Сведений о ней в древних источниках периода поздней античности не сохранилось. Самое раннее описание ее мученичества (с краткими сведениями о ее происхождении) содержится в Синаксаре Константинопольской Церкви (X век)[1]. Здесь говорится, что святая Евфрасия жила в городе Никомидия в период правления Масксимиана, под которым явно имеется в виду Гай Галерий Валерий Максимиан, бывший с 298 по 305 гг. цезарем и соправителем Диоклетиана в Восточной части Римской империи, а с 305 по 311 гг. — августом в той же части империи. Однако здесь остается непонятным, какой из двух периодов подразумевает составитель житийной заметки; учитывая, что в данном случае не упоминается Диоклетиан, скорее нужно предполагать здесь второй период правления Галерия.
Евфрасия «происходила из знатного рода; отличалась мудростью и добронравием. За отказ совершать возлияние и приносить жертвы демонам, была жестоко избита (видимо, палками или бичами — П.Л.), а затем, по причине упорства, отдана на поругание некоему варвару (судя по контексту, войну-наемнику из варваров — П.Л.)»[2]. Последняя деталь кажется малоправдоподобной, так как едва ли римская судебная практика могла допустить такой произвол, возможный разве что в условиях разграбления и истребления населения какого-нибудь взятого штурмом в ходе военных действий города. Составитель мученичества, видимо, не имея точных данных относительно обстоятельств мученичества святой Евфрасии, мог просто придумать сцену такого рода. При этом в некоторой степени источником ему могло послужить повествование о мученицах в период гонений при Галерии, содержащееся у Евсевия Кесарийского в его «Церковной истории». Там Евсевий несколько раз упоминает об угрозе для христианок быть отданными в публичный дом в качестве наказания за нежелание приносить жертвы богам[3].
Впрочем, если предположить хотя бы малую толику историчности в разбираемой сцене, намек или указание на которую мог сохраниться в виде немногословного предания о мученице Евфрасии, тогда здесь можно обнаружить ни что иное, как эпизод (переданный крайне отрывочно) лишения Евфрасии по приговору суда гражданских прав, обращения в рабство с последующей продажей на рынке невольников[4], с которыми хозяева могли делать практически все, что угодно. Однако и при таком раскладе все же остается неразрешенным одно противоречие: знатные граждане, к числу которых относится в Мученичестве Евфасия, не могли быть обращены в рабство. Поэтому приходится сделать вывод о малой (почти нулевой) исторической ценности сведений о мученице, сообщаемых в Константинопольском синаксаре.
Нельзя также исключить возможности, что рассказ о святой Евфрасии смоделирован составителем Синаксаря по образцу рассказов о жестокостях и разврате Максимина Дайи и Максенция, которые приводит Евсевий. Так, в главе 8 своей «Церковной истории» он рассказывает о попытках цезаря Максимина насильно овладеть одной знатной христианкой из Александрии. Это, в конечном счете, тирану не удается, однако он в отместку приговаривает ее к ссылке с полной конфискацией имущества (скорее всего, на основании обвинения в христианской вере). В другом месте Евсевий повествует о сходном поведении, но теперь узурпатора Максенция, который также хотел принудить одну женщину-христианку, супругу префекта Рима, к сексуальной связи. Однако последняя, «оставшись одна, вонзила в себя меч и тут же скончалась, оставив совратителям свой труп»[5]. Если допустить такого рода моделирование (как литературно-богословкое творчество либо составителя синасксаря, либо авторов тех источников, которыми он пользовался), выходит, что как раз император-гонитель и изображается в виде «варвара», то есть человека лишенного представления о нравственных нормах и сколько-нибудь цивилизованном образе жизни.
В конце рассказа о мученичестве Евфрасии есть сцена обмана святой варвара, в распоряжение которого она попала. Святая Евфрасия, желая избежать насилия с его стороны, заявляет, что если он отпустит ее, то она даст ему «снадобье» (pharmakon (греч.)), которое приносит употребившему его человеку полную неуязвимость в бою от какого бы то ни было вида оружия. Варвар верит ей; тогда святая предлагает якобы для пущего удостоверения продемонстрировать действие этого снадобья на себе. Варвар и здесь соглашается, ударяет святую мечом по шее и отрубает ей голову. «Так, — подытоживается в Месяцеслове Василия II (конец Х - начало XI века), — она избавилась от него (то есть варвара — П.Л.)»[6].
Не исключено, что мотив «обмана» был внесен в рассказ о святой Евфрасии из фольклора: в сказках и легендах главный герой или героиня часто проявляет хитрость в отношении своих преследователей и, обманув их, уходит от погони или избавляется из плена или казни. С другой стороны, саму сцену, как она описана в Мученичестве, вполне можно истолковать как полемическую насмешку над примитивной и ложной верой многих «варваров» (в смысле нехристиан) в разного рода магические средства избавления от болезней и жизненных невзгод. При этом магизму противопоставляется христианский «подход», суть которого заключается в мужественном принятии действительности во всей ее трагичности; смерть же оценивается как избавление от этой трагичности и как средство, вопреки трагизму и бедственности жизни, осуществления христианского идеала святости.
Теперь, что касается даты литургического празднования памяти святой Евфрасии. Ж.М. Соже придерживается мнения о тождестве мученицы Евфрасии, память которой празднуется 19 января (все даты приводятся по старому стилю), с мученицей Евфрасией, воспоминаемой, согласно Синаксарю Константинопольской Церкви,[7] 14 и 16 марта[8].
Эту святую и архиепископ Сергий (Спасский) отождествляет с мученицей Евфрасией, воспоминаемой сегодня. Кроме того, там же он указывает, что это, возможно, преподобная Евпраксия (память 25 июля), память которой стоит в западных календарях как память Евфрасии 13 марта[9]. Однако надо отметить, что в Псевдо-Иеронимовом Мартирологе (составлен где-то во 2-ой половине V века) 13 марта имя Евфрасия возглавляет второй список никомидийских святых[10]. Поэтому предположение преосвященного Сергия в данном случае едва ли верно.
По вполне резонному замечанию Н.В. Герасименко, «в Мартирологе Узуарда она ошибочно была названа девой Фиваидской (что привело к ее идентификации с преподобной Евпраксией), та же ошибка есть и в Римском Мартирологе. В Патмосском списке Типикона Великой церкви (IX-X века) Евфрасия ошибочно названа мучеником Евфрасием. В древнерусских Прологах 2-й редакции Евфрасия именуется Евпраксией»[11].
[1] Synaxarium Ecclesiae Constantinopolitanae // Propylaeum ad Acta Sanctorum. Novembris. Bruxellis, 1902. Col. 404.
[2] Item.
[3] См. 8.12.3; также другое, менее однозначное место у Евсевия - Церковная история 8.14.12.
[4] Наиболее вероятное содержание первого эдикта, согласно которому люди незнатного происхождения могли быть за упорство в христианстве быть лишены свободы см. в: В. В. Болотов. Лекции по истории Древней Церкви в 4-х томах. Т. 2. М., 1994. С. 147.
[5] Евсевий Кесарийский. Церковная история, 8.14.17.
[6] Maenologium graecorum Basilii Parphirogenetus // PG 117. Col. 268. Эта версия Мученичества немного больше по объему, чем в синаксарная, однако кроме внесения некоторого драматического элемента (в виде диалога между святой и варваром) не вносит ничего нового ни в плане смысла, ни в плане фактической информации.
[7] Synaxarium Ecclesiae Constantinopolitanae, col. 536, 539-540; также память мученицы Евфрасии совершается16 марта и согласно Месяцеслову Василия II (см. Maenologium graecorum Basilii Parphirogenetus // PG 117. Col. 356).
[8] Sauget J.-M. Eufrasia, vergine di Nicomedia // Bibliotheca Sanctorum. Vol. 5. Roma, 1964. Col. 169.
[9] Архиепископ Сергий (Спасский). Полный Месяцеслов Востока в 3-х томах. Т. 2. М., 1997. С. 74, 77.
[10] Martyrologium Vetustissimum Hieronymi Nomine Insignitum // PL 30. Col. 462.
[11] Евфрасия, мц. Никомидийская // Православная энциклопедия, т. Т. 17. - М., 2006. - С. 468-469. - http://www.pravenc.ru/text/187834.html