Память священномученика Иринея впервые зафиксирована в древнейшем месяцеслове Восточной Церкви — Сирийском месяцеслове — датируемом концом IV века. В нем под 6 апреля[1] значится «[мученик] в Сирмии[2] епископ Ириней»[3]. Скорее всего, из Сирийского месяцеслова память священномученика переходит в Псевдо-Иеронимов мартиролог (2-ая половина V века), согласно которому также 6 апреля празднуется «день рождения (в смысле в иную жизнь через смерть, лат. — natalis — прим. П.Л.) <...> в Сирмии <...> епископа Иринея»[4].
Имеется несколько в основном сходных между собой версий Мученичества святого на греческом языке, точно датировать которые довольно сложно[5]; однако многие исследователи убеждены, что оригинал Мученичества, если сам по себе — в нынешнем его виде — и не отражает во всех деталях действительные события, то по крайней мере восходит по большей части к подлинным протоколам допроса святого Иринея правителем провинции Нижняя Паннония Проба.
В общем и в целом описания и диалоги Мученичества выглядят очень естественно и вполне правдоподобно. Бросается в глаза лишь некоторая искусственность произносимых святым в двух местах Мученичества цитат из Священного Писания для обоснования своего отказа от жертвоприношений[6] — уместные в богословском диспуте, они кажутся здесь (вместе с ближайшим риторическим контекстом, в который они помещены) несколько излишними. Это дает возможность предположить, что текст был подвергнут редактированию, произведенному агиографом с целью назидания читателей[7].
Также стоит обратить внимание на различия, которые выявляются при сопоставлении, видимо, самого древнего греческого Мученичества[8], с одной стороны, и версии, содержащейся в «Житиях Святых» святителя Дмитрия Ростовского[9], с другой. Не до конца понятно, что послужило источником для последнего Жития священномученика Иринея Сирмийского — скорее всего, это была латинская версия[10], несколько восполненная самим же святителем. Так, в указанной греческой версии говорится, что гонения, в период которых пострадал святой Ириней, начались в «правление царей Диоклетиана, Максимиана (не ясно какой из Максимианов — Геркулий или Галерий имеется здесь в виду[11] — прим. П.Л.) и Констанция»; Дмитрий Ростовский опускает имя Констанция Хлора, видимо, из благочестивых соображений, в общем не лишенных логики (так как известно, что Констанций Хлор, будучи благорасположен к христианам, не проводил в жизнь на подведомственной ему территории эдиктов, направленных против христиан, по части уголовного преследования[12]), но заставляющих его отклониться от источника. Не упоминает святитель Дмитрий и жены, которая согласно греческому тексту пришла на место пыток мужа вместе с детьми, «горько плача и находясь в крайне подавленном состоянии». Жену, а в некоторых местах и детей русский агиограф как бы прячет за общим понятием «домашних», хотя в Мученичестве они явно различаются. Это понятие, кстати, может подразумевать наличие некоторого количества рабов и слуг, а также родственников, живших на попечении у Иринея, что наводит на мысль о состоятельности святого. Прямого же упоминания жены в Житии, составленном святителем Дмитрием, нет (для чего святитель заменяет Лк 14:26 оригинала, где Господь указывает и на жен, на Мф 10:37[13]). Вероятно, это обусловлено тем соблазном, который могло вызвать упоминание живой (!) жены и маленьких детей (греч. — paides) у молодого епископа (кандидат в епископы, как известно, согласно постиконоборческим представлениям должен был избираться из монашеской среды или быть, по крайней мере, холостым или вдовым[14]).
Касательно вопроса датировки надо сказать, что текст Мученичества, хотя и не содержит никаких точных данных на этот счет, дает возможность отнести время казни святого Иринея к 303 году, так как именно в этом году были изданы первые три эдикта о преследованиях христиан, согласно которым христианские клирики подвергались арестам и принуждались к жертвоприношениям. Впрочем, если допустить, что семья, родственники, близкие Иринея, упоминающиеся в Мученичестве, были в основном нехристиане[15], тогда нельзя отвергать и даты, принятой, в частности, архиепископом Сергием (Спасским) и стоящей в современном календаре Русской Православной Церкви — 304 год. В этом смысле показательно отсутствие упоминания в Мученичестве членов Сирмийской общины.
[1] По сирийскому счислению - 6 Нисана; причину отличия даты празднования в Греческой и других Церквях византийского обряда (Сербской, Русской, Болгарской) часто видят в том, что более поздние (начиная примерно с IX века) составители мартирологов, месяцесловов и синаксариев могли перепутать 8 день до апрельских календ (VIII Kal. apr. - 6 апреля по нашему современному календарю) с 8 днем до апрельских ид (VIII idus apr. - 25 марта по нашему современному календарю; перемещение на 26 марта памяти святого произведено, судя по всему, в связи с праздником Благовещения, появившимся позже) (A. Amore. Ireneo, vescovo di Sirmio // Bibliotheca Sanctorum. Vol. 7. Roma, 1964. Col. 899).
[2] Ныне от него остались лишь руины, находящиеся в районе города Сремска-Митровица в Сербии.
[3] Приводится по: Архиепископ Сергий (Спасский). Полный Месяцеслов Востока в 3-х томах. Т. 1. М., 1997. С. 621 (из приложения 21). О самом месяцеслове см. Там же, с. 75 и далее.
[4] Acta Sanctorum. November. T. 2, pars 2. Brussels, 1931. P. 177 (авторы комментария к Псевдо-Иеронимову мартирологу на основании текстологических данных считают эту версию упоминания Иринея наиболее древней, а исходя из этого - оригинальной). В ряде других рукописей рассматриваемого мартиролога Ириней обозначен то в качестве ливийского, то никомедийского мученика; при этом, будучи вписан в число ливийских мучеников этого дня, Ириней представлен как «диакон», а не епископ (см. Acta Sanctorum. November. T. 2, pars 1. Brussels, 1894. P. 41).
[5] См. Bibliotheca Hagiographica Greaca. T. 2. Bruxselles, 1957. P. 41, n. 948-951b.
[6] «Кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцом Моим Небесным» (Мф 10:33) и «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» (Лк 14:26), «и кто любит отца или мать, сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня» (Мф 10:37).
[7] Кроме этого, нужно иметь в виду, конечно же, и в целом литературную обработку предполагаемых официальных протоколов, которую произвели составители Мученичества.
[8] Оно издано, в частности, в Acta Sanctorum. Martius. T. 3. Antwerp, Iacobus Meursius. 1668. P. 23 [Appendix]; это издание используется автором данных заметок. Древность указанного Мученичества устанавливается на основании краткости, что многие исследователи часто считают одним из главных критериев подлинности (или предельной приближенности к подлинности) того или иного агиографического документа.
[9] «Жития святых» святителя Дмитрия опубликованы в электронном виде, например, здесь - http://www.bogistina.info/bibl/starci/dimitrii.shtml
[10] Изданная в Acta Sanctorum. Martius. T. 3. Antwerp, Iacobus Meursius. 1668. P. 556-557. Эта версия полностью совпадает с древнейшей греческой, будучи ее буквальным переводом.
[11] Вероятно, здесь все-таки подразумевается Максимиан Галерий, который был, во-первых, главным инициатором издания эдиктов, а во-вторых, в Сирмии находилась его резиденция.
[12] Хотя известны факты разрушения храмов и изъятия священных книг (см. Лактанций. О смерти гонителей, 15.7); впрочем, известно точно как минимум об одной мученической кончине во владениях Констанция (в Британии) - святого Альбана в 304 или 305 году, но гонения в данном случае мог инициировать один из местных правителей, а не сам кесарь (или тогда уже август, если принимать дату 305 года) Констанций.
[13] Цитаты из евангелий см. в примечании 6.
[14] Именно образ вдовца, думается, и стремится создать Дмитрий Ростовский посредством редакции Мученичества святого Иринея.
[15] Что отчасти подтверждается довольно резкими выражениями Иринея на допросе по поводу того, что он не имеет семьи и родителей (впрочем, о детях он говорит как о верующих во Христа).