Если в наши дни такая поездка занимает считанные дни, а набор услуг может различаться в зависимости от кошелька и предпочтений хаджия, то сто лет назад отправка в Мекку было делом весьма долгим, хлопотным и рискованным. 

«Совершение хаджа занимало по времени от шести — восьми месяцев до одного года»

С современной точки зрения, до ХХ века совершение хаджа правоверными мусульманами из России представляется как большой подвиг, проявление героического усердия и самопожертвования во имя Всевышнего Аллаха. В условиях колониальной политики царизма мусульмане, как инородцы, не только не имели какой-либо государственной поддержки, гарантии, контроля или другой помощи, но и подвергались определенным притеснениям и санкциям.

Даже учреждение в 1788 году официальной государственной организации Оренбургского магометанского духовного собрания (ОМДС) не улучшило положение паломников. Вплоть до начала ХХ века российское правительство практически оставляло без внимания и систематического контроля, не говоря уже о плановой организации, паломническое движение российских мусульман. Хадж оставался сугубо личным делом мусульманина во всех отношениях. Выходя в долгий и полный риска путь, он мог рассчитывать только на свои материальные и физические возможности.

Хотя не существует статистических данных по паломническому движению в России в XVIII — XIX веках, все же по био-библиографическим трудам Шигабутдина Марджани и Ризы Фахреддина видно, что среди мусульман Поволжья и Урала того времени было немало тех, кто носил почетное звание хаджи. Однако эти же источники указывают, как отдельные религиозные деятели, например, Габденнасыйр Курсави (1812 г., Стамбул), поэт Шамседдин Заки-суфи (1865 г., Таганрог) и другие, по различным причинам умерли по пути к святым местам.

В условиях того периода совершение хаджа занимало по времени от шести — восьми месяцев до одного года. Если читать биографию автора «Рисаля и Газиза» Таджеддина Ялчыгула (1768-1838 гг.), которого в малом возрасте отец взял с собой и оставил на время своего совершения паломничества в Турции, то расставание отца и сына продлилось целых четыре (а по некоторым сведениям, даже 14) лет.

Поэтому мусульманина, отважившегося выйти в такой длительный путь, с добрыми пожеланиями провожало все село, и по возвращении целый месяц народ приходил к нему в дом с поздравлениями.

Бедуины часто грабили и убивали путников, поэтому российские паломники старались примыкать к султанским караванам

Три этапа опасного путешествия

Маршрут татарских паломников XVIII — XIX веков можно условно рассматривать в трех этапах: российский, турецкий и арабский. Поскольку Хиджазский регион тогда входил в состав Османской империи, последние два этапа пути паломники официально проходили по землям султана-халифа, однако их пребывание в Стамбуле или других городах современной Турции (например, Т. Ялчыгул находился в Диярбакре, что на юго-востоке страны) сильно отличался от их путешествия по Аравийскому полуострову.

Российский отрезок пути был сложен тем, что татары плохо знали русский язык и становились жертвами различного рода мошенников и аферистов при приобретении билетов на поезда и пароходы.

Проезжая по христианским землям на повозках или в переполненных вагонах, они были лишены возможности исправно выполнять свои ежедневные поклонения, особенно совершать омовение и пятикратный намаз, не могли питаться дозволенной пищей, что приводило к различным заболеваниям желудочно-кишечного тракта. Добравшись через 18 — 20 дней до порта отправления пароходов, обычно ими являлись города Одесса и Севастополь, они неделями находились там в ожидании своего рейса в Стамбул или Джидду. Поскольку не было удобных и дешевых гостиниц или постоялых дворов, многие паломники вынуждены были жить на вокзалах или просто на открытом воздухе, рискуя своей жизнью.

Появившаяся в 1817 году в Нижней Бенгалии холера постоянно давала о себе знать в паломнический сезон и уносила тысячи жизней

Затем предстояло испытание морем…Черное море не всегда было благосклонным к паломникам. Штормы, морская болезнь, до предела переполненный пароход, нехватка пресной воды и горячей пищи, антисанитария уносили множество жизней… Достигшие через мытарства турецкого берега паломники подвергались паспортному, таможенному и врачебному контролю. Хотя и в столице Османской империи не обходилось без обмана и жуликов, все же путники здесь могли немного передохнуть и прийти в себя, купить товары первой необходимости и ихрам для совершения хаджа, прогуляться по историческим местам и пообщаться с известными учеными Османской империи.

Аравийский этап был наиболее сложным для хаджиев. Купив билет на один из пароходов, направлявшихся в Бейрут, Яффу, Ямбо, Джидду или Александрию, в конечном пункте снова проходили карантин. Далее водным или наземным путем добирались до Ямбо – порта Медины или Джидды – порта Мекки. Из Ямбо до Медины путь на верблюдах длился три дня, а из Медины до Мекки еще 10 дней. Расстояние 90 верст из Джидды до Мекки также преодолевалось на верховом животном под палящим солнцем. Эти участки дороги были очень опасными. Бедуины часто нападали на караваны, грабили и убивали путников, поэтому российские паломники старались примыкать к султанским караванам, возившим ежегодные подношения шерифу Мекки. Караваны охранялись турецкими аскерами, и бедуины не смели нападать на них.

Новая беда – холера

Благополучно добравшихся до Мекки и Медины ожидала другая беда: холера. Появившаяся в 1817 году в Нижней Бенгалии холера постоянно давала о себе знать в паломнический сезон и уносила тысячи жизней. До эпидемии 1864 года в Мекке, которая обратила на себя внимание всего мира, были зафиксированы шесть крупных вспышек. В период 1881-1893 гг. также наблюдался разгул эпидемии.

Плачевное санитарно-эпидемиологическое состояние Хиджазского региона давало повод российским властям и европейским странам препятствовать мусульманскому паломничеству. В таких действиях Европы и России усматривались и их политические цели. Например, российские власти, озабоченные панисламистскими настроениями, видели в эпидемиях один из рычагов контроля над мусульманами и сдерживания потока паломников как потенциально опасного сообщества.

Татарские паломники в своих путевых записях избегали жалоб о сложностях пути, ибо полагали, что преодоление трудностей воздастся благом

Но все эти беды, лишения, опасности и запреты не могли стать препятствием желавшим посетить Благородную Мекку и Лучезарную Медину, Дом Аллаха Каабу и исполнить свой долг перед Всевышним Аллахом. Татарские паломники в своих путевых записях – хаджнаме – традиционно избегали различного рода жалоб о сложностях пути в Мекку и Медину, ибо полагали, что преодоление трудностей воздастся паломнику благом.

Использованы фотографии хаджа 1885 года, сделанные в Мекке врачом-офтальмологом из Ирака Абдулгафаром Аль-Багдади (сайт ansar.ru )

Хадж на рубеже XIX—XX веков: улучшенная транспортная инфраструктура, наемное паломничество и «наши» за бугром

Сто лет назад блага цивилизации почувствовали и российские магометане. В отличие от XVIII—XIX веков, добраться до святых мест теперь можно было значительно быстрее, с комфортом и с минимальными рисками. А для тех, кто в силу болезни не мог совершить хадж, действовали специальные услуги.

Фото: islamdag.ru

Железнодорожная и морская инфраструктура для пилигримов

Пик дореволюционного паломничества приходится на рубеж XIX—XX веков: в данный период ежегодно отправлялись к святым местам от 6 до 12 тысяч российских мусульман. Этому способствовало, во-первых, заметное улучшение общего благосостояния самих правоверных, во-вторых, строительство новых российских железных дорог и относительно дешевый проезд по ним, в-третьих, открытие в 1908 году Хиджазской железной дороги.
К началу ХХ века в перевозке паломников по России были задействованы уже 14 железных дорог: Сибирская, Самаро-Златоустская, Средне-Азиатская, Ташкентская, Московско-Казанская, Сызрано-Вяземская, Рязано-Уральская, Юго-Восточная, Южная, Пермская, Закавказская, Владикавказская, Екатерининская и Юго-Западная. Со стороны правительства были сделаны определенные, хотя и импульсивные, шаги по упорядочению паломнического движения: выделены специальные вагоны для мусульманских путников, открыто заведение хаджи-хане в Одессе, запущены в оборот паспорта особого образца на восточных языках.

Начало строительства станции Хиджазской железной дороги, 1903, Хайфа. Фото liveinternet.ru

Суда Русского общества пароходства и торговли, добровольного флота включились в конкуренцию с иностранными пароходами по перевозке паломников из Одессы и Севастополя. Для путников, не желавших использовать морские маршруты, стало доступно наземное направление: поездом из Москвы через Варшаву и Вену за шесть дней можно было добраться до Стамбула.

На дипломатической службе у императора

В 1891 году было открыто российское консульство в Джидде, призванное вести учет подданных Российской империи. Первым консулом был назначен татарин Шагимардан Мирясович Ибрагимов (1841—1892), который, к великому сожалению мусульман, скоро умер от холеры. В 1895 году драгоманом (переводчиком) в консульство был назначен еще один татарин Шакирджан Ишаев. По поручению властей с целью изучения обстановки в 1898—1899 годах в святых местах побывал штабс-капитан Абдулазиз Давлетшин и представил подробный рапорт. Также были опубликованы отчеты о санитарно-эпидемиологическом состоянии Хиджаза различных ответственных лиц.

В популяризации хаджа огромную роль сыграло появление периодической печати на национальных языках. Мусульмане из газет получали информацию о сроках, разрешениях и запретах на выезд, карантинах нового паломнического сезона, делились своими впечатлениями о поездке, писали жалобы и предложения об условиях перевозки в поездах и на пароходах. Оренбургская газета «Вакыт» под руководством неутомимого Фатиха Карими (1870—1937) служила татарам наиболее оперативным и надежным источником в данном вопросе.

Оренбургская газета «Вакыт» под руководством неутомимого Фатиха Карими (1870—1937) служила татарам наиболее оперативным и надежным источником по вопросам хаджа. Фото millattashlar.ru

Также с целью предупреждения обмана различного рода для паломников печатались специальные путеводители на татарском языке с указанием надежных маршрутов, гостиниц, курса валют, цен на билеты и продукты, как в России, так и в Османской империи. Представители мусульманской фракции Государственной Думы старались быть в курсе ежегодного хаджа российских мусульман.

Новая услуга для мусульман — «бадаль-хадж»

В эти годы среди татар набирала оборот и наемная форма паломничества — бадаль-хадж (бәдәл хаҗ). Мусульмане, которые имели достаточные средства для совершения паломничества, но не могли делать это по причинам состояния здоровья, возраста или службы, обращались к бадальчи, которые за определенную плату совершали хадж за другого человека. Такие люди обычно приезжали из Мекки и Медины и, предлагая свои услуги, разъезжали по городам и селам Поволжья, Сибири и Урала, но позже их вытеснили местные «труженики хаджа».

Разумеется, честность выполнения «заказа» полностью оставалась на совести исполнителей, мало кто из них снова возвращался к «заказчику» и преподносил особый документ о совершении им паломничества, т.н. хаджнаме.

Дорога, которая раньше преодолевалась на верблюдах в лучшем случае за 40 дней, теперь занимала 72 часа. Фото idmedina.ru

Подарок османского султана: Хиджазская железная дорога

30 августа 1908 года торжественно была открыта Хиджазская железная дорога, построенная османским султаном Абдулхамидом II на деньги всех мусульман мира. Она соединяла Дамаск, считавшийся воротами в Аравию, с Мединой и покрывала общее расстояние в 1 464 км. Таким образом, дорога, которая раньше преодолевалась на верблюдах в лучшем случае за 40 дней, теперь занимала 72 часа. Расписание поездов было составлено с учетом времени совершения ежедневных молитв, в вагонах находились штатные муэдзины, которые руководили пятикратным намазом пассажиров прямо в поезде. Во время религиозных праздников организовывались специальные дешевые рейсы, имелись особые условия для семейного путешествия.

Османский султан особо распорядился о проведении действенных санитарных мероприятий в Хиджазском регионе, которые предусматривали строительство больниц, гостиниц, бараков для хаджи, паровых камер для дезинфекции, создание специальных мест для совершения жертвоприношения и т. д. Однако многие из этих планов так и не были осуществлены из-за предательства местных властей и тайной деятельности европейских агентов.

В период конца XIX – начала ХХ века совершили хадж такие выдающиеся деятели татарского народа, как Шигабуддин Марджани, Мурад Рамзи, Мухаммадъяр Султанов, Галимджан Баруди, Абдуррашид Ибрагимов (на фото). Фото jazucilar.narod.ru

Наши земляки в святых местах

В период конца XIX – начала ХХ века совершили хадж такие выдающиеся деятели татарского народа, как Шигабуддин Марджани (1880), Мурад Рамзи (1880), Мухаммадъяр Султанов (1893), Галимджан Баруди (1887, 1909), Абдуррашид Ибрагимов (1909), Габдулла Апанаев (1909), Хайрулла Усманов (1911) и др. Наряду с выполнением религиозного долга и посещением святых мест татарские паломники имели контакты с видными учеными и прогрессивными деятелями со всего мусульманского мира, расширяли свой кругозор, углубляли знания, обменивались мнениями по различным вопросам.
По всему пути из России до Мекки и Медины татары находили осевших там земляков, встречались с обучавшейся за границей российской мусульманской молодежью. Поселившийся в Мекке Мурад Рамзи в паломнический сезон становился простым муджавиром и оказывал посильную помощь и гостеприимство прибывшим из Поволжья и с Урала паломникам.

Хадж в 1920-е годы: «арабская весна», дипломатические уловки Карима Хакимова и самоизоляция страны Советов

Фото: Истанбул, 1926 г.

С началом Первой мировой войны многое изменилось в истории мусульманского паломничества. Российских паломников война застала по дороге домой. Сын ишана Зайнуллы Расулева Кадир и его жена Зайтуна (девичья фамилия Мавлюдова, в нее был влюблен Габдулла Тукай), например, надолго задержались в Стамбуле, поскольку проход судов через Черноморские проливы был закрыт. И в ожидании улучшения политической обстановки в Стамбуле у четы родился сын, впоследствии ставший известным писателем Атиллой Расих, который в романе «Внук ишана» описал эти события по дневникам своей матери.

Турция вступила в войну на стороне Германии, и Россия однозначно запретила высадку россиян у турецких берегов, перевозка хаджиев стала осуществляться исключительно на пароходах российских компаний. С этой целью позже были организованы прямые рейсы в Красное море пароходов Совторгфлота.

Непоправимый удар был нанесен Хиджазской железной дороге, по которой во время войны турки перевозили свои войска: усилиями бедуинов (не без помощи английской разведки) она была разрушена и приведена в непригодное состояние.
Изменилась политическая обстановка в регионе: в 1916 году Хиджаз объявил независимость от Османской империи и до 1925 года существовал как независимое государство, управляемое хашимитами. В 1925 году Хиджаз был завоеван королем Неджда и получил название Королевство Неджд и Хиджаз.

К. Хакимов видел одной из своих первостепенных задач обеспечение возможности свободного посещения святых мест мусульманами из СССР. Фото islam-today.ru

Советский друг арабского Востока

В установлении торговых и дипломатических отношений молодой Советской Республики с Хиджазом большую роль сыграл татарин Карим Хакимов (1892—1938), личным авторитетом способствовавший формированию положительного образа страны Советов в глазах арабов. Летом 1924 году в Джидде под его руководством было открыто советское генконсульство, а когда СССР признал Саудовскую Аравию, К. Хакимов стал первым послом в королевстве. В 1925 году он совершил малый хадж (умру), чем завоевал уважение у властей Аравии. К. Хакимов видел одной из своих первостепенных задач обеспечение возможности свободного посещения святых мест мусульманами из СССР. Именно он содействовал приглашению и приезду в 1926 году на Первый Всемирный мусульманский конгресс советской делегации во главе с Ризой Фахретдиновым и организовал перевозку мусульман, направлявшихся в хадж, на советском пароходе до Джидды.

Таким образом, благодаря его деятельности, в 1926 году получила возможность совершить хадж официальная делегация советских мусульман в составе муфтия Центрального духовного управления мусульман Ризы Фахретдина, казыя Кашшафа Тарджемани, Махди Магкули из Сибири, имама Габдерахмана Гумари из Астрахани; Тагира Ильяси из Казани; Муслахетдина Халиля из Крыма; Абдуль-Вахида аль-Кари из Туркестана и Мусы Бигиева из Петербурга.

Делегация мусльман Советского Союза в конторе Совторгфлота в Одессе

Страна в самоизоляции

Империалистическая война, революция, гражданская война, установление большевистской власти, сильнейший голод в Поволжье, раскулачивание, эмиграция экономически обеспеченной части населения, идеология воинствующего атеизма — вот неполный список причин ослабления интереса к мусульманскому паломничеству среди советских верующих в 1920-е годы. Хадж официально еще не был запрещен, но тех, кто рисковал в таких тяжелых экономических и политических условиях выезжать в паломничество, были единицы.

Одним из таких отважных людей является Муса Бигиев. Прекрасно ориентировавшийся в арабском мире М. Бигиев, не признавший советскую власть, видимо, не находя уюта в России, в 1927 году из Одессы снова отправился в святые места. Его дневниковые записи об этом путешествии совсем недавно были обнаружены и опубликованы историком А. Хайрутдиновым. В своих записях Муса-эфенди особое внимание обратил на плачевное санитарное состояние региона, отсутствие порядка и чистоты в местах поклонения, на давки среди паломников, уносившие огромное количество жизней.

Глубокую печаль выражают слова Мусы-эфенди: «Русиядән, димәк мөмкин, йалңыз бән…» («Из России, можно сказать, что я один…»), которые свидетельствуют о том, что с каждым годом сокращалось количество мусульман, совершавших паломничество из СССР. В паломнический сезон 1927 года на пароходе Совторгфлота «Ильич», который привез 337 паломников, М. Бигиев был единственным из российских мусульман, остальные все были иностранцы, преимущественно кашгарцы из Китая. Перевозка в Хиджаз на советских пароходах иностранных паломников была особой советской политикой того периода.

К началу 1930-х СССР отказался от активной внешней политики в Аравийском полуострове, и путешествия советских мусульман в Мекку полностью прекратились, что даже вызвало серьезное беспокойство мусульманских стран. Хотя советские чиновники пытались оправдываться, что, мол, совершение хаджа является личным делом верующих, и власти СССР не имеют к этому никакого отношения, было очевидно, что сталинский режим постепенно изолировал страну от международного сообщества, как мусульманского, так и православного.

Счастье быть паломником: какие записи вели хаджии во время путешествия в Мекку, Медину и Стамбул

Если сейчас для пересказа своего путешествия достаточно фотографий и видеозаписей, сделанных во время поездки, то сто лет назад верующие вели дневники о каждом дне -  о таком явлении, как хаджнаме.

Фото: traidnt.net

Литературный жанр без строгих правил

Среди пяти столпов ислама, без исполнения которых невозможно быть истинным мусульманином, хадж является пятой и последней обязанностью верующего. Считается, что при совершении мусульманином паломничества в Мекку и Медину прощаются все грехи. Однако в виду различных причин не всем удается выполнить эту обязанность. Поэтому человек, имевший счастливую возможность совершить хадж, испокон веков пользуется большим уважением среди единоверцев, получает почетное звание «хаджи» и носит его до самой смерти. В некоторых регионах даже сейчас на дверях дома, где проживает хаджи, вывешивается зеленая дощечка с надписью, напоминающей о совершенном хозяином паломничества в святые для всех мусульман мира места.

До чего велико было раньше уважение к хаджиям, можно судить и по тем торжественным проводам и встречам, какие устраивали паломникам односельчане, соседи и многочисленные родственники. После приезда из Хиджаза новоиспеченного паломника в течение недели (а иногда и месяца) навещали родные и друзья, с удовольствием принимали от него различные экзотические подарки и гостинцы (эфирные масла, четки, намазлык, финики и т. п.) и обязательно водичку из святого колодца Замзам. Они, не без зависти, слушали увлекательные рассказы о путешествии хаджи по странам Востока. Некоторые паломники в пути вели и дневники, где подробно описывали все увиденное.

Торговля святой водой из колодца Замзам в Мекке. Фото idmedina.ru

Часть этих устных рассказов и путевых записей позже составили основу тех письменных произведений, которые называются хаджнаме. Это одна из разновидностей саяхатнаме, путевых записок, где пилигрим описывает свое путешествие в Хиджаз, процесс совершения хаджа, посещение святых мест. Хаджнаме является произвольным тематическим жанром и не имеет определенных условностей и канонов, поэтому существуют как прозаические, так и поэтические произведения, при этом как художественная сторона, так и содержательно-информационная суть данных произведений довольно сильно отличаются друг от друга. Для нас эти памятники имеют некую ценность, так как по таким источникам можно определить, например, маршруты российских паломников, места их остановок, условия пребывания в Османской империи, Египте, Афганистане, Индии, Сирии, Аравии и т. д., особенности прохождения таможен, карантинов, даже конкретные имена тех лиц, с кем они контактировали за рубежом, у кого получали наставления, чьи могилы посещали и прочее.

Хадж: и себя показать, и других посмотреть

Читая хаджнаме, написанные в XIX – начале XX веков представителями тюркоязычных мусульман Российской империи, приходишь к такому мнению, что совершение паломничества для многих из них являлось основной и зачастую единственной возможностью выйти из своей глубинки в «большой свет» и увидеть мир. Именно по причине хаджа, выезжая в путь, многие из них впервые в своей жизни сталкивались с достижениями цивилизации: ездили на поезде — «железной арбе без лошади», плавали на пароходе, катались на автомобиле. Мусульманину из Поволжья или Сибири все было в диковинку: огромные морские волны и безбрежное водное пространство, так же, как и пустыни с верблюдами и бедуинами, и караваны с огромным количеством паломников, и невыносимая жара, и устои жизни арабов. Обычно хаджнаме начинаются с детального описания атмосферы подготовки к дороге, прощания паломника со своей семьей, родственниками и односельчанами. Основу большей части таких сочинений, как уже сказано, составляют дневниковые записи, поэтому часто указываются точные даты, дни недели, порой даже час, как например: «В 1892 году, 4 марта, рано утром, напутствуемые пожеланиями огромной толпы провожающих, мы, шесть человек мусульман Уфимской губернии, тронулись от Уфимского вокзала в далекую Мекку, чтобы исполнить там религиозную обязанность (фарз)».

Чувство тоски по родным постепенно проходило, вернее, забывалось на время, когда паломники в Одессе или Севастополе садились на пароходы и покидали пределы России. Новые места, новые события отвлекали их внимание: Золотой Рог, Босфор, Царьград, красоты и прелести чудных его окрестностей, мечети султанов Сулеймана, Махмуда, Ахмеда, Салима, Баязита; приморский, бойкий торговый город Смирна и острова Эгейского моря, Триполи, мечеть Омейядов в Дамаске, мечети Аль-Акса, Харам-шериф и Омара в Иерусалиме, небольшая крепость Ямбо, наконец, историческая священная Медина, «Вечный рай» («Джаннатуль-баки»), где покоятся родные и близкие пророка, величественная Мекка, главная святыня Кааба (Бейтуллах), знаменитый черный камень, колодец Замзам, обряды таваф и саги, долина Арафат, равнина Муздалифа, долина Мина… Хотя караванный путь на спине верблюда в глубоких плетеных корзинах «шюрдюфах» под тропическими жгучими лучами солнца, по песчаным аравийским пустыням и горам был тяжел и сопряжен с большими лишениями, паломники стойко переносили трудности, полагая, что они увеличивают заслугу хаджа. Но даже дальняя дорога продолжительностью в несколько месяцев, отрицательные эмоции, вызванные различными обманами, непривычным климатом, условиями жизни в Аравии, карантинами и т. д., не могли омрачить их восторг, связанный с пребыванием на Святой Земле.

Страница хаджнаме Хамидуллы-хазрата Альмушева. Фото idmedina.ru

Они были счастливы в истинном смысле этого слова, так как могли ходить по той священной земле, где жили пророки трех религий, совершать молитву в той мечети, которая помнит самого Любимца Аллаха, утолить жажду водой из святого колодца. Находясь в Хиджазе, паломники, независимо от возраста и расы, гражданства и языка, чувствовали родство между собой, знакомились друг с другом, расширяли свой кругозор, представляя наглядным образом идею религиозного единства. Безусловно, хадж в Мекку и Медину был и является одним из действенных средств объединения последователей ислама разных стран в единую религиозно-политическую общину.

Стамбул, как много в этом звуке…

Обратная дорога, Джидда, Синайские горы, Порт-Саид и Стамбул…

Нужно отметить, что в хаджнаме довольно подробно рассказывается о пребывании паломников в Стамбуле. Это объясняется тем, что в Османской империи, чей султан считался халифом всех мусульман-суннитов, тюркоязычным российским подданным оказывали теплый прием. Как известно, Стамбул из века в век считался основным перевалочным пунктом для российских мусульман по пути в священные города Мекку и Медину. Здесь путники могли передохнуть после Черного моря, набраться новых физических и моральных сил для продолжения дальней дороги через пустыни и моря, а также запастись продуктами и водой.

Как видно из путевых записей, паломники, благополучно проходившие таможню, в Стамбуле устраивались в «ханах» — постоялых дворах или карвансараях. Но многие имели здесь также знакомых или родственников и останавливались у них. Паломники находились в Стамбуле самое малое неделю и не теряли времени впустую: вели оживленную торговлю, посещали наиболее интересные для мусульманина места. Многие считали своим долгом посещение (зийарат) мавзолеев святых, коих было довольно много в городе, мечетей. Но, прежде всего, всем хотелось увидеть реликвии пророка Мухаммеда (отпечаток ноги, одежду (хирка-и саадат) и его сподвижников (сахаба-и кирам). О них описывается почти во всех указанных произведениях.
Религиозные деятели с передовыми взглядами ходили в библиотеки Айасофия, Баязид, Фатих, в музей восковых фигур янычаров, в чудесный сад султана Абдулхамита, где много бассейнов, озер, лодок и автомобилей. Для купцов же настоящим музеем являлся «Чаршы кябир», большой базар, где продавалась всякая всячина, в том числе антиквариат, золото, серебро.

Мост через Золотой Рог в Стамбуле. Фото idmedina.ru

Скорей бы домой!

Чувство выполненного долга перед Всевышним, восторг от увиденного во время самого процесса хаджа в путевых записях постепенно сменялись невыносимой тоской по родным, с которыми уже не виделись четыре — шесть месяцев, усталостью и материальными затруднениями… Скорей бы домой! Сочинено немало грустных, проникновенных песен на эту тему в такие минуты паломниками, чувствовавших себя в «гурбат», то есть вдали от Отчизны. И само понятие «Родина» становилось шире для паломника: в начале пути оно больше означало родное село, волость и, может быть, уезд, но, побывав в Турции, Сирии, Египте, Аравии и других странах, в зависимости от выбранного маршрута, паломник из провинции начинал ощущать себя гражданином большой и сильной империи — России.

Например, Абульманих Каргалы (1782 — после 1833) из далекого Оренбуржья, приехавший в составе посольства Бухарского эмира в Константинополь, после того как совершил хадж, не смог долго удержаться на службе и уехал в родные края. В начале своего стихотворного «Саяхатнаме» (1817) он с гордостью сообщает о себе, что является гражданином «Московского государства», которое, по его наблюдениям, ни в чем не уступает тем странам, в которых он побывал. Поэт осмеливается даже критиковать османского султана, египетского эмира и арабского правителя за их различные недостатки в государственной политике.

Другой автор «Хаджнаме» (1872) Гали Чокрый (1826 — 1889), выходец из темного башкирского аула, также восхищается цивилизацией в Российской империи, сравнивает ее общественные порядки с порядками в странах, посетивших им, и ему кажутся удобными, чистыми и ухоженными вокзалы и порты именно в России. Поистине, чтобы узнать цену родной земли, нужно побывать в чужбине. Это доказывал себе почти каждый паломник…

Хаджнаме, как документальному, литературному, мемуарному и приключенческому жанру Востока, не грозит исчезновение. Пока жива мусульманская умма, ее будет вечно тянуть в Мекке-и-мукаррама и Медине-и-мунаввара. Каждый будет проходить и переживать путь на Святую Землю по-своему, потому что счастье всегда индивидуально. Это блаженное чувство, переживаемое паломником во время посещения родины Пророка, составляло и будет составлять основу тех произведений, которые именуют «хаджнаме».

Альфина Сибгатуллина