Опубликовано: 13 октября 2025
Источник
Пономарев Д. А., свящ. Как молились иноки в малобратственных пустынных монастырях Русского Севера // Русско-Византийский вестник. 2025. № 2 (21). С. 143–149. DOI 10.47132/2588-0276_2025_2_143 EDN MRTKEC

Время, когда на Русском Севере появляются малобратственные пустынные обители, обусловлено переходом Русской митрополии Константинопольского Патриархата на Иерусалимский устав. В Никейской империи, как отмечал А. М. Пентковский, основным регулятором богослужения Иерусалимский типикон становится уже в первой половине XIII в. В составе списков этого устава, в богослужебных сборниках (например, в составе Следованной Псалтыри[1]), сборниках текстов аскетического содержания на Руси появляется так называемый скитской устав, который использовался монашескими общинами малобратственных монастырей.
Мы знаем, что митрополит Киприан (Цамблак) не только был выходцем с Афона[2], но являлся учеником патриарха Евфимия Тырновского, который ввел в обиход Болгарской Церкви Иерусалимский устав[3], а впоследствии — помощником Константинопольского патриарха Филофея (Коккина), в декабре 1375 г. посвятившего его в сан митрополита Киевского для Литвы. В 1390 г. святитель Киприан занял Московскую кафедру. Современные нам исследователи справедливо полагают, что благодаря непосредственному участию святителя Киприана (Цамблака) скитской устав появился на Руси. Замечено, что во многих его списках присутствует послание патриарха Евфимия Тырновского тогда еще монаху Киприану[4]. Древнейший список подобного устава находится в сборнике-конволюте смешанного содержания с болгарским правописанием[5] в собрании афонского Хиландарского монастыря (Хиланд. 640. Л. 1–27) и датируется последней четвертью XIV в.[6] Этот устав фиксировал порядок совершения молитв и богослужений именно у монахов-исихастов, проживавших в скитах[7].
Скитской богослужебный устав был впервые опубликован в 2003 г. Е. В. Беляковой по рукописи Собрания М. П. Погодина[8] и Г. М. Прохоровым по рукописи Кирилло-Белозерского собрания № XII[9]. В начале рукописи Собрания Погодина на л. 296 мы видим слова, говорящие о сфере применения скитского устава: «Подобает ведати о сем, яко обретаем о святых отцех иже на внешней стране беху пребывающее, Божия ради любве, ...[яко та] не имеху себе устава и рекше в пустынех в скитох или на коем любо месте устранении от мира...»[10]. Согласно этой записи, очевидно, что он был в употреблении именно в пустынных монашеских общинах.
Скитской устав включал в себя чинопоследование общего для иноков богослужения. Оно должно было совершаться дважды в седмицу[11], с субботы на воскресенье и со среды на четверг[12]. Если в течение седмицы случался праздник Господский, Богородицы или же память великого святого, то всенощное бдение совершалось в день праздника[13].
Богослужение начиналось с 9-го часа и вечерни[14], в конце которой звучал тропарь празднику и отпуст[15]. После вечерни следовала трапеза. Кто хотел воздержаться, мог не вкушать пищи. Читали Священное Писание, творения святых отцов, вели духовные беседы. Затем до начала всенощного бдения разрешалось «вкусити сна до времени пениа, рекше до сумрака»[16].
В первом-втором часу начинали служить всенощное бдение, которое состояло из трех кафизм, молебного канона Пресвятой Богородице 8-го гласа (или любого иного канона). По 8-й песни совершалось каждение. Скорее всего, кадили при помощи ручной кации (кадильницы). Общее для всей братии богослужение включало исповедь. Кающийся выходил к иконостасу, творил три поклона перед святыми иконами и, обратившись к духовному отцу и братии, публично исповедовал свои грехи[17], прося у них прощения и молитв[18].
Затем читали вторую статию (три кафизмы) и Покаянный канон Иисусу Христу, после чего пелась третья статия, стихиры праздника. Если богослужение проводилось в неделю, то пели канон Святой Троице с совершением каждения во время его пения, добавляя шесть троичных стихов. В конце читали (или пели?) «Достойно есть яко воистину» или иные Богородичны. Если на службе присутствовал священник, то совершалась лития и отпуст[19]. По мнению И. Д. Мансветова, эта часть бдения имела большое сходство с синайской утреней[20]. Но только после нее начинали совершать утреню[21], читали часы и служили, если был священник и храм, Божественную Литургию.
Если же в скиту подобное всенощное бдение не совершалось, то ночи скитники проводили в своих кельях за чтением половины (не менее десяти кафизм) или всей Псалтири, разделив ее на четыре статии по пять кафизм в каждой[22], с определенным числом молитв и поклонов[23]. С сентября до Пасхи инок должен был произнести по лествице (четкам) от 600 до 1000 Иисусовых молитв и класть от 300 до 600 поклонов[24]. В летний период, от Пасхи до сентября, количество чтения псалтири уменьшалось до семи кафизм и 300 поклонов[25]. По возможности в свое время иноками келейно совершались: вечерня, повечерие, полунощница и часы[26].
В статье устава «Се о неумеущих, ни же прочитаущих святаго писаниа» находился устав «безсловесным». Они должны были вместо чтения всей Псалтыри творить 6000 молитв «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», а за половину Псалтыри — 3000. Не умевшим читать также полагалось «на день и нощь» 300 или же 600 поклонов[27]. Во время подобного келейного правила каждый инок должен был совершать перед имевшимся у него в келье иконостасом каждение ручной кадильницей[28]. Если иконостаса не было, то в келье инока должен был как минимум находиться крест[29]. Все молитвословия в келье должны были совершаться иноком стоя, «аще не может стоа, а онь — седя или всклонився»[30]. Именно такой устав с описанием жизни инока в скиту был впоследствии принят Нилом Сорским[31].
Еще одной особенностью Скитского устава является то, что «...он мог применяться в „мирской“ жизни, без организованной монастырской структуры, без монашеского пострига и в отсутствии священника»[32]. Это могло максимально способствовать его распространению особенно на бескрайних просторах Русского Севера и в старообрядческой среде.
Основной вывод, который можно сделать о молитве иноков малобратственных пустынных обителей по скитскому уставу, заключается в том, что в их богослужениях преобладало чтение Псалтири и максимально было усилено одиночное келейное молитвенное правило, которое также состояло из чтения псалмов, Иисусовых молитв и поклонов.
1. Белякова Е. В. Устав пустыни Нила Сорского // Литература Древней Руси: Источниковедение: Сб. науч. тр. Л., 1988. С. 96–106.
2. Белякова Е. В. Русская рукописная редакция Скитского устава // Монашество и монастыри в России. XI–XX века. Исторические очерки. М.: Наука, 2002. С. 150–162.
3. Белякова Е. В. Скитский устав по рукописи РНБ. Погод. 876. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. М., 2003. № 1. С. 63–95.
4. Белякова Е. В. Новые сведения о скитском уставе в рукописной традиции XIV–XIX вв. // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 2003. № 1 (30). С. 5–14.
5. Белякова Е. В. Афон и Манявский скит: традиция скитов и значение Святой горы в начале нового времени // Афон и славянский мир. Сб. 3. Материалы международной научной конференции, посвященной 1000-летию присутствия русских на Святой горе. Киев. 21–23 мая 2015 г. Святая гора Афон: Издание Русского Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне, 2016. С. 56–67.
6. Белякова Е. В., Лебер Т. Скитский устав в составе Горичского сборника (Архив САНИ 446) // О Горичком зборнику. Зборник одабраних радова. Подгорица; Београд, 2020. С. 455–478.
7. Бусыгин А. В. Послание старца кир Феоктиста о иноческом келейном правиле // ТОДРЛ. СПб., 2021. Т. 68. С. 402–444.
8. Дмитриевский А. А. Богослужение в Русской Церкви в первые пять веков // Православный Собеседник. Казань, 1882. Ч. 1. С. 138–296 и Ч. 2. С. 346–485.
9. Дмитриевский А. А. Богослужение на Афоне и в Константинополе. Святогорский (афонский) типикон (Происхождение, историческая его судьба и краткая характеристика) // Руководство для сельских пастырей. 1887. № 3–5. С. 79–164.
10. Дмитриевский А. А. Киновиальные правила преп. Саввы Освященного, врученные им пред кончиной преемнику своему игумену Мелиту// ТКДА. Киев, 1890. № 1. Январь. С. 170–192.
11. Желтов М. С., Правдолюбов С., прот. Богослужение Русской Православной Церкви. Х–ХХ вв. // Православная Энциклопедия. М.: Православная Энциклопедия, 2000. С. 485–517.
12. Мансветов И. Д. Митрополит Киприан в его литургической деятельности: Историко-литургич. исслед: [С прил.] / И. Д. Мансветов. М.: Тип. М. Н. Лаврова и К°, 1882. IV, 204, XXXVIII с.
13. Мансветов И. Д. Церковный устав (типик), его образование и судьба в Греческой и Русской Церкви. М.: Тип. Э. Лисснера и Ю. Романа, 1885. IV, 449 с.
14. Пентковский А. М. Из истории литургических преобразований в Русской Церкви в 3-й четв. XIV ст.: Литургические труды святителя Алексея, митр. Киевского и всея Руси // Символ. Париж, 1993. № 29. С. 217–238.
15. Пентковский А. М. Иерусалимский устав и его славянские переводы в XIV столетии // Преводите през XIV столетие на Балканите / Доклади от международна конференция (София, 26–28 юни 2003). София, 2004. С. 153–171.
16. Прохоров Г. М. Повесть о Нило-Сорском ските // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник 1976. М.: Наука, 1977. С. 12–20.
17. Энциклопедия русского игумена XIV–XV вв. Сб. преподобного Кирилла Белозерского / Отв. ред. Г. М. Прохоров. СПб.: Изд.-во Олега Абышко, 2003. 448 с.
Источник
Пономарев Д. А., свящ. Как молились иноки в малобратственных пустынных монастырях Русского Севера // Русско-Византийский вестник. 2025. № 2 (21). С. 143–149. DOI 10.47132/2588-0276_2025_2_143 EDN MRTKEC