Попытки осмысления причин современного экологического кризиса в последние десятилетия, к сожалению, часто становятся все более тенденциозными, когда речь заходит о христианских или библейских корнях антропоцентричной европейской культуры[1]. Насколько же обоснованы выдвигаемые против христианства обвинения в действительности?

Герменевтика говорит о том, что любой фрагмент Священного Писания можно понять только при рассмотрении его в более широком библейском контексте. Кроме того, высказывания отдельных библейских авторов не могут рассматриваться иначе, как в свете целого в связи со Священным Преданием – многовековой толковательной традицией Церкви[2]. Вспомнив эти элементарные и в то же время основополагающие правила, обратимся к обзору актуальной темы взаимоотношений человека и природы[3].

Библейские тексты, повествующие о творении – прежде всего Шестоднев – отражают идеальный, логосный принцип иерархичности мироздания, возглавляемого Самим Творцом «всего видимого и невидимого». Согласно Дионисию Ареопагиту и преп. Максиму Исповеднику, материя «имеет некий отзвук умственного благолепия» и «несет сама в себе доказательства того, что от Бога и появилась она и Им была упорядочена. Так что всякий материальный порядок имеет некие смутные и неясные черты подобия и сходства с умственным», т.е. постигаемым духовно[4].

Космос иерархичен, как и иерархична природа человека – «микро-» и одновременно «макрокосма»[5], «совокупляющего в себе,–по слову  святителя Филарета (Дроздова), – жизнь растений, животных и Ангелов, жизнь временную и вечную, жизнь по образу мира и по образу Божию»[6] (Быт. 2:7). Христианская толковательная традиция, за полтора тысячелетия до открытия и формулировки принципов холистичности и системности, учила о «ступенчатом», иерархическом устроении Космоса, главой и царем которого и был поставлен Богом первозданный Адам: «…природа как бы из ступенек, то есть из отличительных признаков (идиом) жизни, совершает восхождение от самого малого к совершенному», – замечает святитель Григорий Нисский[7].Согласно святителю Григорию Паламе, Бог «все видимое и невидимое произвел ради человека. Ведь не [только] небо и землю, воду, воздух и огонь, а также все, что [заключается] в них, [сиречь] разнообразные виды животных и растений, которые нам невозможно [и] перечислить по порядку,но даже сами многообразные и бесчисленные мириады  ангелов [Бог] произвел ради человека»[8].В категориях современной терминологии сама «сфера жизни» в свою очередь вписывается в стройный иерархический ряд, состоящий из геосферы (включающей в себя литосферу – земную кору, гидро- и атмосферу), биосферы и ноосферы – сферы разумной творчески-преобразующей деятельности человека.

В ХХ в. на страницах своих «Основ христианской философии» известный православный богослов и мыслитель протоиерей Василий Зеньковский обращает внимание на то, что обобщенно все мироздание может быть разделено на 6 автономных «уровней», причем каждый не выводим из более низших и не сводим к ним: «…всякая высшая ступень опирается на низшую, но не есть продукт ее; эта прерывность в строении бытия и может быть выражена понятием иерархической структуры» (по нисходящей линии)[9]:

·       духовное бытие (личностное существование);

·       психосфера (психическое проявление жизни);

·       биосфера (феномен материальной жизни);

·       химическое бытие (атомно-молекулярные структуры);

·       материальное физическое бытие (материя с фундаментальными законами ее существования);

·       математическое бытие (логика мироздания), которое м.б. размещено в данной схеме также в самом верху – как посредующее между умопостигаемым и материальным[10].

Несмотря на то, что мир слагается из независимых друг от друга «единиц бытия», он тем не менее сопряжен в целостное гармоничное единство, свидетельствующее о Едином Творце.

Таким образом, грандиозная и стройная иерархия видимого мироздания, отображающая сверхчувственную красоту мира невидимого, в метафизическом смысле венчается образом Божиим – человеком, соединяющим в себе по замыслу Творца оба мира в деятельном и созерцательном служении Живоначальной Троице.

Человек поставлен Богом властвовать над мирозданием: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Быт 1:28), что видно также и из повеления наречь имена всем тварям (Быт. 2:19-20).

Согласно библейско-святоотеческому учению, первозданный Адам, обладающий по дару Творца царственным достоинством[11], несет прямую ответственность перед Богом за весь Космос, является единым и в то же время двуприродным, духовно-материальным существом, соединяющим в себе все творение:

«Художническое Слово созидает живое существо, в котором приведены в единство то и другое, т. е. невидимая и видимая природа; созидает, говорю, человека из сотворенного уже вещества, взяв тело, а от Себя вложив жизнь (что в Слове Божием известно под именем разумной души и образа Божия), творит как бы некоторый второй мир – в великом малый; поставляет на земле иного ангела, из разных природ составленного, поклонника, зрителя видимой жизни, таинника твари умосозерцаемой, царя над всем, что на земле, подчиненного горнему царству, земного и небесного; временного и бессмертного, видимого и умосозерцаемого ангела, который занимает середину между величием и низостью, один и тот же есть дух и плоть – дух ради благодати, плоть ради превозношения, дух, чтобы пребывать и прославлять Благодетеля, плоть, чтобы страдать, и, страдая, припоминать и, поучаться сколько умудрен он величием; творит живое существо, здесь предуготовляемое и преселяемое в иной мир и (что составляет конец тайны), чрез стремление к Богу, достигающее обожения», – пишет святитель Григорий Богослов[12] о человеке разумном и духовном, имеющем высочайшую цель и смысл существования^[13]. Бог торжественно вручил первозданному Адаму право власти как «великое наставление, показывающее, что истинный Владыка тварей есть Бог, и что человек должен пользоваться даруемым ему владычеством в совершенном послушании и преданности воли Божией. <…> Ему поручено было также хранить рай (Быт. 2:15) не столько от тварей, подчиненных ему, сколько от собственного своего невоздержания», – замечает святитель Филарет Московский[14].

Опираясь на непосредственно наблюдаемую картину мира при толковании библейского Шестоднева, святитель Василий Великий как бы стремится сказать, что мир – «училище душ человеческих»[15] – полон чудесной гармонии для всякого бескорыстного наблюдателя, а создаваемые людьми схемы объяснения природного мира могут поддерживать это видение, и тогда они хороши, но могут и разрушать его[16].

Проклятие земли (Быт. 3:17) и страдание твари (Рим. 8: 20-23) является следствием дьявольского греха гордыни, желания людей стать «как боги» (Быт. 3:5) не посредством возрастания в жертвенной любви, а через узурпацию своего «права власти». Онтологическая взаимосвязьдуховного состояния человека и состояния земной природы была показана и осмыслена в традиции святоотеческого богословия В.Н. Лосским. Согласно божественному замыслу, высшая в иерархическом отношении часть первозданного человека – дух – должна была жить исключительно Богом, душа – духом, физическое тело – душой. Но в результате грехопадения прародителей и неправильного расположения ума, чувств и воли у современных людей «дух начинает паразитировать на душе, питаясь ценностями не Божественными <…> Душа, в свою очередь, становится паразитом тела – поднимаются страсти. И, наконец, тело становится паразитом земной вселенной, <…> и так обретает смерть»[17]. Действительно, хозяйственный и всякий иной эгоизм на личностном и цивилизационном уровне, жаждущие немедленного удовлетворения самые разнообразные страсти по существу стали преимущественным двигателем технического прогресса, губящего природную среду. «Антропогенная основа экологических проблем показывает, что мы изменяем окружающий мир в соответствии со своим внутренним миром, а потому преобразование природы должно начинаться с преображения души», – указывается в Основах Социальной Концепции Русской Православной Церкви (Разд. 13.5)[18]. По словам В.Н. Лосского, человек ответственен за мир именно потому, что он есть то слово, тот логос, в котором мир может высказываться, и «только от нас зависит – богохульствует он или молится»[19]. Так начинает раскрываться нравственный аспектпроцесса взаимодействия человека и биосферы.

Извращенная власть, связанная с силами зла, сама себя обрекает суду Божиему: «Видел я тогда, что за изречение высокомерных слов, какие говорил рог, зверь был убит в глазах моих, и тело его сокрушено и предано на сожжение огню. И у прочих зверей отнята власть их, и продолжение жизни дано им только на время и на срок…  Затем воссядут судьи и отнимут у него власть губить и истреблять до конца» (Дан. 7: 11-12, 26).

Но и для поврежденного грехом, утратившего первозданный Эдем человечества остается незыблемым принцип ответственности, неразрывно связанный с понятием власти. Власть над подчиненными в ветхозаветном законе всегда ограничивается строгими религиозно-моральными обязательствами (Исх. 21: 1-6, 26-27; Сир. 33: 31-33; 7: 22-23)[20], в т.ч. и перед сотворенной природой: «В седьмой год да будет суббота покоя земли, суббота Господня: поля твоего не засевай и виноградника твоего не обрезывай; что само вырастет на жатве твоей, не сжинай, и гроздов с необрезанных лоз твоих не снимай; да будет это год покоя земли» (Лев. 25:5).

В Новом Завете идеалом властителя является Сам Царь царей – второй Адам – Господь Иисус Христос: «Он же сказал им: цари господствуют над народами, и владеющие ими благодетелями называются, а вы не так: но кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий – как служащий. Ибо кто больше: возлежащий, или служащий? не возлежащий ли? А Я посреди вас, как служащий» (Лк. 22:25-27). В последователях воплотившегося Мессии«должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе» (Фил. 2:5). Обоснованием этического принципа ответственности человека перед Богом за вверенное ему творение может послужить и притча Иисуса Христа о верном домоуправителе (Мф. 24:45-51;  Лк. 12:42-48), где «человек представлен как назначенный господином управитель большого дома, ожидающий возвращения своего господина и обязанный дать Ему отчет в своей деятельности»^[21].

*       *       *

Современная наука говорит о том, что естественные постоянные круговороты атомов в биосфере придают ей особую устойчивость, а разнообразие форм жизни является залогом стабильности единой планетарной экосистемы. В настоящее время уже никто не сомневается в необходимости целостного системного подхода при изучении «сферы жизни». Живая оболочка земли по существу является холоном, целостным органическим единством, в котором принципиально не может быть «лишних» или «ненужных» видов живых существ. Все биосферные процессы протекают согласовано и в конечном итоге прямо или опосредованно зависят друг от друга. Все это лишь подтверждает реальность существования антропного принципа Вселенной, являясь его частным случаем^[22]. Таким образом, разрушение естественной среды обитания, премудро и гармонично устроенной Творцом для человека – венца и конечной цели мироздания (Быт. 1: 26-28), становится своего рода коллективным самоубийством. Это самый тяжкий в нравственном отношении грех, в котором навсегда отвергается дар беспредельной Божественной Любви.

Организм человека, отдавая старые и захватывая новые частицы вещества, примерно каждые 5-7 лет обновляется весь до последнего атома. Очевидно, что биосфера, планета и даже космос посредством обмена веществом есть продолжение нашей телесности, которая сама пребывает в состоянии «текучести» и «бывания». Размышления об этом встречаются и у церковных писателей древности, в частности, у святителя Григория Нисского[23].  

Таким образом, христианское отношение к телу вполне обоснованно может быть распространено и на окружающий мир в целом: «Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее, как и Господь Церковь» (Еф. 5:9). Тело нуждается в попечении, но«попечения о плоти»недолжны«превращаться в похоти» (Рим.13:14). «А желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу» (1Тим.6:9). Как тело, безрассудно эксплуатируемое, страдает от греха невоздержанности и быстро умирает, так и окружающий мир. Между тем, по словам св. апостола Павла, «пользующиеся миром сим»должны быть«как не пользующиеся» (1 Кор. 7: 29-31). Христианская аскетика, умерщвляющая «ветхого человека», как здравая умеренность и действенная альтернатива языческому гедонизму совмещает земную мотивацию (дар здоровья ради служения Богу и ближним во время земной жизни) с несравненно более высокой – религиозной – в эсхатологической перспективе[24]. Тело свято как нерукотворенный храм Божий (1 Кор. 6:19); оно, как и мир, призвано к преображению и вхождению в вечную жизнь («чаю воскресение мертвых»; Рим. 8:11; Откр. 20:12-13; 21:1). Поэтому, в контексте рассмотрения нравственных аспектов современного экологического кризиса, так важно принять во внимание взгляд на эту проблему именно с сакраментальной точки зрения. Согласно христианскому пониманию, Космос есть также и храм, в котором человек является священником, служащим Единому Творцу[25]. «В основе понимания природы как храма лежит идея теоцентризма: Бог, дающий «всему жизнь и дыхание и все» (Деян. 17:25), является  источником бытия. Поэтому сама жизнь в многоразличных ее проявлениях носит священный характер, являясь Божиим даром, попрание которого есть вызов, брошенный не только божественному творению, но и Самому Господу», – сказано в «Основах Социальной Концепции Русской Православной Церкви» (Разд. 13.4)[26]. Таким образом, корень всех экологических проблем – это прежде всего нравственное нестроение человека.

Современный секуляризованный мир, почувствовав опасность, ищет выход из тупика собственными усилиями, пытаясь стабилизировать и упорядочить рост промышленного производства. В июле 1992 г. на Конференции ООН по окружающей среде в Рио-де-Жанейро была принята так называемая «Концепция устойчивого развития»[27], согласно которой «богатые страны, потребляющие львиную долю ресурсов Земли и в такой же пропорции загрязняющие ее окружающую среду, должны изменить структуру и сократить уровень потребления, изменить технологии производства в пользу более  экологически чистых, поделиться технологическими и управленческими знаниями с бедными странами, закупать сырье и в бедных странах по справедливым ценам»[28]. Дословно (sustainable development) – это развитие «продолжающееся» или «самодостаточное», т.е. стабильное, не противоречащее дальнейшему существованию человечества и развитию его в прежнем направлении. Концепция устойчивого развития появилась в результате объединения трех основных подходов к решению кризиса: экономического, социально-политического и экологического.

Указом Президента России от 1 апреля 1996 г. № 440 была также утверждена «Концепция перехода Российской Федерации к устойчивому развитию». Как и первый документ, принятый в  Рио-де-Жанейро, она носит скорее декларативный характер и предлагает способ излечения последствий, а не самой болезни человечества – духовно-нравственной деградации. Важно понимать, что ноосфера В.И. Вернадского или «царство разума» как высшая стадия развития биосферы была бы способна преобразить все остальные иерархические уровни бытия только в том случае, если бы в средоточии ее лежала духовная жизнь во Христе. В противном случае уродливым антиподом ноосферы становится дисгармоничная «какосфера» (греч. κακός — «дурной, плохой»)[29].

Христианский тезис о преображении природы, в отличие от «концепции устойчивого развития», не является лишь декларативным. Современные исследования православных экологов, проведенные в последние годы, убедительно доказывают, что гармоничная триада «население – хозяйство – ландшафт» или так называемый геотрионправославного монастыря и традиционной русской усадьбы в полной мере «может быть  использован в качестве модели при проектировании экологически устойчивых социально-экономических систем»[30]. Напряженная духовная жизнь в русских монастырях положительно сказывалась на развитии хозяйства и в то же время буквально преображала жизненную среду на обширных пространствах, далеко за стенами обителей. Это явление аналогично обожению духа, души и тела православного подвижника в результате его духовно-нравственного роста и непрестанного богообщения^[31]. Действительно, даже крупнейшие обители, несмотря на значительные масштабы вовлечения в хозяйственный оборот природных ресурсов, никогда не оказывали деструктивного действия на среду, а наоборот, великолепно гармонировали с окружающим ландшафтом, «вписывались» в местную экосистему.

Ярким примером служит описание знаменитого Валаамского монастыря известным русским писателем И. Шмелевым в начале ХХ в., когда эта обитель являлась крупнейшим не только духовным, но и хозяйственным центром России: «Острый гудок катится по проливу. Отвечают ему леса и скалы. Влево, на отвесной скале, высоко – собор. На голубых куполах, без солнца кресты сверкают – червонным золотом. По высоченной скале лепятся клены, висят над фруктовым садом…»[32]. В.И. Чирков, большую часть жизни посвятивший исследованию экосистемы Валаама уже в советское время, когда монастырь был закрыт и хозяйство обители пришло в запустение, приводит в своем исследовании «Сады Валаама» цитаты из архивных документов ХIХ в. Скупые записи рассказывают о том, с каким трудом на голых скалах создавалась насыпная почва местами саженной глубины, в состав которой входили песок, суглинок, щепной перегной[33].

Не менее удивительно гармонируют с окружающей средой другие известнейшие обители: грандиозная природно-хозяйственная система Большого Соловецкого острова; Толгский монастырь, окруженный кедровой рощей и виноградником; Оптина пустынь с ее садами; Успенская Святогорская лавра; Троице-Сергиева лавра; Святая гора Афон и многие другие. Вдохновленный этими примерами  протоиерей Глеб Каледаписал:

«Наши города тоже должны быть прекрасными, вписываться в природу, иметь индивидуальный облик. Замечено, что рост детской преступности колеблется в зависимости от природно-архитектурной обстановки их проживания. <…> Церковь сейчас <…> приступает к реставрации духовно-нравственных и экологических систем монастырских общежитий. Монастырские хозяйства могут стать, как и были в Православной Руси, образцами любовного экологически чистого хозяйствования»[34].

В свете такого понимания взаимосвязи духовно-нравственного состояния человека и «здоровья» среды полностью не выдерживают критики попытки противопоставить в некоторых публикациях «стремящуюся достигнуть гармонии с природой» языческую цивилизацию и «потребительскую технотронную, христианскую»[35], для которой якобы характерно  «ортодоксальное <…> высокомерие в отношении к природе»[36]. По справедливому замечанию диакона А. Кураева, нонсенс здесь состоит и в том, что «теперь христианство модно обвинять не за его отсталость, не за его противодействие научно-техническому прогрессу, а, напротив, за то, что именно христианство, оказывается, и породило этот самый прогресс и все проблемы, с ним связанные»[37], – эгоцентризм, гедонизм, алчность!

Разнообразные агиографические источники древнего и нового времени часто свидетельствуют о полноте взаимного понимания между очистившими свое сердце православными подвижниками и окружавшими их дикими животными. Это эпизоды из житий преп. Герасима Иорданского, Сергия Радонежского, Серафима Саровского, Павла Обнорского. «Подлинное вышеестественное величие и милосердие по благодати», сострадание и бережное отношение ко всему живому отличало одного из величайших святых минувшего ХХ века – преп. Силуана Афонского[38].

Эти примеры ясно и наглядно показывают, что причиной экологического кризиса является не христианское учение и мировоззрение, а наоборот: или отход от тех духовно-нравственных ценностей и установлений, которые проповедует Церковь, или их равнодушное декларирование, ничего общего не имеющее с настоящей жизнью во Христе, т.е. губительный переход от христоцентризма к секулярному антропоценризму.Библейско-святоотеческое учение утверждает, что Мир создан, конечно же, не ради человека… а для Богочеловечества!

«Полное преодоление экологического кризиса в условиях кризиса духовного немыслимо», – сказано в «Основах Социальной Концепции Русской Православной Церкви» (Разд. 13.6)[39].

Особое значение может иметь голос Церкви и в формировании религиозных мотиваций сохранения существующего биологического разнообразия на уровне организмов и экосистем, как творения Божиего, особенно в тех ситуациях, когда экономические и социально-политические мотивы в силу ряда причин оказываются недостаточно эффективными.

Итогом данных размышлений могут послужить некоторые богословско-этические принципы формирования экологически просвещенного и созидательного творчества, развитые в рамках христианской парадигмы[40]:

·       отношение человека к природе находится в теснейшей взаимосвязи с отношением человека к Богу;

·       кризис экологический проистекает из кризиса духовного;

·       духовное начало жизни является фундаментальной основой экологической морали, способствующей выживанию природы и общества;

·       в связи с этим определяющей в формировании и реализации процессов управления экологическими проектами на локальном, региональном и планетарном уровнях должна быть роль духовно-нравственного начала;

·       глобальное мышление – локальное действие: «Вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, [как] вынуть сучок из глаза брата твоего» (Мф. 7:5) – «спасайся сам и вокруг тебя тысячи спасутся» (преп. Серафим Саровский);

·       важно утверждение новой парадигмы в сферах образования и воспитания в аспекте экологического мышления, – здесь особо необходима широкая проповедническая деятельность Церкви.