затруднение. Всей стране трудно, и мы потерпим.


Диак. А.Б.: Ставятся ли перед институтом экуменические цели?

А.Э. Бодров: Проше ответить — да, конечно. Понятно, что для ББИ экуменизм одно из приоритетных направлений. Другой вопрос, что в России так сложилось, даже на уровне языка, что экуменизм многими людьми воспринимается как ересь, с ним связываются негативные ассоциации. Мы предпочитаем использовать слово «диалог». Диалог не только в смысле межконфессионального или межрелигиозного диалога. Если посмотреть на наш институт, издательство, конференции, учебные программы — все, что мы делаем, это, так или иначе, диалог. Это диалог науки и богословия, Церкви и общества, христианства и культуры. И форма проектов, и философия того, что мы делаем, это диалог. Конечно, экуменизм сюда входит органически. Есть люди, которые впопыхах обвиняют нас в том, что мы чуть ли не синкретисты, что мы все в кучу смешиваем. Ничего подобного. На том академическом уровне, на котором мы занимаемся организацией конференций, издательских проектов, это просто было бы абсурдным, если бы подобные обвинения хотя бы отчасти были бы правдивы. Конечно, мы прекрасно понимаем разницу между христианскими конфессиями, между религиями. И все эти проблемы, которые ставит перед христианством современный мир, — о них надо говорить, нельзя закрываться в своем гетто. Если противопоставить гетто и экуменизм — мы выбираем экуменизм. Но если говорить серьезно, мы пытаемся выходить на академический уровень диалога. В России по-другому нельзя. Потому что, если сходишь на газетный уровень, сразу возникают споры и ссоры — на таком уровне эмоции играют очень важную роль. А на академическом уровне эмоций меньше. И действительно, я не припомню серьезных конфликтов вокруг наших книг или конференций. На академическом уровне можно говорить с совершенно разными людьми. Это уважительно и плодотворно. Надеемся, что вскоре академический уровень «продавит» собой уровень более популярный. На уровне академических книг конфессия автора не играет большой роли. С этим не возникает проблем совсем. А вот когда, мы берем популярные книжки по Библии, вопрос стиля играет значительную роль. Книги протестантских издательств зачастую отталкивают православного читателя не на уровне смысла, а на уровне стиля.

Один из курсов, который мы стараемся сейчас развивать — это «Богословие диалога». Что такое диалог? Люди часто думают, что диалог это или спор, или компромисс. Я не хочу сейчас развивать эту тему, но понятно, что диалог это и не спор, и не компромисс. Диалог служит для понимания. Люди ведут диалог, чтобы понять друг друга. 


Диак. А.Б.: Где можно приобрести книги издательства ББИ? В Москве? В остальных регионах?

А.Э. Бодров: В Москве наши книги можно приобрести у нас в ББИ и в магазинах «Фаланстер», «Православное слово», «Москва» на Тверской, «Нина. Галерея книги» и др. А почитать книги можно в нашей библиотеке. Библиотека ББИ располагается на Англиканском подворье. Доступ в библиотеку осуществляется свободно.

В Петербурге это магазин «Слово», ярмарка в ДК им. Крупской. В регионах ситуация сложнее. Светские распространители книг просто не знают, как работать с богословской литературой. Работа с регионами — это один из приоритетов для нас. Мы пытаемся и уже проникаем в сети книгораспространителей. Поэтому мы знаем, что наши книги в регионах появляются. В целом же задача не решена, поэтому мы настоятельно советуем нашим читателям из регионов заказывать книги через интернет-магазины. В первую очередь через наш собственный (www.standrews.ru), но есть ряд крупных интернет-магазинов, где наши книги очень хорошо представлены. 


Диак. А.Б.: Спасибо, Алексей Эдуардович за обстоятельный и интересный разговор. Не могли бы Вы напоследок сказать несколько пожеланий нашим читателям?

А.Э. Бодров: Искренне скажу, что ваш портал мне очень нравится. Он и профессионален и очень интересен. Бывает так, что проект по-академически засушен. Пользоваться можно, но удовольствия никакого. Ваш портал в этом смысле хорошо сбалансирован. Он очень интересен. Вашей читательской аудитории я хотел бы пожелать большого удовлетворения от богословского образования, богословских книг. Ведь ваша аудитория — это образованный читатель. Это читатель, который не просто ищет себя, но пытается найти основание для своей веры, место христианства в современном мире, определить место православия и его отношение к другим конфессиям и религиозным традициям. Для всего этого нужен открытый ум, любовь к своей традиции, уважение к чужой традиции. Всего этого я желаю. Потому что без такой открытости, без любовного отношения к знанию, стремления к нему вряд ли перед российским богословом есть светлое будущее. А оно есть. И я думаю, что ваши читатели многое сделают для развития богословской науки в России и диалога со светской культурой и обществом. Поэтому я радуюсь и за вас и желаю вашим читателям быть активными, использовать знания, которые они получают для того, чтобы этот свет как-то разносился дальше.

Диак. А.Б.: Спасибо.