Читателям портала «Богослов.Ru» предлагаются фрагменты дневников ректора Петроградского Богословского института прот. Н.К.Чукова.

Митр. Григорий (прот. Н.К.Чуков). Дневник 1918 - 1923 гг. Фрагменты

1918 г.

28 марта / 10 апреля. В 3 часа ночи на 28 марта/10 апреля явились красногвардейцы (5 человек), арестовали меня и отвели в тюрьму. В ордере значились указанными к аресту В.А.Богданов, я, В.И.Крылов, А.С.Рубинов и Ф.Ф.Чудинов. В 4 часа я был уже в тюремной караульне. Через час собрались остальные. Нас отвели пока в женское отделение, а к полудню разместили по отдельным камерам. Меня посадили в комнату дежурных надзирателей (все камеры заняты; в тюрьме без нас 90 человек), с офицером Дм. Мих. Крыловым. В 2 часа дня посетил меня председатель революционного трибунала И.Вл. Балашов и сообщил, что привлекает за резолюцию по поводу предложения местного совета Всероссийского Учительского Союза, заслушанную в заседании Союза городских учащихся 7 апреля. На мое возражение, что я же протестовал против этого предложения, Балашов заметил, что мой протест занесен в протокол, и сообщил, что он распорядился рассмотреть наше дело в 48 часов и ликвидировать. Ни в пище, ни в чем другом из дому препятствий не будет. Вследствие этого разрешения мне прислали из дому постельное белье; присылали завтрак и обед. Из окна тюрьмы виден город, и я все время наблюдал проходящих, особенно Колю и Борю, когда они проходили на службу или оттуда. Отношение надзирателей и начальствующих хорошее, сочувственное.

На другой день, 29 марта/11 апреля, в 6 часов, водили к допросу. По дороге семья встретила, воспитанники. Во время написания показаний приходили ко мне А.В. Лихачев, К.П. Охотин и И.В. Балашов. Охотин сообщил, что следственная комиссия удивляется примененной мере пресечения и со своей стороны высказывается за ее отмену; вероятно завтра, после заседания с Парфеновым, освободят. Балашов, на мой вопрос - чем все это может окончиться, сказал, что он не находит состава преступления; что на меня, очевидно, «точат зубы», что я для них неуловим, слишком осторожен, но известен как монархист, как политический деятель в прошлом и вот - боятся влияния. «Никто не гарантирует, что и после оправдания Вас не арестуют на другой же день и не расстреляют». «Поэтому, на это поганое время лучше уехать отсюда». Относительно самого дела рассказал, что Исполком сначала хотел без всякого суда выслать с конфискацией даже всего имущества; что только Балашов запротестовал, предложил в таком случае распустить трибунал, если они обходятся без него и допускают произвол; он пригрозил даже выходом своим и всей своей партии левых эсеров из Совета. Только тогда согласились на передачу дела трибуналу. Показание написал следующее (приблизительно, по памяти): Мое отношение к Учительскому Союзу весьма незначительно: я состою членом Союза почти с самого основания его - с апреля 1907, но, ни на одном заседании Союза не был, кроме двух последних, когда сорганизовался союз городских учащих, как более тесная организация, в которую я вошел исключительно с целью возможной рекомендации от нее при определении на учительскую службу по окончании текущего учебного года.

От политической жизни я отошел после выборов в последнюю Государственную думу и интересовался лишь вопросами веры и Церкви. В последний год участвовал в Союзе белого духовенства и в Исполнительном Комитете его по разработке вопросов о положении Церкви в новых условиях ее существования. Но и эта работа с осени почти прекратилась, так как открылся Церковный Собор, к решениям которого и приходится уже прислушиваться.

Участвовал я в качестве председателя собрания Союза духовенства в январе 1918 года, но лишь с целью исполнения распоряжений Советской власти о передаче здания Братского дома. Участвовал еще в качестве председателя соединительного собрания приходских советов и Союза духовенства, на котором было постановлено ходатайствовать пред Советской властью о возвращении прот. Дмитриева. Но ходатайство не могло быть сочтено за противление.

Что касается собрания Союза 25 марта/7 апреля, то сразу по оглашении предложения малого Совета Всероссийского Учительского Союза я возражал, находя нечестным идти под тем или иным флагом Совдепа только для борьбы с идеей Советской власти, а с другой стороны находил, что участие в культурно-просветительских учреждениях Совета по приглашению его впоследствии допустимо для членов Союза для работы на пользу народа. На мое возражение председатель Исполкома (учительского союза - Л.А.) В.А.Богданов заявил, что Исполком, вынося резолюцию «по мере возможности выполнять», это именно и разумел.

Раз «по мере возможности» являет, по заявлению председателя, равным «не обязательность», то я этого только и желал. Да и по существу предложению Малого совета я не придавал значения. Только люди, сидящие у себя в кабинетах и не состоящие у ответственной работы, могут разводить идейность и рекомендовать не сноситься с Советской властью. По существу же, для всякого ответственного работника сношение с властью совершенно необходимо. И я всей своей деятельностью в течение последних месяцев показал, что отнюдь не чуждался сношений с Советской властью. Я лично и письменно неоднократно обращался в Комиссариат просвещения по вопросам Духовной семинарии. Я представил ему ряд вопросов о положении духовной школы для выяснения у Народного комиссара просвещения. Я работал в ряде учреждений, подведомственных Комиссариату просвещения. Я беспрекословно исполнял все распоряжения Советской власти относительно Духовной семинарии (а других не получал). Из всего изложенного ясно, что поставленные пункты обвинения не могут быть применимы ко мне.

Добавляю относительно протеста по делу Кирикова, где я предлагал: 1) высказать неодобрение тем учащимся, которые вносят политику в школу, и 2) уяснить Совету, что привлечение учениц в качестве свидетелей или обвинителей учащих: а) подавляет авторитет учащих и б) влияет на учащихся далеко не педагогично...

Во время пребывания в тюрьме очень тронуло общее сочувствие общества. Многие побывали у жены. Но обнаружилось и противоположное. Некоторые из трусости, некоторые по другим каким-то соображениям или не откликнулись, или откликнулись отрицательно. Так, были у жены с выражением сочувствия: о. П. Метелев, о. В.Хазов, о. А.Волков, А.П.Степанов (каждый день, заходивший к жене), воспитанник Никулин, после выразивший мне сочувствие от лица воспитанников; А.С.Борзецовская... Но, например, К.И.Казанский совсем никак не реагировал, прот. Машезерский протестовал Метелеву против собраний духовенства по поводу моего ареста и тоже лично мне ничем не реагировавший. И.С.Борцезовский (секретарь духовной консистории- Л А.) - с большой осторожностью. М.А. Кряжев, еще когда я был в тюрьме, выразил желание защищать меня. Защита вообще вся поднялась и, как сообщал И.И.Леви (осведомлявший меня постоянно), они сами распределили между собой всех подсудимых и готовились «дать бой» Исполнительному Комитету.

К удивлению, в среде рабочих оказалось течение против меня. Вероятно - возбужденное кем нужно за мою прежнюю «правую» деятельность. Потому что, иначе нечем объяснить: у меня никакого соприкосновения с ними никогда не было.

Заметка (16) появилась в «Известиях»; опубликованы протоколы Исполнительного Комитета, где сообщается о нашем увольнении от занимаемых должностей. На этой почве разбирали инцидент в среде нашей корпорации. На созванное мною собрание Чудинов не хотел идти, но потом, «жертвуя собой», решил сделать запрос о закономерности собрания... Сказалось, конечно, такое отношение, вызванное малодушием и трусливостью.

Сначала мы все были под домашним арестом, но 4/17 апреля это запрещение было снято и осталось только обязательство о невыезде. Но 10/23 апреля следственная комиссия, не найдя достаточных улик и, «в виду понесенного наказания» (!), освободила всех нас от суда, кроме Богданова, который привлекается.

12/25 апреля. Н.С.Стручков, по поручению корпорации, в целях составления кворума на собрании, выяснял у Парфенова вопросы о нашем восстановлении и присутствии на собрании. Парфенов, у которого «сорвалось» дело с нами, широко толкует постановление Исполнительного Комитета: не только увольнение от занимаемых должностей, но и от педагогической службы вообще, так что о восстановлении в должностях «не может быть и речи», а о восстановлении в правах педагогической деятельности «будет поднят вопрос в Исполнительном Комитете». На собрании мы можем присутствовать «с правом совещательного голоса» (!). Написал письмо Преосв. Вениамину с просьбой о месте.

24 апреля/7 мая. Донес Учебному Комитету о результатах следствия и суда. 29 апреля происходил суд. Мы - арестованные, были вызваны в качестве свидетелей. Обвинял представитель Исполнительного Комитета Совдепа, бывший учитель (!) Зуев. Обвинение жалкое. В конце концов, сам обвинитель почти отказался от обвинения. Защищала вся местная адвокатура: Каратыгин, Копяткевич, Кряжев, Кожевников и как общественный защитник, Рождественский. Защита была обстоятельна. В результате Ревтрибунал, чего я почти не ожидал, отверг все обвинения и совершенно оправдал подсудимого (Богданова - Л.А.).

В донесении епископу от 24 апреля/7 мая я просил его сообщить Патриарху и Свящ. Синоду на предмет сношения с Советом Народных комиссаров о допущенном произволе местной власти и восстановлении в должности меня и Рубинова. Могло бы, конечно, Педагогическое собрание правления обратиться от себя в Исполком Совдепа с представлением о восстановлении, но разве хватит толку и мужества на это?!

30 апреля/13 мая. Выехали с А.Г. Петровым в Петроград. Учебного Комитета пока не мог найти. Митрополит приехал из Москвы только 16-го днем. 16-го вечером виделся с Председателем Петроградского Учительского Союза Мих. Петр. Лопатневым, рассказал ему все о нашем аресте и увольнении, сообщил роль Парфенова в этом деле. Он сказал, что напишет в Московский Совет (Ульяновой), чтобы оттуда написали в Центральный Комиссариат и Парфенову о восстановлении всех нас в должностях. Сказано также (на мои разъяснения о наиболее нуждающихся), что, если нужно, они могут оказать содействие в предоставлении места Богданову и Крылову. Касательно политического момента сообщил, что едва ли даже отношение застанет большевиков у власти; они накануне краха, а Петроград, вероятно, будет оккупирован.

4/17 мая. Вчера проснулся и заболел. Третьего дня был у меня А.Г.Петров. Сегодня П.В.Никитин. Вчера искали Учебный Комитет, да так и не нашли. Прочитал в «Епархиальных Ведомостях» определение Собора о епархиальном управлении. Глава об архиереях возвращает к старому, связывает свободу: 1) В список кандидатов в архиереи включаются лица, указанные Синодом и епархией. Конечно, Синод всегда будет стоять за своих кандидатов при окончательном утверждении. Да не ясно и то, каким образом будет епархией составляться список; по-видимому, должно быть два епархиальных собрания - одно для составления списка, другое для избрания из кандидатов, предварительно одобренных Синодом (!). 2) По-видимому, окончательный выбор из всех кандидатов, получивших больше 1/2 голосов, будет лежать на Синоде, так что, может быть, наиболее желательные для епархии кандидаты могут не быть санкционированы Синодом. 3) Совсем уже веет дореформенным духом от § 23, где категорически заявляется, что ни одно решение органов епархиального управления не может быть проведено в жизнь без согласия епископа. Ведь может быть такое положение, когда, например, весь Епархиальный совет будет за известную меру, а один епископ против и - ничего нельзя поделать. Это сводит на нет всякое право у органов епархиального управления. Короче - ничего нельзя провести, что не будет угодно епископу. Нужен просвет.

Правда, по § 44 и § 61 для епархиального собрания и епархиального совета есть еще выход в перенесении дела к высшей церковной власти. А, например, для духовных учебных заведений? А между тем это такая область, где помимо желательности автономности школы вообще может быть целый ряд специальных вопросов учебной и воспитательной части, где канонический ценз может не гарантировать педагогической правильности решения.

Вчера и сегодня (17 и 18 - 4 и 5 мая), в № 82-89 «Петроградского голоса» епископ Уфимский Андрей (Ухтомский) поместил статью «Об архиереях глухих, немых, слепых», где высказывает много правды о том, что наши правящие сферы ничего не видели, не слышали и оставались безмолвны ко всему, что было и есть сейчас. Говорит о случайности работ Собора, без определенного плана и цели, о неэкономии растрачиваемого на Соборе времени. Единственно большое дело, сделанное Собором, это патриаршество. «Остальные вопросы - о старообрядческих епископах, о снятии клятв 1656 г., об отношении к Грузинской Церкви, о реформе духовных школ, об устроении приходской жизни, т.е. почти все коренные церковные вопросы решены очень неудовлетворительно»... Причину епископ Андрей видит в чрезвычайной недостаточности епископата: 70-80 человек на 120 миллионов. «Нам нужны не эти 70-80 архиереев, а 700-800... А в настоящее время 90% нашего православного населения не знает, что такое архиерей, зачем он существует»... (Верно!). Вторую причину видит он в «почти невероятной централизации церковного управления». Такая централизация в государственной жизни уже погубила надолго Россию как государство, а наша система управления - точная копия с «нашей хрупкой государственности». Между тем Собор остался на прежней позиции: епископы опять же только из монахов; опять та же централизация - в епархии все у епископа, или в Москве.

10 / 23 мая. Четверг. Около 4 часов пошел к Митрополиту (Вениамину - Л.А.) и наконец-то застал его. Пил у него чай; встретился с Преосв. Артемием (Ильинский, викарий, еп. Лужский. Уклонился в обновленчество - Л.А.). Побеседовали. Я рассказал о наших «порядках». Удивлялись. Владыка рассказал о своих. Борются. Налажена хорошая приходская организация. Везде приходские советы, а из их представителей Совет советов. Выбраны свои комиссары по всем отдельным учреждениям, как и по епархии, которые и сносятся с Советской властью. В нужных случаях являются делегации от приходских советов, без священников.

Организацию мотивируют тем, что, стоя также на платформе Советской власти, они организуются как народ церковный, верующий, и, как таковой, имеют свои «советы», свой «совет советов», своих «комиссаров» во всех своих учреждениях, через которых и сносятся с Советской властью. Так что тут вся организация также «народная». Теперь налажена «служба связи» в виду малого количества и ненадежности телефонов. В каждом приходе есть 2-3 пункта, откуда в случае нужды немедленно оповещается все православное население прихода о том или другом событии, чтобы немедленно поставить всех на ноги. Проектируется организовать «для связи» такой пункт в каждом даже доме прихода, где уполномоченный немедленно опо­вещал бы всех православных жителей дома. В общих вопросах тормозит Москва, где, по словам Владыки, жизнь церковная идет очень вяло, а синодская - обычно бумажно-бюрократическая.

Сообщил также Владыка, что наш епископ просил у Патриарха и Синода перенести его резиденцию в Свирский монастырь и предоставить ему настоятельство. На первое временно соглашаются, но о втором думают.

По поводу моего положения Владыка Митрополит сказал, что «думал пристроить здесь», «вот, может быть, будет открываться приходская гимназия»... Хорошо бы. Пробыл у него больше часу.

6/19 июня. Выехал из Петрозаводска с Шурой и Верочкой (младшие сын и дочь - Л.А.) в Александро-Свирский монастырь, на Троицу.

7 / 20 июня. В Свирском. Виделся с Владыкой (Иоанникием - Л.А.). При мне получил много корреспонденции из Синода; между прочим - положение о пастыр­ских училищах. Интересна присланная ему телеграмма прихожан Машезерского прихода на имя Патриарха о назначении к ним иеромонаха Феогноста, где нашего епископа называют крестьяне «самолюбивым боль­шевиком, который и свою-то церковь отдал».

Епископ все мечтает устроить Епархиальное управление и пастыр­скую школу в Свирском монастыре, думает прельстить съезд сравни­тельной дешевизной содержания там, предлагает сокращение канцеля­рии и нормального штата членов епископского совета до трех для нашей епархии в виду затруднительности в средствах; думает даже о возможности приписания нашей епархии к другой - соседней... Не предполагает останавливаться у меня, а или в номерах Тупицына, или у секретаря.

Оставил ему целую кипу журналов педагогического и распорядительного собраний за год, только что изготовленных Н.П.Громовым, затянувшим их написание.

12 / 25 июня. Вторник. Прошли праздники. Народу в Свирском было вдвое меньше прежнего. Объясняется отсутствием хлеба и доро­говизной платы за лошадей. В Троицу я говорил проповедь. Погода стояла все время хорошая. Обедали у архимандрита в пятницу. При мне получил прошение от о. Шумова о снятии сана. Это для того, чтобы Парфенов утвердил в должности. Позор.

Ознакомился с положением о пастырских училищах, присланным из Синода. Неудовлетворительно: 1) курс рассчитан на четыре года; 2) придан характер самого заправского учебного заведения со все­ми прежними порядками: поступают 16 лет, отметки за успехи и по­ведение, малоуспешность, увольнение, общежитие обязательное, стипендия, классные воспитатели, обязательно летом на сельхозработы; 3) одежда - подрясники, ежедневная литургия и всенощная; 4) рассчитан курс на недоучек; 5) из той программы, которая составлялась для богословского института, лучшее не введено; 6) преподавате­ли - все в священном сане.

Таким образом: 1) опять готовить предполагается мальчиков в пастыри; 2) без широкого общего образования; 3) без особенно­го развития, а лишь с элементарной учебой; 4) внешними принуди­тельными мерами воспитывать церковность 5) ограничен круг пе­дагогов.

Думаю все-таки свой доклад представить.

Синодский указ № 3 говорит об оставлении духовных учебных заведений в прежнем виде. Будто бы сделано сношение с Народным Комиссариатом. Даже если бы это было и так, то где епархия возьмет средства?

Монастырь производит чудное впечатление, но порядки - плохи. Епископ во время богослужения весьма несдержан на дьяконов и священников. Строгое замечание сделал о. Вл. Кудрявцеву даже за то, что тот во время великого славословия стоял на коленях. Архимандрит сообразно духу времени предоставляет отдельным час­тям хозяйства самоуправляться, и здесь заходят далеко. На гостиной Исайя держит себя непозволительно, был даже очень навеселе в Троицу, вечером; шутки и прибаутки с дамами, своенравие в отношениях к разным людям, согнал с лошади и обругал дураком Петропавловского только за то, что тот выпросил лошадь не у него, а у диакона. Распорядительности мало: сегодня Кононовы уехали вместо 5 часов утра в 7.30 и едва ли попадут на поезд.

Мы собираемся уехать завтра утром. У епископа флюс и он на несколько дней остается еще в монастыре.

6 / 19 июля. Введенский монастырь.

Прошло меньше месяца времени, а событий масса. За это время прошел Епархиальный съезд, где я председательствовал, у меня был обыск, посадили в тюрьму и, наконец, выслали из губернии.

Съезд происходил с 15 по 22 июня ст. стиля. Был замечательно единодушен, не то что в прошлом году, когда низшие клирики придавали съезду распущенный характер, а кое-кто из иереев зани­мался интригами... Миряне выбраны все церковные; на съезде шли даже впереди духовенства в отстаивании духовной школы и в ассигно­ваниях на церковные нужды. Меня избрали председателем тоже подавляющим большинством (53 из 59), хотя я упорно отказывался.

Съезд провели быстро: спешили, чтобы не закрыли, особенно 22-го, когда город был объявлен на военном положении. Плавному ходу съезда много мешал епископ, совершенно не умеющий вести собрания и каж­дому оратору возражающий. В течение трех дней съезд все время по каждому малейшему поводу касался вопроса об отсутствии епископа из епархии, о сдаче им дома и т.п. Видна общая нерасположенность к епископу и духовенства и мирян. Единогласно отстаивали духовную школу. Удастся ли только вызволить здания, да расшевелить наши центры: уж больно они неподвижны были в прошлом году... А надо бы особенно скорее реформировать нашу школу; тогда, несомненно, к нам перешла бы значительная часть и из гимназии, где с осени вводится совместное обучение.

Съезд избрал меня в члены Епархиального совета. Не знаю, утвердит ли Синод? А работа в епархии очень нужна бы. Надо было бы обратить внимание на широкую пропаганду религиозной литературы по всем приходам, организовать ее продажу возможно шире. Надо было бы поднять пастырскую деятельность прич­тов путем разъездов по округам и собирания там пастырских собра­ний. Надо было бы оживить церковную проповедь и богослужение. На­до было бы «одушевить» законоучительство. Надо было бы для рели­гиозного просвещения вести по приходам беседы, чтения, даже уро­ки с молодежью и взрослыми. Надо было бы пастырям организовывать кружки молодежи для спорта, игр, но и для пения и духовного просвещения. Надо бы поставить широко и твердо дело благотворительности в приходах. Надо бы, наконец, улучшать самый состав пастырства... Дела много, делателей мало...

Не успел, так сказать, окончиться съезд, как на меня посы­пались напасти. 23 июня, в 10 часов утра, у меня был обыск оружия, литературы и продуктов. Ничего, конечно, не нашли. Взяли каких-то три брошюры - об Учредительном собрании и о Шишкине и Матвееве. Тем не менее, ночью (в 4 часа утра) на 24 июня меня арестовали и за­ключили в тюрьму вместе с 10 другими. Только на пятые сутки нас освободили, объявив, что «за недоброжелательное отношение к советской власти» мы высылаемся в 24 часа из пределов Олонецкой губернии в место жительства по нашему усмотрению.

Я выехал из Петрозаводска в субботу, 30 июня, в Введенский монастырь, куда прибыл ночью в 1 ч. 30 м. Отцы Дмитриев и Метелев прибыли ночью на среду (4-го июля), а 5-го прибыли Громовы.

Я выехал из Петрозаводска в субботу, 30 июня, в Введенский монастырь, куда прибыл ночью в 1 ч. 30 м. Отцы Дмитриев и Метелев прибыли ночью на среду (4-го июля), а 5-го прибыли Грандовы.

Настоятель монастыря, архим. Ювеналий (Машковский - Л.А.) - из дворян Курской губернии, бывший ректор Тверской семинарии и настоятель посольской церкви в Константинополе. Человек развитой, образованный и воспи­танный. Взгляды просвещенные, любит теоретические вопросы, горит жаждой практической церковной деятельности, частью и проявляет ее по деревням. Молод еще, но мог бы быть деятельным архиереем. Аристократические привычки и взгляды все-таки сильны в нем...

Жизнь в монастыре для нас спокойна и обставлена вниманием и работами настоятеля. Неизвестно, долго ли придется прожить. Но пока, по крайней мере, можно отдохнуть душой и позаниматься.

Интересна следующая мысль такого авторитета как Гете:

«Подлинная, единственная и глубочайшая тема всемирной исто­рии, - которой подчинены все остальные, - есть борьба веры с безверием. Все эпохи, в которые господствует вера, все равно в какой форме, блестяще вдохновенны и плодотворны как для совре­менников, так и для последующих поколений. Все эпохи, в которые безверие, в какой бы то ни было форме, празднует свою жалкую по­беду - исчезают в истории потомства». (Наш Век. 21 (8) июля 1918 №123).

30 июля/12 августа. Понедельник. Около 3-х недель прожил, читая и занимаясь. Разработал план апологетических рел [игиозно] - нравств [енных] бесед. Составил подробный план первой беседы «Вера и знание»; собрал материал для бесед и перечитал его для первой беседы. Отдохнув, много гулял с архимандритом. Ездили с ним в Доможирово, к Сермаксу и Никольщину, к священникам. Цель архимандрита - познакомить меня с деятельностью батюшек и своею там, а также чрез меня подействовать на о. И.Романова, чтобы он оказал содействие архимандриту в сближении с народом и в ведении бесед. Отец Романов очень инертен, а между тем нужда в беседах там несомненна: есть среди крестьян такие, которые говорят против церковного, в церковь ходят мало, а батюшка погрузился в хозяйственные заботы.

Теперь очень надо бы было идейных благочинных, которые чаще ездили бы по духовенству, сплачивали его и будили пастырский дух и ревность. Много надо бы в приходах делать, и прежде всего организовать непременно беседы со взрослыми, религиозные занятия с детьми, пение, раздачу и продажу брошюр, читальни и библиотеки, религиозно-нравственную связь с приходским советом, наиболее тесную (непременно хотя раз в 2 недели собрание), устраивать торжественные погребения (с крестом, а может быть и хоругвями), торжественные венчания с поучениями, крестины тоже. Епархиальному совету надо бы обо всем этом позаботиться, а, может быть, членам поездить по епархии. Хорошо бы попадать на престольные и часовенные праздники, служить и беседовать при скоплении народа.

Епархиальному совету надо обратить внимание и на строй жизни и подбор персонала в духовных заведениях. Епархиальному попечительству надо подумать о помощи бедным учащимся; может быть, объединив все попечительства учебных заведений, организовав общежития, для престарелых - богадельни и т.п.

С 21 по 28 июля приезжала жена с Верочкой (младшей дочерью. - Л.А.). Верочка осталась и занимаемся с ней, а жена экстренно уехала, так как получила сообщение из дому, что там арестованы Коля и Боря вместе с массою офицеров и других граждан. Террор вслед за Петроградом, по обычаю других городов, из боязни восстания при приходе англичан.

Почти сразу по прибытии в монастырь я и отец П.Дмитриев послали доклады епископу в Свирский монастырь и о нашем аресте, высылке, и о положении дела духовно-учебных заведений и Епархиального совета, которые остановятся из-за нашей высылки. Необходимо ходатайствовать о возвращении и гарантировании беспрепятственной работы. Вот уже три недели прошли, а от епископа ни слуху, ни духу. Как будто дело его вовсе не касается, как будто мы страдаем не за церковное дело. Хотя бы строчку сочувствия нам, благодарности архимандриту, извещения нас о своих планах и т.п. Теперь, когда в Петрозаводске заарестовано еще 5 священников (о.о. Громцев, Павлов, Волков, Звероловлев и, наконец, Поспелов), Епископу надо ехать немедленно в Петрозаводск и принимать меры к освобождению пастырей. Надо рисковать даже собственной личностью, ради дела и торжества правды и права. Но не такого епископа послал Бог нам. Может быть, это и лучше для нашего трусливого духовенства и нашего религиозно-равнодушного города: хорошая встряска, может быть, расшевелит их, и заставит не быть меланхольными, а принять определенное и решительное в отношении религии и церкви направление.

9 / 22 августа. Послал на днях письмо М.П.Смирнову для доклада Епархиальному совету и консистории (по предложению епископа новые члены Совета вступили в отправление обязанностей и работают пока вместе с консисторией). 1)Просил или собрать городское духовенство или административно распорядиться, чтобы ввиду массы высланных и арестованных священников остальная братия городская несла по очереди обязанности арестованных и бесплатно, чтобы жалованье шло пострадавшим за общее церковное дело. 2) Чтобы ввиду террора в отношении духовенства, Епархиальный совет экстренно донес Патриарху (за отсутствием епископа) о положении и о необходимости оградить городское духовенство в его пастырской (не касающейся политики), работе и послал бы это донесение через нарочного (почта перлюстрируется), каковым мог бы быть или М.П.Смирнов - член Собора (давно надо бы уехать на Собор), или диак. Логиновский (тоже), или диак. Нишенский, как расторопный человек. Тогда и мой доклад могли бы свезти. Деньги на эту поездку должны найтись.

16 / 29 августа. Письма из дому идут удивительно медленно: дней по 7-8. Там все террор; Борю через неделю освободили, а Коля все еще сидит. Сидят до 30 офицеров, сидят почти все священники (кроме о. Громова). Послал за это время М.П.Смирнову еще письмо, где сообщил - для соображений - распоряжение Петроградского епархиального начальства о поминовении поименно за богослужениями по всей епархии всех сосланных и заключенных епархии. Полезно бы и у нас!

27 августа / 9 сентября. 17/30 августа, ночью с пятницы на субботу, я выехал в Петроград (из Введенского монастыря. - Л.А.). Провожали все, и даже архимандрит. Приехал в Петроград с запозданием, потому что на станции Званка машинисты не хотели ехать за невыдачей из продовольственной лавки хлеба(!) (лавка была заперта, а открывается лишь в 9 часов утра). Пассажиры собрали около 4,5 фунта и поехали. Порядки! Остановился на подворье (Введенского монастыря - Л.А.). Там новый управляющий - о. Виталий. Предупредительный гораздо более Антония, и тем более Варсонофия. В 4.30 был у Митрополита. Там встретился с Л.Н.Парийским. Пробыл вечер, ночевал и следующий день. Ушел уже после обеда в воскресенье. Был у всенощной и литургии в лавре. Последнюю служил Митрополит. Встретил там двух олончан - архим. Владимира (из Никифорской пустыни) и Стефана Беха - смотрителя Каргопольского училища. С Митрополитом беседовал о пребывании в монастыре, о местах для себя и о. Дмитриева, о своем утверждении в члены Епархиального совета. Он удивился, узнав, что мы платим за содержание и хотел принять меры к нашему укреплению в монастыре. Я рассказал о деятельности, о. Павла, по устройству кладбищенского братства, и Митрополит просил, чтобы он составил доклад об этом и познакомил в Петрограде кладбищенское духовенство с этим. По вопросу о моем совмещении должностей держится мнения о возможности такого совмещения и вообще относится отрицательно к рутинности Москвы. Проходя на подворье, пришлось видеть и идти некоторое время с процессией похорон Урицкого. Внушительно. Надписи на флагах часто резкие. Посторонней публики очень мало. Участников из организаций человек по 20 у каждого флага, а затем войска и войска...

В 8 часов 50 минут вечера в воскресенье 19 августа/1 сентября выехал в Москву (на сессию Поместного Собора. - Л.А.). Билет I класса - 40 руб. 20 коп. Москва. Приехал в понедельник, 20 августа /2 сентября в 3 часа дня. За переполнением трамваев пришлось пешком пройти до Скорбященского монастыря. Устав, слег и никуда вечером не ходил. Встретил В.П.Нивинского (ректора Якутской семинарии, б. нашего смотрителя) и А.И.Иудина. Беседовал с Мих. Ив. Савваитским, оставшимся за Аггеева. Передал ему доклад свой о положении семинарии, и о. П.Дмитриева об Епархиальном училище. Выяснилось, что о семинарии пока нечего и думать. Выпущена инструкция в развитие декрета, которая душит все церков­ное. Возможна только пастырская школа и то с исключительно бо­гословскими предметами. В этом отношении я указал на свой проект, которым и заинтересовался Савваитский. Проект - у Патриарха, куда его представил епископ. На другой день, 21 августа/3 сентября, во вторник, виделся на Соборе с епископом (Иоанникием. - Л.А.), с Преосв. Нафанаилом, прот. Соколовым, Рункевичем, Самуиловым. Владыка сообщил, что после некоторого замедления, я утвержден в должности члена (Олонецкого Епархиального Совета при епископе - Л.А.), с сохранением временно и должности ректора. Остальные тоже утверждены. На Соборе переполох по случаю инструкции о декрете. Три дня были закрытые заседания. Избрана комиссия. Выяснилось, что общецерковных средств почти нет. Посему на пособие нет надежды. Меры к нашему освобождению невозможны, ибо ходатайства в центр бесполезны. Да теперь и не время возвращаться: террор страшный, идут усиленные обыски, аресты, расстрелы. В Петрограде, например, арестована масса священников, то же и в других городах. От Собора ждать чего-либо бесполезно. Преподавательский элемент по обычаю интеллигентскому все критикует, не имея от себя ничего положительного. Епископы мало думают об общем благе Церкви, а только о себе лично больше; к тому же реакционность в значительной мере преобладает. Вообще веет какой-то безнадежностью... Героев нет, и Церковь гибнет. Надежда на Петроград, который, надо думать, скажет свое слово в церковной области.

В 3 часа дня переехал в Рождественский монастырь, к епископу. Там же архиеп. Митрофан Астраханский (Краснопольский - Л.А.). Туда же потом приехал Преосв. Феодосий Смоленский (Феодосиев - Л.А.). Подал Владыке прошение об утверждении членом Совета и представил свой формуляр. В беседе с епископом надумали, что было бы хорошо временно поместить Епархиальный совет во Введенском монастыре - по удобству путей сообщения и за невозможностью в Петрозаводске. А пастырскую школу - в Зеленецком. Но Митрополит согласен больше на Старо-Ладожский для пастырской. А относительно Введенского, он преобразуется в женский. По этому поводу я потом беседовал в игуменьей Афанасией, и та высказалась отрицательно из-за тесноты помещения. Это - верно. Лучше всего, конечно, пока поместиться Епархиальному совету в Свирском, а с пастырской школой пообождать. Владыка дал некоторые поручения для Епархиального совета, между прочим, и в связи с изданной инструкцией по вероисповедному декрету. Но и тут главная забота - о деньгах и о своих окладах...

22 августа/4 сентября. В 9 часов вечера выехал с экспрессом из Москвы, в I классе. Билет - 107 руб. 35 коп.

14 / 27 сентября. Пятница. Вот уже полторы недели, как живу в Петрограде. В монастыре пришлось пережить кошмарные события... Приезжала из Лодейного Поля Чрезвычайная комиссия железной дороги по жалобе рабочих монастыря на казначея, иером. Димитриана и 3-го/16-го расстреляла его в ограде монастыря. Какие две ночи и день пережили все мы, в том числе жена и Верочка. У нас забрали всю переписку, но возвратили, сказав, что мы совершенно свободны. Говорят, что будто бы приехали с намерением и нас взять под арест. Дело в том, что Зосима - иеродиакон, обозленный на преобразование монастыря, счел меня прикосновенным к этому делу, потому что я только что ездил в Москву. Поэтому он пожаловался в Доможировский совдеп, что мы «объедаем» монастырь, и в Лодейнопольскую комиссию. Совдеп еще 1 сентября прислал нам бумагу о выселении из монастыря в двухнедельный срок, и эта бумажка, крайне нас опечалившая в начале, оказалась спасительной для нас: благодаря тому, что мы должны выехать вскоре же, нас не арестовали.

В тот же день, 3/16 сентября, провожая на вокзал И.В.Никанорова, монахинь и о. Метелева, совершенно случайно встретили Колю, который, вместе с 4 офицерами и о. А.Волковым, был отправлен в Петроград на Гороховую, 2. Можно представить себе и нашу ра­дость случайного (никто как Бог!) свидания, и нашу горечь и отчаяние. Но как нарочно Господь устроил и мой выезд из монас­тыря (4/17 сентября): по крайней мере, буду ближе к Коле, и могу на­вещать и приносить ему, что нужно.

Так и делаю. Он переведен в Дерябинские казармы. Установили переписку. Ношу ему три раза в неделю продукты и все прочее.

Отец Павел Дмитриев устроился очень хорошо в приюте «Лепта». Меня Митрополит тоже обещает устроить пока здесь.

Пишу в Петрозаводск, чтобы приехали члены Епархиального совета для обсуждения плана работ епархиального управления. Кстати, завтра приезжает и Владыка. Но наши члены, по-видимому, очень тяжелы на подъем. Явилась у меня мысль и вообще Епархиальный совет устроить пока в Петрогра­де, но не знаю, как взглянет Владыка наш и члены.

На подворье несколько дней питался. А потом укло­нился, как будто начались косые взгляды. Служить не предлагают. Вообще, много у монахов грубости, недоброжелательности, гордости (местничества). Подальше от них - спокойнее.

Видел здесь А.Ф.Шидловского. Обещал недели через две рабо­ту в Комиссии по исследованию производительных сил Севера.

22 сентября / 5 октября. Суббота. За эту неделю выяснилось, что епископ обоснуется в Петрогра­де, тут же желает видеть и Епархиальный совет, но мои коллеги молчат и не двигаются сюда, не боясь, очевидно, ропота епархии на безде­ятельность. Много было красивых фраз на собраниях, а как до де­ла дошло, то по трафарету печальной памяти консистории ста­ли действовать. Написал серьезное приглашение с сообщением мне­ния епископа (странного, конечно) о возможном упразднении Совета. Митрополит сообщил в понедельник, 17/30 сентября, что реко­мендовал меня для служения в Университетскую церковь. Был. Име­ют меня в виду, но церковь-то запечатана; надеются, что к Покрову распечатают. Хорошо бы. Там и комната в квартире прот. Смир­нова, который в Самаре. Завтра приезжает жена, тоскующая очень, особенно при небла­гоприятных домашних условиях.

29 сентября / 12 октября. Суббота. Я уже на новой квартире. Монахи на подворье, как и в монастыре, не обладают, очевидно, чувством милосердия и, охраняя свою шкуру, попросили удалиться, дабы через нас не навлечь беды на подворье. Будто бы в монастыре сделано постановление, чтобы «никого посто­роннего» в подворье не проживало. 25 сентября это мне Виталий со всякими экивоками сообщил, и я в тот же день пошел искать кварти­ру, а 26-го и перешел к Славчевой Н.М. (Пушкинская 18, кв. 34) за 130 руб. в месяц + 10 руб. прислуге. Живу в столовой, вместе обедаем и пьем чай; тут же из любезности и готовят мне. Удобно; только голодно ждать обеда с 9 утра до 5 вечера.

Жена приехала в воскресенье и жила до среды. Во вторник хо­дили к Коле и очень удачно: видели его в окне; была «очередь» на дворе и пришлось долго смотреть на него. Сегодня во время посещения я опять его видел в окне. Жена останавливалась на Пушкинской, 2; под влиянием пережитого очень похудела, как впрочем, и я. Здесь несколько успокоилась. Но дома опять придется очень заботиться: Боря сегодня сообщает, что предложено нам очистить квартиру в трехдневный срок. Где-то они найдут и как переберутся. Хотя я это известие принял радостно: по крайней мере, уйдут из семинарии, где жить совершенно невозможно. Вот завтра приедет Анечка (старшая дочь - Л.А.) и расскажет.

В понедельник был у Митрополита и беседовал с ним о месте. Университетская церковь еще запечатана; надежда на распечатание не особенно тверда. С Епархиальным советом здесь что-то дело туго - члены не думают двигаться даже для переговоров. Возвращаться в Петрозаводск, даже в случае амнистии, не к чему: все дело разрушено. Поэтому просил Митрополита устроить как-нибудь меня здесь в Петрограде.

Он сообщил, что предполагается место ключа­ря в Исаакиевском соборе, что о. Вас. Велтистов отказывается, да и не подходит, другие - кто стар, кто уехал в Украину, кто отка­зывается. Ищут энергичного человека, потому что запущены дела внутреннего управления и особенно по дому. Хотели бы Чельцова, но настоятель боится его как конкурента себе, да тот и переобременен. Я сказал, что пошел бы с удовольствием. Владыка собирает­ся рекомендовать меня. Хорошо бы... На днях снова схожу к Митро­политу, тем более, что об Университетской церкви что-то ничего не слышно, а 1 октября - скоро.

7 / 20 октября Воскресенье. Анечка приезжала и жила с воскресенья до вечера вторника. Были с ней у Петровых (вот где можно бы было мне временно помес­титься - проще, знакомые и без продолжительного в течение цело­го дня голода); была она с ними в Александринском театре; купил ей ботинки за 270 руб. А раньше послал Боре непромокаемое пальто за 135 руб. Останавливалась Аня у меня. Рассказала о порядках дома, о реквизиции вещей. Отправил с ней строгое письмо домой, чтобы немедленно искали квартиру и перебирались, чтобы книги сейчас же унесли к бабушке мальчики без всяких отговорок, чтобы распродавали вещи. Приезжал гимназист Андриевский с посылкой и ходатайством Копторгсоюза за Колю и Андриевского. Был с ним в Народном Комиссариате Путей Сообщения (Фонтанка 115, комн.300), в комиссии, занимающейся делом освобождения арестованных железно­дорожников. Подал заявление. Оказывается, что поручительство с места должно быть написано по определенной форме, бланки кото­рой я послал в Петрозаводск. Не знаю, что будет. Вчера (6/19го) опять видел Колю в окне; снес ему большую посылку. Когда-то ос­вободят?

Был в среду у Митрополита, но не застал его дома; оставил свой адрес и № телефона (467-95) на случай какого-либо сношения.

Сегодня был в Исаакиевском соборе у литургии. Служил насто­ятель; пение хорошее; была чья-то проповедь - скучноватая. Слу­жат вообще хорошо. Молебен после обедни начали во время пропове­ди (!), служили небрежно, так что при выходе слышал осуждение от богомольцев. Как раз сегодня после обедни было общее собрание прихожан по каким-то «важным» делам, касающимся, между прочим, и причта. Вывешено уже объявление о беспрерывном служении мо­лебнов от окончания поздней литургии до 4 часов, как раз то, о чем мы говорили с Митрополитом, и чего у них не было.

25 октября / 7 ноября. Четверг. Прошло две слишком недели. За это время приезжал Шура, при­вез продукты и вещи некоторые (серебро), ездил в Москву по пору­чению своей службы. Купил ему китель за 100 руб., а то ему совсем нечего одеть. Дома уже перебрались из семинарии. Сначала было от­казали в квартире, будто бы хотели даже выселить, но, кажется, дело наладилось: с 10-го обещали дать квартиру, а пока Боря жи­вет с б. воспитанниками на Голиковке в доме Титова, Аня с Галей Звероловлевой, а остальные пока у бабушки... Скорее бы устроились. Вещи распродали (мебель).

Здесь дела тоже устраиваются. Приезжали члены Епархиального совета, устраивали заседание, распределили занятия, около 30 постановле­ний вынесли, и принципиальных; я занимаюсь теперь по административно-промышленному отделу. Повысили оклады до 750 руб. в месяц. Пригласил о. П.Дмит­риева в качестве переписчика за 500 руб. в месяц, и человек по­ка обеспечен.

С Митрополитом беседовал. Ждет 1 ноября ст.ст. Но вчера был у Константина Павловича Травина, диакона Университетской церкви, и тот советовал подождать места этого. Переговорю с Митрополитом, чтобы несколько задержал, а, кстати, насколько надежно место в Университете, нет ли конкурентов. Если бы еще предоставили кафедру истории религий, тогда лучшего и искать не надо.

Думаю перейти с этой квартиры: неудобно в одной комнате с хозяевами, которые отнимают много времени, нужного для занятий. К тому же постоянная воркотня на других, заставляющая думать и про себя.

Вчера приехал Боря, привез продукты; был вечером у Петровых. Купил и ему китель за 100 руб. и отдал свои черные брюки: у него одни и плохие. Себе куплю.

Коля пишет, что записался на работы по разгрузке угля и до­волен: свободнее, за делом, питание очень хорошее. Ждет все-таки освобождения. Будет ли амнистия? Газеты утром еще не вышли? Хо­рошо бы...

2 / 15 ноября. Пятница. Амнистия опубликована, а Коля все еще не освобожден, хотя других уже выпускают (П.А.Ильин, Ю.И.Андриевский и др.). Гово­рят, что рассматривают дела. Пишет Коля, что чувствует себя на работах хорошо, хотя и устает. Должно быть на днях освободят. Скорее бы. Был на днях у меня А.Ф.Шидловский; беседовали. Ставки воз­награждения повышены (мне до 450 руб.). Работаю с 1 ноября, но пропала целая неделя из-за праздников. Заходил недавно к В.В.Савельеву (б. председатель Олонецкой губернской земской управы, и б. член Госсовета - Л.А.). Старику тоже живется не сладко. Сегодня был у Митрополита; уезжает сегодня же в Москву для присутствия в Синоде. Приедет к 18-му, если не раньше. Боится долго быть там, в виду возможных ответственных событий. Говорил мне, чтобы я побывал у Галкина, который по поручению Смольного, будто бы ездит в провинцию налаживать более нормальные отношения к Церкви и духовенству. Советовал поговорить о Свирском монастыре и о Петрозаводске, как и вообще о губернии. Мне сказал, чтобы я по­дал ему прошение о месте, о прикомандировании для службы (когда приедет). В Исаакиевском соборе, вероятно, освободятся места, потому что старики, должно быть, уйдут: их переселяют в другие квартиры и вообще «те спят». Подождем - увидим. По приезде Владыки снесу ему прошение, а там видно будет. С 12 ноября / 30 декабря (днем) перешел на новую квартиру (Пушкинская 7-25), где чувствую себя очень хорошо сравнительно с прежней; да меньше и голодаю, так как наладились ужины дома (хозяйка готовит картофель); хорошо и с самоварами. Живем все дружно, столовая общая - в кухне. Да, Митрополит еще говорил о Молчанове, б. секретаре Петроградской консистории как желательном секретаре для нашего совета.

23 ноября / 6 декабря. Пятница. Вот уже почти месяц как никто из дому не приезжает, все только «собираются». Отчасти, может быть, задерживал переход из семи­нарии, а потом рассортировка вещей. Квартиры там нет; отвели где-то на Голиковке какую-то баню. Прозевали летом, а теперь мучься... Пишут о невозможной атмосфере, создаваемой семьей Крыловых (семья сестры матушки, В.Д.Чуковой - Л.А.) вообще, и самим В.И-чем, в частности. Коля уехал с работ в Дерябинскую, теперь опять на работах. Два раза (21 и 22 ноября ст.ст.) приезжал по командировке от докто­ра в Петроград и был у меня; похудел, устает. В Комиссии информа­ционной сообщили, что дела об арестованных железнодорожниках рассматриваются, но медленно: 1) из-за недостатка следователей, и 2) из-за переорганизации чрезвычайной комиссии. Приходится ждать.

Работаю по Комиссии исследования производительных сил севера (КЕПС). На днях был в помещении комиссии у Дм. Руднева. Оклад мне 550 руб. Познакомился с Грум-Гржимайло.

Был 15/28 ноября у Митрополита. Пока ничего. Довольно неопределенно, хотя это пока, может быть, и лучше, потому что мне лично хотелось бы больше попасть в Университетскую церковь.

Был у М.В.Галкина, уяснив ему все положение в епархии, и подал записку «О положении Церкви и духовенства в Олонецкой губернии». Отнесся внимательно. Хотел побывать сам в Свирском и Петрозаводске; просил дать ему сведения о происшедшем в монас­тыре, и об неамнистированных из духовенства. Эти сведения я послал ему в Москву, а, кстати, просил - и лично, и письменно - посодей­ствовать открытию Университетской церкви. Написал проект проше­ния от прихожан; задержка только в неполучении еще охранной гра­моты от Комиссии по охране памятников искусства. Не торопятся.

18 / 31 декабря. Последний день тяжелого, ужасного года... Ужели наступающий не будет легче? Храни Господь!!! За этот месяц произошло многое.

25 ноября / 8 декабря приехала жена и привезла Верочку, ко­торая у меня и осталась и живет благополучно, доставляя мне некоторою отраду и помогая в ежедневных очередях. 30 ноября/13 декабря жена уехала.

Был у Коли три раза. Очень далеко и утомительно. В именины были у него с Верусей. Угощал нас в водокачке. Приходил к нам 8 декабря. Наконец 15/28 декабря совсем освобожден. Вчера отправил его домой. Слава Богу!! В воскресенье все вместе были в Казанском соборе.

Был три раза у Митрополита; снес прошение; ввиду малой на­дежды на открытие Университетской церкви просил иметь в виду в Исаакиевском соборе. Сегодня уговорились относительно служе­ния завтра и послезавтра в Иоанновском монастыре.

По Комиссии в нынешнем месяце пришлось мало заниматься. Составил проект руководящих указаний по ведению библиографических карточек. Оклад мне 870 руб.

Приезжал о. Крылов; заседали.

Заказал 40 библиотек для духовенства всех благочинных округов Олонецкой епархии по составленному мною списку книг. По крайней мере, несколько двину вперед ознакомление духовенства с текущей духовной литературой.

Отец Галкин сообщил мне из Москвы, что две недели назад должен был быть доклад у Ленина по моей записке. Может быть, и тут удаст­ся принести пользу епархии, облегчив участь заключенных и сослан­ных священников.

12/25 декабря был у К.П.Травина, провел вечер и встретился там с очень интересным собеседником - проф. А.А.Ухтомским (кня­зем). Он - единоверец и вопросы вертелись «около церковных стен...».

1919 год

20 янв./2 февр. Был несколько раз по делам у епископа (Иоанникия. - Л.А.). Отношение к делам епархии довольно интересное. В епархию сам не едет и не находит возможным и нужным, если ему об этом скажешь (сегодня я сказал ему об этом); в отношении духовенства преисполнен мерами репрессий: например, о. Борис Вознесенский написал, что из-за смерти жены он оставляет место и едет к родителям, а его место желает занять тесть. Епископ запрещает в священнослужении и без того несчастного о. Вознесенского за самовольный уход.

Все дело управления сводит к писанию резолюций, которые «смакует» и перечитывает мне, причем над одними в резолюциях иронизирует (Суперот) или упорствует в назначении достойных (Крючков), а другим рассыпается в любезностях, не зная людей (о. Николаевский из Шуи), и попадая впросак. Живого пасения даже и в мысли нет. А между тем в епархии творится невообразимое. Руководственных указаний никаких нет; о. Красов совершенно не на месте, как председатель Епархиального совета (так и М.П.Смирнов с места неоднократно пишет); дела задерживает, указаний очных не исполняет (три месяца просил уяснить вопрос о печатании официальных известий), инициативы нет. Духовенство (из молодых и малообразованных, главным образом), очертя голову, снимает сан; к прискорбию есть и семинаристы, но пока не из моих учеников, а те, в ком и раньше «духа» не замечалось... Отличился миссионер Вассиан Петров, опубликовавший свое отречение, «убежденный Шпицбергом»! Вот к чему сводится скорое поставление, без испытания, без искуса продолжительного, и вот когда сказалась ценность полного семинарского образования, как устойчивого против соблазнов отречения (в общем, конечно).

Сообщают из Петрозаводска, что там, в архиерейской церкви, устраивались маскарады, две маски явились в митрах, рясах, с кадилами и папиросами; так и танцевали. А епископа нет, чтобы образумить... Духовенство же... занято личными делами (о.о. Суперот и Лавров агитируют, чтобы занять место в Кладбищенской церкви, Красов испросил себе место в Заводской церкви). В Вытегре и уезде запрещен церковный звон и не разрешены богослужения... В Метреле деревянную церковь заняли под кинематограф. Удивительно спокойствие населения! Это все плоды деятельности пьянствующих или спящих батюшек. А что делается к устранению этого в будущем? Ничего.

22 мая / 4 июня. Среда. Прошло четыре месяца. За это время масса перемен в жизни.

1) Прежде всего, перешли на самостоятельную квартиру Грушевских (Кавалергардская 3-17). 21 февраля / 6 марта (окончательно; почти месяц собирались, но было нельзя из-за порчи водопроводной трубы).

2) 10 февраля совсем приехала Аня, перейдя на службу в Пе­троград.

3) На Пасху приезжала вся семья; а Боря и Коля потом и совсем перешли на службу в Петроград: Боря в продовольственную лавку, Коля - в службу сборов. Это хорошо и в смысле продовольствия, и концентрации всех средств. Жена тоже здесь. Только Шуре пока нельзя выехать из Петрозаводска.

4) 9 апреля получилось сообщение о возможности служения в Университетской церкви. 12 апреля н.ст. на общем собрании при­хожан меня избрали пастырем, 1/14 апреля Митрополит утвердил. С 13 апреля начались богослужения. По-видимому, я «пришелся по вкусу»... Доволен очень и сам. Теперь только бы вопрос о кварти­ре устроить поближе (на праздники ночую у Тураева - очень милые люди), да о профессуре.

5) У Митрополита бываю довольно часто, а последнее время и очень. Епископ уехал. Управляет нашей епархией Митрополит, и я хожу посему с докладами. Уже после открытия богослужений в Университетской церкви Митрополит предложил место настоятеля в Троицком соборе на Петроградской стороне. Но - подожду еще выяснения вопроса об устройстве в Университете, да и от членства в Епархиальном совете пока несвоевременно отказываться.

6) Епархиальное управление на месте дремлет. Отсюда рассылаю циркуляры, библиотеки, и все-таки делается дело. Получены от благочинных (пока 14) донесения о происшедшем за полгода. На днях из Петрозаводска ужасные вести о расстреле о.о. Рокотова, Неменского, Феклистова и Виноградова, об аресте Горбунова Эммаусского (?), Сретенского, ...бомова. Дмитриев и Громцев, освобожденные из Петрограда, опять сидят в тюрьме.

7) При служении в Университетской церкви говорю в каждое воскресенье поучения. В то же время подготавливаю материал к возможным лекциям, как по истории религий, так и по богословско-философским вопросам вообще. Последнее - на всякий случай, для бесед апологетических; а, кстати, у Тураевых была речь о желании слушательниц медицинских курсов прослушать летом ряд лекций по богословию, но: а) научно обоснованных, б) популярных и в) православно-церковного направления. Книг приобрел порядочно, нужных как материал для занятий.

9/22 июня. Вчера Митрополит вызывал меня и сообщил, что Патриарх писал ему об увольнении нашего Преосв. Иоанникия, согласно прошению на покой в Свияжский монастырь и рекомендовал озаботиться выборами, указав на Преосв. Геннадия Нарвского (Туберозов - Л.А.) как желательного кандидата. Обсудив вопрос, пришли к выводу, что: 1) сейчас нечего и думать о созыве Епархиального собрания, когда половина епархии занята «белыми», а другая «красными» войсками; 2) пока - несколько месяцев управление должно быть сосредоточено у Владыки-Митрополита; 3) в дальнейшем необходимо некоторое упрощение правил о выборах: вместо Епархиального собрания для намечения кандидатов можно тоже произвести на благочиннических собраниях, а специально организованный приходскими советами г. Петрозаводска предвыборный комитет подготовит материал о желательных кандидатах и сообщит по благочиниям; 4) уже по одобрении и дополнении списка Синодом можно созвать Епархиальное собрание для выборов. Все это сообщил сегодня М.П.Смирнову в Петрозаводск, для соображений а, кстати, написал и о кандидатах:

1) Преосв. Геннадий, рекомендуемый Патриархом, хорош тем, что знаком с Петроградом, благотворителями, способами управления и строя новой церковной жизни и т.п.; но, как говорят, груб в обращении, не особенно интеллигентен, подслуживается к высшим и влиятельным светским; словом - дубликат Преосв. Назария (Кириллов, на Олонецкой кафедре 1897-1901гг. - Л.А.), только более грубый и заносчивый. Не знаю, правда ли? Сам дела не имел с ним.

2) Может быть, будет выставлять кандидатуру А.П.Надежин. Ну, его все знают в епархии.

3) Лучшим, по-моему, кандидатом был бы Преосв. Фаддей (Успенский - Л.А.), бывший ректор, умный, светский, коллегиальный. При нем Епархиальный совет не был бы, подавлен резолюциями, а делал бы живое дело при архиерее - «пастыре».

4) Только бы не о. Метелев...

5) Преосв. Варнава (Накропин - Л.А.), который, кстати, освобожден из тюрьмы и от запрещения после известной корреспонденции с его отзывами о личности некоторых архиереев и назначен в Калязинский монастырь, - едва ли будет пробираться на родину. Но лично я - против. В епархиальных списках ему, да еще в нынешнее время, не место. Монастырь - другое дело.

6) Преосв. Варсонофий Каргопольский (Вихвелин - Л.А.) тоже в настоящее время не будет у места. Он «мертворожден» от чрева матери, а теперь нужны «живые» люди.

Во всяком случае, Олонецкая епархия накануне новой эры в своей церковной жизни, ибо впервые будет у нас избранный ею самою епископ.

Хорошо бы к тому времени вырешить и вопрос о зданиях. Если не все, и не некоторые, то хотя бы одно вернули - семинарское. Там с удобствами могли бы поместиться и архиерей, и Епархиальный совет, и пастырская школа с интернатом (если нужен) и квартирами, и церковь, и аудитории, и духовная библиотека-читальня, и свечной завод. (Вопрос о возвращении Карельской и Петрозаводской епархии здания семинарии и консистории, увы, не решен и по сей день - Л.А.)

17 / 30 июня. В субботу 15/28 июня виделся на Свирском подворье с А.Н.Лебедевым (очевидно, член Петроградского Епархиального совета - Л.А.), который занят мыслью о «создании настоящей митрополии»; как он говорит, разумея под этим расширение территории на счет соседних епархий с уничтожением до некоторой степени их самосто­ятельности. Мысль едва ли справедливая и желательная. Я понимаю митрополию как округ с несколькими самостоятельными епархиями и с митрополитом во главе, как отцом, контролирующим работу архие­реев и епархий, ежегодно созывающим окружной собор и вообще объе­диняющим и может быть вдохновляющим жизнь епархий округа. Мысль А.Н.Лебедева - воспользоваться настоящим положением дела, когда управление Олонецкой епархией возложено на Митрополита, и объединись ее с Петроградом, влив Олонецкий совет частично в Епархиальный Петроградский Совет. По этому поводу просил меня написать нашему совету.

Вопрос сложный. Несомненно, главное значение будет иметь вопрос денежный. Сможет ли епархия содержать самостоятельного архиерея (да еще с викарием), и все епархиальное управление, с пастырской школой и проч.? Об этом надо написать (да и предложено уже вообще обсудить финансовую сторону). В своем отзыве о времени созыва собрания для выбора кандидатов в архиереи Епархиальный совет мог бы коснуться и принципиально вопроса о епископе для Олонии в связи с вопросом о средствах содержания. Думаю, однако, что едва ли кто выскажется за уничтожение самостоятельного епископа.

Другая мысль А.Н.Лебедева о пересмотре и изменении Соборного положения о епархиальном управлении заслуживает большого внимания. По нему, нет надобности в особой канцелярии при епископе, что вообще надо, чтобы заседания происходили в совете всегда под председательством епископа, и никаких «утверждений» журналов не требовалось бы, разве лишь тогда, когда председательствовал - за отсутствием Епископа - назначенный им или выбранный пред­седатель.

Это, конечно, значительно упрощало бы дело. Можно было бы даже выделить дела о назначениях в пастыри, и их предоставить все­цело власти епископа с тем, чтобы совет только подготовлял все справки и делал исполнение, а все остальные дела могли бы решать­ся в совете с епископом. Хорошо бы в этом смысле поработать здесь на месте комиссиям, и представить проект Собору для пере­смотра правил об управлении (готовят свои предложения для Собора, ожидавшегося в 1921 г. - Л.А.). То же и относительно самого Сино­да, хотя о нем теперь, вследствие отсутствия печати, нет ника­ких сведений, и трудно судить о целесообразности его нынешней ре­формы. Одно можно сказать, что там, по-видимому, «спят», и бюро­кратизм и медлительность прежние.

Вечером, перед всенощной, виделся с деканом филологического факультета С.А.Жебелевым. Спросил его о времени осуществления, разработанного им с Марром, проекта реформы факультетов филологического и восточных языков. Оказывается, что еще вопрос будет обсуж­даться, есть противники введения отдела истории религий и не­известно, чем это кончится. Гринберг сочувствует, согласен под­держать; в понедельник едет в Москву совещаться. По выяснении Жебелев обещал мне сообщить. Предмет моего интереса - полу­чение преподавательской кафедры по одной из отраслей истории религий. Вопрос, во всяком случае, должен разрешиться в июле, чтобы к сентябрю уже быть готовым университету к началу занятий в реформированном или прежнем виде.

9 / 22 июля. Вторник. За это время произошло довольно много разных событий. 21-22 июня/4-5 июля служил с Преосв. Геннадием на Паданском подворье по случаю привоза иконы св. Николая из Колпина. Вышло недоразумение у заведующего, и мне пришлось ездить в 8 часов вечера за Преосв. Геннадием, просить его служить, и привезти. Там и ночевали. Народу много. Исповедь и причастие - человек 150. За обедом Преосв. Геннадий сообщает: «Для Вас вакансия откры­лась», - Какая? - «Смирягин умер»?! - Несколько дней спус­тя встретился у Митрополита с о. В.В.Плотниковым, назначенным клю­чарем Исаакиевского собора (на предлагавшееся мне место) и тот сообщил, что называют трех кандидатов в настоятели Исаакиевско­го собора: прот. Чельцова, прот. Богоявленского и меня, будто бы. Я сказал, что пошел бы, но... едва ли может быть такое назначение: человек я совершенно новый для Петрограда и Митропо­литу неудобно меня назначить - и о нем будут говорить, и у меня сразу масса недоброжелателей. Назначенным оказался о. Л.Богоявленский, настоятель Князь-Владимирского собора. И опять разговоры. На днях, при выходе из Университетской церкви от всенощной (6/19 июля), ко мне подошла дочь академика Шахматова и ее родственница и сообщили, что в Князь-Владимирском соборе за вечерней на днях женщины окружили прот. Владимирова и выражали недовольство, что с уходом о. Бо­гоявленского собор придет в упадок. Тогда «некоторые из прихожан Университетской церкви» указали на меня как желательного канди­дата в настоятели Князь-Владимирского собора. Отец Владимиров обещал им побывать у меня и поговорить. А сегодня встречаю А.Н.Лебедева, который сообщает, что ввиду заявления благочинного об отъезде А.В.Смирнова идет дело о моем утверждении в Университетской церкви на штатном месте и пе­реходе, таким образом, на епархиальную службу в Петроградскую епархию. О том же говорил сегодня и Митрополит, соображая, как совместить мое членство в Олонецком Епархиальном совете.

С 22 на 23 июня (с 5 на 6 июля) в нашем доме был у всех обыск, в том числе и у меня. Довольно поверхностно, хотя ничего и не могло быть, так как ничего запретного нет. Ровно го­довщина, как происходил обыск в Петрозаводске.

26июня/9 июля Шура поступил на службу конторщиком культпросветотдела Мурманской ж.д. Теперь служит 5 человек, и получаем 6-7 тысяч в месяц. Только так и можно еще кое-как жить, да и то с продуктами очень трудно, особенно с хлебом.

Приезжали о.о. Хазов и Крючков и 30 июня/13 июля производились в протоиереи; были у меня, а 1/14 июля вечером все мы были у Митрополита, пили чай и ужинали. Беседа шла об Олонии. М.П.Смирнов сообщает, что о. В. Красов думает выставлять канди­датом себя и о. М.Покровского (в епископы, очевидно -Л.А.). Я рассказал. Дожили до кандида­тов. Нужно не иметь ни ума, ни совести, чтобы решиться на такой выпад. Пишут также, что Петрозаводский соборный приходской совет по случаю 50-летнего юбилея постановил просить наградить о. Машезерского митрой, а всех остальных протоиереев - палицами. Кто-то на приходском совете заявил, что Машезерского не за что награждать. На это присутствовавший на заседании Машезерский стал доказы­вать свои заслуги. Комедия! Иного себе дела не нахо­дят. Много смеялись. Беседовали и о крайней медлительности и безынициативности о. Красова. Митрополит, вслед за мной, про­сил передать о серьезном обсуждении финансовой стороны, что­бы выяснить возможность содержания епархиального управления, при отобра­нии свечного завода. Приезжал также Н.С.Надежин и 8/21 июля произведен в прото­иереи.

5/18 июля, в пятницу, перешли на новую квартиру - Невский, 11, кв. 19, с очень роскошной обстановкой Трейберга; теперь с комфортом, а не то, что в прежней грязи. Есть отдельные комна­ты, душа спокойнее и возможно заниматься; а главное - всем нам близко к месту службы - и детям, и мне. Пока все еще устраиваемся.

Сегодня (9/22 июля) был у Митрополита. Собирается ко мне на новую квартиру. Беседовали об А.П.Надежине по поводу его письма ко мне об архиерействе. Митрополит сообщил, что он дове­рительно писал Патриарху о нежелании епархией Преосв. Геннадия из-за некоторых его качеств, а назвал имена - о. Надежина, Преосв. Фаддея и Преосв. Артемия. Неизвестно также ничего о Преосв. Варсонофии. Надо написать о. Надежину, чтобы он сам списался с кем-либо из членов Синода (например, митр. Сергием), может быть, его Синод зачислит в список кандидатов, тогда много шансов было бы за его избрание. Или, если выборов произвести теперь нельзя, и управление епархией временно останется за Митрополитом, то, может быть, уведя Преосв. Варсонофия, назначат о. Надежина викарием для уп­равления на месте, а потом переход в самостоятельное будет проще и естественнее. Все это написал прот. Надежину 9/22 июля.

Вечером был у о. Н.Ф.Первенцева, справиться, может ли он ехать на Паданское подворье служить, куда я его устроил. Оказывается, он болен (и едва ли поправится: вероятно, хотя родные в самообмане уверяют, что это "почки", инфлуенца и т.п.). Тогда предложил о. П.Дмитриеву временно пока взяться. По-видимому, он очень рад, потому что кормиться очень трудно, а там готовят обед и ужин из двух блюд на двоих , что для его больной же­ны очень важно.

11 / 24 июля. Четверг. Послал прот. А.П.Надежину большое письмо с изложением путей, какими он мог бы пройти на Олонецкую кафедру: 1) в виду того, что имя его уже названо Патриарху в числе кандидатов, на­писать Патриарху и знакомым членам Синода - Преосв. Сергию (Страгородскому - Л.А.) и Арсению (Стадницкому - Л.А.) о включении его в список кандидатов от Синода; 2) в ви­ду желания Преосв. Варсонофия Каргопольского уйти от викариев Олонецких в другое место (вчера получено об этом письмо его и прошение об отпуске), просить о назначении викарием, который сейчас необходим Митрополиту для управления на месте, так как, очевидно, довольно долго нельзя будет по военным действиям в крае произвести выборов.

Сегодня ездил с о. П.Дмитриевым на Паданское подворье, желая устроить его там временно. Условия, по-видимому, подходили бы, так как главное, в чем сейчас нуждается он и его жена - стол там для них был бы готовый. Но, кажется, едва ли решится, все чего-то ждет, «дела себе исполинского ждет»... Ну, Бог с ним, как знает.

12 / 25 июля. В пятницу, мой воспитанник по семинарии, И.И.Бельский пострижен Митрополитом в монашество с именем Иллариона, а на другой день за ранней литургией в Крестовой церкви произ­веден в сан диакона. Был на пострижении, выходил на «акафисте», ночевал у Митрополита и служил литургию. Ознакомился там с проектом положения о Богословском институте, составленном И.П.Щербовым, заведующим Пастырско-богослов­ской школой. Проект подробно разработан и будет представлен на Епархиальное собрание в сентябре; если пройдет, то в нынешнем же году осуществится. Очень желательно было бы попасть туда в число корпорации: поработать на привычном и интересном деле.

21 июля / 3 августа 1919 г. Третьего дня получил от А.П.Надежина письмо, где сообщает, что избирает вторую комбинацию, т.е. быть назначенным вика­рием, и что уже писал Преосв. Сергию, просит и меня написать ему, и что хорошо, чтобы Митрополит сделал о нем представление. Был я вчера у Митрополита, но не застал его дома и оставил письмо для ознакомления, потому что 22-го он собирается в Моск­ву, где, между прочим, переговорит и о кандидатах.

2 / 15 августа 1919 г. Митрополит в Москву не ездил: предупредили его о возможной операции обособления Москвы от Петрограда. Все это - слухи, вол­нующие общество. Таким же образом была отложена им поездка в Петрозаводск. И тоже напрасно. Давным-давно бы съездил, поднял настроение и успокоил верующих. А там очень ждут; все подготов­лено, все рады принять Митрополита, кроме разве прот. Машезерского, который заявил, что не может никого принять, кроме одно­го только Митрополита на чай. Университетскую церковь, как и другие домовые, закрыли. Хо­дили мы с Б.А.Тураевым в Комиссариат юстиции, но там стоят на букве декрета: нельзя, потому что церковь не в изолированном помещении. Дали мысль о служении в частной квартире. Веду пе­реговоры и, вероятно, устроимся на Биржевой линии д.8 кв. 1: Оптичес­кий институт уступает половину квартиры, а сводный 166-й госпи­таль дает утварь и иконостас упраздненной церкви, правда, много уже растащенные. Переживал эти дни беспокойство и из-за квартиры, потому что не было разрешения на право вселения. Но дело устраивается: в Центральном жилотделе обещали уже выдать ордер. Пришел из Москвы указ, подтверждающий наше представление о необходимости пока ограничиться временным порядком управления из-за невозможности произвести выборы. Пришел также указ и со списком кандидатов в епархиальные епископы. Названы двое: Павел Ильич Соколов (еп. б. многолетний председатель Учебного комитета), и Преосв. Геннадий. Сообщил это о. А.П.Надежину, и советовал ехать лично сюда в Петроград, чтобы переговорить с Митрополитом, а, может быть, и в Москву, чтобы ускорить вопрос о викариатстве.

Жена с Аней съездили в Петрозаводск, привезли до 3 пудов книг и картофеля и зелени порядочно; все больше на обмен.

14-го числа Митрополит у меня обедал с о. В.В.Плотниковым и Б.П.Федоровым. Вечером зашла Тураева, узнать о положении вопро­са о церкви.

8-го числа были у меня Шахматовы - тоже узнать о положении церкви, звали к себе. Мы с Верочкой были у них в воскресенье, 10-го, вечером, побеседовали, главным образом, с бабушкой их, тет­кой А.А.Шахматова. Звали еще.

10-го же числа был в Андреевском соборе на беседе «Тайна беззакония», которую вел о. Н.Платонов. Беседа чередовалась пением очень хорошего хора, соответственно подобранными песно­пениями. Я прослушал три части: а) историческую, где говорил о звере из бездны, хвостом захватившим треть верующих, объяснил это отделением Западной церкви от восточной и разделением Запад­ной на католическую и протестантскую; б) уяснил 2 Фес. о лике антихриста, числе зверином и «удерживающем», под которым разумел силу духа веры, не дающей еще развития тайн беззакония; в) о звере из земли с рогами наподобие овечьих, но во всем противоположному Христу, от действий которого «звез­ды спадут с неба», т.е. даже предстоятели Церкви, пастыри поколеблются, что и видим сейчас. Рассказывают, что дальше речь сводилась к необходимости быть настороже, проверять - бдят ли сторожевые, не грозит ли духовная опасность от антихриста.

Манера говорить с большими расстановками, медленно, певу­че, а местами немного искусственными, мне не понравилась. К то­му же построение фраз - протяженное. Наиболее ярки были места, где лектор касался близко к тексту Апокалипсиса тех или других описаний. Народу было много. Недостаток - отсутствие скамеек, что особенно чувствительно после целого дня всяких хлопот, да еще при истощенном у всех организме.

М.П.Смирнов пишет из Петрозаводска о застое дел в Епархиальном совете. Председатель заглядывает ненадолго, и не ежедневно, за дела совсем не берется. Перед приездом Митрополита нарочно испросил отпуск, чтобы дезертировать. Вопросы финансовый и о выборах епископа еще не обсуждались. Тут вина Н.П.Громова, который взял все дела домой для выяснения, да все и выясняет. А ско­ро ли выяснит - Бог весть... Н.Е.Звероловов еще не приехал из отпуска. Любопытно, как смотрит о. Крылов на способы решения дел.

Из Синода пришел указ Митрополиту о предложении сообщить, что делается по подготовке к пастырству кандидатов, и вообще о религиозном просвещении народа. Я составил проект представления и послал в Петрозаводск на одобрение, а, может быть, и дополнение. Крылов думает, что составление мною доклада - любезность со стороны Совета, что это должен сделать сам Митрополит, и от Совета ничего не требуется, кроме ознакомления! «Так вот и все почти», - заканчивает письмо Михаил Павлович. Проект мне возвратил Крылов с надписью, что «с вышеизложенного редакциею доклада Епархиальный совет согласен».

Отец И.Н.Дроздин пишет, что в Петрозаводске уже нет ладана, служат без каждения. Видел здесь вчера о. Л.Богоявленского, он обещал несколько уделить.

4/17 августа. Сегодня был приглашен служить в церковь св. Екатерины на Васильевском острове, где устраивался традиционный крестный ход (вместо 1 августа), служил Преосв. Геннадий. Обедали у настоятеля о. М.С.Яворского. Храм - большой, величественный, местами (в иконостасе) живопись художественная. Настоятель молодой, как и во многих других храмах, вследствие ухода или «выбытия» многих из рядов. Вечером были с женой у Тураевых.

6 / 19 августа. Написал письма о. Ив. Ив. Илюшину, своему лучшему ученику по семинарии, ныне студенту Московской Духовной Академии, и о. Ник.Сер.Елпидинскому, тоже своему ученику по семинарии, хорошему священнику. Дело в том, что Миссионерский совет при Синоде сооб­щил, что находит, и совершенно верно, одною из первых и неотлож­ных ныне задач Церкви - устройство дела евангельского богословия среди самих православных чад Церкви. Сейчас больше чем когда-либо требуются такие апологеты, которые, сами защищая Православие, должны были бы научить таковой защите и других; на обязанности таких апологетов должно лежать устройство дела евангельского благовестия среди православных. Каждая епархия должна обязательно иметь хотя бы одного или двух опытных руководителей евангельского благовестия. Для усовершенствования таких мер в Москве предполагается устроить полугодичные курсы, где лекторами будут опытные и умудренные в устроении епархиально-приходской жизни епископы и приходские священники, мужи науки, знакомые с положением защиты веры за границей, а также с историей внутренней миссии как Рос­сийской, так и заграничной, и миссионеры, опытные в полемике и в устроении и организации миссионерского дела. Предлагаю тому и другому ехать на курсы. Были бы очень хорошие апологеты: первый и по способностям, и по усердию, и по религиозному настроению; второй - тоже, да и сам писал мне, что хотел бы заняться противосектантским миссионерством. Для епархии это было бы хорошо; работники идейные.

11 / 24 августа. Как будто на пути к осуществлению части своих желаний: получить преподавательское место. 5/18 августа получил от заведующего Богословско-пастырским училищем И.П.Щербова приглашение зайти переговорить с ним. 7/20 августа, в среду, около 10 часов поехал к нему. Поближе ознакомились (это и была его цель). Уяснить детальнее цели Богословского института - не ученые и сухо-учебные, а нравственно-вос­питательные: научая, вести ко спасению. Отсюда осторожность в подборе персонала (совершенно резонная). Из предметов (пока не окончательно) мог бы предложить или Свящ. Писание Ветхого Завета, или церковную историю (сначала общую). Я указывал в начале беседы на Свящ. Писание Нового Завета и на апологетику, но это, по-видимому, уже занято.

Беседовали о хорошем преподавании этих предметов - не семинарском и не академическом - сухо ученом, а жизненно-христианско-практическом. В Свящ. Писании Ветхого Завета изучать собственно библейскую историю, не историю еврейского народа с заучиванием судей, царей, всех мелких событий истории еврейского народа, а то, что имеет значение для христианства в истории евреев, как избранного народа. Важно отличать даже не столько мессианскую идею, сколько вообще идею промысла Божия в истории человеческой. Желательно уяснять в Ветхом Завете основы общих моральных и социальных истин (об ответственности народов даже за отдельные проступки лиц, о жизни его, общественной и т.п.). Из псалмов тоже не столько мессианские, сколько богослужебные и жизненно важные (например, 103). В церковной истории тоже - не ученые исследования важны, а желательно изучение истории христианства, Церкви, в духе изложения К.П.Победоносцева.

Заговорили об устраиваемых Щербовым собраниях кружка моло­дежи, где бывают и ученики Пастырского училища, о богослужениях для детей, устраиваемых в Крестовой церкви (Александро-Невской Лавры, где помещалось училище - Л.А.). Я сообщил свою мысль, которую не раз высказывал и Митрополиту, что у нас в богослуже­нии, в частности в литургии, совсем нет молений о детях, и что вместо ектений об оглашенных было бы вполне возможно помес­тить ектении о детях, что у меня проект уже набросан отчасти. Затем высказал я и другую мысль, что и вообще, а особенно для детских богослужений было бы полезно и назидательно читать ев­харистическую молитву вслух, что у меня есть уже изложение этой молитвы, приспособленное для детей, когда я на курсах (для учителей церковно-приходских школ - Л.А.), на практическом уроке вел именно разработку этого отдела. И.П.Щербов про­сил меня в ближайшее собрание (по средам бывают) сделать об этом небольшой реферат...Вопрос нашей церкви затянулся. Сначала были с Б.А.Тураевым в Комитете юстиции о разрешении продолжать служение в старом хра­ме; представляли все документы. Нельзя. Начали искать помеще­ние. Нашли у Колесникова (Биржевая линия д.8 кв.19). Церковь взяли из госпиталя 166-го. Опять было препятствие: квартира снята Оптическим институтом, предложили к Бенешевичу. Осмотрели: там другой план, а одной комнаты мало. Решили (остановиться - Л.А.) на кв. 19. Устраива­емся.

Поехал в Комитет юстиции за разрешением, предварительно озаботив­шись ордером от Центральной жилколлегии. Подал заявление в районный жилотдел о технико-санитарном осмотре. В Комитете юстиции встретил А.Н.Лебедева, который, вместе с инструктором Масальским посо­ветовал просить в спешном порядке осмотреть церковь и разрешить служить по-прежнему. Подал тут же заявление; завтра, 25-го, бу­дет осмотр. По поводу разрешения отслужить вчера и сегодня в (старой) церкви обращался к университетскому служителю Озерову, председателю церковного отдела в совдепе. Принял небрежно, гру­бо, хотел сначала переговорить по телефону с Комитетом юстиции. Но Тураевы не посоветовали на другой день ходить унижаться.

Служил вчера и сегодня, - вместо этого, - в церкви Св. Екатерины; говорил слово. Председатель просветкомиссии приходского совета Н.А.Булга­ков, профессор, просил во вторник провести беседу в их кружке.

Познакомился с С.Е.Советовым, молодым человеком (23 года), доктором, горячим работником в разных религиозно-просветительных кружках.

По совету Тураевых был вчера у Л.П.Карсавина (проректора б. Историко-филологического института), просил устроить Верочку в гимназию при институте. Свел меня в канцелярию, где я подал прошение, пометив 16 августа и - зачислили. Слава Богу! Шура подает проше­ние в Консерваторию завтра, а Боря на днях - в Университет, на факультет общественных наук, по юридическо-политическому отделению. Коля, если не мобилизуют, думает в ново открывающийся Географический институт. Был 22-го у Тищенко и Шахматова.

Больше всего удручает всех голодовка. Цены на продукты громадные, да многого и достать нельзя. Хлеб в обрез, приходит­ся очень сокращать аппетит, полуголодать; обеды - все вобла и воб­ла, как разнообразие - селедка. Хорошо еще Боря снабжает иногда мукой или хлебом, - иначе совсем было бы плохо. Все ездят за продуктами, и в этом проходит жизнь. Масса времени уходит на всякие посторонние хлопоты, очереди и т.п., и все в ущерб дому. Наши тоже ездили в Петрозаводск и привезли картофель и зелени.

8 / 21 сентября. Воскресенье. Получил от прот. А.П.Надежина два письма, одно вслед за другим. Сообщает, что Преосв. Сергий (Владимирский) пишет ему о готовности Синода на назначение его не только викарием, но и самостоятельным, но неизвестно лишь, желает ли он монашест­ва. Верная мысль о необходимости торопиться назначением вика­рия, так как может оказаться такое время, когда епархия совсем останется без руководства. Во втором письме просит сообщить, послано ли представление. Надо узнать. [В бытность о.Н.Чукова епархиальным наблюдателем церковно-приходских школ, инспектор семинарии, член епархиального училищного совета, затем каф. прот. А.П.Надежин, видя в энергичном о. Николае конкурента, всячески «вставлял палки в колеса», мешая его работе. Отец Николай всегда оценивал людей по их деловым качествам, могущим служить пользе делу церкви, а не по характеру личных взаимоотношений с ними - Л.А.].

В газетах опубликовали письмо Митрополита Вениамина к Зиновьеву по поводу слухов о вскрытии мощей св. Александра Невского. Не читал письма, но говорят, будто бы там есть фраза, что за сочувствие белым будут преследоваться духовные лица. Фраза очень смутила совесть некоторых (из профессуры). Можно говорить вообще о невмешательстве духовенства в политику, но о несочувствии к белым или красным - это значит как раз вмешивать духовенство в политику.

Сегодня услышал, что некоторые из арестованных профессо­ров университета освободились.

После литургии сегодня служил в церкви молебен пред уче­нием. Были ректор и некоторые профессора. Инициатор вопроса - проф. А.И.Введенский запоздал, и пришел по окончании службы. Позна­комился с ним.

На этой неделе определились и остальные дети в учебные заведения: Шура в понедельник и среду (2/15 и 4/17 сентября) держал экзамен в консерваторию. Выдержал хорошо (и слух, и музыкальная память, и голос). Пел «Иуду». Дело сейчас за профессором. Завтра узнает, у кого будет заниматься. Коля получил вчера (7/20 сентября) известие, что принят в Географический институт.

12 / 25 сентября. Четверг. Во вторник был у Митрополита. Давно ждал; уже посылал за мной. Дело об отводе храма б. Макарьевской пустыни в Каргополь­ском уезде монахиням Пюхтицкого монастыря Рижской епархии. Священник противится, вследствие неопределенной резолюции епископа Иоанникия. Теперь достаточно определенно сделано распоряжение. Представление о прот. Надежине все еще не послано; я за­говорил; Митрополит улыбнулся и - только. Сообщил Надежину, пусть принимает меры, тем более что 17/30 сентября Митрополит выезжает в Олонию (Лодейное поле, Свирский, Петрозаводск), там и может повидаться лично. Написал Дамаскину, игум. Антонию, Дроздову, Крючкову и Павлову о поездке Митрополита на предмет встречи, приема, ор­ганизации богослужения, приглашения окрестного духовенства для пастырской беседы с Митрополитом - осведомления и получения указаний. Приехал о. В.Хазов. Сообщает, что разруха в церковной жизни - большая, распорядиться некому. В иных местах не поминают ни Патриарха, ни Митрополита из желания подделаться к каким-нибудь деревенским заправилам; венчают нерасторгнутых церковно; благочинные не следят, не созывают собраний, не руководят; сборы в епархиальную кассу не собираются, потому что Епархиальный совет ниче­го об этом не сообщил, хотя предложение епископа Иоанникия было. Епархиальный совет распадается: М.П.Смирнов уходит в Новгородскую губернию, о. Красов и вообще бездеятельный, уехал в отпуск в Олонец и не явля­ется на место. Н.П.Громов один, нерешительный, страшно медли­тельный из-за хозяйственных домашних дел, а теперь и полубольной из-за недоедания; о. Звероловлев еще не возвратился из от­пуска, да едва ли вообще может быть работником, так как со­вершенно одряхлел, говорят, под ударами жизни. И при таком-то состоянии епархии нет там епископа для руководства, а Митропо­лит - вместо принятия энергичных мер - «улыбается», очевидно, не сочувствуя кандидатуре Надежина, но, не принимая мер и к назначению кого-либо другого.

10 / 23 октября. Интересно для памяти на будущее записать цены продуктам на рынке в Петрограде на сегодняшний день: Хлеб - 1 фунт - 240 рублей; Ржаная мука - 1 фунт - 260 р.; Масло сливочное 1 ф. - 900-1100 р.; Масло подсолнечное 1 ф. - 700 р.; Яйцо - штука - 50 рублей; Сахар рафинад 1 ф. - 900 р.; Картофель 1 ф. - 80-95 р.; Капуста 1 ф. - 65 р.; Лук 1 ф. - 80-85 рублей. За вывозку дров с Калашниковской набережной до квартиры (Невский, 11), за 1 сажень, заплатили 2000 руб. и кусок хлеба с 1 фунт. При таких ценах не хватит никаких окладов, как бы ни по­вышались ставки. А повышаются они вот как: 1 ноября 1918 г. я поступил в Комиссию при Академии наук на 400 рублей в месяц, а за октябрь 1919 г., т.е. ровно через год, по той же должнос­ти получаю 4500 рублей в месяц, т.е. в 11 с лишком раз больше. Дети все (четверо) за октябрь, например, получали 14590 руб., а вместе со мной все за октябрь имели 20640 руб., т.е. хватит только на 20 дней - по 4 фунта хлеба на всю семью.

31 октября / 13 ноября. Четверг. Все это время, чуть не через день, происходили занятия комиссии по организации Богословского института. Работали сна­чала о. Акимов, И.П.Щербов, Ф.К.Андреев, Ю.П.Новицкий и я. По­том привходили: о. Н. Чепурин, А.С.Николаев. Бывали: о. Н. Рудинский, Б.А.Тураев, Л.П.Карсавин и о. Л.Богоявленский. Просмотрели «Положение» и смету. Вчера было заключительное по этим вопросам собрание комиссии (Акимов, Чепурин, я, Щербов, Андре­ев, Николаев и Новицкий) в квартире Новицкого. Установили «По­ложение», рассмотрели смету (в общем, на 9 месяцев около 542 тысяч без Пастырского училища), наметили порядок общего собра­ния и роли: общий доклад - о. Акимов, доклад о «Положении» - о. Чепурин, после которого И.П.Щербов добавит об имеющемся кон­тингенте слушателей, от делегации слушателей - просьбу о возможности скорейших занятий; затем мой доклад по смете, после чего А.С.Николаев обратится к собранию уполномоченных от приходских общин о всяческом содействии и собирании средств. В кон­це Ю.П.Новицкий должен говорить о делегации в Москву (намече­ны: о. Акимов, А.С.Николаев, И.П.Щербов и Ю.П.Новицкий) и о вы­боре представителей в Совет института (намечены: от приходских общин о. Акимов и А.С.Николаев и от Епархиального собрания - а до времени его созыва от тех же общин - о. Платонов, о. Ладыгин, Ю.П.Но­вицкий и А.И.Введенский). После этого были произведены выборы «инициативной группы», т.е. состава преподавателей. Специально согласились сначала, чтобы в составе для начала дела и некоторой «импозантности» непременно были европейские имена, а потом, чтобы вошли люди разных, так сказать, представительств. Таким образом, сговори­лись на приглашении: Глубоковского - на Новый Завет, хотя о нем поговорили в смысле сухости его лекций, большой самостоятельности и некоторого недружелюбия к корпорации академи­ческой; особенно настаивал на нем Акимов, поддерживал Николаев; да и вообще, конечно, обойти его было трудно; я добавил, что в характере преподавания Глубоковского, - конечно, он сумеет при­способиться к духу института. Проф. Лосского - по религиозной метафизике, Тураева - по литургии, Ф.К.Андреева - по апологетике (Щербов хотел его на метафизику, но настояли на приглашении Лосского, и потому Андрееву дали апологетику), Чепурин - на церковную проповедничество, проф. Бриллиантова - на церковную историю, Щербова - на догматику, меня - на христианскую педагогику и дидактику Закона Божия (Акимов задал несколько вопросов мне, как человеку новому здесь, о моей «силе» в теоретической области и «возможности» знакомства с «немцами», сказав, однако, присутствующим, что о практической моей стороне он может сказать, что знает меня по службе как «лучшего» наблюдателя епархиального, умелого в обращении с общественными элементами и пр.). Мироносницкого - на церковно-славянский язык и пение, Карсавина - на греческий язык (пока, в дальней­шем на мистику), Шкловского, как филолога, - на латинский (необязательный) и др. языки. Забыли еще о Свящ. Писании Ветхого Завета, на которое, по-видимому, будет приглашен проф. А.В.Петровский.

Итак, я - преподаватель Богословского института, что и хотел, потому что деятельность просветительная всегда влекла меня, в частности данная кафедра, практически более мне зна­кома. Придется, конечно, теоретически много поработать. Помо­ги, Господи! Открытие института возможно с I декабря ст. ст. или даже с 1 января. 27 октября / 9 ноября был у меня приходской совет, на котором, между прочим, увеличили мне оклад (с оплатой законоучительства) до 1000 р. в месяц. 27-го, в день свадьбы, служил дома молебен. Шура ездил на гражданские праздники в Петрозаводск за продук­тами и книгами, но за трудностью достать подводу в Петрозавод­ске привез мало. Приходится ходить на общественные работы, рыть окопы и т.п. Раз ходил за меня Шура, другой нанимали. Жена ходила и от усталости заболела. 28 октября / 10 ноября был у благочинного о. Платонова на собрании законоучителей. Было немного. Иные видимо не­брежно относятся, так что с трудом уясняют свои группы, у иных ничего не заведено, иные любят много говорить. Избрали законоучительное бюро из меня, о. Смирнова В.М. и о. Александрова К.В. Завтра - заседание. Основное положение установлено такое: в каждой приходской общине непременно должно вестись обучение минимуму Закону Божию; дошкольный возраст и «надшкольный» (14-16 лет) объ­единить около организации Андреевского прихода, разделив послед­ние на три группы: для занятий по апологетике, по изучению святоотеческих творений и по углублению в научение молитве.

Зима ранняя - 28 октября / 10 ноября. Нева уже почти совсем встала. Осенней грязи совсем не было. В домах - голод, дров мало. Электричество горит мало. Говорят о возможности его бездействия даже, о закрытии высших учебных заведений на зимние месяцы и т.п. Трудно жить. Цены поднимаются. Говорят, опять о повышении ставок чуть не на 150%.

15 / 28 ноября. Пятница. Готовлюсь по педагогике. Читаю пособия. Набросал программу курса. Желательно разработать ту часть психологии и педагогики, которая до сих пор оставалась менее разработанной вследствие по­зитивистского направления в науке - о духе, о сердце и его жизни, о его воспитании, как и о воле. Здесь громадное значение может иметь опыт подвижников христианских, исследования которых (в «Добротолюбии») и можно было бы положить в основание. Это было бы действительно «христианская педагогика».

Много времени уходит на подготовку к проведению вопроса о Богословском институте. Вчера я обошел проф. Введенского и Карса­вина и о. Платонова с известием об имеющем быть общем (воскресном) собрании уполномоченных 18 ноября / 1 декабря у Митрополита. Был у академика Ольденбурга с приглашением делегации от Академии наук. Будет. Готовлю доклад по смете и об источниках содержания.

На днях было 1-ое заседание комиссии по организации Между­приходского совещания. На меня возложили секретарство в комиссии.

Сегодня был у проф. Ю.П.Новицкого; редактировали составленные им положения для устава совещания (о задачах совещания, совер­шенно умолченных в Соборном приходском уставе).

Сегодня получил у Митрополита указ Синода о назначении в Олонию епископом Преосв. Евгения Мерцалова. Неожиданно! И весь­ма неудачно. Человек старый, неживой, довольно сухой, необщительный и едва ли сумеющий привлечь к себе общество большинства (был душевно болен). Преосв. Сергий Владимирский, очевидно, постарался сбыть своего викария. Вот как делаются назначения. Не подождали Владыки Митрополита, чтобы выслушать пожелания с места.

От о. А.П.Надежина получил два письма; томится и очень хочет уйти из деревни. Сын не учится. Жаль, что не устроилась ему ка­федра в Олонии; а сам виноват: надо было лично ехать в Москву. Сегодня же получил письмо от Преосв. Варнавы. Житьем в Калязине доволен, зовет к себе погостить. Владыка Митрополит сегодня сообщил мне, что вчера с полчаса переговаривал с Москвой (с кем-то из советских представителей). Приглашают в Москву на совещание об установлении отношений власти к духовенству в виде созыва Всероссийского съезда советов и воз­можного обсуждения вопроса об этом. Сказал ему, что делегация, направляющаяся в Москву по вопросу о Богословском институте, мо­жет быть ему полезна там и в этом совещании: опора во мнениях и переносе ответственности с одного Владыки и на представителей епархии. Сказал И.П.Щербову, и тот устроит несколько заседаний Комиссии нашей об уяснении вопроса об отношении Церкви к государству.

22 ноября / 5 декабря. Пятница. Наконец прошло второе общее собрание уполномоченных от при­ходов - 18 ноября / 1 декабря, в покоях Митрополита. Я делал доклад по смете, предварительно (29 ноября) побеседовав с членом Епархиального совета Стефановичем о средствах, и, затем, обсудив вопрос с о. В.А.Акимовым. Собрание прошло хорошо. Отец Акимов провел его энер­гично, парируя возражения, правда, несущественные. В результате единогласно приняты и «Положение» и смета. Учеников по Закону Божию у меня прибавляется понемногу. Изготовил 3 экземпляра описи церковной утвари и отправил в совет. Получено отношение об устройстве собрания прихожан и подписания договора и - тогда вопрос с церковью прочен.

9 / 22 декабря. Понедельник. Третий день стоят морозы до 20° с лишком. А с топливом вез­де плохо. У нас еще, слава Богу, но квартира холодная (коридор) и собрались уже все в две комнаты. В связи с голодовкой и холодом повысилась смертность: на прошлой неделе в моем маленьком прихо­де было 5 покойников. Распространено воспаление легких; действу­ет сыпной тиф; говорят о случаях легочной чумы. Если в таком числе будет идти смертность, то - высчитал какой-то доктор - Петро­град через 10 месяцев вымрет. Коля после двух отсрочек, наконец призван, хотя ноги его в ранах и на фронт идти немыслимо. Будет просить об оставлении для лечения; 6-го у детей были гости, молодежь; танцевали.

Приезжала настоятельница Ладвинского монастыря монахиня Арсения. Их выселяют из монастыря, здания которого хотят отвести под больни­цу. Написал ей ходатайство в Петроградский совет об отмене распоряжения, ходил в Смольный за справкой; дело передано в отдел управ­ления, где завтра надо справиться.

В церкви у меня налаживается хор порядочный. Затруднение в регенте. Пред праздником предполагается неделя «утешения» (19-22 декабря): служение, исповедь, соборование и причащение.

7/20 декабря после всенощной состоялось собрание прихожан с уполномоченным совдепа Озеровым; приняли церковное имущество.

Митрополит возвратился из Москвы; положение об институте утверждено. Получен указ о назначении А.П.Надежина епископом Павловским (Нижегородская еп.); хиротония в Петрограде. Преосв. Евгению Митрополит писал о больших неудобствах и затруднениях в Петрозавод­ске; подействует ли?

Вчера в храме у меня была панихида по скончавшимся молодым ученым: И.М.Волкове и М.А.Васильеве (ученики Б.А.Тураева - Л.А.); потом в университете было заседание с речами о них Б.А.Тураева, С.П.Глазенапа и г. Фридлер.

Днем было заседание благочиннического собрания. Между прочим, организуется междуприходское совещание благочиннического округа, и открываются районные бо­гословские курсы. Отец Н.Платонов действует энергично и быстро; не то, что с нашим Богословским институтом.

Сегодня было собрание нашего кружка. Явилось мало. Отец Гр. Сербаринов докладывал об облачениях (преимущественно о цвете их), но очень мало и обще.

12 / 25 декабря. Когда был у Шахматова на завтраке, после похорон О.Н.Шахматовой, беседовали с А.А.Шахматовым о Богословском институте (он присутствовал от Академии наук на втором собрании уполномоченных от приходских общин). Он высказал неудобство в научном отношении от отсутствия светских предметов, потому что трудно иногда провести грань между богословским элементом и общим в науке. Во-вторых, удивлен, что история представлена вообще слабо: нет истории Вос­точных церквей, истории католичества, протестантства; заинтересованному придется обращаться в университет, а там ему дадут совсем не то, и не в том духе. В-третьих, по поводу возражения о. Писаревского (на собрании) о том, что «Положение» по-видимому, связывает, и не дает полной свободы, необходимой для научного ис­следования, и ответа о. Чепурина, что здесь свобода должна пониматься условно, ибо «институт является кафедрой архиерея», Шахматов неодобрительно отнесся к такому заявлению о. Чепурина, соглашаясь более с Писаревским. Такая тенденция, высказанная Чепуриным, под­черкивает конфессионализм, и грозит нашей Православной Церкви, до­селе «простецкой», но без крайностей католицизма, впасть в эту крайность. Многое - правда.

10/23 декабря, во вторник, начал писать лекции по педагогике.

11/24 в КЕПСе было совещание представителей всех отделов для взаимного осведомления о ходе и характере работ. Общее впе­чатление таково, что везде делается только кое-что; предположений и ожиданий много, но когда это осуществится - неизвестно. По на­шему Северному отделу привлекает внимание библиографическая рабо­та (я подробно изложил как весь использованный для карточек мате­риал, так и систему разгруппировки /пока общую и грубую/ этого материала).

Выяснилось три вопроса: 1) о необходимости выработки системы разгруппировки - десятичной или международной, обсудив ее в совещании; 2) о необходимости особого лица для работы по группировке; и 3) о необходимости непременного изготовления соот­ветствующих ящиков или шкафов для картотеки. Затем докладывалось о работах Шокальского, Советова, Грум-Гржимайло (о Сидорове). Судя по работам других отделов, в Северном, - недостает научных ис­следований по общим экономическим и другим вопросам, и А.Ф.Шидловскому следовало бы обратить на эту сторону внимание. Например, вопрос о промыслах, о колонизации, о путях сообщения, о климате, об ископаемых богатствах (хотя бы исторически), сводка различных исследований Севера и их результатов и др. т.п.

Вчера справлялся в отделе управления совдепа, о результатах написанного мною ходатайства настоятельницы Ладвинского монасты­ря Арсении по поводу требования Петрозаводского управления совдепа об их выселе­нии. Ходатайство полностью удовлетворено, т.е. монахини не будут выселены, из 7 корпусов один остается им для пользования, другие отводятся для больницы; сестрам предлагается, если могут, обслу­живать и больницу. Вчера же написал об этом настоятельнице.

Вчера прибыл из Петрозаводска и был у меня о. В.Т.Хазов. Рас­сказывал о церковной жизни. Разрешены беседы религиозно-нравствен­ные для взрослых. Ходатайствовали о разрешении преподавания Зако­на Божия детям. Разрешили только с 16 лет!! Удивительные головы! По обычаю, святее папы римского. Как жаль, что нет энергичного архиерея, который двигал бы эти вопросы в случаях, подобных настоящему, сносился с Петроградом и Москвой! Пример ходатайства Ладвинского монастыря дает основание к уверенности, что здесь был бы вопрос пересмотрен и разрешен удовлетворительно.

У меня уроки Закона Божия идут с интересом; детей прибывает. Вчера вечером жена и Анечка выехали в Петрозаводск до поне­дельника.

15/28 декабря. Воскресенье. Сегодня после литургии беседовал по дороге с Ю.П.Новицким. Рассказал подробности относительно поездки в Москву. Устав инсти­тута нами составлен безукоризненно. Ознакомились со списком пре­подавателей. Указали на необходимость ректора в духовном сане. Потом указали и на самое лицо - о. В.Акимова. Вопрос о ректоре поднял А.С.Николаев. Он же, как будто против кандидатуры о. Акимо­ва. Выдвигалась кандидатура о. П.Лахостского, но против нее воз­ражал Ю.П.Новицкий. А.С.Николаев выдвинул М.В.Чепурина, а Ю.П.Новицкий - меня. Остальное известно из беседы с И.П.Щербовым. Во вторник, на совещании, прежде всего, будет предложено о. В.Акимову и, если он откажется, тогда, по-видимому, будет речь обо мне. Сегодня было благочинническое собрание для выборов благочинного и совета. Часть духовенства, по-видимому, желала провести о. Западалова, находя о. Платонова молодым для этого. Но при голосовании кандидатов о. Платонов получил большинство, а Западалов отказался. Выбранным оказался о. Платонов. И хорошо - живой и энергичный человек. Для благочиннического совета прежний совет представил список кандидатов, им намеченный и обсужденный: о. Западалова, как заместителя благочинного, меня, о. Поспелова и кандидаты: о. Смирнова и о. Разумовского. Это из клира. Я заметил, что едва ли могу быть полезным, поскольку в предыдущей деятельности был все время бесприходным, и лишь последний год состою приходским священником. Тут докладчик выяснил, что благочиннический совет имел подробные суждения о каждом кандидате и в частности обо мне, и решил использовать мой «колоссальный» опыт в целях просветительных. Ничего не оставалось, как согласиться, и я прошел 29 голосами из 36 заседавших. Сделанная мне характеристика, а может быть какие-либо раннейшие разговоры, по-видимому, создали благоприятное в отношении меня настроение. По крайней мере, когда потом был возбужден некоторыми вопрос о включении в состав благочиннического совета кого-либо из низших членов клира, то за спиной у меня раздавались разговоры вроде следующего: «Что ж, на чье место Вы посадите дьякона? Не менять же Чукова на дьякона? Ну, о Чукове не может быть и речи, можно вместо другого». По вопросу о выборе ректора для церковно-приходских курсов решили пока, до Пасхи, возложить обязанности его на о. благочинного; но имели в виду благочиннический совет в дальнейшем меня же. Словом, опять везде кандидатом... Только бы не разбрасываться.

 

1920 г.

29 декабря 1919 г./11 января 1920 г. Воскресенье. В прошлое воскресенье и в самый праздник Рождества у меня говело, исповедовалось и приобщалось до 40 человек. По словам Б.А.Тураева, в Университетской церкви это небывалое раньше явление. Слава Богу! Чувствуется, что община около церкви (собственно одни и те же определенные лица) крепнет. Служил всенощную на канун сочельника, в сочельник - литургию и всенощную (много народа было), в праздник литургию и на второй день утреню и литургию. В первый день был с крестом у семи служителей (во всем доме, где живет церковный служитель), затем у В.Е.Тищенко, О.А.Добиаш, у Тураевых, Шахматовых и Рышковых. Во второй день - у В.И.Бойко и в том же доме, где он живет в квартирах младшего служительского персонала Академии наук - в № № 24, 41, 53 и 54 - у пяти человек. Всего за два дня был у 17 семейств. Все у тех, которые сами просили к ним зайти. 26-го днем был с женой у Тураевых, побеседовали, а затем все вместе прошли в Андреевский собор, где о. Н.Платонов совершал утреню по особому песенному (пасхальному) чину, который ему указал Б.А.Тураев, заимствовав его из устава Св. Софии.

1 / 14 февраля. Суббота. Сегодня - день моего рождения. Исполнилось 50 лет. Благодарение Господу за прожитое. Не по достоинству был взыскан милостями Божиими! Если отбросить все мелкое, неважное, то, в общем - во всю жизнь - удача и удача: и в обстоятельствах моего юношеского воспитания под кровом Церкви, и в поприще службы, и в условиях службы, и в строе семьи, и во взаимоотношениях с окружающими по службе, по жизни. Слава Богу! Дай, Боже, благословения и на дальнейшее оставшееся время жизни, может быть, уже незначительное...

Сегодня служил литургию по случаю «родительской» субботы: удачное совпадение - помянул родителей в день своего рождения.

Теперь о делах. Вчера было общее собрание представителей приходов. Я делал первый небольшой доклад от имени совета института, уже как ректор: о съорганизовании, состав преподавателей, выборы, предположения о лекциях в Великом посту, о записи слушателей, просьба оказать в этом содействие, как и в средствах.

На днях ходил по делам института в Комиссариаты; сегодня снова. Пока все идет удачно.

4 / 17 февраля. Вторник. День ангела. Служил литургию. Б.А.Тураев пел и читал все. Днем у меня обедали (в 3.30): Владыка-Митрополит, Тураевы Б.А. и Е.Ф., И.П.Щербов; во время обеда пришел о. В.В.Плотников, дети, Н.А.Барышев и Е.Д.Эглит (соседка по коммунальной квартире - Л. А.), всего - 14 человек. Обед удался. При нынешней дороговизне на рыбу и творог (для блинов) потратил вчера 5710 р.

До обеда приходил П.А.Иткин. После обеда, к чаю - о. Г.Н.Сперанцев. Отец П.В.Дмитриев почему-то прислал письмо, хотя живет около. После ухода Владыки заходил о. Илларион Бельский и потом был позван Смирнов (домуполномоченный).

Тураевы подарили свои труды: Б.А.Тураев: 1) Абиссинские магические свитки; 2) Египтологические заметки I-VII; 3) то же VШ-ХI; 4) Магический папирус Британского музея; 5) Россия и христианский Восток; 6) Опись коллекции древностей, привезенных из Египта весной 1909 г. (Тураев и Фармаковский).

Е.Ф.Тураева: 1) Отражение Нижегородского движения 1612 г. в литературных памятниках ХVII века; 2) Французская генеалогия ХVI-ХVII вв. о русских государях; 3) К трехсотлетию царствования Дома Романовых; 4) Новый сборник статей по славяноведению, изданный учениками В.И.Ламанского.

Кроме того Б.А.-ч подарил «Известия Русского Археологического института в Константинополе», т. ХVI, где помещен труд Панченко «Рельефы из базилики Студия в Константинополе» (Студитского монастыря, где преп. Николай был игуменом).

И.П.Щербов тоже подарил книгу «Записки религиозно-философских собраний», для меня теперь как ректора Богословского института, мечтающего объединить верующую интеллигенцию.

Беседовали о служении в субботу в нашей церкви литургии и благодарственного молебна, а потом чаепитие с приходским советом, и обед у Б.А.Тураева.

Владыка занят мыслью устроить в лавре местопребывание ставленников, где они жили бы во время посвящения, учились служить и, конечно, видели все приходские организации, как образец для себя, - где и митрополит мог бы ближе каждого узнать. Это мысль, безусловно, хорошая.

Вопрос о служении пассии на Паданском подворье Владыкой еще не решен: в пятницу. Кстати, о. Н.Платонов устраивает очень хорошо - на Васильевском Острове: служение торжественных пассий по разным - по очереди - большими церквами округа, а в Крестопоклонную - с епископом, с крестным ходом вечером со всех больших церквей на Киевское подворье.

Кстати о хороших мыслях: тоже - дни оживления приходской жизни, хорошо, было бы, членам правления Общеприходского совещания бывать в разных приходских собраниях и налаживать приходскую жизнь, будить, вводить инициативу и т.п.

Но беседы, беседы и религиозно-нравственные лекции и чтения - как можно шире и шире. Этого сейчас требует народ.

7 / 21 февраля. Суббота. Вчера было заседание совета Богословского института. Дела - незначительные. Удалось исхлопотать и даже изготовить печать и штамп. Порешили вопросы о лекциях, распределили все как и по районам. Финансовые вопросы тоже. Избрали Н.В.Чепурина секретарем и членом правления (вероятно, секретарство будет номинальным, придется мне). Шпергазе на первом заседании проявил себя удачно: будет очень полезен (русский инженер, директор телефонной фабрики «Эриксон и Ко», попечительского совета гимназии Шаффе, член приходского совета Андреевского собора - Л.А.). Вчера служил всенощною и панихиду; присутствовало несколько профессоров. Сегодня совершалось служение митрополита. Все прошло очень удачно. Пели только четверо: жена, Аня, Шура и А.Н.Соколов - хорошо. Служили мы с о. Н.Платоновым; диаконствовали иподиаконы; помогали в стихарях И.П.Мурзин и Б.А.Тураев. Присутствовало около 20 профессоров (Тураевы, Церетели, Бородин, Глазенап, Фармаковский, Бенешевич, Тищенко, Лавров, Гримм, Шишкевич, Новицкий, С.Ф.Платонов, Ф.И.Успенский и др., которых я не знаю). Народу было вполне достаточно. Словом торжество прошло не официально, а тепло. Владыка говорил слово, хорошо. Припомнил факт, когда Григорий Богослов явился во время господства арианства и нашел только маленькую домовую церковь, где и собирались православные. Она получила название Воскресенья. Отсюда аналогия с нашей... Удачно. После литургии я сказал Владыке благодарственную речь, а за чаем - Б.А.Тураев. Хорошо, что устроили чай. Вышло удобнее и сердечнее. Обедали у Тураевых. Мило и просто. Завтра о. Н.Д.Платонов звал к торжественной вечерне и прощению в Андреевский собор.

15 / 28 февраля. Суббота 1-й недели Великого Поста.

Служил целую неделю. Говельщиков немного: 14 человек. В церкви холодно; только вчера вечером истопили. Как всегда при ежедневном служении нельзя ничем заняться; не хватает времени, да и устаешь.

Тем не менее, на этой неделе удалось обделать для института два хороших и важных дела. Во-первых, добился разрешения отпечатать объявления об открытии приема в институт и о богословских публичных лекциях, а во-вторых, сегодня удалось исхлопотать библиотеку б. Духовной семинарии для нужд института.

С объявлениями не так-то скоро дело устроилось. Ходил два дня. Потребовали разрешение Исполкома на самое устройство публичных лекций. Принес. Как нечто одиозное для власти, разрешение подверглось сомнению и по телефону справлялись, кто подписал. Но, не добившись толку, разрешили, чтобы отвязаться.

В отделе реклам удивились, что разрешено печатание объявлений (правда, не отдельными плакатами, а в «Листке объявлений»). Оказались там сочувствующие (Ф.Н.Нестеров), которые взялись устроить все. Действительно, съездил он в типографию, устроив, что отпечатали сразу оба объявления в один столбец, чтобы можно было вырезать для церквей. В пятницу (27 февраля) все было готово, и он занес сам ко мне 150 экз., а 2500 экз. в тот же день расклеили по городу. Сегодня уж заходила одна особа, желавшая слушать курс в институте, к сожалению уезжающая на Пасху. Являлся и другой - Мусс, неправославной, с богословским уже образованием лютеранским, в качестве вольнослушателя.

С библиотекой дело сложнее. На днях пришел И.П.Щербов, опечаленный полученной из Комиссариата просвещения бумажкой, о передаче хранимой им библиотеки Духовной семинарии в детскую колонию. Какой-то Яковлев, заведующий этой колонией, узнал от служащих у него, наших же духовных (характерно, никто - как свой!), что И.П.Щербов пользуется книгами Духовной семинарии, и подал жалобу в Комиссариат о «расхищении» семинарской библиотеки.

Решили пойти сегодня к Лилиной в Комиссариат и подать от Богословского института ходатайство о предоставлении библиотеки институту, в виду характера книг - религиозного. Ряса делает свое дело в нынешних учреждениях: сейчас же находятся сочувствующие, а люди противоположные или замыкаются или стесняются, или стараются быть "либеральными" в отношении своих. Нашлись сочувствующие и тут; оказалось, что у Лилиной заседание, там - Карсавин. Переправили бумагу ему, тот быстро переговорил и устроил, что семинарскую библиотеку дают институту на хранение и пользование под ответственность, с условием предоставления в месячный срок каталога в Комиссариат. Слава Богу!

На этой же неделе еще осложнение с ученым пайком. Некоторые учреждения, чтобы использовать предоставленное им количество, предоставили его даже монтерам! С другой стороны есть тенденция сократить общее число пайков. Поэтому КЕПС потребовал от сотрудников представления анкет и списка печатных работ. В четверг снес. И тут только пришлось убедиться, насколько я не был предусмотрителен раньше в отношении своих работ. Ведь ежегодно составлял большие отчеты о школах, своеобразные, с массой статистического материала, и ни на одном не ставил своей фамилии. Издал очерк деятельности Карельского братства, обзор отделов - и то же. Больше: дополнительный план, мною составленный - труд громадного значения, совсем не был мною отпечатан, а лишь представлен в Губернское земство. То же и со многими другими своими церковно-школьными работами. Буду ждать результатов. Завтра на пассии в подворье веду первую беседу.

17 февраля / 1 марта. Понедельник. Был в канцелярии Объединенного совета высших учебных заведений. Паек мне прошел. Спрашивали о Богословском институте. Говорят: дали 7 человекам из 12. Смотрю - прошли: я, Бриллиантов, Глубоковский, Карсавин, Лосский, Тураев, Шкловский, т.е. все лица - по другим учреждениям, а из института собственно никого. Я попросил за И.П.Щербова и, после переговоров с А.Е.Ферсманом, вопрос, вероятно, пройдет: просили, чтобы завтра он представил анкету. С библиотекой семинарии случилось, было, осложнение, но пока благополучно. Виною - недипломатичность Ивана Павловича. На пути из Комиссариата он встретил претендента на библиотеку - Яковлева и рассказал ему, что нам отдают библиотеку. Тот вознегодовал и сегодня поднял бурю в Комиссариате. Но кое-как, благодаря сочувствию разных лиц (мелких даже: Капитолина Алексеевна Тареева), вопрос наладился: содержание бумаги не изменили сравнительно с субботой и только просили, чтобы пустили представителя колонии осмотреть библиотеку. Вчера на пассии говорил слово. По-видимому, произвел впечатление. Народу было не особенно много: человек 100. Сегодня был литургический кружок. Б.А.Тураев сделал несколько дополнений к вопросу о цвете облачений (главным образом киевская практика), а потом я прочитал свой доклад о молитвенных поклонах. Доклад не вызвал никаких возражений и даже дополнений; принят.

25 февраля / 9 марта. Вторник.

Была лекция Б.А.Тураева «Монотеистическая струя в древних религиях». Читал интересно, хотя очень быстро. Публика двоякая - интеллигентная и «для познания». Был митрополит и Преосв. Артемий. После лекции были вопросы: 1) гимны вавилонские похожи на псалмы еврейские; нет ли взаимного влияния? (Ответ - идейного нет; а сходство объясняется сходством характером падежей). 2) Не было ли влияния евреев на египтян в смысле монотеизма? (Ответ: возможно, хотя нет документальных данных). 3) Нельзя ли считать еврейский монотеизм как результат влияния монотеизма соседних народов? (Нет никаких исторических данных для доказательства подобной мысли).

В общем, очень интересно прошла лекция для публики интеллигентной, но вторая половина публики, конечно, осталась без пищи. Поэтому Владыка-митрополит высказал мне мысль о желательности второго выступления - более популярного и назидательного. Думаю, что это едва ли понадобится с будущей недели, так как лекции будут Чепурина, Мироносницкого и др. на темы более практические, апологетического и назидательного характера.

Сегодня днем снова собирался кружок пастырей «равнонаправленных». Заслушали и обсудили устав Общеприходского совещания. Неприятность: архимандрит (Николай Ярушевич - ? Л.А.) ушел и закрыл дверь квартиры; пришлось собираться в комнате при часовне.

Вчера был день смерти мамы. Время так было занято с 2 часов до 11 вечера, что не пришлось отслужить даже дома панихиды семейно. Помолился один. Расстояния и «безтрамвайность» сильно мешают делу. Сегодня тоже: только что вернулся с собрания кружка, пообедал, поспешил на панихиду к Рышковым, а оттуда на лекции, где уже ждал митрополит, и все пешком. Когда, наконец, жизнь примет нормальное течение?

5 / 18 марта 1920 г. Четверг.

Лекции вполне удались, публике очень нравится, разговоров в обществе много; посещаются и интеллигентами, и средним классом. Лекция Лосского, несмотря на трудность, была ясна и произвела прекрасное впечатление философским обоснованием основных догматов христианства. Чепурин говорил мастерски, живо, драматично. Сегодня Мироносицкий читал, но - интересно. Во вторник придется читать мне, так как архим. Николай болен и просил заменить его.

Сегодня было первое заседание правления института. Я выработал проект наказа, который был принят. Обсуждали повестку заседания совета и вопрос о порядке открытия института. Предложили торжественно открыть, пригласить представителей от ученых и учебных заведений, инославных исповеданий и т.п.

После заседания остались я, Щербов, Новицкий и Андреев и обсуждали вопрос об организации религиозно-философского общества и братства св. Софии. Наметили лиц, к которым я обращусь с письмом. Наметили платформу для братства из прежнего устава св. Софии. Предварительно я доложу совету, а затем испрошу благословение Владыки-митрополита.

5 / 18 апреля. Воскресенье. Прошли праздники. На второй день был с крестом в академическом доме у служителей, на третий - молебен у Шахматовых (24-я годовщина свадьбы). В понедельник вечером у нас были Тураевы и просидели довольно долго; во вторник вечером были Губаревы. В среду у детей были гости, а я участвовал в крестном ходе, устроенном в Василеостровском районе из Андреевского собора в церковь Милующей Божией Матери (к Дерябинским казармам) и оттуда, после утрени, в Киевское подворье, где благочиннический совет с митрополитом угощался чаем. (Собрали средства, пай - по 1000 р.) Тут А.А.Измайлов сообщил сенсационную новость, будто бы нашей делегации, поехавшей в Лондон по вопросу о торговых переговорах, предъявили 5 требований: 1) перемена названия республики (Р.С.Ф.С.Р.) на «Российская народная республика», 2) возвращение капиталов до 2 миллионов, 3) восстановление банков и 4) кажется, восстановление земельной собственности до 150 десятин, (5-ое он забыл). В четверг мы были у Тураевых, где были и супруги Церетели. Просидели тоже довольно долго.

В пятницу (16 апреля) у меня был большой день - открытие Богословского института, где мне впервые пришлось генерально выступать и, так сказать, держать экзамен. По отзывам - "выдержал".

В 6 часов был в церкви подворья молебен; служил митрополит, с ним: наместник о. Николай (Ярушевич - Л.А.), каф. прот. Богоявленский, о. Акимов, о. Софроний (в митрах), я, о. Кедринский, о. Рудинский, о. Чепурин, о. Балыков, о. Венустов и еще 2 неизвестных мне священника. Диаконствовал слушатель института о. Козлов. Пели певчие подворья. Чин молебна выработали мы с Б.А.Тураевым смешанный: начало, Христос воскресе со стихами, великая ектения с двумя прошениями из молебна пред началом доброго дела (1-я и 4-я); прокимен «Сей день...», Апостол из молебна пред началом учения, Евангелие - Мф., зач. II, сугубая ектенья с прошением из молебна пред началом учения и молитва из чина Торжества Православия с некоторыми выпусками. Три многолетия: Патриарху, митрополиту и причту; учредителям, благотворителям, представителям приходских общин и всей пастве Петроградской; и учащим и учащимся.

Затем все перешли в помещение института, и здесь открылось торжественное заседание. Я произнес речь о задачах и характере деятельности Богословского института. Затем начались обращения и приветствия, которые я, как ректор, принимал стоя. Первым прочитал «памятку» прот. Акимов от Комиссии духовно-учебных заведений епархии, создавшей институт; затем говорил единоверческий епископ Симон, указавший на теоретическую постановку прежнего семинарского образования, которой необходимо избегать. Потом с большой и горячей речью выступил от приходов А.С.Николаев. После него приветствовали Б.А.Тураев от Академии наук и Л.П.Карсавин - от Университета, 1-го и 3-го Педагогического Института. Потом выступал представитель римско-католических приходов, - из публики - одна из слушательниц (Н.А.Никитина) от имени русской верующей молодежи средних учебных заведений, А.В.Королев - от школы средней вообще, и униатка Оттен, захватившая всех своею искренностью и говорившая о необходимости единения церквей.

Все приветствия возлагают так много упований на институт, видимо так больно всем отсутствие истинных пастырей, так необходима наиболее жизненная подготовка их, что задачи института ярко встали пред всеми, все огромное значение его осозналось сразу, и ответственность громадная тоже ясно стала пред нами.

Я всем ответил сразу. Потом Владыка-митрополит говорил большую речь, особенно подчеркнув, что ему хотелось бы видеть в институте не столько учебное заведение, сколько школу, похожую на школы древности - александрийскую, антиохийскую, куда обращались все за удовлетворением своих религиозных запросов, и которые широко влияли и вне своих стен. Так же и здесь, институт должен широко нести религиозное просвещение за свои стены.

В заключение митрополит благословил институт в лице меня иконой Св. Троицы и передал и еще икону от Покровской Коломенской церкви.

По окончании заседания, когда большинство разошлось, совет, корпорация и некоторые из гостей прошли в квартиру о. Софрония, где у меня устроен был чай.

По общему отзыву, открытие прошло очень хорошо. По отзыву о. Акимова, переданному мне А.С.Николаевым на другой день, я там был на высоте положения, сказавши «умную, дипломатичную» речь. И, слава Богу!

Со вторника - занятия. На другой день послал Патриарху телеграмму с извещением об открытии института.

11 / 24 апреля. Суббота. Со вторника начались лекции. Посещение исправное, интерес большой. Несмотря на знакомство многих с педагогикой (изучали уже), удалось заинтересовать тем новым, что предполагается читать здесь собственно о нравственном воспитании по руководству отцов Церкви, аскетов и вообще духовно опытных людей. Предложил, и заниматься по Закону Божию; отзываются на это тоже хорошо.

Вчера (23) было в помещении института общее (4-ое) собрание уполномоченных приходских общин. Я делал доклад с сообщением об открытии института и начале занятий, о положении учебно-вспомогательных средств и о поступлении денег. Затем заслушали устав Общеприходского совещания и произведены выборы в правление (членов и кандидатов). Прошел единогласно вместе с несколькими другими лицами.

13 / 26 апреля. Понедельник. Сегодня заходил И.П.Щербов. Обедал. Переговорили о делах. Обсудили набросанный мною проект основных положений религиозно-просветительного общества. Погода дождливая, не пошел на курсовой совет. Заходил студент университета Н.Н.Птицын, сын покойного протоиерея. Желает поступить студентом института. Просит принять под покровительство института кружок верующей молодежи - учащихся высших и старших классов средних учебных заведений, душой которого, по-видимому, состоит. Кружок был при Обществе религиозно-нравственного просвещения, которое закрылось, и он - в воздухе. Деятель - горячий, убежденный; за проповеди сидел в вятской тюрьме; организует везде, где только может, кружки; фанатик своей идеи. Такого работника хорошо заполучить и при его посредстве влиять на учащуюся молодежь. Тогда работа института будет идти широко и влияние его распространяться: 1) на студентов своих, 2) на широкие массы путем публичных лекций, 3) на интеллигентные круги путем религиозно-просветительного общества, 4) на учащуюся молодежь путем вот этого общества и 5) на школьников путем законоучительства силами студентов.

29 апреля. Четверг.

Вчера в 9 часов вечера по приглашению А.С.Николаева был у него на совещании относительно съорганизовании президиума Общеприходского совещания. Были только я, о. Н.В.Чепурин и А.С.Николаев. Обсудили весь список членов и кандидатов правления; останавливались на о. Акимове, о. Богоявленском, о. Чепурине, мне, А.С.Николаеве, В.Н.Бенешевиче, Ю.П.Новицком и некоторых других. По вопросу о председателе нашли, что о. Акимов не внесет идейности в дело, засядет на хозяйственности, может быть тяжел и недостаточно популярен в духовенстве; о. Богоявленский - практичен, ловок, но едва ли определенен в идейном отношении, близок к Епархиальному совету и скорее может служить «подкладкой» для епархиальных власти, чем действовать в нужных случаях определенно.

Я свою кандидатуру решительно отстранил по очевидной несовместительности с прямым делом. Отец Н.В.Чепурин наиболее подходил бы в идейном отношении, хотя и отказывался, главным образом, боясь недовольства о. Акимова, которому, кажется, хочется быть председателем. Вот и все духовные. А председатель по многим соображениям должен быть духовный. Во всяком случае, остановились на о. Чепурине, как возможном председателе. Тогда товарищами могли бы быть один духовный - о. Богоявленский и два светских - Николаев и Бенешевич, секретарем - Ю.П.Новицкий.

Поговорили и о необходимых комиссиях, наметив ответственных руководителей - председателей: просветительную - о. А.И.Введенский, административно-организационную - о. А.Боярский, хозяйственную - о. В.А.Акимов и учебную - я. Сегодня, когда я беседовал по этому поводу с Бенешевичем, тот высказал мысль о желательности еще комиссии информационной, которая собирала бы все сведения о строе церковной жизни на местах и комиссии по издательству.

Побеседовали потом вчера об основных положениях религиозно-просветительного общества, мною спроектированных. Обсудив, пришли к мысли устроить: 1) совершенно независимо от института и епархиальной власти религиозно-философское общество, как противовес Вольной философской ассоциации, строящейся на материалистической основе, и - 2) научно-богословское общество при институте как лаборатория при нем для разработки богословских и церковно-практических вопросов. В первую очередь позаботиться о первом.

Решили также небольшой группой собираться, хотя раз в месяц по средам для обсуждения всех этих дел и движения церковной жизни в разных направлениях.

Пришел домой уже около 1 часу ночи.

Сегодня служил заупокойную литургию по И.А.Шляпкине. Пред панихидой сказал речь.

В Академии наук познакомился с присланной из Вытегры А.А.Борнацким статьей об Олонецких антрацитах, необходимостью сделать окончательное доследование их пригодности ввиду нынешнего топливного кризиса. Статья - обстоятельная, ярко рисующая дело и А.Д.Шидловскому следовало бы, помимо напечатания ее скорейшего, использовать ее в виде доклада сначала в кругу специалистов, а потом на Съезде по Северу (с 16 мая), словом бить тревогу. Это, тем более, что вообще отдел Севера у нас не блещет докладами. Надо ему при свидании сказать это.

Вношу завтра на обсуждение совета доклад об организации религиозно-философского общества:

«Обстоятельства времени настойчиво выдвигают основные религиозные и философские вопросы и повелительно требуют их разрешения. Образуются различные общества и ассоциации, ставящие себе задачей обсуждение и разрешение этих вопросов. Но все эти общества и ассоциации стоят большей честью на основе материалистического мировоззрения и, таким образом, подходят к разрешению этих вопросов односторонне.

В противовес такого рода обществам и ассоциациям было бы необходимо создать такое религиозно-философское общество, которое бы разрабатывало и обсуждало религиозно-философские вопросы, выдвигаемые жизнью, - на основе идеалистического мировоззрения и таким образом людей, искренно ищущих истины, ближе подводило бы к Церкви.

Богословскому институту, имеющему задачей (§3 Положения) «распространять в обществе христианские понятия», было бы естественно принять на себя инициативу в деле создания такого религиозно-философского общества в Петрограде».

3/16 июня 1920 г. Среда. В воскресенье вечером был у меня Преосв.Евфимий (Лапин - Л.А.), новый епископ Олонецкий. Просидел с 7 до 11 часов. Беседовали об Олонии. Говорит, что рекомендовал ему повидаться со мной Преосв. Сергий Владимирский (Страгородский - Л.А.), который и прислал мне поклон. Сообщил ему, что мог, о лицах, которых в Петрозаводске и в епархии он мог бы иметь в качестве хороших помощников, дал характеристику других, обрисовал общее положение дела и настоятельные нужды. Из первых указал на: о.о. Хазова, Венустова, Дроздина, Крючкова, Черненского, Стручкова, Даманского, Вознесенского, Вифлеемского, Ильинского, отчасти Дмитриева и др. Указал на необходимость хотя каких-нибудь пастырских курсов и на возможность привлечения Громова и Бурцева. Хочет познакомиться с заправилами. В общем - ничего, так себе; пороха не выдумает, но желание работать есть. Видимо материально ждал большего, чем я ему рассказал.

23 июля / 5 августа 1920 г. Четверг.

Вчера в 2 часа дня был в Епархиальном совете по пригласительному письму о. Чельцова, который вообще на этот раз проявил особую любезность. Было совещание по поводу устройства курсов для подготовки преподавательниц Закона Божьего в епархии. Неожиданно меня устроили читать методику Закона Божьего. Очень хорошую, жизненную программу по литургике представил иером. Иннокентий, далекую от семинарского теоретизирования. П.П.Мироносицкий тоже будет читать пение и славянский язык.

Вечером был у В.В.Соболевой, нашей студентки и ассистентки Медицинского института. Там А.М.Скородумов, тоже наш студент, доктор, читал реферат «Иван Карамазов как религиозный тип». Было соединение институтов медицинского и богословского, всего 21 человек. Был обмен мнений, в котором участвовали Соболева, Андреев, референт, я, доктор Жуковский, женщина-врач (кажется, Введенская?), и особенно ярко в конце Митроцкий о. Михаил. С этим Митроцким за чаем, я поближе познакомился и узнал о его законоучительский деятельности. Оказывается, у него обучается около 300 детей, что при 6000 прихожан составляет около 6 %, т.е. 2/3 всего числа (нормально 9 % детей школьного возраста). Принимает много искусственных мер для привлечения (поездки, вербы, молитвенники, просфоры при исповеди, особая исповедь, вечера художественные и литературные и т.п.). Говорит хорошо.

Сегодня с утра был занят изготовлением проекта воззвания от митрополита к пастве с призывом помолиться об умирении враждующих, строить приходскую жизнь и воспитывать себя на созидание родины.

В пятом часу был А.С.Николаев, обедал, после чего пошли к митрополиту и пробыли у него от 7 до 9 часов. А.С.Николаев изложил ему свои впечатления от поездки в Москву, сравнил здешнюю церковную жизнь, указал причину благоприятной линии здесь в контакте митрополита с властью, уяснил, и необходимость и дальше строить церковную жизнь на пути этого же контакта, вполне разумного и с достоинством; высказал почти невозможность работы этой в Общеприходском совещании без определенного направления сверху от митрополита в виду разнообразия взглядов и авторитетности наиболее консервативных сил. Указал и на определенные вопросы: призыв к миру со всеми, чтобы прекратилась эта злоба к власти; указание на необходимость единственного обращения в вопросе о браке только к совести; и необходимость упорной борьбы с денежным вопросом в Церкви, с развозом иконы и т.п.

Митрополит сочувствует; сам указал на примеры того, как диаконы на литии пропускают иногда моление о «нашествии иноплеменников» (!!); о денежном вопросе сказал, что необходимо бороться с этим и освободить священников от получения за требы, предоставив для этого вносить особому лицу и, может быть, по особой записке; «развоз иконы лежит у меня на совести», говорит. А вообще сказал, что «уж если начать, то надо довести до конца». Определенного ответа не дал, но сочувствие высказал. Я передал проект воззвания.

Во всяком случае, дело начато, и дело большой важности. Важно положить первый шаг. Если бы воззвание было послано, то это всех заставило бы встрепенуться и осмотреться. А если бы потом последовал ряд отдельных предложений в приходские общины, тогда зашевелились бы и понемногу стали бы очищаться. Вопрос денежный вековечный и сдвинуть его с мертвой точки надо.

22 мая / 4 июня. Пятница. Из Москвы митрополит получил важные известия. 8 мая вышел декрет о ликвидации или взятии под особый контроль епархиальных советов. В связи с движением в этом направлении, вероятно, и были арестованы все члены Синода и Высшего Церковного Управления, но через два дня отпущены. Произведены были обыски в Патриаршем доме и похищена масса ценностей. Когда было арестовано Церковное Управление, канцелярия Синода обратилась к митрополиту о съорганизовании здесь центрального управления. Но это не понадобилось.

Во всяком случае, вопрос о прежнем составе епархиальных (да и центральных?) органов управления висит, и необходимо скорее наладить аппарат Общеприходского совещания, установив главным образом самую тесную связь с приходскими общинами. Декрет остается в силе и по местам опять пойдет вакханалия прижимок, обысков и арестов лиц, причастных к управлению.

В Троицу вечером служил у себя утреню по пененному чину. В Духов день у меня опять было собрание братчиков св. Софии (11 чел. со мной). Доклад - Ф.К.Андреева о том, кого понимали наши предки под Софией. Залезание в философию, приплетение «жен­ского начала» к Божеству, обожествление человечества во Христе и обособление в какую-то особую (четвертую) ипостась...

Дело, по-видимому, гораздо проще: Ипостасная Премудрость - Сын Божий, мыслимый в полноте Его дела спасения. А празднование в честь Богоматери - просто русская безграмотность.

Порешили минимум обязанностей наложить на братчиков: молитва (обычная), чтение Евангелия, прохождение мимо храма с крестным знамением. На собра­нии начало и конец - молитвенное по особому чину, который пору­чено составить мне и Б.А.Тураеву [На странице на верхнем поле, имеется карандашная надпись рукой автора, прот.Н.К.Чукова: «Мне это братство напоминает секту!». Очевидно, эта отметка относится к софиологии в докладе Ф.К. Андреева - Л.А].

1 июня совершено поминовение С.М.Соловьева. Богослужебная часть по общему отзыву прошла прекрасно: народу очень много - полный храм, ученых много было, пение артистов и хористов Кон­серватории очень хорошее - вполне церковное. О моем слове тоже хорошие отзывы в смысле его содержательности, ораторского постро­ения, такого же произношения. Духовенства тоже было много.

Вторая часть в Комиссариате прошла тоже очень хорошо. Говорили четыре речи - Рождественский, Платонов, Пресняков и Приселков. Последний к концу очень приподнял настроение, заго­ворив о самобытности России, ее способности, мощности и Православии, как состоянии, которое если и не скоро будет, но всеже будет. Долгие аплодисменты провожали оратора. Митрополит и мы несколько запоздали (минут на 10), но вышло очень торжественно и знаменательно, когда при входе митрополита весь зал поднялся, так что и заправилы должны были, то же сделать.

На Общеприходском совещании доложил план ближайшей деятельности IV отдела духовно-ученого и учебного.

Получил от Преосв. Александра (Надежина) письмо с сообще­нием, что им получена от о. П.Дмитриева по уполномочию приходских советов Петрозаводска телеграмма о запросе, о готовности выставить кандидатуру. Согласился, а на другой день узнал, что назначен туда уже Преосв. Евфимий.

14/27 июля. Вчера днем готовился к лекции, а с 4 часов было заседание совета до 7 часов, после лекции я вернулся домой в 11-м часу совсем разбитый.

Заседание совета шло очень не гладко и оставило во мне неприятное чувство. Разбирались между прочим два сложные вопроса: 1) о возведении в профессорское звание преподавателей института и 2) о замещении кафедры пастырского богословия.

Первый вопрос зачем-то выдвинул Ю.П.Новицкий. Была образована комиссия из него, Глубоковского и Акимова, которую он не собирал, а отдельно с каждым беседовал. Этим воспользовался о. Акимов, отрицательно относившийся к вопросу, и заявил, что комиссии собственно не было. Доклад Новицкого, подписанный Глубоковским, заслушали, заслушали и особое заявление профессорской комиссии, подписанное Глубоковским, Бриллиантовым и Андреевым о возведении в звание профессоров меня, И.П.Щербова и П.П.Мироносицкого.

Началось обсуждение. Я хотел было заявить о необходимости удалиться мне и Щербову, но не признали это нужным. Отец Акимов заявил, что он против возведения, потому что вопрос возбуждается случайно, рано, до окончания не только года, но и семестра, нет автобиографий, нет списка трудов с авторитетным отзывом о них, что было бы целесообразнее избрать особую комиссию, которая подробно установила бы порядок, условия и время возведения в профессорское звание. Замечание вполне основательное, к которому я всецело присоединился во второй его части, а что касается первой, то просил: 1) меня совершенно изъять из обсуждения, потому что я - без ученой степени, преподавательствую всего с 1911 г., 2) что же касается И.П.Щербова и П.П.Мироносицкого, то их просил бы возвести: Мироносицкий и формально имеет право как магистр; а И.П.Щербов - профессорский стипендиат, преподающий 20 слишком лет, имеющий готовые, хотя и не отпечатанные издания, работавший в религиозно-философской библиотеке...

Н.Н.Глубоковский возражал Акимову, находя, что возведение нас не «рано», а «поздно» - надо было сразу это сделать; что организация ученого дела есть истинно ученое дело; даже больше чем написание какой-нибудь книжки; что теперь нет возможности и печатать, и необходимо смотреть на дело с точки зрения только фактической работы, что меня он знает и как ученика, и по церковной школе, и как ректора (тут Бриллиантов подтвердил, что он имел сведения от Я.С.Елпидинского (преподаватель Церковной Истории Олонецкой духовной семинарии - Л.А.) о моем «покровительстве» науке в семинарии).

Как бы то ни было, произвели баллотировку и в результате я получил 7 за и 1 против, а И.П.Шербов и П.П.Мироносицкий по 6 голосов за и по 2 против.

Но, откровенно говоря, меня это совсем не обрадовало, так как не было единодушия, получилась какая-то «милость» вместо законного права. Напрасно Ю.П.Новицкий поднял этот вопрос и так неосновательно его повел.

Второй вопрос с осложнениями - о кафедре. Акимов и тут стал бороздить, указав на необходимость пробных лекций до утверждения, а потом даже и конкурса между кандидатами. Глубоковский стал снимать кандидатуру Зарина в таком случае, ибо на конкурс не уполномочен. Когда вопрос о конкурсе прошел (правда, без привлечения к нему Зарина), то он отказался от участия во всей этой «канители». Решили в следующий четверг предложить провести пробные лекции о. Боярскому и о. Лебедеву на тему «Деятельность православного пастыря в условиях современной жизни» (одну, а другую - по собственному выбору).

Вчера вечером, в мое отсутствие, была Елена Филимоновна, долго сидела, рассказывала много о Борисе Александровиче, сообщила о служении в 9-й день в Андреевском соборе.

2 / 15 августа. Воскресенье. Вчера и сегодня служил. Читает И.П.Мурзин, а поют все, особенно женщины; участвуют и «налаживают» Шура, жена, Аня. Служу панихиды после литургии по Борисе Александровиче. Вчера после всенощной получил письмо от А.А.Шахматова; он в клинике; болезнь «выпадение кишок»; была операция; опасность миновала, но к нему еще нельзя дня два. Пишет, что он - «мертвый человек для Христа», что «христианские ростки заглохли в нем от ученых занятий и научных исследований», пишет, что и дети «гаснут»; просит обратить внимание на Соню; просит меня самого решить вопрос, можно ли, достоин ли он, чтобы молиться за него. Какое смирение! Сегодня после обедни я зашел к ним на квартиру и совершил молебен об его выздоровлении; молился и за литургией; послал ему просфору. Днем был у игум. Афанасии. Собралось человек 10. Она встретила нас в церкви, приветствовала беседой, в которой выразила мысль, что их, отходящих от жизни, радует, что им на смену идут молодые, религиозно одушевленные силы. Рассказала о покрове Царицы Небесной над их подворьем. Пили кофе. Выбрал икону Св. Софии - Премудрости Божией, которую м. Афанасия хотела завтра привезти на заседание братства Софии. Получил сегодня письмо из Москвы от С.С.Безобразова. Бедный заболел в Москве сам, заболела теща, и в этом болезненном состоянии принужден ехать в Ташкент.

4 / 17 августа. Вторник. 9.30 вечера. Сейчас пришел с панихиды по А.А.Шахматове. Умер в ночь на понедельник в бессознательном состоянии от двойной порции морфия. Бредил все время; температура после операции (которая была в среду) не спадала. Хотя и писал в письме мне, что «опасность миновала», но в подсознательной области таилась мысль о смерти, этим объяснить надо и его вопрос о молитве за него, и еще более просьбу о семье и Соне. Панихиды по вечерам; похороны в пятницу; я служу и отпеваю. Вчера с Ю.П.Новицким был днем в доме ученых и у Крижановского по делу ученого пайка И.П.Щербову и П.П.Мироносицкому. По-видимому, можно устроить персонально. Вечером было собрание братства Софии. Было очень многочисленно: 14 человек, а с моими и 17: игум. Афанасия, Е.Ф.Тураева, О.А.Добиаш, М.Д.Приселков, А.А.Франковский, Ф.К.Андреев, И.П.Щербов, о. Лев, Н.В.Чепурин, А.И.Боярский, Ю.П.Новицкий, И.М.Гревс, о. П.П.Аникиев и я. Читали 5 главу Евангелия от Матфея, но речь шла о христианской политике в государстве. Предложил вопрос о. Чепурин и держался мысли, что надо идти во все поры государства и заполнять их. Противоположную мысль, что надо оборониться и накоплять в себе духовную христианскую энергию, отстаивали о. Боярский и о. Аникеев. В конце концов, пришли к мысли, что надо воспитывать в себе дух Христов и тогда он естественно будет выливаться в жизни государственной. Вопрос, конечно, очень сложный, особенно если говорить не о влиянии отдельных личностей, а о более сложных единицах - народах. Как раз об этом сейчас, идя с панихиды, долго беседовали с Л.П.Карсавиным и М.Д.Приселковым. Днем заходила М.Т.Иткина.

7 / 20 августа. Пятница. Эти дни были заняты церковным служением в Преображение и панихидами у Шахматовых. Вчера служил несколько увеличенную панихиду (читал канон). Сегодня в 10 часов сделан вынос на Смоленское кладбище; прибыли туда в 11.30. Литургию начал ровно в 12 часов. Пел хороший хор - прекрасно. Служил я один. Пред отпеванием сказал слово, воспользовавшись для него темой из содержания последнего письма почившего ко мне. На отпевании читал статьи псалма 118-го. Певчим, видимо, было не любо, что служба затягивается. Все прошло чинно. Вынесли из церкви гроб (всю дорогу несли на руках) в 2 часа, а с могилы ушли в 2.45. Очень устал. Дома вечером получил письмо от Е.Ф.Тураевой, которая пишет по поводу службы сегодняшней: «Передайте Валентине Дмитриевне, что прекрасно прошло все отпевание Ал [ексея] Ал[ександровича], и что «ректор Духовной Академии», как говорили в толпе, произвел впечатление и службой и речью. Некоторые профессора спрашивали фамилию и адрес (кандидаты тоже на отпевание!). Но о. ректор и Вал [ентина] Дм [итриевна] должны помнить, что кого-кого, а уж меня он должен отпевать сам!». [Так оно и вышло: в 1948 г. в Ленинграде монахиню Иулианию отпевал митр. Григорий - Л.А.]. Шура читал Апостол на отпевании и прочел хорошо. Вчера заходил И.И.Крачковский без меня и принес тему своего сообщения на 40-й день Б.А.Тураева. Знакомство у меня расширяется. Во вторник около 10 часов студенты хотят сдавать у меня зачеты; решили ко мне к первому. Сейчас узнал, что вчера по местам были произведены отличные церковные сборы на Богословский институт. Так, Андреевский собор собрал 60 тысяч!

22 ноября / 5 декабря. Воскресенье. За неделю целый ряд событий... В понедельник, 16/29 но­ября, будучи в лавре, получил на своем докладе о состоянии института резолюцию Митрополита о представлении членов Совета, участвовавших в комиссии по организации института, к благослове­нию Патриарха, из них прот. Акимова (как я и просил) к наперсному кресту с драгоценными украшениями, а меня - к награждению митрою.

Накануне, в воскресенье, у меня было маленькое собрание: Боярский, Чепурин и Ю.П.Новицкий. Боярский привез извес­тие, что Ю.Н.Данзас приняла католичество; выясняется, что католическая пропаганда растет, что у католичес­кого епископа ежедневно устраиваются собрания ксендзов, на которых обсуждаются вопросы по борьбе с Православием. А у нас? Только-только зашевелились, да и то - лишь некоторые, а в общем, - равнодушие... Пастыри наши слишком «требники», чувство пропаганды как будто несвойственно им, какая-то общая расхлябанность, много или староверчествующего или протестантствующего.

Я уподобил бы нашу Православную Церковь еще не сфор­мировавшейся планете, от которой отлетают те или другие куски, потому что нет еще сильно развитой центростремительной силы, нет той кристаллизации, какая есть у католичества. Причина - историческая: 200 лет в течение всего синодального периода не было «объединяющего начала», не было «главы», который давал бы общую спайку. Отсюда, на местах «деспотизм» владык - каждый сам по себе, полная безответственность, отсутствие единого и определенного руководительства, забвение единой общей пользы и единой идеи. Отсюда - от системы - и известный состав епископата, а за ним и пресвитериата.

Надобна радикальная встряска; надобен для Православия свой «Тридентский Собор», надобен пересмотр канонов, чтобы была одна общая скрепа и твердая для всех основа. Это - с внешней стороны, к которой и необходимо готовиться заранее. С внутрен­ней же стороны необходимо решительное укрепление себя в брат­стве - пастырском, в религиозном делании. Надо объединяться; но большинство смотрит вразброд...

В понедельник же, в институте, была противокатолическая ко­миссия, которая пришла к необходимости двух мер: 1) просить Богословский институт организовать лекции специалистов по католичеству, чтобы духовенство могло хорошо ознакомиться с этим вопросом; 2) уяснить меры и способы к тому, чтобы Православие «почистилось» от нежелательных наслоений, и позаимствовать в практику приходской жизни кое-что полезное и от католичества. К этому надо прибавить, что далеко нелишне и поскорее завести в Богословском институте специальную кафедру по запад­ным исповеданиям.

5 / 18 декабря. 1-го числа Владыка издал на прошении Маренина резолюцию о назначении «настоятеля университетской церкви и ректора Богословского института настоятелем Казанского собора». Сегодня я и получил отношение об этом из канцелярии Ми­трополита. Институт сегодня поехал в Колпино на праздник. Чепурин недоволен, что его хотят наградить только «благословением». Я сегодня испросил у Владыки разрешение на пред­ставление его к наперсному кресту с украшениями. Отдел печати разрешил учреждение церковного книжного фонда, и теперь мы имеем право собирать всю религиозную литературу. Очень и очень важно. В понедельник, 30 ноября, на общем собрании уполномочен­ных в делах доклад о богослужении. В вопросе о резолюции, о. Л.Богоявленский разошелся с президиумом, сгладив потом разногла­сие в письменной редакции. В следующий понедельник будет продолжение того же собрания, где я буду докладывать смету Богословского института. В понедельник же, 3 ноября, было собрание «Софии». При­сутствовали: я, И.П.Щербов, Ю.П.Новицкий, Е.Ф.Тураева, Е.А.Лебедева, П.П.Аникиев, О.А.Добиаш. А.А.Франковский и В.Н. Бенешевич.

15 / 28 декабря. Вторник. Прошло уже полторы недели после моего первого вступления в Казанский собор. Осматриваюсь, знакомлюсь с порядками, ли­цами и положением дела.

6-го числа служил литургию в предстоянии Маренина и с Рождественским. 13-го числа служил (накануне - всенощное) ли­тургию сам в сослужении с Рождественским и Прозоровым. В оба раза говорил слово. Народу было много. Служение мое, как и проповедание, видимо, понравились: это говорили и мне прямо некоторые из прихожан и староста, который, между прочим, сообщил, что прихожане выражали благодарность приходскому со­вету за избрание. И, слава Богу!

В среду устраивал причтовое собрание, а в четверг при­сутствовал на приходском.

На причтовом собрании не было Аркадьева и Прозорова, поздно пришел и о. Ардентов. И это вышло кстати. Я поделился своими впечатлениями и первым поставил вопрос о присутствии всех чле­нов причта за воскресными всенощными (разумеется, главным образом диако­нов). Вопрос был встречен отзывчиво, и это было записано в журнале. Когда явились диаконы, я только сообщил это как при­нятое. Также был принят вопрос и о соборном служении литургий в воскресные дни (хотя Рождественский потом и говорил, что в Исаакиевском этого будто бы нет). Попутно, вскользь заметил и о необходимости делать распоряжения ключарю заблаговременно, а не на пути к месту посреди церкви. Вырешили вопрос о молении новогоднем (служить по обоим стилям), также о славлении (по предварительной записи), о служении в праздники Рождества, как и о дежурстве в 1-й день праздника. Передал мысль Владыки об акафисте в воскресенье, и решили параклисис в Крещение служить торжественно.

Приходской совет встретил меня речью (М.В.Иславин), на которую я отвечал, а староста поднес хлеб-соль. После вопросов хозяйственных я доложил постановления причтового собрания, ко­торые приходской совет только приветствовал. По поводу речи о полу­ченном указе, о сане протодиакона о. Аркадьеву, староста выска­зал пожелание о большей близости к собору его, как и вообще отцов-диаконов (Аркадьев и Ардентов имеют певческие занятия в театрах). Это вышло очень удачно. Аркадьев ответил благо­дарностью за приветствие, полной готовностью служить, но при улучшении положения. Приходской совет на это тоже высказал готов­ность идти навстречу. Я закрепил эту готовность выражением бла­годарности со своей стороны, а отцы-диаконы попросили у меня назначить время для беседы с ними.

Беседа эта была в субботу около часу. Выяснилось, что в последние два года состав младших членов сокращен на 4 человека; среди них имеются два вольнонаемных, лишь частично обслу­живающих собор. Диаконы просили об облачении; заговаривали об улучшении быта и совершенно определенно выражали недовольство на какое-то высокое и слишком «господственное» отношение к себе старших членов причта (по-видимому, ключаря). В субботу, с 2 часов дня, вступил в «очередь» и теперь дежурю в соборе с 2 до 4 часов дня и служу поздние литургии. Сегодня служил первую очередную литургию (будничную, если не считать воскресной). Поминал всех служивших в соборе с основания (есть синодик). Теперь, когда служишь в таком соборе, который является до некоторой степени центральным не только для Петрограда, но и для России (сюда стекаются богомольцы со всего города ежедневно; сюда шлют письма с просьбой о молитве из разных концов России; сегодня из Киева, было), как-то считаешь, себя нравственно обязанным молиться за Россию и в сердце и в мысли молитвенно объединять всю ее, ныне разрознен­ную, разорванную, страдающую. Это особенно сродно моему всегда яркому национальному чувству...

В будни поют певчие; это хорошо и приятно; но... слишком торопятся, так что не успеваешь прочитывать молитвы. Осмотрел ризницу; довольно многочисленна, но помещение сыроватое и это вредно отражается на ней. Необходима была бы там печь. Надобно составить расписание употребления облачений, а также снять с ящиков серебро, иначе - подсказываем сами об излишке. Служителей немного по собору. Необходимо уяснить их ма­териальное обеспечение и посмотреть квартиры. Вот пока о соборе и все. Получил еще приветственное письмо от А.В.Королева. Материальная сторона, по-видимому, очень хорошая: за не­делю кружка дала около 214 тысяч, и на мою долю пришлось около 23 тысяч.

В прошлый понедельник, 7 декабря, состоялось общее собра­ние уполномоченных приходских общин. Я докладывал по смете. Принята очень сочувственно, но признана слишком малою и по­тому поручено представить новую на первую треть года. В новое правление Общеприходского совещания избран едино­гласно.

В пятницу, 11 декабря, было первое заседание правления для выбора президиума. Я заранее переговорил с Боярским и Ю.П.Новицким, и вопрос прошел по-нашему: председателем избран светский - Новицкий, о. Чепурин введен только в товарищи, другим - В.Н.Бенешевич; мы с Боярским в состав президиума так сказать без портфелей; секретарями - В.Н.Яцкевич и С.И.Зенке­вич. В составе правления много больших профессорских сил. Новицкий сразу повел собрание деловито. Иначе мы потонули бы в потоке красноречия Чепурина. Он, по-видимому, догадывается о нашем сговоре и выражает неудовольствие в отношении меня. Среди части студентов института обнаружилось женофобское движение: бывший институт был только профессионально пастырским заведением, где не место женщинам. Я вызвал инициаторов и выяснял им свою принципиальную точку зрения на это - совер­шенно противоположную. Для целей узкопастырских, указал устро­ить пастырский кружок. Вообще для оживления и продуктивности и практичности работы решили с Щербовым завести кружки: Св. Писания, пастыр­ский, проповеди; пения и философии. Это как бы уни­верситетские «семинарии»... На днях были у Новицкого, и весь вечер посвятили об­суждению проекта сметы и связанных с этим вопросов относитель­но 2-го курса, предметов и преподавателей.

В понедельник - 14/27 декабря было собрание «Софии». Были: Карсавин, Франковский, Тураева, Лебедева, Добиаш-Рождественская, А.П.Афанасьев (первый раз), с запозданием пришли Новицкий, Ф.К.Андреев, М.Д.Приселков и В.Н.Бенешевич. Сначала читали и толковали 12-ю главу Евангелия, а потом Добиаш возбудила вопрос о постановке и обсуждении тезисов для рождественского собрания и положении Церкви в государстве. Поговорили только вообще (ибо никто не был готов), и решили собраться для этого в следующий поне­дельник.

 17 / 30 декабря. Четверг. Вчера вечером был К.М.Сопетов; беседовали о тех вопросах, которые я хотел бы поставить приходскому совету. Уяснили вместе воз­можность увеличения состава причта (диаконов) и способы осущест­вления этого. О ризнице он вполне со мной согласен по вопросу о необходимости там печи ввиду сырости и о том, чтобы все серебро из ящиков снять и поместить на свое место.

По вопросу о беседах Боярского, он предупреждал о хит­рости и неискренности Боярского (!), об его рекламировании себя, о том, что он давно домогается попасть в Казанский со­бор и что, следовательно, надо очень осторожно относиться к нему, особенно пока еще популярность моя неширока. Решили так, что я устрою вообще религиозные беседы, в которых выступят наряду с Боярским, также и Платонов, Митроцкий, Чепурин, Аникеев и др.

По вопросу об епископе и его приближении к Казанскому со­бору он рассказал, что о. Либин против этого потому, что, как говорит, архиерей подавит настоятеля, о популярности которого надо позаботиться. Это, правда только до некоторой степени, а есть у него и другая мысль: теперь он играет видную роль, стремится даже к ключарству, а при епископе он отойдет по необходимости на третье место и его «ключарство», может быть, не так скоро осущест­вится. Рассказал Сопетов, что у Либина были мечты и о на­стоятельстве, но Владыка, конечно, признал это неосуществимым, и Сопетов, сообщивший об этом Владыке, откровенно рассказал отношение Владыки к Либину.

18 / 31 декабря. Утро. Вчера вечером было заседание приходского совета, на котором я доложил о желательности увеличить состав диаконов и псаломщи­ков с лучшим обеспечением. Принято и поручено - детально выяснить вопрос о причтовом собрании сначала. То же о ризнице, о сырости там, о снятии с ящиков серебра. Принято; должен быть архитекторский осмотр ризницы, как и вообще подвала, где показалась вода. Предложил прибрать храм, где у западных дверей навалено много непо­добающего; решено обратиться к помощи прихожан. Прием Преосв. Венедикта на второй день будет у меня. Рождественский крайне неудобно доложил о покрытии рас­хода по чествованию Владыки, так что вызвал большие и нежела­тельные разговоры. По моему заявлению решили доставать хорошее вино для евха­ристии и белую муку для агнца. Поручили мне переговорить с регентом народного хора об упорядо­чении дела, ибо хор разваливается.

 

1921 г.

23 декабря 1920 года / 5 января 1921 года. Среда. Вчера (8 часов вечера) происходило причтовое собрание (В Казанском соборе - Л.А.), и я - под неприятным от него впечатлением: батюшки совсем не умеют участвовать и вести себя в заседаниях: перебивают друг друга, галдят все вместе, не слушают мнения другого, уклоняются в сто­рону постоянно, не дорожат временем, страшно алчны и чуть дело коснется денег и «кружки» - шум и гам... Особенно сумбурен Рождественский: говорит скверно, а старается говорить больше всех, перебивает, вздорен. Ясно обнаружилась тенденция к со­кращению службы, к «неважности» слова. Печальная картина ре­месленничества. Пришлось первый раз только выслушивать их, но надо решительно восстать против этого. Казанский собор должен быть образцом в служении, в учении, в уставе, и к этому надо стремиться. Из мер, принятых, но мне не нравящихся, укажу: сокращение паремий в сочельник с 8 до 5 (Ардентов даже за 3); служении литии не в притворе, а на облачальном амвоне; тенден­ция к тому, чтобы не было слова; опущение многолетия в сочель­ник (после славления).

По вопросу об увеличении состава - ужасно боятся, как бы не убавилась «кружка»; предложение Аркадьева стали порицать, а своего никто не мог указать (с распределения ролей диаконов-псаломщиков). Даже Либин показался мне странным, смешивая принципиальный вопрос об увеличении состава с практическим - трудностью подыскания лиц. Надо самому заняться составлением плана. Я поднял вопрос о проповеди в Рождество и вызвался Про­зоров, как «очередной», хотя его очень не хвалят как проповед­ника. Надо будет в следующий раз провести как норму, что оче­редные проповедуют в воскресные дни, а праздники должны ид­ти особым порядком.

В ночь на 1 января нового стиля в соборе был ночной молебен; со звоном; к моменту начала собралось довольно много народа (вся средина церкви до облачального амвона). Я сказал слово; служили соборно, торжественно.

С 12-го до 19-го служил первую очередную неделю; поздняя литургия и дежурство с 2 до 4. Прочитывал синодик, который у отцов совершенно забыт как будто (кроме о. Тимофея). Ардентов диаконствовал не особенно благоговейно, певчие пели очень торопливо. Лучшее впечатление производит старик-диакон Надежин, с которым пели молебны и панихиды на дежурстве.

В субботу и воскресенье служил в университетской церкви; после проповеди пред отпустом поговорил и о своем уходе, о нравственно - духовной близости пастыря и паствы, просил молитв, обещал бывать и заботиться. Пока буду формально заведовать, а когда укрепится о. Лозинский, тогда его надо будет там утвердить. Но самое важное - надо отыскать псаломщика для пения там.

В воскресенье вечером были у Новицкого. Беседа шла о реферате Карсавина, об Апокалипсисе. Ясно, что люди личного подвига вопрос решают более правильно, чем люди и хорошо настроенные, но «головные»: последние всегда смотрят не на себя главным образом, а альтруистически о других заботятся; первые же только сми­ренно думают о себе, и таким образом понимают и принимают вечные муки, не видя в них противоречия с любовью Божией: ибо Любовь Божия остается во всей силе и, вследствие уяснения силы ею сознанию загробного, еще большее томление происходит в душе за современ­ное зло.

В понедельник был у Митрополита, докладывал по четырем вопросам: о соборе, об институте, о фонде и об университетской церкви. Оказывается, он совсем не разрешал благовестническим курсам повсемест­ный сбор, а те сделали в ущерб интересам института. В понедельник вечером было собрание Софии. Были: И.М.Гревс, Н.П.Анциферов, М.Д.Приселков, А.А.Франковский, Ю.П.Новицкий, И.П.Щербов, О.А.Добиаш, Е.Ф.Тураева, Е.А.Лебедева и я. Евангелия не толковали, только прочитали 13-ю главу Матфея, занимались вопросом о положении Церкви в государстве. Я прочел практические вопросы, выработанные нами накануне со Щербо­вым. Но вопрос сначала пошел в сторону принципиальную - о все­ленских и национальных задачах Православной Русской Церкви, дошел даже до общего вопроса о возможности достижения задачи в виду отступления в конце веков. В конце концов, подошли ближе к цели: согласились, что Церковь - есть мать, руководящая человечеством и, как таковая, она знает куда ведет. Но Церкви надо строиться, занять независимую позицию, и вот для того, чтобы знать, как поставить Церковь, надо уяснить: 1) задачи внешнего строительства и 2) задачи внутреннего строительства ее.

24 декабря 1920 г. / 6 января 1921 г. Четверг.

Пишу в 11.30. Сейчас уехал от меня Преосв. Венедикт, пивший после всенощной у меня чай с К.М.Сопетовым. Сегодня утром часы в 10 часов. Во время них я после испове­ди присоединил к Православию слушателя нашего института Г.В.Григорьева (баптиста), который за литургией и приобщался. За литургией я читал паремии (5), причем сам и пел окончания тропарей. На меня глядя, и ключарь читал Апостол. Всенощною служил Преосв. Венедикт. Народу было много; служба прошла довольно торжественно. Я говорил слово после тропаря на «Бог Господь», перед кафизмой; упомянул и о сборе на институт. Пели довольно хорошо, хотя вообще - мало: стихир поют немного, а на 9-й песни припевов лишь один вмес­то 15. Надо приучить и заставить. То же и «С нами Бог», только 3 раза; надо, как бывало в семинарии, заставить петь «яко с нами Бог» - мелодекламацией (чтецов), так же и «Хвали­те имя Господне».

Завтра иду славить в 8 мест; зайду к старосте и В.И.Маренину, а потом посещу постепенно и прочих членов причта на праздниках. На 2-й день после обедни, которую служит Преосв. Вене­дикт, у меня обедает причт, а затем начинается моя подчередная неделя (всенощные и ранние литургии). Сегодня получил письмо от С.С.Безобразова, томящегося вдали от нас - братчиков «Софии», - в Баку и Ташкенте. Еще не писал ему.

29 декабря 1920 г. / 11 января 1921 г. Вторник. 7 утра.

Сейчас иду к ранней обедне (служу как подчередной). Заме­чательно приятное впечатление производит, и создает хорошее впечатление это служение ранних. В воскресенье служил ее в правом приделе и говорил слово, обращался и к народному хору, благодарил его и вообще подбодрял, ибо и нуждается: начинает сокращаться. В будни служу в теплом храме. Одно вносит диссо­нанс в настроение - торопливость диакона Ардентова. Пока все медлю ему сказать. К полному чину молебнов и панихид приучаю «практически»: запеваю сам то, что привык - «Глубиною муд­рости», «Тебе и <неразб.>», «Святых Лик», «Покой Спасе», «От Девы возсиявый», - что обычно пропускалось псаломщиками, а только пелись окончания этих песнопений (как и «Сам един еси»).

Вчера был, наконец, с визитом у о. Рождественского, о. Налимова (встретились на улице), о. Прозорова (у которого и слу­жил панихиду - скончалась дочь 16 лет), диак. Надежина, диак. Кожевникова (который уходит в иподиаконы) и у регента Фатеева (не застал дома), не застал и протодиакона, - надо побывать, как и у диакона Ардентова.

В субботу после литургии у меня обедали: Преосв. Венедикт, Рождественский, Налимов, Аркадьев, Ардентов, помощник старос­ты И.П.Акимов и иподиакон Ф.А.Вишневский. Других не мог видеть, а Маренин заболел за литургией. В самый праздник литургию служили с Марениным, был вместе с ним, Либиным и протодиаконом у старосты, а затем я с протодиаконом побывал в 9 местах у прихожан. В субботу вечером был за всенощной в университетской церк­ви, служил уже о. Лозинский, начинает нравиться прихожанам. После всенощной был рождественский вечер для детей, я сказал слово, де­ти говорили стихотворения, пили чай; я раздал им Евангелия. Вчера Е.Ф.Тураева принесла мне в подарок «от Бориса Алек­сандровича» изображение ап. Павла на камне из Рима, приобре­тенное им в Риме. И сопроводила это письмом: «Примите это изображение Первоверховного ап. Павла, приобретенное Б.А-чем в Риме в соборе, - при мощах апостола. Подобно изображению Божией Матери Влахернской (ранее мне подаренное), приобретенной во П-м Риме - Царьграде, да будет оно Вам твердым подкреплением в трудах Ваших. Я уверена, что Борис Александрович, любя Вас, и сейчас пережи­вает Ваши радости и Ваши волнения; дерзновенно уповаю, что мо­лится в ином мире так же, как молился, бывало, о Ваших на­чинаниях в Богословском институте. Думаю, поэтому, что и для Вас святыни, дорогие по самому их существу, будут дороги и как воспоминание о полюбившем Вас человеке. И в праздник Рождества Христова, столь любимый Борисом Ал-чем, решилась поднести этот подарок, как бы от лица его».

Вчера вечером было собрание правления общества приходов. Я пришел от всенощной позже. Все время рассматривали доклад Боярского о денежных сборах. Много разговоров и потому затя­нули до 10 часов. Предположили отменить хождение по храму с тарелкой, поставив ее на свечном ящике, как отменить блюда и у креста после литургии, у Евангелия, у иконы, у плащаницы. Последнее, неожиданно для меня, нашло поддержку в о. Платонове, который отстаивал необходимость поставить тарелки на кружки у плащаницы «чтобы дать возможность вылиться чувству верующего, желающего, как Иосиф и Никодим, соблюсти приношение умершему Христу». Долго возражали. Наконец решили, чтобы эти «приношения» на местах теми или другими мерами «были урегулированы».

1 / 14 февраля. Понедельник. Сегодня исполнился 51 год. Утром приобщился св. тайн до­ма (были запасные). Днем был у Владыки, приглашал его на 4-ое, на 17 часов, служить (со старостой), поднесли с Щербовым диплом. Доложил о Заборовском. Владыке неприятно. В субботу вел беседу о двух мировоззрениях и - где истина?

Вчера с Щербовым был у Новицкого, и виделся там с акаде­миком Нестором Ал. Котляровским. Беседовали о предстоящем в ин­ституте вечере в память Достоевского, на котором Котляровский выступит с чтением: «Тихая ночь» (памяти Достоевского).

Вчера получил письма от С.С.Безобразова, о. Г.Н.Дроздина и о. П.Дмитриева. Безобразов томится в Ташкенте по нашей «Софии», какие-то тяжелые душевные переживания испытывает по случаю отъ­единения от жены, просит поддержать... Дроздин и Дмитриев описы­вают церковную петрозаводскую жизнь, причем первый отзывается о епископе Евфимии хорошо, а второй - по обычаю - с осужде­нием. Приезжал на прошлой неделе о. Хазов, заходил и просидел в воскресенье вечер; хотел быть еще, но, видно, уехал. На прошлой неделе, в пятницу, венчал в университетской церк­ви гр. И.И.Толстого и С.В.Меликову, произнес речь. В воскресенье служил литургию в университете и панихиду по случаю полугодового дня смерти А.А.Шахматова.

4/17 февраля. Владыка служил у нас в соборе... Утром за литургией Владыка возложил на меня за малым входом митру, возгласив: «Патриарх Московский и всея Руси Тихон награждает настоятеля св. храма сего, ректора Богословского института протоирея Николая митрою. Аксиос!». Надели митру о.Орнатского, которая у него не то от Высочайшего Двора, не то - подарок о. Иоанна Кронштадского....Свершилось то, о чем я совершенно не думал и чего совершенно не искал (настоятельства в большом соборе - Л.А.). Да будет воля Божия! Помоги, Господи, сделать что могу, для славы Божией, для укрепления благосостояния, для просвещения верующих! Н.Н. Глубоковский, встретив меня в институте, радушно приветствовал, только, говорит, «чтобы остаться и в институте, иначе не приветствую», а на другой день занес письмо, в котором пишет: «Усердно приветствую с новым и взаимно достойным назначением Вашим. Теперь Вы - настоятель в храме веры и предстоятель в святилище знания. Объедините их под общим покровом Царицы Небесной, яко Ходатаицы ко Творцу Непреложной, да будет наше знание ведением Отца и Сына чрез Духа святого. Приложите молитвы Ваши о преуспеянии Богословского института и о спасении труждающихся в нем, о чем усердно прошу и аз, все упование возлагающий на милостивое заступление Владычицы рода христианского».

6 / 19 февраля. Суббота. 3-го вечером и в именины, 4-го, в четверг, служил всенощною и раннюю литургию. Службу совершал свт. Николаю. После литургии староста от прихожан поднес просфору, а в алтаре - от приходского совета - хлеб. Внимание - большое. Прихожане тоже поздрав­ляли. Днем у меня был обед. Были: Преосв. Венедикт, о.о. Маренин и Либин, Сопетов, П.А.Иткин, Новицкий с мамашей, Тураева с Юрочкой (сын - Л.А.), П.П.Акимов, А.В.Смирнов с супругой, Щербов. Неожиданно пришли иером. Илларион и З.Н.<неразб.>нова. Духовенство поздравляло за литургией.

После обеда направились в институт, куда пришел и Владыка-Митрополит. Были там: Глубоковский, Карабинов, Ф.К.Андреев, Лазаревский и студенты. Студенты устроили ради меня вечер. В.В.Соболев прочитал реферат «Человечество, как единый организм». Потом была музыкально-вокальная часть. Пел Шура. Когда я проводил гостей и вернул­ся в аудиторию, меня встретила речь о. Викторина Добронравова и о. Лозинского от лица студентов и пропели многолетие. Этим и заключилось. Трогает сердечность студентов, тем более, что ничем особенным я себя там не проявляю.

Предназначенный в диаконы Г.Л.Михеев накануне посвящения (без брака) впал в великое душевное борение и отказался от посвящения. Не видно и на чреде в соборе, что очень путает порядок. 5-го, в пятницу, была «София». Занимались вопросом о старообряд­честве и условиях объединений с ним; избрана комиссия для составления записки об этом. Сегодня после всенощной вел беседу на тему «О бытии Божием».

19 июня / 2 июля. Суббота - 21 июня / 6 июля. По­недельник. Две недели не мог найти времени записать что-либо. Послед­нюю неделю был поочередным и, конечно, было некогда; к тому же утомлялся очень, так как приходилось ложиться очень поздно, а вставать рано.

В понедельник (Духов день), 20 июня, служил в церкви б. кн. Белосельской-Белозерской, у о. Харловича, по случаю его 25-ле­тия священства. Были приветствия, говорил и я от Казанского собора. Был обед; выявилось очень хорошее, доброе отношение между членами приходского совета и причтом. Отрадно.

Вечером было правление Общества приходов, на котором Богоявленский делал доклад о плане работ. Особенно нового ни­чего не сказал: необходимо изучать болезненные явления Церкви и изыскивать меры к их исправлению. Заборовский прибавил к этому об отсутствии твердой воли у власти церковной. А Чепурин сделал положительно невозможное выступление, раскритико­вал состав правления, как «бывших людей, отживающих протоиере­ев, генералов, профессоров, которые, в общем, являются «штопаль­щиками»; в то время как, нужно заново перекраивать церковную, жизнь; что в правлении нет демократических слоев, и поэтому оно далеко от нужд церковной жизни..». Ему по достоинству ответили Огнев и Ковшаров.

Во вторник и четверг у меня собиралась комиссия с еписко­пом старообрядческим Геронтием по вопросу объединения старообрядцев и новообрядцев. Были: я, Новицкий, Приселков, Бенешевич, Дружинин, о.о. Прозоров и Налимов, случайно о. Дроздов, а с той стороны епископ Геронтий и о. Самуил, а во второй раз с епископом - о. Василий и какой-то мирянин с Громовского кладбища. Наметили ряд вопросов, на которые «мы» должны дать ответ, после чего опять соберемся для суждений. Трудно на что-либо надеять­ся при их упорном отстаивании строя XVII века и при нынешних стремлениях к приближению устава и строя богослужебного к по­требностям современной жизни.

В Духов день, вечером, в институте был устроен «дипломати­ческий чай» для знакомства с вновь прибывшим управляющим Тро­ицким подворьем архим. Сергием (Шеиным) для знакомства и уяснения ему нашего вполне корректного отношения к подворью как собственности Патриарха. Видна важность и некоторая неосведом­ленность о здешних петроградских отношениях и настроениях, ме­ряет на московский лад, где, хотя жмут сильно, но «ничего из старого не забыли и ничему не научились», все думают вершить и вести по-старому.

Во вторник, 21 июня, в 9.30 отслужил Преосв. Алексию и старосте напутственный молебен - отъезжают в Москву; дал ста­росте письмо к Преосв. Варнаве, а сам в тот же вечер получил от него открытку (кстати, и для Митрополита и П.А.Иткина), где он сообщает, что не получил от меня ни одного письма. С Преосв. Алексием (Симанским - Л. А.) послал Патриарху отчет за год по Богословскому институту.

В среду, 22 июня, у Л.Д.Аксенова собрание богослужебно­го отдела, на котором неожиданно просили меня прочитать свой доклад о богослужебных изменениях в смысле большей удобопонятности языка. В ночь с 22 на 23-е (на четверг) произведена кража драго­ценностей с 12 икон в соборе. Весь день был там, приходили разные следователи; очень устал. Собрался экстренно приходской совет; приняли ряд мер по охране собора. Днем ездили со старостой доложить Митрополиту об этом.

В пятницу начал свой дидактический кружок. Испытывается неудобство вести его, не читая лекций. В субботу жена и Шура уехали в Петрозаводск пароходом, воспользовавшись возможностью ехать с экскурсией учащихся на Кивач.

С 21-го всю неделю служил ранние литургии. Ключарь уехал в Москву и Либин исправляет его обязанности. Было бы полезно, если бы он остался и далее, сейчас же все приводим в порядок, починяем, устраиваем, чего при Рождественском совсем не дела­ется.

В среду 29-го н. ст. было собрание «Софии». Я пригласил И.П.Соколова, который поднял серьезный вопрос о христианизации школы; поручили два доклада для разработки вопроса: Франковскому - теоретическую сторону и Соболеву - практическую. Обсужда­ли выработанные тезисы о будущем русской Церкви и так как не было автора доклада, Приселкова, то откровенно высказались и выяснили, что много мечтательного в тезисах, - о желательном, что как было бы лучше подойти ближе к современному положению, с ним считаться и из него походить.

В четверг, 30-го, приходской совет (в отсутствии старосты), на котором решили торжественное празднование 8 июля с приемом, а также просить Владыку о ревизии по случаю кражи для объективного выяснения опущений со стороны лиц, кому вверена забота об охране собора.

В субботу вечером и вчера утром служил в университетской церкви. Лозинский старается и нравится, так что прихожане просили меня о награждении его набедренником. Только Тураева чрезвычайно щепитильна и совершенно разошлась с ним, вышла из старост и вчера не присутствовала, а была в Князь-Владимирском соборе, куда приглашали и меня, но я должен был быть в университетской церкви. После литургии был чай, за которым речи с восхвалениями.

Вечером у Тураевой кружок учеников Бориса Александровича. Меня выбрали председательствовать. Наметили 14 сентября 1922 года издать историю египтологии (биография Шампальона, краткий очерк западной и подробно историю русской египтологии); дата избрана потому, что в этот день, 100 лет назад, Шампольон прочел доклад о своем открытии - дешифровке надписей Египта. Потом решили принять меры к изданию Академией наук сборника в память Б.А.Тураева; сами решили к каждому собранию приносить материалы для биографии Бориса Александровича.

 

1922 - 1923 гг. В «исправдоме».

23 июля /6 июля 1922 г. Вчера (7 июля) при обыске взяли трудовую книжку и в ней мою последнюю речь на суде, мое «последнее слово». Если не возвратят, напишу его здесь, - на память детям. Может быть, впоследствии, без меня, найдется возможность издать часть моих речей, проповедей и прочее. Может быть, и мой дневник послужит материалом для печати, может быть, кто-либо из детей использует его со временем, как некоторый исторический материал. В качестве такового же, необходимо, чтобы дети сохранили мою переписку с Шемякиным, Ванчаковым (в ней - вся история церковного просвещения в Олонии за 20 лет), как и другую. Вообще надо, чтобы люди опытные (может быть, И.П.Щербов, или Бенешевич, или кто другой) рассмотрели весь мой архив и сдали его на хранение в какое-либо учреждение (Богословский институт, Академию Наук или что-либо подобное). Там, несомненно, много материала для истории того дела, в котором я в эти 27 лет принимал участие.

17/4 декабря.. С 30, в ночь на 1-ое, исполнилось уже четыре месяца с тех пор, как Владыку митрополита и «иже с ним» взяли со Шпалерной... В течение четырех месяцев о них ни слуху, ни духу. Много было разговоров о переводе их в Москву, о высылке в Соловки, в Суздаль. И, наоборот, из сфер Трибунала слух - определенные сведения об их расстреле. Ам­нистия 2 ноября (13 ноября) говорит о пересмотре дел в тех случаях, если приговор не приведен в исполнение. Следовательно, если бы они были живы, о них обязательно должна была бы быть речь в Трибунале в смысле или подтверждения приговора, или замене этой меры наказания другой - низшей. Ничего этого не было, хотя дело наше рассмотрено. На этом основании, подумав, решили 1 числа отслужить по нашим страдальцам панихиду и перенести их из заздравного синодика в заупокойный. Так и сделали. Парийский, однако, все время уклоня­ется на молитве от ектении заупокойной по Владыке.

Сегодня газетное сообщение о Хотовицком (А.А.,протопресвитер - Л.А.) - расстрела нет, приго­ворены «по совокупности преступлений» к десяти годам. Слава Богу, что нет крови...

В поминовении опять перемена: Лев Николаевич (Парийский - Л.А.) просил выделить Владыку митрополита и «иже с ним» в особое прошение - «о милости и спа­сении» в виду неизвестности их смерти.

21/8 декабря 1922 г. Один из сидящих здесь - инженер Всеволожский рассказывал Преосв. Венедикту вчера и сегодня на прогулке о смерти владыки митрополита. Как будто, верны слухи о переодевании его, об обмороке с ним, продолжавшемся четверть часа, причем во время обморока не было приказано стрелять в него, а тогда, когда он очнулся, стреляли в висок, смерть наступила не сразу - потекла кровь по лицу на бороду, и митрополит не раз правой рукой провел по бороде, смахивая кровь. Все это рассказывал ему тот, кто и стрелял будто бы в митрополита, - некто Смирнов, бывший старостой в 1-ой общей камере на Гороховой, бывший прежде комендан­том Смольного, а теперь состоящий начальником таможни. Насколько все это правда, трудно сказать. Одно верно, кажется, что нет их в живых, и это - наши мученики за Церковь.

21 янв./3 февр.1923 г.

...народ, видя везде раздоры и колебания, говорит, что настоящая Церковь сейчас только в тюрьме, поэтому-то каждое слово из тюрьмы ловят и придают большое значение, часто и перетолковывая его - каждый в своих интересах.

19 февр./4 марта 1923г. Сегодня первый раз в праздничный день мы без обедницы и причащения Святых Тайн. Вчера во время служения в камере всенощной, во время пения первой песни канона, в камеру явился дежурный помощник начальника Никитин - коммунист и вел «начальственную» беседу по поводу нашего «пения», служения «литургии» и пр. Говорил, что закон Советской республики это запрещает и с этим необходимо считаться, что нам и так делается много привилегий (в отдельной камере, в своем платье, не острижены и т.п.), что за это может быть неприятность им, если явится Воробьев или Беляев, или если дойдет до Москвы... Указал на необходимость убрать с окон иконки, повешенные всеми в одно место. «Ведь Бог один, достаточно и одной» - мотивировал он. Мы, конечно, прекратили богослужение, извинившись перед ним за нарушение дисциплинарных правил тюремных. Разговор шел в тонах мирных. Видимо, ему самому было не совсем ловко читать нам нравоучение.

5 / 18 мая 1923 г. Пятница. 8 часов вечера. Пишу дневник у себя дома: Котомин отпустил сегодня меня без моей просьбы (вчера у Ани зашла с ним речь обо мне) и даже до ут­ра...

Вчера вечером были с женой у П.Д.Новицкой (мать Ю.П.Новицкого - Л.А.). Тяжело ей было ме­ня видеть без Юрия Петровича. Поплакала. Рассказывала, как в Моск­ве она все отыскивала его, и как ее уверяли, что «они живы» и будто бы находятся на Лубянке в строжайшей изоляции... Она убеждена в этом. Темная история...

Коле приходится платить в ин­ститут 200 миллионов. Будет еще ходатайствовать. М.П.Максимов обе­щал устроить его на службу. Ане обещал место Колтовский. Скорее бы они устроились, а то жить трудно. Еще спасибо Л.Д.Аксенову за посто­янную помощь.

13 / 26 мая 1923 г. Суббота. 5 часов вечера. В четверг, 11-ого, был дома и даже ночевал, вернувшись в Исправдом лишь в пятницу, в 9 с половиной часов утра. Отпустил Котомин, сам и предложил, иначе бы я не решился просить его. Вследствие свободного вечера удалось побывать в Богословском институте, где вечером предполагали собраться несколько человек студентов на чай по случаю Кирилло-мефодиевского праздника и как - в прежние годы - для акта. Там я встретил профессоров А.И.Бриллиантова и П.П.Мироносицкого и человек 18-20 студентов и студенток, окончивших курс института, с новыми значками на груди. Отец Макарий (иеромонах, студент)(Звездов -Л.А.) отслужил молебен, студенты пели. Затем сели за чайный стол, и И.П.Щербов обратился с речью, в которой сообщил, что настоящее собрание является актом окончатель­ного закрытия института - несколько времени назад, было последнее собрание Совета, после которого профессора отслужили молебен, а теперь собрались студенты, чтобы получить дипломы, чем и заканчива­ется деятельность Богословского института. Затем он обратился ко мне и, во исполнение постановления Совета, высказал мне чувства благодарности и уважения корпорации. В характеристике меня, как ректора института, он отметил громадный педагогический опыт, боль­шой такт и открытый дружественный характер, вследствие чего полу­чилось весьма редкое в жизни семинарий и академий явление - полное единение корпорации, а в отношениях наших с ним - Иваном Павлови­чем, как проректором, полная согласованность и ни единой размолвки не только в вопросах больших, но даже и в мелочах. Затем один из студентов выступил с речью, в которой благодарил нас и всю корпо­рацию и в заключение поднес мне и Ивану Павловичу по группе студен­тов, снявшихся при окончании курса. Говорили еще о. Вл. Лозинский и Осинкин. Лозинский опять отмечал добрым словом мои простые отношения к студентам, создававшие взаимную искренность, и дававшие общий тон «духовного аристократизма».

Я отвечал благодарностью корпорации за добрые чувства ко мне и за дружную работу в институте, особенно Ивану Павловичу, несшему на своих плечах всю тяжесть главной работы, поздравил студентов с окончанием курса, сказал, что институт по своему заданию и выдаю­щимся ученым силам мог многое дать им, но обстоятельства мешали этому, а под конец и совсем принудили закрыться.... советовал им «возгревать полученный дар», углубляясь в вопросы религии, в вопросы духа, а главное, крепко храня веру и возгревая любовь к Господу Иисусу Христу, как надежные руководители в жизни вообще и в нахож­дении верного пути при поднявшихся острых церковных вопросах, в частности, поблагодарил за добрые чувства ко мне, высказал лучшие пожелания и передал благословение Преосв. Венедикта.

Затем во время чая Г.В.Григорьев подробно сообщил содержание лекций Введенского о Московском Соборе. Просидели часов до одиннад­цати; настроение было хорошее; вспомнились наши первые «чаи» в ин­ституте, до прошлого года, когда началась церковная разруха.

Прочитал на этих днях записки генерала Курлова «Конец царской России». Это уже четвертые записки о последних годах России я читаю: 1) записки Белецкого о Распутине, помещенные в «Былом»; 2) записки французского посла Михаила Палеолога «Царская Россия»; 3) записки Набокова «Испытания дипломата», и 4) наконец, записки Курлова. В характеристике многих лиц они все сходятся, и путем этих документов все более и более проясняются обстоятельства последнего времени, приведшие Россию к революции.

6/ 19 июля 1923 г. Университетскую церковь пришлось закрыть вследствие требова­ния Оптического института об освобождении квартиры. Как жаль, что о. Лозинский не нашел для церкви другой частной квартиры. Хотя, может быть, и не разрешили бы...

Так всё, что я создавал и где работал - разрушено: церковные школы уничтожены, семинарии - тоже, приют - сожжен, университетская церковь - закрыта, Богословский институт - тоже. Какая печаль­ная судьба! Не думаю, однако, чтобы дело рук моих - духовное, внутреннее пропало. Конечно, то святое, доброе, что было глубо­ко посеяно и в школах, и в приюте, и в семинарии, и в университетском приходе и в Богословском институте, не могло пропасть, и Господь возрастит плоды в свое время, сохранив их от гибели, ибо ради Его истины дело делалось, и не может оно погибнуть. 

 

Источники:

1. Чуков Н.К., протоиерей (митр. Григорий). Дневник, фрагменты, фотографии (1918-1923). Архив Историко-богословское наследие митрополита Григория (Чукова) © Александрова Л.К.Спб.2010.