Обеспокоенность участием Православной Церкви во Всемирном Совете Церквей (ВСЦ) абсолютно справедлива. Со времени его основания Православные Церкви неоднократно выказывали свою озабоченность разнообразными тенденциями и проявлениями, имеющими место в Совете. В 1997 году из состава Совета вышла Грузинская Православная, а в 1998 году — Болгарская Православная Церкви.

Задача церковных органов — принимать инициативы, с чувством ответственности отслеживать их развитие и последовательно противостоять проблемам, возникающим вследствие участия Православной Церкви в ВСЦ и подобных объединениях. Обязанность православных верующих — блюсти церковное сознание и быть чувствительными в отношении догматов, но эта обязанность особенно касается монахов, которые в силу монашеского призвания обостренно ощущают чистоту православной веры и церковное предание. А это означает не что иное, как настороженность по отношению к любым модернистским взглядам или поступкам, несогласным с церковным благочестием (ср. Еф. 4, 14). В связи с 60–ой годовщиной основания ВСЦ на повестке дня стоит вопрос о дальнейшем участии в нем православных. У этого вопроса существуют две стороны: желание воссоединения инославных с Церковью, которая должна помочь им заново обрести утраченную идентичность, и искажение православной идентичности в результате смешения с инославными. Нужно очень осмотрительно подходить к возможному формированию образа мыслей, чуждого приснопамятным отцам Церкви.

Единая Святая Соборная и Апостольская Церковь воцерковляет людей, делает их членами Тела Христова, причастниками божественного усыновления и наследниками жизни вечной и в то же время молится об инославных, чтобы те вернулись в общение веры и познание истины. Проповедуемое Церковью в эпоху экуменизма и глобализации единство в православной вере означает единство в истине — истине, которую Церковь прияла через Вселенские Соборы. Опыт Церкви показывает, что в ней всегда будут оглашенные и не только из нехристианских народов, но и из инославных, тех, которые поняли, что христианство в их общинах представлено не в полноте.

История Церкви свидетельствует о том, что иногда церковные деятели и даже соборы демонстрировали единство христиан с Церковью, не достигая истинного единства в вере (Энотикон Зинона, Экфесис Ираклия, решения Ферраро–Флорентийского Собора). Однако святые отцы вели диалог и предпринимали попытки к объединению на разумных основаниях и при условии принятия Православия, добиваясь хороших результатов или, по крайней мере, без вредных для единства Церкви последствий (возвращение в церковное общение омиусиан Василием Великим на основе принятия Никейского символа или инициатива святителя Фотия по обращению некоторых армян на основе принятия ими халкидонского определения).

Попыток объединения в истории предпринималось множество, но условия, которые полагались отцами, всегда оставались неизменными: если инославный желает присоединиться к Кафолической Церкви, то он должен прийти с ней в полное согласие в вере и прервать общение с родоначальниками ереси и теми, кто ей следует. Василий Великий не соглашался с объединениями, в рамках которых существовало бы многообразие мнений, как это обычно сегодня бывает на межхристианских диалогах: единство в многообразии. По мнению этого святого отца, единство не самоцель, а многообразие в вопросах веры не является отражением Евангелия.

Правильно оценить сегодняшние связи Православной Церкви с ВСЦ поможет экскурс в историю попыток объединения с протестантами, как в далеком, так и недавнем прошлом.

Возникнув в XVI веке, протестантизм первоначально дружески, но не без опаски и отнюдь не с наивностью относился к Православной Церкви (Филипп Меланхтон и Патриарх Константинопольский Иоасаф II, виттембергские богословы и Патриарх Константинопольский Иеремия II, богословы–кальвинисты из Женевы и Патриарх Константинопольский Кирилл Лукарис). Хотя в XVIII–XIX вв. протестантские исповедания, пользуясь тяжелыми обстоятельствами, в которых находились православные, развернули в их отношении непозволительные прозелитические действия: православные патриархи поддерживали дух объединения в протестантских общинах в тех случаях, когда те выражали стремление к объединению (англикане–неприсягающие и Патриархи Константинопольский Иеремия III, Александрийский Самуил, Антиохийский Афанасий III и Иерусалимский Хрисанф). За прошедшие три столетия были созданы важные тексты по сравнительному богословию. Целью приснопамятных отцов было возвращение протестантских общин к православной вере и полное единение с Православной Церковью.  

В XIX веке англиканские церкви формально осудили протестантский прозелитизм и на высоком уровне установили отношения с Вселенским Патриархатом и Элладской Церковью. Одновременно особый интерес к Православию проявила часть старокатоликов (1870). Таким образом, возникли условия для того, чтобы был поставлен вопрос, с одной стороны, о церковном общении православных с протестантским Западом, а с другой — об экклесиологических рамках этого общения. Здесь надо вспомнить также и об Окружном послании Патриарха Константинопольского Иоакима III (1902) и предосторожностях, выказанных Православными Церквами в отношении предложений послания. После Первой мировой войны движение за объединение всех христиан оживилось. В качестве ответа православных на создание «Сообщества Церквей» было составлено «Обращение» Константинопольского Патриархата (1920). Причем второй документ разительно отличается от первого (1902) более либеральным настроем. Именно на основании «Обращения» Православные Церкви официально участвовали в период между двумя войнами в созданных под влиянием протестантов организациях «Вера и порядок» и «Жизнь и деятельность». Этот документ до сих пор определяет линию поведения Православных Церквей в отношении инославных.

Всемирный Совет Церквей был создан в 1948 году для того, чтобы объединить независимо друг от друга действовавшие организации «Вера и устройство» и «Жизнь и деятельность». Православная Церковь ответила на соответствующее приглашение положительно, но на том условии, что речь будет идти о сотрудничестве в решении практических вопросов, а не об участии в дискуссиях догматического свойства и совместных молитвах. Стоит заметить, несмотря на то что почти все Православные Церкви выказали желание участвовать в заседаниях организаций «Вера и устройство» и «Жизнь и деятельность», к участию в ВСЦ они отнеслись с настороженностью. Так, в Амстердаме (1948) Православие было представлено только Вселенским Патриархатом и Церквами Греции и Кипра. Отчасти настороженность православных объясняется положением, в котором оказались славянские Церкви с приходом доктрины коммунизма в их страны, а также решением Московского Собора (имеется в виду Московское совещание глав и представителей Поместных Церквей 1948 г. — Пер.). Стоит заметить, что на заседаниях вышеуказанных двух организаций православными были отмечены непреодолимые богословские расхождения с протестантами, среди которых были положения о видимой и невидимой Церкви, об устройстве Церкви, о том, какая из существующих Церквей является истинной, о священстве, о Священном Предании, о Символе веры, о Таинствах и так далее. Невозможность преодолеть эти различия объясняет бесполезность участия православных в экуменическом движении с целью достижения единства в вере. Все это явилось до определенной степени причиной того, что многие Православные Церкви воздержались от участия в первых заседаниях ВСЦ.

С Ассамблеи в Нью–Дели (1961) начинается новый период отношений Православных Церквей и ВСЦ, период нового отступления от православной экклесиологии, от самого основного элемента самосознания Православия: только одни православные из всех христиан составляют Единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь.

В период проведения всеправославных конференций и предсоборных совещаний (1961–1968 гг. и 1976–1986 гг. и далее) все Православные Церкви участвуют в ВСЦ. Параллельное развитие двухсторонних диалогов с инославными церквами и общинами делает вопрос об этом участии частью общей проблемы экуменических отношений. Из истории этого периода можно заключить, что двухсторонние диалоги не способствовали приближению к цели — единению всех на основе переданной апостолами веры, цели, которая становилась все более далекой.

Первым в серии двухсторонних богословских диалогов стал диалог православных с антихалкидонитами. В его  результате было предложено снять анафемы с ересиархов Диоскора и Севира, а Антиохийский Патриархат с 1991 года приступил к частичному общению в Таинствах с сирояковитами. Однако все соглашения и предложения находятся в полном противоречии с решениями IV, V, VI, VII Вселенского Соборов и учением выдающихся Отцов Церкви.  

Двухсторонний диалог с англиканами выявил глубокое несогласие по таким вопросам, как хиротония женщин, а сейчас уже и гомосексуалистов, и действительность англиканских хиротоний, а также отметил расхождение во взглядах на природу Церкви, «причастие» и «интеркоммьюнион», Filioque, Вселенские Соборы, молитвы святых. В качестве примера следования духу двухсторонних диалогов можно привести недавнее признание крещения лютеран Германии (соглашение между Константинопольским Патриархатом и Евангелической Церковью Германии от 22 сентября 2004 года).

Наконец, внушавший такой оптимизм диалог со старокатоликами встретил серьезное препятствие в экклесиологическом смысле по причине общения в таинствах старокатоликов с англиканами и некоторыми лютеранами.

Из всего вышесказанного ясно, что одних добрых намерений и заявлений православных о том, что нужно участвовать в экуменическом движении, не «преходя и не попирая церковных пределов», которые положили наши отцы, недостаточно. Для обращения инославных в Православие с нашей стороны требуется прежде всего верность и постоянное обновление в православной вере, что достигается ежедневным посещением богослужений, почитанием святых исповедников веры, чтением синаксарей с житиями новомучеников, подвигом благодатных монахов, смирением простых, но благочестивых православных верующих.

На самом деле ВСЦ постоянно ищет свое лицо (идентичность). Сегодня об идентичности ВСЦ можно в достаточной степени заключить из трех документов, принятых на IX Ассамблее в Порту-Аллегри: а) Финальный доклад Специальной комиссии об участии православных в ВСЦ и б) «Текст по экклесиологии: призванные быть Единой Церковью»; в) К единому пониманию и видению ВСЦ (этот документ был принят VIII Ассамблеей в Хараре в 1998 г.). Как следует из этих документов, богословские рамки функционирования ВСЦ продолжают формироваться на основе протестантской экклесиологии, несмотря на явные изменения в способе функционирования, вызванные недавним сопротивлением православных. Лицо ВСЦ — протестантское.

«Текст по экклесиологии…» был разработан Комиссией «Вера и устройство» и представляет собой приглашение к церквей-членов откликнуться на новую ситуацию, возникшую в связи с принятием «Финального доклада…». Уже из названия «Текста» можно заключить, что существующие христианские церкви в современном состоянии разделения не составляют ни по отдельности, ни все вместе Единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь, но находятся в процессе ее поиска. Если протестантские церкви в данном случае следуют своей экклесиологии, то какое отношение имеют к ней Православные Церкви, принявшие данный текст? В тексте отсутствует всякое упоминание  об экклесиологических убеждениях православных в том, что они отождествляют себя с Единой Святой Соборной и Апостольской Церковью и не указано, что протестантские церкви, по мнению православных, должны ориентироваться на принятие православной веры.

Вот важнейшие экклесиологические вопросы, затрагиваемые в «Тексте»:

а) единство Церкви (понятие «Единой Церкви» п. 3 «Текста»). Согласно выраженной здесь протестантской экклесиологии а) существует только невидимая Церковь, которая не отождествляется ни с одной из христианских общин; б) проводится различие между невидимой Церковью и видимыми церквами; в) проводится принцип единства в различии и неправильно толкуются слова апостола Павла (1 Кор. 12, 7) о «различии дарований», которые понимаются здесь как догматические различия и противный Евангелию нравственный выбор. Общим знаменателем приводимых принципов является «теория ветвей», отвергаемая православными;

б) соборность Церкви (пп. 6–7 «Текста»). Позиция, которую занимают церкви-члены ВСЦ по вопросу о соборности, является изложением православной экклесиологии и реализуется только в Поместных Православных Церквах. Но все, что сказано в продолжении, опровергает эту экклесиологию, поскольку соборность (всеобщность) не может быть частичной, не может распадаться на неравные части, которые разделяются между «церквами», отделившимися от Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви. Апостольская вера, отеческое предание, православный опыт и миссионерство —элементы, которые являют соборность Церкви. Они не существуют вне канонических границ Кафолической (Православной) Церкви;

в) апостольское преемство и святость Церкви (п. 4 «Текста»). Предлагаемое здесь мнение является отражением протестантских взглядов, потому что Церковь — это не просто общество уверовавших в апостольскую проповедь, но, главным образом, Тело Воскресшего Господа. Благодаря Таинству Божественной Евхаристии общество уверовавших составляет Тело Христово. Апостольское происхождение Церкви обеспечивается не только проповедью Евангелия, но сохранением в неискаженном виде учения святых Отцов. Протестантские «церкви», как инославные и отсеченные от единства Святой Соборной и Апостольской Церкви, лишены ее апостольского преемства и святости;

г) вера, жизнь и надежда Церкви (п. 5 «Текста»). Следует отметить несоответствие протестантской экклесиологии, представленной  в этом отрывке, экклесиологии апостола Павла, утверждавшего, что, поскольку Христос — Один, то Тело Его — Едино, а следовательно, вера, жизнь и надежда этого Тела (Церкви) — одна (Еф. 4. 4-6). В рамках этой Единой Церкви, как говорит апостол Павел, не могут существовать «на законных основаниях отличные друг от друга формулировки веры», но только та вера, которая была определена на Вселенских соборах. Все труды Отцов были положены на то, чтобы упразднить многообразие догматических формулировок, за которым скрывается другой образ мыслей. И «разные отправные точки для экклесиологии и разнообразие взглядов на отношение Церкви к церквам» также не согласуются с экклесиологией апостола Павла.

Если в документе ВСЦ «Текст по экклесиологии: призванные быть Одной Церковью» продолжаются рассуждения о Церкви и церквах, притом еще в многообразии отношений между ними, тогда он далеко отстоит от Павловой экклесиологии, а если в данном документе просто констатируются различия между церквами–членами ВСЦ и содержится призыв к их преодолению, тогда путь к нему — это отказ от протестантской экклесиологии и возвращение к единству апостольской веры, которая сохраняется в Православной Церкви. Принимая во внимания вышесказанное, можно задаться вопросом: если голос Православия звучит в ВСЦ уже на протяжении многих десятилетий, а контакты протестантов с Православием восходят ко времени Патриарха Иеремии II, и тем не менее они не желают принимать православную веру, то не означает ли это, что протестантские исповедания просто вращаются в замкнутом круге экуменических контактов и дискуссий в рамках ВСЦ? По замечанию епископа Илариона (Алфеева), недавняя либерализация учения и практики во многих протестантских церквах сделала их намного более чуждыми православным, чем за всю предыдущую протестантскую традицию. От экклесиологически верного ответа на вопрос «Особой комиссии», заданный православным представителям: «Есть ли в православной экклесиологии место для прочих церквей и как можно описать его, каковы его пределы?», станет ясно, будет доминировать в ВСЦ православная экклесиология или все останется, как есть.

Церкви–члены ВСЦ признают крещение в качестве составного элемента их идентичности как Церквей, а также критерием для приема в ВСЦ в качестве члена какой-либо христианской общины. Церкви взаимно признают по–разному совершаемое друг у друга крещение, которое противоречит православному богословию. Только в Православной Церкви Крещение совершается путем тройного погружения в воду с призыванием имени Отца, и Сына, и Святого Духа. Никогда Православная Церковь не признавала ни Крещения, ни других таинств у инославных, до тех пор пока те не входили в общение с ней, отрекаясь от своего учения. И принимали их в зависимости от обстоятельств: либо через крещение, либо через миропомазание. Обязательства для членов-церквей ВСЦ, вытекающие из взаимного признания протестантских крещений, неприемлемы для православной стороны. Не могут эти Церкви совершать совместную Евхаристию и вместе свидетельствовать о Христе, если прежде не войдут в полное догматическое и таинственное общение с Православной Церковью.

Неотделимым от понятия «Церкви» члены–церкви ВСЦ считают миссию. Но особенность православной миссии объясняется самосознанием Православной Церкви, что только она обладает и может нести подлинное евангельское свидетельство миру. Миссионерская деятельность протестантских церквей в глазах Православия является недостаточной для того, чтобы дать миру всего Христа, потому что догматическое учение протестантов свидетельствует не о Христе Церкви, а о субъективном Христе каждой отдельной протестантской деноминации.

В Уставе ВСЦ прописана основная цель общения церквей в ВСЦ — призывать церкви к видимому единству и участию в единой Евхаристии. Обязательство церквей-членов ВСЦ способствовать продвижению на пути к видимому единству содержится в «Тексте по экклесиологии…», в котором очевидна неясность в понимании цели общения. Единство «видимых» церквей–членов является данностью, но одновременно и искомым. Данность заключается во взаимном признании крещения, а искомое — в попытке видимой реализации «невидимой» Церкви. Именно Православная Церковь сама и есть единство и общение. Мы лишь подвизаемся, чтобы сохранить и возрастить их. Лишенные полноты апостольской веры, протестантские церкви по праву ищут единство в будущем общем исповедании апостольской веры, в будущем совершении единой Евхаристии и в будущем общем миссионерском свидетельстве. В настоящее время есть только желание видимого единства, но это единство уже присутствует в конкретной, исторической, видимой Единой Святой Соборной и Апостольской Православной Церкви.

Еще одним показателем того, что ВСЦ не ориентируется на общение с Православной Церквовью, служат предложения «Специальной комиссии» по «совместной конфессиональной» и «совместной межконфессиональной молитве», принятые на IX заседании. Весь более чем двадцатистраничный документ по общему признанию является благородной попыткой урегулировать проблемы общей молитвы с целью избегать неудовольствия от богослужебных мероприятий, с которыми многие в ВСЦ не согласны. Между тем характерна настойчивость, с которой «Специальная комиссия» проводит идею совместной молитвы, несмотря на вызываемые ей многочисленные проблемы. Православная экклесиология не предусматривает совместных молитв, согласно священным канонам совместные молитвы запрещены. Но совместные молитвы в ВСЦ нужны исключительно для того, чтобы продвигать видимое единство церквей-членов на протестантских экклесиологических условиях. Примеры святителя Марка Евгеника на Ферраро-Флорентийском соборе, участия инославных в XII в. в богослужениях на Святой Земле, на Синае — непоказательны. Участие православных в совместных молитвах есть подтверждение «экклесиологического характера» протестантских исповеданий.

По всей видимости, для протестантских деноминаций, присоединяющихся к ВСЦ, принципиально важное условие — не связывать себя с каким–либо понятием обращения в Православие или признания православных догматов, что видно из текстов, одобренных IX Ассамблеей. Возвращение к практике Церкви первых веков и вере семи Вселенских Соборов — единственное условие, которое отсутствует среди предложений Специальной Комиссии и которое с православной точки зрения было бы показателем правильного участия Церквей с православной точки зрения в ВСЦ. Чем больше становится понятным бессилие церквей–членов ВСЦ ориентироваться на православную веру и общение с Православной Церковью, тем больше среди церквей сохраняется тенденция вести себя по отношению друг к другу как члены одной, пусть и сформированной на минималистской основе общины.  

Среди приоритетных тем ВСЦ — права человека и их защита. Если в вопросах угнетения, социальной несправедливости, бедности наблюдается полное согласие, то в отношении вопросов, связанных с сексуальностью человека, отмечаются серьезные различия. Центральные координационные органы ВСЦ не занимают официальной позиции в пользу той или иной точки зрения, но предпочитают предоставить трибуну для высказывания членам ВСЦ, чтобы развивался диалог между представителями различных тенденций. Сегодня ВСЦ не ставит указанные вопросы на основании ясного евангельского учения. Получается, что на первом месте «единство» церквей ВСЦ, а не евангельская истина?

Отношение церквей–членов ВСЦ к другим религиям характеризуется готовностью принять их, основанной якобы на свидетельствах Священного Писания. Странно, что православные подписали документ, одобренный IX Генеральной Ассамблеей под названием «Религиозный плюрализм и христианское самосознание», в котором стираются всякие границы. Мы, православные, знаем путь спасения и свидетельствуем о нем, а потому и развиваем миссионерскую деятельность, не вдаваясь в подробные рассуждения о том, что Бог может сделать со Своими неправославными чадами. Мы должны быть гостеприимны и по–доброму относиться ко всем, не взирая на их инаковость, но мы не имеем права разрабатывать богословие «религиозного гостеприимства» по отношению к иноверцам. В противном случае мы уже переходим границы любви и погружаемся в воды синкретизма. Любовь — одно, а синкретизм — совсем другое. Взгляды, отраженные в вышеупомянутом документе, указывают на неведение или упущение факта соработничества человека в деле спасения.

Православные участвуют в работе ВСЦ при богословских предпосылках, которые были только что рассмотрены, но, как видно из анализа, уже само участие православных составляет серьезную проблему, порождая, кроме того, отдельные серьезные проблемы. Проблемы заключаются:

Очень часто подчеркивается, что цель участия православных в ВСЦ — свидетельство православной веры инославным. Но наше шестидесятилетнее присутствие в этой организации подтверждает тот факт, что трибуна ВСЦ не подходит для свидетельства Православия. Церкви–члены иначе понимают свидетельство православных, выражая готовность сотрудничать с нами, рады тому, что мы являемся носителями предания первых веков Церкви, но не считают православное свидетельство приглашением в Единую Православную Церковь. Как православные, мы понимаем, что принятие свидетельства православной веры означает отказ от еретического образа мыслей и принятие соответствующего православного. ВСЦ в том виде, в каком функционирует сегодня, представляет собой гомогенизирующий механизм, стирающий догматическое чутье и чреватый «единством» поверхностного коммуникативного характера;

2) в культивировании видимости ложного единства.

Без сомнения, присутствие православных в ВСЦ содействовало в прошлом полезным изменениям, среди которых решение о принятии в члены ВСЦ только тех Церквей, которые веруют в Святую Троицу, а также недопущение к членству протестантских групп, защищавших гомосексуализм. Однако экклесиологический дух, который пронизывает ВСЦ, остается таким же, как это было определено Центральным Комитетом ВСЦ в 1950 году в Торонтском заявлении. Изменений больше не последовало. ВСЦ продолжает оставаться трибуной, которая предоставляет возможность свободно выражать различные богословские точки зрения, но подлинному единству не содействует. Настоящая цель ВСЦ — единство в многообразии! Принцип большинства при принятии решения был в ВСЦ заменен принципом консенсуса, который означает не просто единогласие, но согласие с меньшинством, поскольку тема обсуждалось пространно и большинство выразило согласие в «общем духе встречи». Консенсус означает признание множественности взглядов, отсрочку в рассмотрении решения и отсутствие решения;

Богослужебная практика ВСЦ осуществляется в рамках его экклесиологии. Совместные молитвы считаются необходимым духовным средством для путешествия, совершаемого кораблем ВСЦ во времени. Подобные молитвы ясно запрещены священными канонами, поскольку вредят обеим сторонам: православным, омрачая их догматическое сознание, и инославным, лишая их возможности видеть, что подлинное единство состоит в единстве веры;

Участие в ВСЦ способствовало отрицательным изменениям в образе мыслей у некоторых православных. За несколько десятилетий ведущие представители Православия в ВСЦ полностью приняли знаменитую «теорию ветвей» и отказались от Православия как Единой Святой Соборной Церкви. Классический пример такого изменения православного образа мыслей являет собой позиция профессора Н. Нисиотиса, выраженная на III Генеральной Ассамблее в Нью-Дели. Другой пример — искажение православного образа мыслей от тесного общения внутри ВСЦ в вопросе о женских хиротониях, когда наши богословы заявляют, что в отношении недопущения женщин до хиротонии в церковной традиции «нет совершенно никакого догматического суждения, к тому же ясно выраженного», а аргумент, что Божия Матерь не имела священного сана, считается явно недостаточным. Наконец, под воздействием окружения ВСЦ православные богословы стали считать антихалкидонитов православными, причем подобная позиция оказала воздействие и на диалог православных с антихалкидонитами, где были сделаны недопустимые с православной точки зрения заявления.

Если не последует решительного требования Православных Церквей к протестантам ВСЦ вернуться к православной вере, тогда с их стороны будут продолжать даваться неправильные комментарии и приписываться ошибочный смысл как текстам Священного Писания, так и Священного Предания, но уже при нашем попустительстве. Характерно анимистическое представление Святого Духа с танцами и бубнами в Канберре пресвитерианским богословом-женщиной Чунг Хьюн, что было встречено с энтузиазмом многими либеральными протестантами, но огорчило православных и консервативных англикан и лютеран. Глубочайшая причина такого поведения и богословского подхода кроется в  разности жизненного опыта веры, который в Православии есть плод Духа Святого, а вне его — плод других духов (Деян. 19. 13-16). Православный опыт жизни в благодати Божией отсутствует в протестантских, неохаризматических и пятидесятнических общинах, которых все больше и больше присоединяется к ВСЦ. Кроме того, упорство, с которым протестанты ВСЦ настаивают на хиротонии женщин и гомосексуалистов, свидетельствует о том, что, несмотря на участие в этой организации православных, в протестантских общинах практикуется опыт, чуждый Евангелию и благодати Божией.  

Координатор ВСЦ — Киликийский Католикос Арам (а именно координаторы ВСЦ и исполком отвечают за дальнейшие направления деятельности этой организации), отметил три цели будущих усилий: 1) взаимное признание крещения, 2) совместное празднование Пасхи всеми христианскими Церквами, 3) созыв Вселенской Ассамблеи, если не Вселенского Собора на данный момент.

Православные должны задаться вопросом, что будет означать реализация этих целей, исходя из того, что для предварительной работы в этом направлении в глобальном масштабе характерен дух церковного конформизма, равно как и полное отсутствие догматического единства.

Участие православных в экуменическом движении всегда представляло проблему, поскольку никогда отношение к ней у самих православных не было единым. Иногда Православные Церкви пересматривали свое участие в диалогах или угрожали их прервать. Хотя атмосфера в XX в. была такой, что некоторые Предстоятели Православных Церквей во имя «диалога любви» и имея целью «всехристианское единство» игнорировали огромные догматические различия, разделявшие христианские общины, тем не менее в своей совокупности Православие не соглашалось на соединение христиан без выполнения определенных условий. И хотя на Всеправославных совещаниях по вопросу об участии в экуменическом движении было достигнуто единогласие, на них ощущалось отсутствие духа соборности.

Кроме того, были случаи (Женева, 1968 г.), когда несогласные с линией председателя не приглашались к участию в выработке экуменической политики Православия, а их мнения в официальных церковных СМИ не публиковались. Если первоначальной целью участия православных в экуменическом движении было обращение протестантов и католиков в Православие, то, видя все возрастающее безразличие и даже осуждение догматического подхода православных инославными, часть из православных, такие как отец Георгий Флоровский, вышли из него. Многие видные церковные деятели, например, ныне покойный Архиепископ Афинский Христодул, задавались вопросом, в чем в таком случае состоит цель участия православных в ВСЦ, что православные могут предложить православным группам, все более отдаляющимся от евангельского учения?

1. ВСЦ является организацией, цель которой — культивация единства христианских Церквей и исповеданий под двумя видами: а) как общее обязательство к взаимному признанию, оценке, сотрудничеству на практическом уровне и общему свидетельству веры и б) как призвание к единству в вере, Единой Евхаристии и единой жизни неразделенной Церкви. Но ни первое, ни второе невозможно, поскольку протестанты не признают, что апостольская вера и есть та самая вера, которой сегодня обладает конкретная историческая Православная Церковь.

2. Под конкретной формой «единства» Церкви-члены ВСЦ ориентированы на взаимное признание Крещения друг друга. К сожалению, некоторые Православные Церкви признали Крещение антихалкидонитов и немецких протестантов. Однако дальнейшее признание Крещения инославных при отсутствии догматического единства не согласуется с экклесиологией Православной Церкви.

3. Совместные молитвы и участие в литургических собраниях представляли обычную практику на экуменических совещаниях ВСЦ. После протеста православных в 1998 году были разработаны поправки, которые, однако, не влияли на статус совместных молитв.

4. В основе цели ВСЦ — достижение видимого всехристианского единства — лежит протестантская экклесиология о «невидимой» Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви и ее видимых исторических формах, из которых ни одна не обладает полнотой апостольской веры, Соборности и благодатной жизни. Согласно Православному вероучению под единством всех христиан понимается возвращение всех инославных в лоно Православия.

5. В ВСЦ существует тенденция к расширению межхристианского единства и включению всех религий мира, потому что спасение Божие якобы предназначено для всех людей и то, каким способом проявляется человеколюбие Божие, нам неизвестно. Такое единство для Православной Церкви неприемлемо, потому что спасение предлагается Богом для всех людей, но люди, отвергая его, идут путями, которые не способствуют принятию спасения.

6. Некоторые протестантские группы требуют от ВСЦ права выступить с трибуны, прося о признании их крайнего, неевангельского нравственного выбора (гомосексуализм и т. д.). Православная Церковь не может предать забвению евангельское учение и споспешествовать греху. Женское священство в протестантских деноминациях также является примером серьезного уклонения от церковного Предания.

7. Православное свидетельство в целом не принимается  протестантскими церквами ВСЦ, как это показала 60-летняя история этой организации, а также более долгая история православно-протестантских контактов.

8. Серьезными опасностями для будущего Православной Церкви чревато изменение православного образа мыслей некоторых богословов, которые участвует в ВСЦ.

9. Под влиянием ВСЦ православные и антихалкидониты сидят на заседаниях вместе как православное крыло ВСЦ, взаимно признавая друг друга православными.

10. К перспективам на будущее (предложениям о совместном праздновании Пасхи и созыве Вселенской Ассамблеи без достижения догматического единства) следует относиться с большим вниманием.

11. Разрыв связей Православных Церквей с ВСЦ — единственный вопрос, который продолжает оставаться актуальным, если протестантские церкви-члены ВСЦ, по всей видимости, не отступают от своих экклесиологических установок. Своим участием в ВСЦ Православные на практике отрекаются от своей идентичности, и в таком случае католики, формально воздерживающиеся от такого участия, выглядят более последовательными.

12 Православная Церковь не имеет преимуществ, участвуя в ВСЦ, но, напротив, терпит ущерб. Протестанты не настроены на принятие нашей веры, но на существование рядом с ней согласно своей экклесиологии. Мы, как православные, не можем участвовать в ВСЦ, состав которого, структура и функционирование опираются на протестантскую экклесиологию.

1. Участие православных в ВЦС неполезно ни Православной Церкви, ни инославным. Возможно, пришло время православным прервать отношения с ВСЦ?

2. Если же в высоких интересах некоторых Православных Церквей будет решено, что необходимо какое-то сотрудничество с ВСЦ, то нужно потребовать переименование ВСЦ во Всемирный Христианский Совет.

3. В этом случае не будет совместных молитв и богослужебных собраний. Участие православных будет проходить только на академическом уровне, а позиции православных будут излагаться только в виде отдельных заявлений, как это было до Генеральной Ассамблеи в Нью-Дели (1961).

Если единство станет когда-то возможным, то оно будет результатом не слияния, но плодом молитвы, верности нашему православному самосознанию и, главным образом, даром Всеблагого Бога.

Святая Гора Афон, 18 февраля 2007 года. Члены комиссии:

1. Настоятель Ватопедского монастыря архимандрит Ефрем;
2. Настоятель монастыря Филофей Герон Лука;
3. Настоятель монастыря Григориат архимандрит Георгий.