Опубликовано: 15 января 2008
В древней
Церкви каждый город имел своего собственного епископа, который был
председателем евхаристического собрания и его пастырем, ответственным за
пастрырское служение во всех его видах и личностью, которая «право правила слово
истины». Даже небольшие города или места имели епископские кафедры, каждый из
которых осуществлял определенную епископальную юрисдикцию независимо от
епископа большого города. Вследствие преследований, проблематичных условий и
неудовлетворительной ситуации в Церкви, было трудно определить границы каждой
епископской области, над которой епископ осуществлял свою юрисдикцию. В
результате этого часто возникала путаница и конфликты в управлении Церковью, в
отношении рукоположения клириков или зависимости пресвитеров от двух епископов,
поскольку часто бывало 2 епископа в одном и том же месте. Когда преследование
христианской церкви римским государством прекратилось, законодательный
авторитет Церкви стал способен определить границы, внутри которых епископ мог
осуществлять свою власть. Таким образом, было сформировано каноническое
провинциальное руководство.
В 4-5 веках митрополиты/епископы Римской
Империи, столиц Епархий, приобрели еще большую власть, и с этими главными
городами были связаны важные церковные вопросы. Митрополиты пяти наиболее
важных городов христианского мира были названы патриархами, в то время как
митрополиты меньших городов, со временем, потеряли свою полную независимость,
хотя они сохранили свой первоначальный титул, «митрополит», и также свои
престолы. Наиболее важные вопросы географической церковной области теперь
управлялись Патриаршим Синодом, которым теперь избирались и посвящались
митрополиты, и затем поставлялись патриархом. Патриаршие синоды, под
председательством патриарха сначала состояли из митрополитов, затем позднее
также и из епископов патриаршей области. Провинциальные митрополичьи/епископские
синоды под руководством митрополита были сохранены, и имели дело с локальными
провинциальными вопросами. Они сохранились, однако, при условии канонической
зависимости от патриархов и их синодов, в которых они также участвовали.
Границы патриархатов являются просто
географическими, и более никакими. Они не являются этнофилетическими,
культурными, литургическими или какими-либо еще, и были определены Вселенскими
соборами через священные каноны и церковными правилами в согласии с
христианским учением против расовой дискриминации, с православной
экклезиологией и с каноническим правом и пастырскими требованиями.
6 правило 1 Вселенского собора говорит: «да
будут сохраняться старые обычаи, также как и последующие каноны», и подтверждает
географические границы юрисдикции Рима, Александрии и Антиохии. «Да хранятся древние
обычаи, которые приняты в Египте, Ливии и Пентаполе, чтобы епископ Александрии имел
власть над всеми этими частями, так как это прилично и епископу Рима. Подобным
образом в Антиохии и других провинциях, пусть сохраняется старшинство и в
других церквах.» Таким образом «епископ Александрии председательствует в Египте,
Ливии и провинции Пентаполис, Африка; Антиохии подобным образом возглавляет
Сирию, пустыню, Месопотамию и обе Киликии...» т.е. епархии Востока; «а епископ
Рима является главным в западных провинциях». (1).
Епископ
Иерусалима, вследствие священного характера города «ради искупительного
страдания Христа» (2), был определен патриархом 4 вселенским собором, с его
юрисдикцией, простирающейся на включение трех провинций Палестины, известных
как «Три Палестины» (3) Так Иерусалим стал главным для «провинций в Палестине,
Аравии и Финикии...» (4)
Как патриархат Иерусалим занял 5 место
после Антихии (5), в то время как после схизмы между Востоком и Западом он
принял 4 место в Православной Церкви. В случае Иерусалима, также, критерий,
примененный 4 Вселенским собором для канонической юрисдикции - «земля» - был
географическим и более никаким. Вселенский патриарх (6), Архиепископ
Константинополя- Нового Рима, занял пятое место, первенство чести в
канонической структуре Православной Церкви. Это положение, также как его
каноническая юрисдикция - «земля» - были определены священными канонами
Вселенских соборов, другими словами посредством неизменных вселенских решений
(7), и их применение является обязательным для всех православных. В отношении первенства
чести Константинополя, это было узаконено 2 Вселенским собором (канон 3), 3
(канон 28) и Пято-шестым (канон 36). Таким образом: «Трон Константинополя
должен наслаждаться равной честью с троном Старого Рима, и в вопросах Церкви
должен быть возвеличен как последний, став вторым после него...» (8) После
раскола Константинополь занял первенство чести и διακονια в православной
Церкви.
Решением (канон 28), которое является
универсальным по статусу и твердости, 4 вселенский собор подтвердил длительную
традицию и действие Церкви как в отношении канонической юрисдикции и территории
Вселенского Трона. Географически она распространялась на земли Римской империи в
Понте, Азии и Фракии, также как и на «варварские» земли, т.е. те, которые были
вне границ Римской империи «...только митрополиты Понта, Азии и Фракии должны быть рукоположены вышеуказанным
святейшим троном Святейшей Церкви Константинополя а также епископы
вышеуказанных епархий, которые расположены в варварских странах...»
Прилагательное «варварские»
определяет существительное «нации», которое опущено из текста канона, но
которое подразумевается, как интерпретирует это Зонара (9). Варварские нации
или страны являются, как было сказано, теми провинциями, которые лежат за
пределами Римской Империи ко времени 4 Вселенского собора: «Которые называются
епископиями Алании, Руси и других» (10). Другие варварские земли, кроме Алании и
Руси, являются вообще «варварскими», согласно интерпретации Аристеном 28 правила:
«... епископы
Понта и Фракии и Азии, также как варварских народов, посвящаются патриархом
Константинополя...»
Согласно "Notitiae episcopatuum"
(Συνταγμάτιον), носящего имя императора Льва Мудрого (886-912), но в
действительности датированного более или менее надежно 11 веком (11), епархии
Южной Италии, т.е. Калабрия и Сицилия, находились также под главенством
Вселенского трона Константинополя. Кроме того, согласно, «Описанию» императора
Андроника II Палеолога (1282-1328), которое было
принято до 19 века, эти епархи были субъектом Вселенского патриархата. С
течением времени, однако, эта зависимость, фактически, исчезла, вследствие
присоединения этих провинций к Риму и вследствие невозможности Константинополю
совершать общение с ними, как расположенному в Османской империи.
В порядке «Тронов Православной восточной
Церкви», т.е. (Συνταγμάτιον) Вселенского патриархата 1855 г. нет никакой ссылки
на эти епархии (12). Более того, с 8 века все провинции восточного Иллирика,
т.е. область Балкан от границ Фракии до Адриатики, были исключены из юрисдикции
Рима и поставлены под каноническую юрисдикцию Константинополя.
Новые земли Северной и Южной Америки,
Австралии, Дальнего Востока и т.д., а также те, которые вообще находятся вне
границ местных Церквей, как определенных священными канонами и решениями
Вселенских соборов, также как Патриаршими и Синодальными Томосами, являются
включенными, теоретически, и следовательно, на практике, в «другие» варварские
страны, согласно общей терминологии 4 Вселенского собора и других соборов. Это
не имеет ничего общего с этническим или каким-либо другим современным
культурным определением, но является географическим, так как они не были
включены, ко времени этого собора, внутрь границ Римской империи и не были
названы в канонических источниках, как например, Алания или Россия (13).
Вселенский престол Константинополя, таким
образом, имеет каноническую юрисдикцию над православными во всех «варварских»
странах, которые составляют его географическую область и «землю», в то время
как осуществление этих канонических прав над всеми православными в этих странах
не должно каким-либо образом рассматриваться как находящимся «вне границ» (его
«земли»), т.е. "υπερόριος"[14]. Через Патриаршие синодальные Томосы или Акты,
отдельные митрополии, архиепископии и епископии, которые были частью
географической области канонической юрисдикции Вселенского Патриархата
Константинополя, была дарована новая автокефалия поместных Церквей, в России,
на Балканах и далее. После автокефалии, эти автокефальные Церкви приобрели
каноническую, административную и пастырскую юрисдикцию над ними. Любое
осуществление управления или пастырских задач этими автокефальными церквами над
православными вне и за их собственными определенными географическими границами,
на основе национальных, расовых, языковых или «культурных» критериев,
устанавливает, согласно канонической точности, действие «вне границ»
(υπερόριον) и вмешательство (εισπήδησιν) в другую провинцию, таким образом
приводя к отвержению фундаментальных принципов канонической юрисдикции и
традиции Церкви.
История перехода христианства от Константинополя
к России, Великой и Малой (10 век) хорошо известна, как вход этой епархии в
каноническую юрисдикцию Вселенского Патриарха Константинополя.
Согласно "Notitiae episcopatuum", т.е. установленным
записям митрополий, архиепископов и епископов субъект «Патриарха
Константинополя», ссылается в общем на имя императора Льва Мудрого (886-912),
хотя фактически датируется 11 веком, митрополит Руси (Киева) занимал 61 позицию
(15).
12 епископов являлись субъектом этой
митрополии в Великой Руси (Новгород, Чернигов, Суздаль, Ростов, Владимир,
Хмельницкий, Белгород Великий, ближе к Киеву, Юрьев, Полоцк, Рязань, Тверь, и
Сарай).
Подобным образом под Киевским Митрополитом
было 7 епископов в Малой Руси (западной области) (Галиция, Волынь, Перемышль,
Путск, Туров, Холм и Смоленск). Митрополия Киева (Руси) при вселенском
Патриархате имела географические границы, которые покрывали Великую и Малую
Русь, в согласии с каноническим порядком, так что, без различия, люди, жившие в
этой области могли служить евангелически, административно и пастырски.
Историческое развитие и события принесли изменения как
в отношении места этой митрополии и ее географических границ
до политического и церковного центра, который был установлен в Москве. Когда
Москва стала главной силой в регионе, ее епископ был признан как митрополит
Руси. В 1459, вследствие трудностей в общении между Москвой и Константинополем,
вследствие захвата турками (1453), митрополит Руси стал независимым от
Вселенского Патриарха в отношении своего избрания, в то время как престол был
разделен на 2: митрополит Москвы и Киева.
В 1588 Патриарх Константинополя, Иеремия II посетил Москву, где он согласился
возвести митрополита Москвы в ранг Патриарха, и, под давлением, рукоположил (sic) Иова,
митрополита Москвы, в патриарха 26 января 1589 г.
В Константинополе Иеремией был созван собор,
чтобы ратифицировать то, что имело место в Москве. Это было вызвано в 1593
снова желанием царя, так как один из участников Мелетий Пигас, патриарх
Александрийский, был против этих развитий. Синод ратифицировал избрание
митрополита Москвы на статус Патриархата, который занял пятое положение в
диптихе, т.е. после патриарха Иерусалима. Патриарх Москвы был избран иерархами
московского патриархата.
Согласно патриаршим и синодальному акту этой
Эндемусы: «трон наиболее досточтимого и православного города Москвы да будет
называться патриархатом... и вся Русь и северные территории да будут субъектом
патриаршего трона Москвы и всея Руси... Он имеет место после Его Блаженства
Иерусалима в священных диптихах и в церковных собраниях, и таким образом мы
надежно сохраним каноны, ранее сформулированные святыми отцами. Он есть глава
этой области Москвы и всея Руси и северных территорий и да будет признан
таковым в согласии с 34 каноном святых апостолов...» (16)
Таким образом, согласно патриаршему и
синодальному актам, основание московского патриархата, ратифицировало то, что
имело место в Москве (1589) при патриархе Иеремии II, Патриарх Москвы, пятый по рангу в
диптихе после Иерусалима, имеет каноническую юрисдикцию над Москвой, как ее
епископ, и как первый во всей Руси и северных территориях Москвы внутри русской
области. Патриархат Москвы, как поместной церкви, и в согласии с официальными церковными
актами в отношении ее основания, также имеет каноническую юрисдикцию, с
географическими границами и географическими пределами, и таким образом,
подчиняется каноническому учению и экклезиологии Православной Церкви. Ее
каноническая юрисдикция - ее «земля» - простирается «на всю Россию», т.е. как
было отмечено ранее, внутри границ русской области, а не вне ее. Следовательно,
что ее «миссионерская земля» также простирается на границы ее официально
определенной экспансии и лежит внутри границ русской области, а не вне ее.
Миссионерская работа, проводимая вне географических
границ канонической юрисдикции поместных Церквей их членами или во имя их
является неканонической и экклезиологически неприемлемой. Она может
рассматриваться как каноническая и экклезиологически приемлемая только при
условии приглашения от других поместных Церквей, которая должна, без сомнения,
проходить при местном каноническом епископе в течение их миссии. Они должны
поминать только имя местного епископа в течение богослужений и должны выполнять
их миссионерскую и пастырскую работу исключительно во имя местного епископа,
так что эта работа должна быть канонической, чистой и без упрека. Иначе это есть
вмешательство «вне пределов» ("υπερόριος") и «вторжение» ("εισπήδησις") в
другую провинцию, которое особо запрещено священными канонами и решениями Вселенских
соборов: «Пусть никакой епископ не совершает рукоположений вне своих
собственных границ, в городах и территориях, которые не подчиняются ему. Если
он будет уличен в этом деле, он должен быть низложен, также как и те, кого он
рукоположил». (17)
«Не должен епископ переходить из одной
провинции в другую и рукополагать кого-либо в Церкви... если он не был приглашен
письмом от митрополита и других епископов этой территории, в которую он поехал.
Любой, кто без приглашения и незаконно рукоположил кого-либо в нарушение
порядка вещей в церкви...любое совершенное им не действительно. Он сам должен
понести наказание за свое незаконное поведение и его неразумное предприятие, и
быть отстраненным от служения святым Собором». (13 правило Антиохийского собора)[18].
Таким образом, согласно православному каноническому
учению и экклезиологии, «каждый из патриархов должен обладать его собственными привилегиями,
а не хватать какую-либо из других епархий, которая не была в его руках
изначально. Так как это в мирском порядке...» [19].
Этот канонический порядок Церкви, основанный на экклезиологических
догматических условиях, т.е. на учении о Церкви. Ее структурах, ее епископах, ее
работе, ее юрисдикции и т.д. есть ее официальная и непоколебимая позиция.
Она основана на Священном Писании, святых канонах и решениях Вселенских
соборов, которые, как выражение непогрешимости Церкви, являются обязательными
для всех Поместных Церквей. Кроме того, Православная Кафолическая Церковь,
несмотря на ее административную децентрализацию является все же, единой, с
общей верой и догматами. Одни и те же таинства совершаются в ней, одни и те же
соборные каноны регулируют вопросы ее жизни и порядок внутри нее.
Церковь была открыта Богом миру через Иисуса
Христа для спасения всех людей и самого мира, независимо от расы, и не для
того, чтобы служить политическим или личным амбициям или другим светским
происками и оппортунистическим целям. Церковь не является русской или греческой,
сербской или румынской и т.д., но Православной Кафолической Церковью в Греции, в
России, в Сербии, в Румынии и т.д. Границы поместных церквей являются
географическими и были определены не по национальным или расовым критериям, но
по административным, следуя, в общем, гражданскому административному делению
Римской империи (Св. Фотий), для того, чтобы обеспечить наилучшей пастырской заботой
народ Божий, независимо от расы, чтобы привести их ко спасению во Христе.
Этнофилетизм есть феномен, который возник в
конце XVIII и в XIX веках, как продукт Просвещения и
французской революции. Это была новая политическая теория, на основе которой
были созданы национальные государства Европы, и в частности, на Балканском
полуострове. Эта теория, является, увы, до сих пор принятой на Балканах сегодня,
с ее разрушительными последствиями в отношении религиозной жизни людей и мира.
Идея «нации» в исторических источниках, в жизнях
обычного народа и в формировании государства до XVIII века, т.е. до французской революции не
имела этнофилетического смысла, который ей приписывается сегодня. В античности и
до XVIII-XIX вв. страны, «нации» были определяемы
религией и культурой, а не расой. Это было политико-религиозной теорией персов,
древних греков, язычников римлян а также христиан римлян (византийцев), также
как и иудеев (как это есть и до сего дня), и мусульман. Когда позднее, арабы
сначала, а затем османы турки завоевали римские (византийские) страны и
территории, они применили администрацию «по нациям» (миллет), т.е. по
религиозным сообществам, а не по расам. Религиозные лидеры сообществ внутри
исламских государств были также этнархами этих сообществ. Так Вселенский
патриарх Константинополя был также этнархом Православных Христиан «нации»
внутри Османской империи, независимо от расы или языка, как и другие патриархи,
митрополиты и другие епископы на местах. Султан\халиф был этнархом мусульман,
независимо от частной расы, и т.д. (20). Идеи французской революции (1789) и
Просвещения создали, как было сказано, новую политическую теорию, которая
игнорировала религию или культуру как элемент, оформляющий сообщества и
административные единицы. Государства стали теперь формироваться согласно этой
доминирующей теории, на основе этнофилетического критерия - или те, которые уже
существовали, или, главным образом, те, которые изобретены посредством политики
или пропаганды - со всеми печальными последствиями, которые мы знаем сегодня
(этнические чистки и т.д.). Конечно, Христос и Его Церковь «не имеет ни иудея
ни эллина, так как все вы одно во Христе Иисусе». (Гал. 3,28).
В большей степени, следовательно, политика
национальности, которая была доминантой в 19 веке создала национальные
государства Европы, и в частности те, которые находятся на Балканском
полуострове. Непосредственное следствие этого было в разделении Юго-Восточной Европы
Православной Кафолической Церкви, единая задача которой была подвергнута
значительным внешним преобразованиям. Более важные пункты эволюции следующие:
1. создание национальных
Церквей, которые, в определенное время были враждебны друг другу, и
2. Постепенное вхождение в Восток секулярного (профанного) духа, и в частности,
индивидуального либерализма, основанного на интеллектуальных течениях,
импортированных с Запада (21).
Те, кто были информированы этим духом
этнофилетизма, сотрудничали с иностранными политическими силами и были движимы
декларацией автокефалии церкви в Греции (1833), Румынии (1865), Болгарии (1870)
и Албании (1922-1928-1937). Церковь Сербии отражает отличный и более мирный дух. Является фактом, что тогда Великие
Силы планировали распад больной Османской империи и ее ограничение Азией, хотя
не восстановление восточной Римской империи (византиии), которая могла обеспечить
конкуренцию их экономическим и политическим интересам на Балканах и в Восточном
Средиземноморье. На основе доминировавшей политической теории этнофилетизма,
они предпочли создание малых, слабых государств, которые должны были зависеть
от них. Для того, чтобы эти амбиции были успешны, духовное, культурное и
церковное единство региона также должно было быть расколото, и установлены
поместные автокефальные Церкви, соответствующие созданным государствам, которые
были, в свою очередь зависимыми от обстоятельств, подчиненными той или иной
Великой Силе.
Признавая свою ответственность за
Православие, как Первый престол Церкви, Вселенский патриархат, независимо от
условий, доминирующих в то или иное время, принял позицию против этих наиболее
значимых явлений. Первоначально, он осудил Греков (1833-1850) и затем на
Большом (Μείζων) Поместном Соборе в Константинополе (1872) осудил этнофилетизм,
который был не просто отклонением от здоровой любви одной нации и государства,
но конституировал реальный недостаток сотрудничеству между поместными
Православными Церквами в мире и являлся величайшим врагом единства Церкви.
Этот Великий собор опубликовал «Резолюцию», осуждающую
этнофилетизм в Церкви, резолюцию, которая была основана на общих принципах,
сформулированных специальной комиссией Собора. (22).
Вкратце эти общие
принципы следующие:
«... в христианской
церкви, обществе, которое является духовным и возглавляется своим Главой и
Основателем, чтобы включить все нации в одно христианское братство, филетизм
является чуждым и совершенно немыслимым. И, в самом деле, филетизм, т.е.
формирование специальных национальных Церквей в одном месте, которое принимает всех
из той же расы, но исключает всех из других рас, и которое управляется
исключительно одной расой, является неслыханным и беспрецендентным, хотя они
являются теми, кто вдохновляет приверженцев филетизма».
Все христианские церкви, основанные во всех
местах, были, с начала, поместными, содержащими верующих отдельного города, или
отдельного местного региона без расовой дискриминации. И, таким образом, они
были обычно именованы по городу или территории, но не расовой принадлежности
членов.
Прежде всего, Церковь Иерусалима состояла,
как известно, из иудеев и прозелитов различных наций. Подобным образом, Церкви Антиохии,
Александрии, Ефеса, Рима и все другие состояли из иудеев и язычников. Каждая из
этих церквей представляла собой нечто компактное и неделимое; каждая признавала
как своих апостолов апостолов Христа, все из которых были иудеями, каждая имела
епископов, рукоположенных этими апостолами, без какого-либо отношения к расе
как свидетельствует история первых Церквей Христа...
Этот путь установления Церквей в
различных местах также получил в послеапостольский век, т.е. в региональных или
диоцезных Церквах, которые были определены в согласии с доминирующим
гражданским делением или другими историческими причинами. Конгрегация верных в
каждой из этих церквей состояла из христиан любой расы и языка.
Так, Церкви Патриарших престолов
Константинополя, Александрии, Антиохии, Иерусалима и Архиепископия Кипра,
которые, благодатью Божией, сохранились до сего дня, являются поместными
Церквами, в смысле, что они состоят из географических границ. Они не являются
национальными. Вот почему они именуются по столичному городу, а не по различным
нациям, из которых состоят, как например, греков, египтян, сирийцев, арабов и
т.д.
Точно также были границы архиепископии Охриды,
Печ и Тырново: т.е. церквей внутри определенных границ. Они не были установлены
посредством филетизма, их члены не были одной расы или языка. Поздние выражения
«латины, греки, армянская церковь» и т.д., не выражают в общем дискриминации по
нации, но различия в догме. Таким образом, Церковь в Греции, России, Сербии,
Валахии, Молдове, или более неточно, Русская, Греческая, Сербская и т.д.
Церковь, означала автокефальные или полунезависимые Церкви в автономных или
полунезависимых областях и с определенными границами: определяемыми по
политическим областям, вне которых они не имели церковной юрисдикции.
Следовательно, они существовали не вследствие национальности, но вследствие
политической ситуации, и что их члены не являются людьми одной расы и языка...
Отцы святых соборов - частных или общих, поместных или
вселенских - не представляли сами по себе этнического сообщества, или
их собственного, или их хлопьев, но представляли Церковь, которую они
возглавляли. И, если в деяниях первых соборов и в Церковной истории мы находим епископов,
обозначенных не городом или территорией, но нацией, таковы епископы Сарацин, Готов,
или Скифов, это было так вследствие ошибочно определенного или плохо
установленного политического состояния этих наций. Такие титулы могут быть вполне
понятны, так как только некоторые люди этих наций приняли христианскую веру и
еще не все собирались вместе в городах.
И если мы обратимся к святым канонам, на
которых основана структура Церкви, мы не найдем следов филетизма. Каноны,
имеющие дело с избранием и посвящением епископов, митрополитов и патриархов,
также как другие назначения в церкви нигде не определяют расовую характеристику
как качество к избранию. Они отмечают только моральные и религиозные качества, которые были положены Апостолом языков в его послании к Тимофею и Титу. Подобным образом, святые каноны поместных
Церквей, которые были нацелены на установление, унификацию или разделение епархий
и приходов, проектировались с церковной или политической необходимостью, но
никогда не с этнофилетической.
Но принцип филетизма также искажает
сакральную структуру Православной Церкви. Структура Православной Церкви, т.е.
ее административная организация как видимое общение, является очевидной в сумме
полного ее законодательства, которое состоит из божественных святых канонов
Святых Апостол и соборов, и вселенских и поместных. Любые действие, ссылающееся
на церковь и имеющее тенденцию к нарушению этих канонов в целом или в части,
существенно искажает саму структуру Церкви... Канон 8, например, 1 Вселенского
собора, узаконивает, что: «не должно быть двух епископов в городе». Но,
согласно принципу филетизма, два, три или больше епископов одной веры могут
иметь свои кафедры в одном городе; другими словами, столько, сколько будет рас
жить там. Канон 12 4 вселенского собора утверждает: «Да не будет два
митрополита в одной епархии». Но согласно филетизму, два или больше
митрополитов могут иметь одну и ту же провинцию как и престол, в зависимости от
числа рас (23).
Осуждение против отмены в Церкви политевмы
(24) (посредством филетизма) еще более ясно в Церквах епархий (Патриархатах и
автокефальных церквах). 2 правило 2 Вселенского собора говорит:
«Епископы да не ходят в церкви вне границ своих собственных епархий...»
Соборы этих диоцезов вместе с их примасами,
председателем, архиепископом, экзархом или патриархом, конституируют высший
церковный авторитет во всем регионе диоцеза. И согласно этому установлению,
существуют до сего дня Православные Патриархаты в землях Востока, и, в других
областях, административные синоды с их президентами. Но согласно вдохновению
филетистов, не существует никакого специфического места для управления
поместной Церковью. Расовые, высшие церковные юрисдикции также распространяются
и противодействуют в согласии с вечным отливом и приливом наций, в группах или
индивидах, переселяющихся и мигрирующих туда-сюда. Таким образом, в одном и том
же церковном диоцезе, могут быть, с одной стороны, множество экзархов или
патриархов одной веры, и с другой, множество административных синодов той же
веры, несмотря на столь многие священные каноны. В итоге, согласно принципам
филетизма, невозможно для диоцезных церквей, патриархальных провинциальных или
митрополичьих церквей существовать, так как не существует ни епископской, ни
даже просто приходской церкви в некоторой маленькой деревне или поселении, если
они имеют свою собственную область и включают все эти веры живущими вместе».
Этот доклад, который также содержит другие
исторические и канонические аргументы, заключает: «Если вещи являются таковыми,
как, в самом деле они есть, филетизм находится с очевидностью в оппозиции
к и конфликте с духом и учением Христа...»
Эти общие теологические, исторические
и канонические принципы, выраженные в этом докладе, были приняты в рассмотрение
Святым и Великим Поместным Собором, который был созван в Константинополе в
августе 1872. Он осудил филетизм и опубликовал «Резолюцию» (Όρος) относительно этого, в которой, среди других
вещей, утверждается следующее: «осуждая это, мы отвергаем филетизм, т.е расовую
дискриминацию и националистическое намерение, вражду и несогласие в Церкви
Христа как являющееся противным учению Евангелия и святых канонов наших святых
Отцов, которые поддерживают Святую Церковь и украшают христианскую жизнь,
приводя к божественному Благочестию». (25)
Несмотря на это, и после решения Собора в
Константинополе, филетизм, в смысле неограниченного национализма, к несчастью
продолжил влияние на мысли и действия некоторых поместных Православных Церквей
в этом направлении, по крайней мере в отношении некоторых вопросов, к ущербу
церковному единству. Это очевидно в отношении так называемой Православной
Диаспоры, где канонический беспорядок превалирует и где националистический
элемент является сильным (26).
Православные верующие, члены различных
поместных Церквей и государств, эмигрировали в новые страны, поселились и живут
там. Они более не принадлежат, в церковных терминах, к церковным провинциям, из
которых они прибыли, поскольку, как резиденты этих новых стран, они принадлежат
к новой церковной провинции, в которой они поселились и в которой они участвуют
в их евхаристической, сакраментальной и духовной жизни. Они являются, таким
образом, членами поместной церкви своего епископа. Это было всегда каноническим
способом упорядочивания вещей, это было практикой и традицией Церкви и
продолжается до сего дня в областях, иных чем новые страны, отмеченные ранее. В
Египте, например, в Ливии, Пентаполе, и других территориях Африки, которые
являются субъектом юрисдикции Патриарха Александрии, новые церкви были созданы
миссионерами или эмигрантами. Эти новые сообщества являются независимыми от
национального происхождения миссионеров или эмигрантов или первончальной
автокефальной церкви, из которой они прибыли. Миссионеры и эмигранты, живя и
работая в области Патриарха Александрийского, и с его канонического разрешения,
являются автоматически помещаемыми под его юрисдикцию. То же справедливо и для
Антиохии, в Иерусалиме и т.д. Это должно также быть примером в новых церковных
провинциях Америки, Австралии и т.д, хотя здесь критерий этнофилетизма
превалирует до сего дня. (27)
Православная Церковь является, в общем, осознающей
экклезиологическую и каноническую неправильность, которая была создана
посредством появления этнофилетизма в XIX веке и которая является очевидной в формировании и
установлении новых провинций в Америке и в других местах.
По этой причине, одним из предметов
обсуждения Святого и Великого Собора Православной Церкви, который созывался,
является также так называемая Диаспора, на основе канонического порядка и
Православной экклезиологии, а не этнофилетического критерия. Хороший прогресс
был достигнут в этом направлении посредством приготовительного комитета Собора
в этой сессии. Применение канонического порядка к новым провинциям так
называемой православной диаспоры не означает однообразия в приходах.
Сегодняшняя пастырская реальность, и целесообразность не должна допускать
абсорбции одних другими и нивелирования всего. Кроме того, как мы видели в
Евангелии, Иисус Христос, «Добрый Пастырь» и «Глава пастырей» Церкви не
презирал культурных свойств Его окружения.
Он не разрушал вещи, которые были любимы, но
скорее использовал свойства для того, чтобы общаться с людьми и спасать их.
Люди должны определенно сохранять свою веру прежде всего, но без ощущения
потери их культуры и без отрыва от своих корней (28).
Это разнообразие, которое обогащает жизнь
Церкви в новых провинциях и является необходимым, пастырски, для выживания и
развития местных общин, должно находить выражение внутри экклезиологических и
канонических рамок, определенных святыми канонами и решениями Патриарших и
Соборных Томосов Вселенского Патриарха, и таким образом обеспечить различие в
каноническом единстве, внутри определенных территориальных пределов поместных
церквей.
--------------------------------------------------------------------------------
* A paper
read at the International Congress of Canon Law, Budapest, 2-7 September 2001.
[1]. Valsamon, Commentary on Canon 6 of the1st Ecumenical Synod. Cf. Similar commentaries
by Zonaras and Aristenos on the same canon, in RALLIS AND POTLIS, Constitution
of the Divine and Sacred canons... (in Greek), vol. II, p. 129.
[2]. Valsamon, commentary an Canon 6 of the 1st Ecumenical Synod,
RALLIS AND POTLIS, op. cit. vol. II, p. 131.
[3]. MANSI 7,179.
[4]. Valsamon, Commentary on Canon 6 of the 1st Ecumenical Synod, RALLIS AND
POTLIS, op cit. vol. II, p. 129.
[5]. Cf. Canon 36 of the Quinisext Ecumenical Synod.
[6]. This title has been in use for the Patriarch of Constantinople since the
6th century. He is the bishop of the capital of the Roman Empire, i. e. of the
whole of the inhabited, civilized world, according to the political theory of
the Romans.
[7]. Canon 3 of the 2nd Ecumenical Synod, Canon 28 of the 4th Ecumenical Synod,
Canon 36 of'the Quinisext Ecumenical Synod.
[8]. Canon 36 of the Quinisext Ecumenical Synod. Cf. Novella 131 of Justinian,
Basilika, BookV, title 3.
[9]. Interpretation of Zonaras of the above canon.
[10]. Interpretation of Valsamon of Canon 28 of the 4th Ecumenical Synod.
[11]. RALLIS AND POTLIS, op.cit., vol V, p. 474. Cf. also the Cataloque
of Neilos Doxapatris in Goar in Allatius' de Consensu, p. 411 (note 1 in
RALLIS AND POTLIS).
[12]. According to the testimony to the undersigned of G. Ferrari, late
Professor of Patrology and Dogmatics in the Theological School of Bari, the
Archbishop of Paronaxia was sent to these eparchies by the Ecumenical Patriarch
in the 18th century on a pastoral tour.
[13]. On the term "Barbarian" in the canons, see MAXIMOS, METROPOLITAN
OF SARDEIS, The Ecumenical Patriarchate in the Orthodox Church (in
Greek), Thessaloniki 21989, p. 277..
[14]. Cf. Vlasios PHEIDAS, "Οικουμενικός Θρόνος και Ορθόδοξος Διασπορά" in Ορθόδοξος Μαρτυρία και Σκέψις art. 19, 1979, pp. 5-6.
[15]. In RAlLIS and POTLIS, op. cit. vol. V, p. 474. Cf. the registers of
Darrouzes and Gelzer "Notitiae episcopatuum...".
[16]. In RALLIS AND POTLIS, op. rit., vol. V, p. 149 ff.
[17]. Canon 35 of the Apostles.
[18]. Cf. also Canons 6 and 15 of the Ist Ecumenical Synod and the
interpretations of these by Zonaras, Valsamon, Aristenos. Also Canon 8 of the
3rd Ecumenical Synod and interpretations of it.
[19]. Comment by Aristenos on Canon 6 of the Ist Ecumenical Synod, in RALLIS
AND POTLIS op. cit. vol. II, p. 131.
[20]. Cf. Sir Stephen RUNCIMAN, The Orthodox Churches
and the Secular State, p. 26 ff. Auckland Oxford 1971. On the meaning of
"Nation" in the sacred canons, see Canon 34 of the Apostles, which is
repeated in Canon 9 of the Synod in Antioch. See also the interpretation of
Zonaras on this. "Nation" in the sacred canons means the
metropolitan province as geographical boundaries.
[21]. MAXIMOS, METROPOLITAN OF SARDEIS, The Ecumenical Patriarchate
op.cit. p. 320. Cf. Gerasimos konidaris, The Greek Church as a
Cultural Force in the History of the Balkan Peninsula (in Greek), pp. 28-29.
[22]. The text of the Report is in MAXIMOS, METROPOLITAN OF
SARDEIS, op. cit. pp. 323-330.
[23]. The text of the Report also refers to Canons 34 and 35 of the Holy
Apostles, Canon 2 of the 2nd Ecumenical Synod; Canon 8 of the 3rd Ecumenical
Synod; Canon 6 of the Ist and Canon 28 of the 4th.
[24]. The 'politeuma' of the Church is the system of governance in the Church,
in its ecclesiological and canonical dimension.
[25]. In MAXIMOS, METROPOLITAN OF SARDEIS, op, cit. pp. 323-330.
[26]. For more, see PANTELEIMON RODOPOULOS (METROPOLITAN OF
TYROLOE AND SERENTION), An Ecclesiological and Canonical View of the Orthodox
Diaspora, in his collection Meletai A', Thessaloniki 1993, pp.
180-181 (in Greek).
[27]. panteleimon rodopoulos, op. cit. 184-185.
[28]. metropolitan aimilianos of selyvria, The Revitalization of the Local
Community, (in Greek), in Επίσκεψις 192
(1978), p. 10