Экзегетика и герменевтика
Статья
Статья кандидата богословия, доцента Николо-Угрешской семинарии Вероники Александровны Андросовой посвящена разбору толкований одного из самых сложных образов из Откровения Иоанна Богослова (Апокалипсиса) — первого всадника (Откр. 6:2), появляющегося после снятия Агнцем первой печати с таинственной книги с семью печатями. В библейской науке предложено четыре основных толкования образа: как символа победоносной проповеди Евангелия, как Самого Христа, как Его противника-антихриста и как символа захватнической войны. Автор детально рассматривает аргументацию сторонников каждого толкования, строящуюся на анализе внутрибиблейских параллелей и историческом контексте Апокалипсиса, и приходит к выводу, что положительное толкование образа всадника более обоснованно, притом что каждое толкование выражает важные христианские богословские идеи.
Статья
Статья преподавателя кафедры библеистики и богословия Екатеринбургской духовной семинарии Стефана Андреевича Парахина посвящена некоторым методам историко-критического анализа. Автор проводит анализ отображения в святоотеческом наследии и богослужебной традиции некоторых принципов критики форм и критики редакций. В первую очередь автор предоставляет краткий обзор этих методов историко-критического анализа. Обозначены основные принципы, задачи и особенности исторического контекста возникновения данных методов. Затем автор отмечает принципы анализируемых методов, нехарактерные для святоотеческого наследия. Наконец, в статье обозначаются принципы критики форм и критики редакций, к которым мы находим параллели в святоотеческом наследии. Основное внимание уделено Евангелию от Марка и Малому Апокалипсису — эсхатологической речи Иисуса Христа на Масличной горе (Мф 24, Мк 13, Лк 21).
Статья
Сочинение святителя Феофана Затворника «Разрешение недоумений при чтении притчи о неправедном приставнике» (Лк. 16:1-13) можно отнести к первым самостоятельным трудам русских библеистов XIX века. Преподаватель Сретенской духовной академии, аспирант Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия иеромонах Ириней (Пиковский) проводит сравнительный анализ методологии исследования Вышенского затворника и таких толкователей ХХ века, как Клайн Снодграсс. С этой целью прежде всего дается характеристика жанра притч и определяются принципы, которым должен следовать современный ученый-библеист. Как показывает проведенное исследование, подход святителя Феофана вполне соответствует тем принципам, на которых строится современная экзегеза. Но в тех частях притч, где текст изначально многозначный, экзегетические выводы Феофана и его иностранных коллег могут значительно отличаться. Феофана Затворника не столько интересует культурный контекст притчи, сколько применение в жизни той ключевой богословской идеи, которая была заложена в притчу ее Божественным автором.
Статья
В статье религиоведа, главного редактора сайта «Православная традиция» Владимира Ивановича Немыченкова исследуется место притчи в Евангелии, ее структура, основная терминология. Анализируются малоизвестные христологические толкования притчи у Тертуллиана, Амвросия Медиоланского, Иеронима Стридонского, Климента Александрийского, Кирилла Александрийского, Иоанна Златоуста, Феофилакта Болгарского и др. святых отцов. Критикуется отрицание искупительного смысла притчи у протестантских авторов (К. Барт, К. Бломберг и др.). Подробно рассматриваются интерпретирующие притчу тексты Триоди постной. Приводятся догматические замечания по вариантам иконографии притчи о блудном сыне. Дается авторская интерпретация притчи как метафоры истории спасения падшего человечества. Основная мысль автора заключается в том, что главным действующим лицом «притчи о двух сыновьях» (или «о блудном сыне») является неназванный «третий» сын – Сын Божий, скрытый под образом тельца. А подлинная драма состоит не в отношениях отца с младшим и старшим сыном, а в «заклании» Богом Отцом единородного Своего Сына, ради «пира веры» – Евхаристии, в которой происходит усыновление по благодати падшего человечества, т. е. «приемных» (а не природных) чад Божиих.
Статья
«Псалмы восхождений» (Пс. 119–133) можно понимать как песни паломников, исторически связанные с Сионом, а символически — с путешествием человека по дороге жизни. Входящий в состав данного сборника псалом 120 (121) достаточно краткий, в нем нет отсылок к историческим событиям прошлого. Видимо, поэтому в отечественной библеистике он остался без внимания. В иностранных исследованиях (Боб Бэкинг, Артур Вайзер, Клаус Сейбольд) данная поэма нередко интерпретируется как частная песнь паломника, покидающего родной дом, написанная в форме диалога отца с сыном. Следуя рассуждениям Зигмунда Мувенкеля, Ганса-Иоахима Крауса, Марины Манатти, автор статьи предпочитает литургический подход к анализу псалма 120 (121). Исследование композиции и стилистики псалма показывает, что текст удобен для антифоного пения. В поэме имеется риторический вопрос паломника (стих 1), ответ на него священника (стих 2) и слова утешения (стихи 3–8). Теология псалма концентрирует внимание читателя на роли Яхве, который выступает по отношению к человеку не только творцом, но и помощником, хранителем, твердыней и покровом. Особенности литургического богословия данного гимна, по мысли автора статьи, показывают, что в дошедшем до нас виде текст адаптирован для богослужебного исполнения. Следовательно, он в первую очередь исполнялся в храме священниками и левитами, а во вторую — его продолжали исполнять возвращающиеся домой рядовые израильтяне.
Статья
Среди духовных дарований есть дар, который неизменно вызывает у людей живой интерес. Это дар пророчества. При этом представления и о библейских ветхозаветных пророках, и о христианском понимании пророческого дара оказываются самыми неожиданными и разнообразными. Искажения в данном вопросе существенно влияют на многие положения нравственно-догматического характера, на здоровую духовную жизнь человека. Поэтому осмысление церковного учения о даре пророчества всегда актуально. В статье бакалавра богословия, преподавателя воскресной школы собора Воскресения Христова г. Бреста Анны Владимировны Окало после всестороннего анализа посланий апостола Павла (в особенности 1 Кор. 12–14) рассматривается пророчество в первохристианской Церкви, его цель и связь с другими харизмами и обосновывается библейское понимание сущности дара пророчества как откровения воли Божией, согласно которой живет и действует Церковь. В подборе источников и литературы для написания статьи используется комплексный подход: сочетание толкований святых отцов и данных современной библейской экзегезы.
Статья
В современных научных исследованиях наблюдается тенденция формировать единый словарь специальных экзегетических терминов и единую семантико-интерпретационную модель. Для определения методов толкования и смыслов Писания нередко привлекаются греческие слова, заимствованные из древнегреческой литературы, например: ἀλληγορία, ἀναγωγή, τροπολογία, θεωρία. Полученная в результате модель часто применяется как шаблон для анализа и описания древних экзегетических памятников. При этом многие исследователи совершенно выпускают из вида узус самих древних экзегетов, что приводит к подмене понятий и искажению мысли древних авторов. Так, при описании экзегетического метода свт. Иоанна Златоуста часто вводят термин θεωρία, который обозначает одновременно и духовный смысл Писания, и соответствующий метод его раскрытия. Златоуст действительно использует слово θεωρία, однако при этом не подразумевает никакого специального технического определения метода или смысла духовной экзегезы.
Статья
Цель статьи кандидата богословия, доцента кафедр библеистики и филологии МДА священника Димитрия Барицкого – выявить основные акценты той оценки, которую получает образ пророка Валаама в христианской традиции. Для этого автор в первую очередь обращается к сюжетным особенностям библейского повествования о пророке, а также делает краткий обзор рецепции личности Валаама в иудейской письменности. Обращаясь к оценке образа пророка в христианской традиции, автор сосредотачивает внимание на святоотеческой экзегезе, идеи которой нашли свое воплощение также в иконописных и гимнографических памятниках. В итоге делается вывод о том, что оценка фигуры пророка в рамках христианской традиции неоднозначна. Это связано как с особенностями личности самого пророка, образ которого рассматривается толкователями в динамическом аспекте, так и с комплексным характером его деятельности.