«Мост через девятивековую пропасть»: попытки установления диалога Православной и Римско-Католической Церквей в 60-х годах XX века

Поместные Православные Церкви в 60-х гг. XX в. не могли избежать соприкосновения с Ватиканом. Их позиции различались: от готовности развивать двусторонние контакты с Римом до негативного отношения к перспективам таких контактов. Еще были памятны исторические раны, нанесенные католическим прозелитизмом и политикой насаждения унии. Импульсом к установлению контактов Православной и Католической Церквей в значительной степени послужил Второй Ватиканский собор. Святейший Патриарх Алексий оценивал происходящее в православно-католических отношениях как «созревание дружеской атмосферы»[1].

Важной составляющей связей Православных Церквей и Римско-Католической Церкви Запада и Востока был призван стать богословский диалог. Участники II Всеправославного совещания на острове Родос 26–29 сентября 1963 г. пришли к общему решению: принципиально одобрить начало такого диалога на равных началах и на одинаковом уровне. Диалог должен был вестись всеми Поместными Православными Церквами сообща. Патриарх Афинагор спешил устроить православно-католическую встречу на уровне глав Католической и Автокефальных Православных Церквей. При этом координирующая роль, по замыслу Фанара, должна была принадлежать Константинопольскому патриарху. Патриарх Афинагор сообщил Патриарху Московскому и всея Руси Алексию о своем желании провести совещание предстоятелей Поместных Церквей и Папы Римского Павла VI в Иерусалиме и приурочить его к посещению понтификом Святой Земли в январе 1964 г. Однако программа папской паломнической поездки не предполагала такой православно-католической встречи на высшем уровне, а потому было предложено провести двустороннюю встречу патриарха Константинопольского и папы Римского[2]. Итальянский церковный историк Джузеппе Альбериго выразил мнение о том, что поездка Папы Павла VI на православный Восток стала плодом Второго Ватиканского собора[3]. Впрочем, он также признает, что иерусалимское паломничество было задумано римским понтификом еще во время его избрания и стало его личным и независимым решением[4]. Немецкий историк-славист Эдуард Винтер охарактеризовал поездку папы Римского Павла VI в Иерусалим как «демонстративную»[5], а итальянский историк Валерия Мартано — как «поступок огромного символического значения», «веху в отношениях между Православной и Римско-Католической Церквами»[6].

В Москве обратили внимание на двусторонний формат встречи, что не соответствовало решениям II Всеправославного совещания об общеправославном характере участия в диалоге с Римско-Католической Церковью[7]. В Московском Патриархате отстаивали всеправославное измерение будущего диалога с Католической Церковью и выражали озабоченность тем, что двусторонние контакты Фанара и Рима могут быть истолкованы как нарушение принципа соборности и проявление папизма в Православной Церкви[8]. Отрицательным было отношение к иерусалимской встрече у священноначалия Элладской Церкви, внутри которой, впрочем, по отзывам советских дипломатов в Афинах, имелись силы, поддерживавшие намерение Патриарха Афинагора найти общий язык с Ватиканом[9]. За подготовкой и самой встречей патриарха Константинопольского и папы Римского следили не только в Москве и в центрах других автокефальных православных церквей, но и в Женеве. Генеральный секретарь Всемирного совета церквей В. А. Виссерт-Хуфт выражал опасение по поводу того, что Ватикан может присвоить себе инициативу начала диалога с Православной Церковью и оттеснить от нее патриарха Константинопольского[10]. Но такие опасения были беспочвенны, поскольку Святой Престол был склонен воспринимать Константинопольскую Церковь как привилегированного участника диалога с православием[11]. По мнению Джузеппе Альбериго, в результате встречи папы Римского и патриарха Константинопольского позиции Фанара в христианском мире усилились[12]. Объективно и то, что одним из итогов иерусалимской встречи стало направление Константинопольской Церковью своих наблюдателей на третью сессию Второго Ватиканского собора[13].

Оставив идею встречи глав Автокефальных Церквей и папы Римского, патриарх Афинагор не оставил намерения как можно скорее объявить о начале православно-католического диалога, закрепив тем самым за собой лидерство в данной инициативе. На Фанаре был заготовлен проект письма патриарха Константинопольского папе Римскому о том, что на II Всеправославном совещании было принято решение предложить Римско-Католической Церкви начать диалог с Православной Церковью на равных началах[14]. Однако в ответной реакции Русской Церкви на идею такого обращения к римскому понтифику содержалось предложение: перед тем как направлять какое-либо обращение папе Римскому, созвать очередное Всеправославное совещание, на котором можно было бы обсудить основные элементы православно-католического диалога[15]. Мнение Московского Патриархата разделяли В. А. Виссерт-Хуфт и секретарь Секретариата по содействию христианскому единству священник И. Виллебрандс[16]. Такая позиция, в первую очередь профильной структуры римской курии, побудила Фанар согласиться с мнением Москвы[17].

III Всеправославное совещание на Родосе, по существу, инициированное Русской Церковью, изначально планировалось в конце июня — первой декаде июля 1964 г.[18], но в итоге прошло с 1 по 15 ноября 1964 г. В работе совещания приняли участие делегации всех Православных Церквей, за исключением Албанской[19]. В состав делегации Московского Патриархата вошли председатель ОВЦС митрополит Ленинградский и Ладожский Никодим, архиепископ Брюссельский и Бельгийский Василий (Кривошеин), инспектор Московской духовной академии архимандрит Филарет (Вахромеев) и секретарь ОВЦС А. С. Буевский. К московской церковной делегации присоединились благочинный венгерских православных приходов протоиерей Фериз Берки и переводчик С. Г. Гордеев. Темами III Родосского совещания объявлялись выполнение решений II Всеправославного совещания, обсуждение способа сообщить католической стороне предложение о начале диалога между Православной и Римско-Католической Церквами, а также содержание и ход такого диалога. Константинопольская Церковь выступила с предложением рассмотреть на III Родосском совещании тему отношений Православной Церкви с Англиканской церковью и старокатоликами[20].

Митрополит Никодим, выступая на III Всеправославном совещании, отметил недостатки в подготовке как текущей, так и предыдущей родосской встречи, а именно отсутствие повестки и программы заседаний и даже определенности в вопросе о продолжительности общей работы[21]. На эту же проблему указал архиепископ Брюссельский и Бельгийский Василий[22]. Председатель ОВЦС выразил позицию Русской Церкви, заключающуюся в том, что до окончания II Ватиканского собора нецелесообразно и преждевременно решать вопрос об обращении к папе Павлу VI с предложением о начале богословского диалога между Православной Церковью и Римско-Католической Церковью, поскольку в среде Автокефальных Церквей опасаются того, что диалог будет выстраиваться не на равных началах, но «католическая сторона будет мыслить этот диалог как монолог в направлении “братьев, в разделении сущих”»[23].

Митрополит Никодим обратил внимание участников III Всеправославного совещания на необходимость предварительного согласования позиций Православных Церквей по вопросам, выносимым на обсуждение с католической стороной. В этих целях он предлагал создать Межправославную богословскую комиссию с паритетным представительством Поместных Церквей. После того как священноначалие каждой Автокефальной Церкви одобрит предложения комиссии, они передаются для обобщения Всеправославному совещанию, которое и направит их в общеправославную делегацию на переговоры с католической стороной[24]. По мысли иерарха Русской Церкви, православно-католический диалог должен носить богословский характер, а делегации обеих сторон состоять из богословов[25].

Позиция «продуманной медлительности»[26], выработанная Московским Патриархатом и солидарными с ней делегациями славянских церквей (Болгарской, Польской и Чехословацкой), а также Грузинской и Румынской, остудила пыл Константинопольского Патриархата и греческих Церквей-сателлитов (Александрийской, Иерусалимской, Кипрской и Элладской[27]), выражавших готовность безотлагательно объявить о начале православно-католического диалога. Сербская Церковь заняла нейтральную позицию, а митрополит Загребский Дамаскин (Грданички) сообщил, что сербская делегация не будет возражать, если участники совещания примут решение объявить католической стороне о начале диалога[28]. О готовности Антиохийской Церкви последовать тому или иному решению Всеправославного совещания сообщил митрополит Эмесский Александр (Джеха)[29]. Поляризация мнений побудила делегата от Элладской Церкви профессора Панагиотиса Брациотиса выразить опасение по поводу возможного раскола православного единства[30]. В итоге III Родосское совещание ничуть не продвинулось в вопросе объявления диалога Православной и Римско-Католической Церквей. В решениях всеправославной встречи, ставших итогом десяти пленарных заседаний[31], констатировалась необходимость подготовки такого диалога и создания для него подходящих условий, а также фиксировалось пожелание к Поместным Церквам, развивающим двусторонний диалог с Католической Церковью, обмениваться между собой опытом такого диалога[32]. По сути, диалог откладывался на неопределенное время. Результаты родосской встречи соответствовали позиции русской делегации, члены которой в своих выступлениях подчеркивали, что необходимо сначала договориться о деталях православно-католического диалога, а уже после его объявлять[33], и стали победой русской церковной дипломатии. По словам старшего инспектора Совета по делам Русской Православной Церкви Н. А. Филиппова, греческая пресса охарактеризовала работу совещания тремя словами: «Москва: письмо нет»[34].

Константинополь не мог смириться с нарушением своих планов и тем более с попытками оспорить его первенствующую роль во взаимоотношениях с Римом от лица Поместных Православных Церквей. Несмотря на отсутствие общеправославного решения об объявлении диалога Православной и Римско-Католической Церквей, Фанар делегировал в Ватикан двух своих представителей: митрополита Гелиопольского и Фирского Мелитона (Хадзиса) и митрополита Мирского Хризостома (Константинидиса) — с поручением сообщить решения III Всеправославного совещания в Секретариат по содействию христианскому единству. После состоявшихся в Риме встреч, в том числе с папой Павлом VI, Фанар посетила ответная делегация из Ватикана во главе с председателем Секретариата по содействию христианскому единству кардиналом Августином Беа, направленная понтификом «в знак уважения и как залог братства»[35].

Очередная попытка продвинуть тему начала официального диалога с Римско-Католической Церковью была предпринята на заседании IV Всеправославного совещания 8–15 июня 1968 г. в Шамбези (Швейцария). Участники встречи решили продолжить контакты между поместными православными церквами и Римско-Католической Церковью, рекомендовать автокефальным церквам как систематическую подготовку диалога с Католической Церковью, так и обмен опытом такого диалога[36]. Иными словами, православные делегаты повторили решения III Всеправославного совещания. И такая позиция участников швейцарской встречи соответствовала позиции Русской Церкви, озвученной председателем ОВЦС митрополитом Ленинградским и Новгородским Никодимом в самом начале работы общеправославного коллегиального органа[37].

Шагом на пути сближения Церквей призвано было стать взаимное снятие исторических анафем. Патриарх Константинопольский Афинагор в декабре 1965 г. сообщил в письме Патриарху Московскому и всея Руси Алексию о том, что Синод Константинопольской Церкви приступил к снятию анафемы, наложенной Патриархом Михаилом Керуларием и его Патриаршим Синодом на римских легатов во главе с кардиналом Гумбертом[38]. В тексте телеграммы по данному поводу патриарх Афинагор уточнял, что акт снятия анафемы «является простым движением любви и доброй воли и не имеет никакого отношения к богословским позициям двух церквей»[39].

В телеграмме также выражалась уверенность в том, что данный акт положительно скажется на развитии отношений между Церквами, на христианском единстве и послужит утверждению мира между народами[40]. В ответной телеграмме Святейший Патриарх Алексий обратил внимание предстоятеля Константинопольской Церкви на то, что решение Фанара лежит в плоскости двусторонних отношений Константинопольской и Римско-Католической Церквей и не имеет богословского значения для всей полноты Православной Церкви[41]. По отзыву активного деятеля Всемирного совета церквей Луки Фишера, заявление Ватикана и Фанара о взаимном снятии анафем ознаменовало собой важный акт примирения, значение которого, однако, не стоило преувеличивать, поскольку документ касался только Константинопольского Патриархата и не имел отношения к остальному православному миру[42]. На церемонии оглашения совместной декларации папы Римского Павла VI и патриарха Константинопольского Афинагора, состоявшейся 7 декабря 1965 г. в римском соборе Святого Петра, присутствовал митрополит Никодим. Очевидец события, священник Эммануэль Ланн, свидетельствовал о том, что снятие анафем стало одним из самых волнующих моментов Второго Ватиканского собора[43].

Светлое Христово Воскресение в 1966 г. праздновалось церквами восточной православной традиции и западной католической в один день — 9 апреля. В пасхальном послании патриарха Афинагора была ярко выражена идея христианского единства. Очевидное влияние на содержание текста оказало совершенное четыре месяца назад снятие исторической анафемы, а также тенденция к сближению Фанара с Римско-Католической Церковью: «Днесь Христос восстает. Это начало нового, после примирения Запада с Востоком (по всей видимости, в данном случае под примирением понимается взаимный отказ Константинопольской Церкви и Римско-Католической Церкви от анафем. — С. З.), нового и общего дня, который настает столь же просто, как и тогда»[44].

Отдел внешних церковных сношений с пристальным вниманием относился к контактам предстоятеля Константинопольской Церкви и папы Римского: в частности, посредством начальника Русской духовной миссии следил за визитом Патриарха Афинагора в Рим 26–28 октября 1967 г., за его встречей и общением с папой Павлом VI. После этой поездки патриарх Афинагор стал еще более одержим идеей восстановления полного общения Римско-Католической Церкви и Православной Церкви. Протоиерей Д. Нецветаев, находившийся по поручению председателя ОВЦС митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима в конце декабря 1967 г. на Фанаре и встречавшийся с патриархом Афинагором, так передает слова предстоятеля Константинопольской Церкви на тему единения двух Церквей: «Я глубоко верю, что единение (Римско-Католической и Православной Церквей. — С. З.) настанет. И даже очень скоро, может быть через десять, а самое большее через тринадцать лет. Даже представляю, как это произойдет: приедет Вселенский Патриарх в Рим, вместе с папой отслужат литургию в храме Святого Петра, причастятся из одной чаши. Будет всенародно объявлено о долгожданном единении Востока и Запада <…> Может быть, я не доживу до этого момента, тогда это сделает мой преемник»[45].

Отец Дмитрий сообщил свою оценку услышанному: «Очень странно было слышать все эти речи, да еще из уст Вселенского Патриарха <…> В его рассуждениях нет ни намека на то, что это дело (единения Церквей. — С. З.) всего Православия, всех Автокефальных Церквей. За всех решает он и его Священный Синод»[46].

Подведем итоги. Диалог Православной Церкви и Римско-Католической Церкви в изучаемый период характеризовался со стороны Ватикана желанием расширить свои контакты с православным миром, а со стороны Фанара — стремлением возглавить процесс сближения поместных православных церквей и Католической Церкви.

О важности темы налаживания двустороннего церковного диалога свидетельствует тот факт, что ей были посвящены II и III Родосские и IV Швейцарское всеправославные совещания. На всех общеправославных встречах Фанар выступал главным драйвером начала диалога с Римом. На пути его планов встал Московский Патриархат и ряд Церквей, разделявших его позицию «продуманной медлительности» касательно начала объявления диалога. Московская церковная дипломатия успешно защищала правомочие автокефальных православных церквей самостоятельно подходить к своим контактам с Римско-Католической Церковью. Главным содержанием православно-католических отношений был призван стать богословский диалог, вести который предполагалось всеми поместными православными церквами на равных началах и на одинаковом уровне с Римом.

Однако Фанар не отказывался от своих планов на лидерство в семье православных церквей, инициируя организацию встречи церковных предстоятелей с римским понтификом. Константинопольский патриарх спешил продемонстрировать добрую волю по отношению к Католической Церкви в вопросах проведения двусторонних встреч с римским папой в Иерусалиме и Риме и снятия исторических анафем. Хотя такие встречи и отмена клятв стали делом только двусторонних отношений Константинополя и Ватикана, они имели резонанс во всем православном мире. Патриарх Константинопольский Афинагор верил в возможность установления полного единства между Православной и Католической Церквами. Впрочем, такая позиция, еще до начала двустороннего богословского диалога, была продиктована эмоциями и не имела догматических предпосылок.

Архивные материалы

Архив ОВЦС. Д. 27. [1964.] Заявление Патриарха Московского и всея Руси Алексия о современном характере отношений Православной и Римско-Католической Церквей от 21.01.1964 г. С. 1–2.

Архив ОВЦС. Д. 27-В. [1965.] Беседа корреспондента ТАСС с митрополитом Никодимом от 21.12.1965 г. С. 1–2.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1963.] Телеграмма Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 14.12.1963 г.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1963.] Телеграмма Патриарха Московского и всея Руси Алексия Архиепископу Константинополя — Нового Рима и Вселенскому Патриарху Афинагору от 28.12.1963 г.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Проект письма Патриарха Константинопольского Афинагора Папе Римскому Павлу VI от 12.12.1963 г. С. 1–2.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Письмо Патриарха Московского и всея Руси Алексия Архиепископу Константинополя — Нового Рима и Вселенскому Патриарху Афинагору от 23.03.1964 г. С. 1–2.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Письмо Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 25.05.1964 г. С. 1–2.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Письмо Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 18.06.1964 г. С. 1–2.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Письмо Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 12.07.1964 г.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1965. Ч. 1.] Копия письма Папы Римского Павла VI Архиепископу Константинопольскому и Вселенскому Патриарху Афинагору от 31.03.1965 г. С. 1–3.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1965. Ч. 2.] Письмо Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 1.12.1965 г. С. 1–3.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1965. Ч. 2.] Телеграмма Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 5.12.1965 г.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1965. Ч. 2.] Телеграмма Патриарха Московского и всея Руси Алексия Архиепископу Константинополя — Нового Рима и Вселенскому Патриарху Афинагору от 28.12.1965 г.

Архив ОВЦС. Д. 31. [1966.] Послание Вселенского Патриарха Афинагора к Пасхе от 9.04.1966 г. С. 1–3.

Архив ОВЦС. Д. 42-Б. [1964. Ч. 2.] Резолюция председателя ОВЦС митрополита Ленинградского и Ладожского Никодима на Деяниях Третьего Всеправославного родосского совещания (1–15 ноября 1964 года).

Архив ОВЦС. Д. 42-Б. [1964. Ч. 2.] Деяния Третьего Всеправославного родосского совещания (1–15 ноября 1964 г.). С. 1–150.

Архив ОВЦС. Д. 55-Б. [1964.] Отчет представителя Русской Православной Церкви при ВСЦ епископа Звенигородского Владимира председателю ОВЦС митрополиту Ленинградскому и Ладожскому Никодиму от 27.01.1964 г. С. 1–18.

Архив ОВЦС. Д. 56-А. [1968.] Рапорт протоиерея Д. Нецветаева председателю ОВЦС митрополиту Ленинградскому и Новгородскому Никодиму от 14.01.1968 г. С. 1–9.

Справка о III родосском совещании представителей Православных Церквей (1–17 ноября 1964 г.) старшего инспектора Совета по делам Русской Православной Церкви Н. А. Филиппова от 30.11.1964 г. // ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 555. Л. 96–98.

Об отношении греческой церкви к встрече Афинагораса с папой Павлом VI. Справка третьего секретаря посольства СССР в Греции В. Кобликова № 64 от 25.01.1964 г. // АВПРФ. Ф. 84. Оп. 47. П. 61. Д. 11. Л. 2–5.

Источники

Выступление главы делегации Московского Патриархата митрополита Ленинградского и Ладожского Никодима на III Всеправославном совещании на о. Родос по вопросам повестки дня // ЖМП. 1965. № 2. С. 56–61.

Решение Третьего Всеправославного совещания // ЖМП. 1964. № 12. С. 4–5.

Коммюнике Всеправославного совещания. Женева, 8–15 июня 1968 г. // ЖМП. 1968. № 7. С. 49–51.

Речь митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима, главы делегации Русской Православной Церкви, на Всеправославном совещании в Женеве 10 июня 1968 г. // ЖМП. 1968. № 7. С. 51–54.

Литература

Альбериго Д. Новое в деятельности Собора // История II Ватиканского собора / под ред. Д. Альбериго; рус. изд. под общ. ред. А. Бодрова, А. Зубова. Т. 3. Москва: Библейско-богословский ин-т св. ап. Андрея, 2005. С. 616–642.

Буригана Р., Турбанти Д. Межсессионный период: подготовка к завершению Собора // История II Ватиканского собора / под ред. Д. Альбериго; рус. изд. под общ. ред. А. Бодрова, А. Зубова. Т. 4. Москва: Библейско-богословский ин-т св. ап. Андрея, 2007. С. 561–767.

Василий (Кривошеин), архиеп. Третье Всеправославное совещание на о. Родос (1–15 ноября 1964 г.) // ЖМП. 1965. № 7. С. 42–58.

Винтер Э. Политика Ватикана в отношении СССР 1917–1968. Москва: Прогресс, 1977.

Комончак Ю. А. К экклезиологии коллегиальности // История II Ватиканского собора / под ред. Д. Альбериго; рус. изд. под общ. ред. А. Бодрова, А. Зубова. Т. 4. Москва: Библейско-богословский ин-т св. ап. Андрея, 2007. С. 1–115.

Ланн Э. Восприятие на Западе участия Московской Патриархии во Втором Ватиканском соборе // Второй Ватиканский собор: взгляд из России. Материалы конференции, проходившей в Москве в апреле 1995 года / под ред. Д. Альбериго, А. Чубарьяна, А. Меллони, В. Гайдука, Е. Токаревой. Москва: ИВИ РАН, 1997. С. 183–203.

Мартано В. Роль Москвы: взгляд из Константинополя // Второй Ватиканский собор: взгляд из России. Материалы конференции, проходившей в Москве в апреле 1995 года / под ред. Д. Альбериго, А. Чубарьяна, А. Меллони, В. Гайдука, Е. Токаревой. Москва: ИВИ РАН, 1997. С. 327–357.

Фишер Л. Второй Ватиканский собор как экуменическое свершение // История II Ватиканского собора / под ред. Д. Альбериго; рус. изд. под общ. ред. А. Бодрова, А. Зубова. Т. 5. Москва: Библейско-богословский ин-т св. ап. Андрея, 2009. С. 615–685.

[1] Архив ОВЦС. Д. 27. [1964.] Заявление Патриарха Московского и всея Руси Алексия о современном характере отношений Православной и Римско-Католической Церквей от 21.01.1964 г. С. 1.

[2] Архив ОВЦС. Д. 31. [1963.] Телеграмма Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 14.12.1963 г.

[3] Альбериго Д. Новое в деятельности Собора. История II Ватиканского собора / под ред. Д. Альбериго; рус. изд. под общ. ред. А. Бодрова, А. Зубова. Т. 3. Москва, 2005. С. 633.

[4] Альбериго Д. Новое в деятельности Собора. История II Ватиканского собора. С. 633.

[5] Винтер Э. Политика Ватикана в отношении СССР 1917–1968. Москва, 1977. С. 222.

[6] Мартано В. Роль Москвы: взгляд из Константинополя // Второй Ватиканский собор: взгляд из России. Материалы конференции, проходившей в Москве в апреле 1995 года / под ред. Д. Альбериго, А. Чубарьяна, А. Меллони, В. Гайдука, Е. Токаревой. Москва, 1997. С. 354–355.

[7] Архив ОВЦС. Д. 31. [1963.] Телеграмма Патриарха Московского и всея Руси Алексия Архиепископу Константинополя — Нового Рима и Вселенскому Патриарху Афинагору от 28.12.1963.

[8] Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Письмо Патриарха Московского и всея Руси Алексия Архиепископу Константинополя — Нового Рима и Вселенскому Патриарху Афинагору от 23.03.1964 г. С. 2.

[9] Об отношении Греческой Церкви к встрече Афинагораса с папой Павлом VI. Справка третьего секретаря посольства СССР в Греции В. Кобликова № 64 от 25.01.1964 г. // АВПРФ. Ф. 84. Оп. 47. П. 61. Д. 11. Л. 2–5.

[10] Архив ОВЦС. Д. 55-Б. [1964.] Отчет представителя Русской Православной Церкви при ВСЦ епископа Звенигородского Владимира председателю ОВЦС митрополиту Ленинградскому и Ладожскому Никодиму от 27.01.1964 г. С. 2.

[11] Мартано В. Роль Москвы: взгляд из Константинополя. С. 346; Буригана Р., Турбанти Д. Межсессионный период: подготовка к завершению Собора. История II Ватиканского собора / под ред. Д. Альбериго; рус. изд. под общ. ред. А. Бодрова, А. Зубова. Т. 4. Москва, 2007. С. 618.

[12] Альбериго Д. Новое в деятельности Собора. История II Ватиканского собора. С. 634.

[13] Комончак Ю. А. К экклезиологии коллегиальности. История II Ватиканского собора / под ред. Д. Альбериго; рус. изд. под общ. ред. А. Бодрова, А. Зубова. Т. 4. Москва, 2007. С. 19.

[14] Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Проект письма Патриарха Константинопольского Афинагора Папе Римскому Павлу VI от 12.12.1963 г. С. 2.

[15] Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Письмо Патриарха Московского и всея Руси Алексия Архиепископу Константинополя — Нового Рима и Вселенскому Патриарху Афинагору от 23.03.1964 г. С. 2.

[16] Архив ОВЦС. Д. 55-Б. [1964.] Отчет представителя Русской Православной Церкви при ВСЦ епископа Звенигородского Владимира председателю ОВЦС митрополиту Ленинградскому и Ладожскому Никодиму от 27.01.1964 г. С. 4, 9.

[17] Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Письмо Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 18.06.1964 г. С. 1–2.

[18] Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Письмо Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 25.05.1964 г. С. 1.

[19] В числе участников III Всеправославного совещания были представители Грузинской, Польской и Элладской Церквей, отсутствовавшие ранее на II Совещании.

[20] Архив ОВЦС. Д. 31. [1964.] Письмо Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 12.07.1964 г.

[21] Выступление главы делегации Московского Патриархата митрополита Ленинградского и Ладожского Никодима на III Всеправославном совещании на о. Родос по вопросам повестки дня // ЖМП. 1965. № 2. С. 56.

[22] Василий (Кривошеин), архиеп. Третье Всеправославное совещание на о. Родос (1–15 ноября 1964 г.) // ЖМП. 1965. № 7. С. 57.

[23] Выступление главы делегации Московского Патриархата митрополита Ленинградского и Ладожского Никодима на III Всеправославном совещании на о. Родос по вопросам повестки дня // ЖМП. 1965. № 2. С. 58.

[24] Там же. С. 58–59.

[25] Там же. С. 58; Архив ОВЦС. Д. 27-В. [1965.] Беседа корреспондента ТАСС с митрополитом Никодимом от 21.12.1965 г. С. 2.

[26] Термин, использовавшийся в выступлениях участников III Всеправославного совещания, в частности, членом делегации Русской Церкви А. С. Буевским. См.: Архив ОВЦС. Д. 42-Б. [1964. Ч. 2.] Деяния Третьего Всеправославного родосского совещания (1–15 ноября 1964 года). С. 110.

[27] Представители Элладской Церкви на совещании предлагали безотлагательно сообщить католической стороне о начале диалога, но начать такой диалог уже после окончания Второго Ватиканского собора. См.: Там же. С. 51–52, 71.

[28] Архив ОВЦС. Д. 42-Б. [1964. Ч. 2.] Деяния Третьего Всеправославного родосского совещания (1–15 ноября 1964 года). С. 41.

[29] Там же. С. 81.

[30] Там же. С. 99.

[31] III Всеправославное совещание всего имело одиннадцать пленарных заседаний (одиннадцатый пленум был посвящен завершению трудов совещания).

[32] Решение Третьего Всеправославного совещания // ЖМП. 1964. № 12. С. 4.

[33] Архив ОВЦС. Д. 42-Б. [1964. Ч. 2.] Резолюция председателя ОВЦС митрополита Ленинградского и Ладожского Никодима на Деяниях Третьего Всеправославного родосского совещания (1–15 ноября 1964 года). С. 1.

[34] Справка о III родосском совещании представителей Православных Церквей (1–17 ноября 1964 г.) старшего инспектора Совета по делам Русской Православной Церкви Н. А. Филиппова от 30.11.1964 г. // ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 555. Л. 97.

[35] Архив ОВЦС. Д. 31. Ч. 1. [1965.] Копия письма Папы Римского Павла VI Архиепископу Константинопольскому и Вселенскому Патриарху Афинагору от 31.03.1965 г. С. 2.

[36] Коммюнике Всеправославного совещания. Женева, 8–15 июня 1968 г. // ЖМП. 1968. № 7. С. 50.

[37] Речь митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима, главы делегации Русской Православной Церкви, на Всеправославном совещании в Женеве 10 июня 1968 г. // ЖМП. 1968. № 7. С. 53.

[38] Архив ОВЦС. Д. 31. Ч. 2. [1965.] Письмо Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 1.12.1965 г. С. 2.

[39] Архив ОВЦС. Д. 31. Ч. 2. [1965.] Телеграмма Архиепископа Константинополя — Нового Рима и Вселенского Патриарха Афинагора Патриарху Московскому и всея Руси Алексию от 5.12.1965 г.

[40] Там же.

[41] Архив ОВЦС. Д. 31. Ч. 2. [1965.] Телеграмма Патриарха Московского и всея Руси Алексия Архиепископу Константинополя — Нового Рима и Вселенскому Патриарху Афинагору от 28.12.1965 г.

[42] Фишер Л. Второй Ватиканский собор как экуменическое свершение // История II Ватиканского собора / под ред. Д. Альбериго; рус. изд. под общ. ред. А. Бодрова, А. Зубова. Т. 5. Москва, 2009. С. 667–668.

[43] Ланн Э. Восприятие на Западе участия Московской Патриархии во Втором Ватиканском соборе // Второй Ватиканский собор: взгляд из России. Материалы конференции, проходившей в Москве в апреле 1995 года / под ред. Д. Альбериго, А. Чубарьяна, А. Меллони, В. Гайдука, Е. Токаревой. Москва, 1997. С. 202.

[44] Архив ОВЦС. Д. 31. [1966.] Послание Вселенского Патриарха Афинагора к Пасхе от 9.04.1966 г. С. 1.

[45] Архив ОВЦС. Д. 56-а. [1968.] Рапорт протоиерея Д. Нецветаева председателю ОВЦС митрополиту Ленинградскому и Новгородскому Никодиму от 14.01.1968 г. С. 4.

[46] Там же.

Источник: Звонарев С., прот. «Мост через девятивековую пропасть»: попытки установления диалога Православной и Римско-Католической Церквей в 60-х годах XX века // Богословский вестник. 2024. № 2 (53). С. 77–90. DOI: https://doi.org/10.31802/GB.2024.53.2.004