9-10 февраля в Москве, в Институте русского языка им. В.В. Виноградова РАН, прошла конференция «Современная православная гимнография». Эту – уже вторую конференцию по гимнографии – организовал и провел «Научный центр по изучению церковнославянского языка». Своими размышлениями участники конференции поделились с корреспондентом портала «Богослов.Ru».

Как отметил во вступительном слове Александр Геннадьевич Кравецкий, сотрудник ИРЯ РАН, один из руководителей «Научного центра»: «Сверхзадача конференции – выработать язык, научиться говорить о современной гимнографии». Он отметил, что у современных ученых-гимнографов есть навык рассуждения о средневековых текстах, однако сегодня им приходится наблюдать современный, живой процесс гимнотворчества, выступать в роли критиков, литературоведов. Также он отметил, что хотелось бы сделать конференцию ежегодной.

Первый доклад Алексея Дмитриевича Шмелева (ИРЯ РАН) был посвящен современному церковнославянскому произношению — различию нормы и узуса (общепринятого употребления). Как отметил докладчик, сегодня при передаче церковно-славянского текста средствами русской графики как бы теряется часть особенностей передаваемого текста: «Русская запись менее информативная, чем исходный церковнославянский текст. Переход от церковнославянского текста к русскому является механическим, алгоритмическим, автоматическим, и обратный переход – невозможен». После того как замена получена, она читается в соответствии с нормативными правилами чтения. Практика чтения представляет компромисс между правилами чтения церковно-славянского языка и практикой русского языка в соответствии со своими произносительными навыками чтения.

В комментарии порталу «Богослов.ру» А.Д. Шмелев пояснил, что тема его доклада связана с гимнографией косвенным образом, «поскольку гимнография связана с правильным произношением, скорее даже пением, и неизбежно встают вопросы правильного произношения. А выясняется, что нормы, предписываемые для церковнославянского произношения и реальное церковнославянское произношение в общей практике не всегда совпадают».

В совместном докладе Александра Геннадьевича Кравецкого и Александры Андреевны Плетневой (ИРЯ РАН) речь шла о традициях и новаторстве в богослужебных последованиях конца XX – начала XXI вв. Для исследования учеными была взята «Общая минея новомученикам и исповедникам российским». Именно этот источник заинтересовал докладчиков потому, что «это новый тип общей минеи»: «Если в обычной общей минее представлены службы вообще праведникам, например, или преподобным, то есть службы, не имеющие исторической конкретики, то здесь даже в общих службах наблюдается известная конкретика, связанная с единством времени и места – большевицкая Россия». В докладе была прослежена история почитания новомучеников, которая берет свои истоки отнюдь не в 80-е годы XX века: в апреле 1918 года Поместный собор принял определение – день 25 января сделать днем почитания новомучеников и исповедников российских, тогда же была выпущена листовка, в которой называлось 17 имен «новых священномучеников» (так они именовались в этом документе). Затем была составлена служба святителем Афанасием Сахаровым «Всем святым в земле Российской просиявшим», включающая несколько элементов, посвященных новомученикам.

Сегодня же происходит дальнейшее развитие гимнографического творчества, посвященного новомученикам, в котором реалии XX века выступают достаточно отчетливо: например, указывается время — «в годину безбожия», «во дни отступления от веры сродников наших» и т.д. «Новые реалии делают необходимым использование лексики, которая раньше не встречалась в гимнографии, например «лжесвидетельства мучителей». Также происходит новое осмысление метафорики, например, образа бури как гонения и страдания», — отметила А.А. Плетнева.

Александра Андреевна Плетнева, комментируя для «Богослова.ру» современные тенденции гимнографии, отметила, что сегодня перед современными гимнографами стоят две проблемы: «Не хотелось бы забывать, что гимнография – это поэзия. С другой стороны – это отражение реалий. Как говорить о том, что происходит сейчас, как сказать о том, что происходило на глазах наших бабушек-дедушек так, чтобы не потерялась какая-то историческая правда? И вот здесь, конечно, церковнославянский язык тормозит. Неизбежно появление каких-то новых слов, оборотов, непривычных для русской гимнографической традиции. С другой стороны, нужно давать ощущение времени. Если говорить о новомучениках, нельзя забывать, что это должны быть правильные слова. Это не должны быть гладкие, замыленные слова». Поэтому «сегодня назрела необходимость создания каких-то курсов для людей, которые готовы и хотят этим заниматься. Нужно, чтобы кто-то рассказал о законах построения текста, нужна какая-то структура, которая позволит сделать это лучше», - отметила она.

Священник Феодор Людоговский (ИСл РАН, МДА) сделал доклад на тему «Топосы в канонах и акафистах», в котором проследил сближение 6 песни канона и 4 кондака акафиста, взаимодействие акафиста и канона, что «не удивительно – канон и акафист объемны, имеют дискретную структуру, общие места». И это одно из проявлений нового в гимнографическом творчестве.

В комментарии «Богослову» о. Феодор отметил, что сегодня «один из самых острых вопросов» – «чисто практический»: «У нас сотни служб и акафистов, и их служат, но службы не утверждены. И поэтому в качестве их мы не можем быть уверены». Что касается научных проблем, то «их множество», потому что «гимнографию целенаправленно только начинают изучать и это огромное поле для деятельности». Также понятно, что нынешние богослужебные тексты нуждаются в каком-то исправлении: «Не хотелось бы это делать наскоком, исходя из собственных представлений, пусть это будет даже какая-то группа редакторов, исследователей. Хотелось бы понять историю, традицию, с учетом старообрядческих, греческих текстов, все это хорошо бы себе представить в историческом развитии, чтобы опираться на те варианты, которые имелись, и выбирать преимущественно из них, а не выдумывать что-то», - сказал о. Феодор.

Что касается современной гимнографии последних 20 лет, то священник Феодор Людоговский отметил две основные тенденции: «В России стараются писать по-церковнославянски, этот язык знают мало и плохо, с одной стороны, с другой стороны, некоторые службы пишутся филологами, редакторами, и некоторые тексты заведомо, намеренно архаизированы, например, служба царственным страстотерпцам. Не всегда понятно, зачем это делается».

Выступление священника Алексия Агапова (г. Жуковский, храм Архангела Михаила) касалось вопросов создания/восстановления симметричных структур, что, по мнению докладчика, является актуальной задачей новой гимнографии: «Судьба церковно-славянского текста такова, что у него совсем другие, нежели у современной поэзии, эксплицитные тропы, позволяющие считать текст стихом. Это вещи касающиеся в основном семантики. Это не улавливает современное сознание». Автор подробно остановился на идее симметрии в гимнах, на их поэтической стороне. К сожалению, сегодня при написании служб эта поэтическая симметрия практически не учитывается, о ней мало кто знает: «Гимнограф должен свести к минимуму возможные роковые ошибки, чтобы не ощущалась разница между старым и новым текстом. Сейчас же она заметна и вопиюща. Новые тексты – скорее повествовательные, но это не хвала, не гимн, а на уровне звучания вообще часто никуда не годится».

В докладе были приведены конкретные примеры неудачного гимнографического творчества из службы блаж. Ксении и канона прп. Силуану Афонскому. «Может, стоит молиться уже теми молитвами, которые написаны, чем порождать тексты, которые должны быть хвалой, но на самом деле ужасны», — закончил доклад о. Алексий

Комментируя для портала «Богослов.ру» ситуацию в современной гимнографии, о. Алексий Агапов сказал: «В общих чертах проблемы те же, что и во всей культуре. Этот процесс можно назвать оскудением, смертью поэзии. У нас что-то очень серьезно изменилось в людях, мы перестаем чувствовать связанность во всем. Это проявляется во всех сферах: и в религиозной жизни, и в родственных отношениях. Мы не готовы к целомудренному восприятию, к целомудренному творчеству. И вновь написанные тексты не годятся для молитвы. Если же говорить об актуальных задачах, то они в том, чтобы описывать лингвистическую поэтику церковно-славянских текстов и делать это с учетом фоносемантики».

Наталия Ефимовна Афанасьева (МДА) сделала доклад на тему «Экзегетика Священного Писания в поэтической образности славянско-византийской гимнографии». В числе прочего она отметила, что «гимнография – это поэзия, и ей надо учиться. Иконописи учатся пять лет, а гимнографии? Если мы не поняли, в чем поэтика древности, не всегда можем определить ее красоту, то как мы можем сегодня писать гимны?».

О переводе литургических текстов на русский язык в Католической церкви латинского обряда рассказал Петр Дмитриевич Сахаров (Литургическая комиссия римско-католической архиепархии в Москве). Сегодня существуют канонически разработанные правила введения перевода текстов служб, отметил он. Это определенная процедура: литургическая, музыкальная комиссии церкви знакомятся с переводом, затем перевод на национальный язык должен быть принят в Ватикане, в конгрегации богослужений и таинств, которая дает временное разрешение на использование данного переводного текста в богослужении. «Дальше смотрят, что вышло, могут утвердить, могут не утвердить, тогда перевод получит иной статус». Также перевод должен соответствовать исходному тексту по четырем параметрам: богословскому, музыкальному, поэтическому и грамматическому.

В докладе Надежды Викторовны Калужиной (ПСТГУ) были рассмотрены некоторые грамматические и лексикографические вопросы в статьях «Словаря церковнославянского языка», а Олег Алексеевич Родионов (ИВИ РАН) рассказал об акафисте Спасителю, написанном прп. Никодимом Святогорцем, о предыстории этого текста и последующей его переработке.

Диакон Максим Плякин (Комиссия по канонизации Саратовской епархии) в докладе «Архаичные гимнографические формы в современной богослужебной практике» сделал очень интересный доклад про возрождающиеся древние гимнографические жанры, давно, казалось бы, «скончавшиеся». Например, кондак-многострофник вышел из употребления, из обихода, и тем не менее в наши дни мы отмечаем появление новых гимнов в трех поместных церквях – Греции, России и на приходе РПЦЗ в Великобритании. Также, например, два кондака написал на русском языке иеромонах Феогност Пушков, который, таким образом, попытался «внести некую альтернативу существующему пышному богословию». Также отдельно было сказано о формировании на православной почве литании – католического молитвословия определенной формы, о котором, однако, не пишут ни в учебниках, ни в словарях. Фактически же мы можем наблюдать это явление, например, на службах в Московском кремле, когда время богослужения жестко ограничено.

На вопрос портала «Богослов.ру» о том, какие существуют проблемы в современной гимнографии, о. Максим сказал: «Проблемы у нас во всем, потому что толком такой науки, как прикладная гимнология, то есть изучение нашего богослужебного корпуса, по большому счету, нет. Есть работы отдельных энтузиастов, каждый из которых копает свой уголочек. По сути, интегрированной системы гимнологических исследований у нас нет, у нас нет комплексных исследований авторства богослужебных текстов, потому что даже если мы говорим о совсем недавних временах, например, XX веке, вычислить авторство службы, акафиста, тропаря - это подчас детективная задача уровня Шерлока Холмса. Чтобы далеко не ходить за примерами, назову акафист праведному Иоанну Кронштадскому. У нас есть одобренный вариант, изданный не так давно, но при этом протограф независимо ходит по источникам под двумя разными именами. И то ли из двух акафистов был склеен некий третий, то ли один автор редактировал протограф второго, то ли у нас есть один псевдо, и один реальный автор – неизвестно сих пор. А этот акафист написан в 80-е годы XX века. Мы даже о таких временах знаем крайне мало, что говорить о более раннем времени?»

Также существуют вопросы авторства, вопросы заимствования, замечает о. Максим: «Вот Спасский, например, жалуется, что таких русских служб очень мало, поскольку постоянно где-то проглядывает оригинал. В современной гимнографии последних десятилетий оригиналов, естественно, больше, и тут мы встречаемся с другой проблемой – протограф автора и то, что будет напечатано в Минее после редактуры Синодальной богослужебной комиссией, далеко не всегда одно и то же. И иногда это служит, несомненно, улучшению текста, это можно сказать о службе Царственным страстотерпцам – комиссия очень серьезно улучшила текст. А иногда при этом из оригинальных текстов пропадают некие идеи, возможно, присутствовавшие в протографах».

Разрозненность и неоднородность в написании современных богослужебных текстов естественно ставит вопрос о том, возможно ли сегодня создание гимнографической школы. Как считает дьякон Максим Плякин, это, конечно, то, что хотелось бы видеть, но «в отличие от Греции, где эта традиция не прерывалась вообще, по сути, мы не просто порвали связь поколений, а оказались практически полностью выбиты физически носители традиции. Мы сейчас, приглядываясь к старым образцам, пытаемся творить что-то свое. Но вот так чтобы это было научение – от учителя к ученику, от поколения к поколению – этой традиции нет. Может быть, мы присутствуем только при рождении каких-то новых традиций, что приживется – это пока вопросы будущего. Мы сейчас этими конференциями, этими усилиями одиночек пытаемся заложить хотя бы фундамент, мы ставим проблемы, ставим вопросы, а кто на эти вопросы будет отвечать – еще не очень ясно».

Ему же вторит и о. Феодор Людоговский: «Смысл конференции в том, чтобы, особенно на ранних этапах исследования, собрать людей, поделиться наработками, посмотреть друг на друга. Мы слушаем друг друга, находим точки соприкосновения, и это дает толчок к дальнейшим изысканиям».

Следующую конференцию «Современная православная гимнография» планируется провести в конце ноября – начале декабря текущего года.