Святитель Павел Константинопольский и император Павел I

Аннотация. Одновременно с восшествием на престол императора Павла I в день памяти свт. Павла Константинопольского (6 ноября 1796 г.) в Санкт-Петербурге начинает складываться местная традиция особенного почитания данного святого. Этот архиепископ, живший в IV в., очевидно, был воспринят Павлом I в качестве еще одного его святого патрона, тезоименного ему (как и святой апостол Павел). В Морском кадетском корпусе 15 марта 1797 г. состоялось освящение храма этого святого, для которого была написана икона святителя Павла Константинопольского, имевшая характерную особенность: на груди святителя располагалась не архиерейская панагия, а орден Святой Анны. Местное церковное предание связывало появление этого ордена на образе святого с распоряжением Павла I. Культ святителя Павла Константинопольского продолжает существовать в Санкт-Петербурге и в следующем столетии: в 1850-х годах вторую церковь в Михайловском замке первоначально предполагали посвятить святителю Павлу Константинопольскому, а не святым апостолам Петру и Павлу. Развитие петербургской традиции почитания данного святого в XIX в. может быть сопоставлено с содержащимися в повествованиях об убийстве Павла I свидетельствами о его удушении офицерским шарфом. В рассказе о кончине святого Павла Константинопольского упоминается аналогичная подробность: ариане задушили святителя его омофором. Можно предположить, что чрезвычайно противоречивые упоминания шарфа в качестве орудия убийства российского императора представляют собой некий отклик на этот агиографический нарратив. Подобное прообразование убийства императора может быть сопоставлено с иным актуальным для российских заговорщиков образцом — убийством Гая Юлия Цезаря — и рассмотрено в контексте отмеченной Ю. М. Лотманом склонности человека XVIII столетия к отождествлению себя с той или иной исторической личностью или литературным персонажем, формировавшему представление о соответствующем образе жизни и смерти.